Что ты сможешь узнать?
Николь Чжен [Nicole Chung] родилась в 1981 году. Первые два месяца она носила другое имя: Су Чжен, в американском варианте Сьюзен Чжен, а затем была удочерена белой американской парой и наречена другим именем. Ей предстояло расти вечно непохожей на родителей, кузин и кузенов, на одноклассников, подруг и знакомых. В автобиографической книге под говорящим названием "Всё, что ты только сможешь узнать" [All You Can Ever Know] она рассказывает, как искала свою кровную семью и корни.
И поначалу, если честно, мне было не так уж трудно быть единственной азиаткой в классе. Как-то раз особенно наивная одноклассница спросила меня: «Ты чернокожая?» - и на этот вопрос было легко ответить. Когда наступило время ставить рождественское представление, одна из великого множества наших белобрысых девочек заявила, что «у Марии были не чёрные волосы!», и я решила - вот и хорошо, ведь ангелам полагались крылышки и песенки получше. Я знала, что я другая, но в подготовительных классах полагала, что это просто факт - факт, который не причинял мне особых страданий.
Тысяча извинений, а какие волосы были у Марии?
Только два человека торжественно игнорировали расовое несходство Николь и всех окружающих.Это были, как можно догадаться, её отец и мать. Получается, приёмные родители Джин-Хо и Сьюзен из романа Энн Тайлер "Digging to America" поступили мудро, поддерживая общение девочек. В результате обе удочерённые девочки, в отличие от Николь, прекрасно знали, что есть в мире люди, на них похожие. Они не были единственными кореянками в детском садике, в школе, в квартале. Им не приходилось играть в тайную игру "посчитай на улице своих". Что же касается Чжен, она остро переживает своё межеумочное положение. С одной стороны, ей здорово повезло с приёмными отцом и матерью. Это оказались глубоко порядочные, любящие люди, которым натурально было всё равно, чёрное дитя они удочеряют, белое, жёлтое или фиолетовое в крапинку. Но с другой-то стороны, всему остальному обществу было ну никак не всё равно. И свою порцию "очаровательного" остроумия про косые глаза и другие органы Николь получила по полной программе, и фальшивое сочувствие: что ж тебя, милая, родные папа с мамой бросили, наверное, были совсем деклассированные типы? (Спойлер: отнюдь нет. Мать писала, просила встречи. Существовала возможность, что кровные родители оспорят удочерение). И приёмным родителям: О-о! Как вы решились? И прочая, и прочая.
Отцу нравилось отвечать на особенно бестактные вопросы любимой фразой: «Если скрестить польку и венгра, получится кореянка! А как вы думали, откуда они все берутся?»
Но этот комический ответ не удовлетворял Николь по понятным причинам. Она алкала и жаждала ивернуть себе корейскую семью, людей, не чуждых ей, а родных по крови, людей, которые понимают. Но чтобы принять такое решение, пришлось бы пойти на конфронтацию с приёмными родителями.
Оказывается, специалисты по розыску биологических родных называют себя ангелами-искателями. Интересно было читать про выбор такого "ангела", поиски, ожидание вестей. Не хватило информации, как именно искатели ищут, в какие инстанции обращаются. Возможно, они не склонны раскрывать свои источники. А если ошибка?
Донна сказала мне, что две мои сестры - сводная и родная - жили в доме родителей в то время, когда я родилась. А потом добавила с убийственной небрежностью:
- Социальный работник написала, что у неё сложилось впечатление, будто ваши родители хотели мальчика, а не ещё одну девочку.
В дальнейших перипетиях этого документального произведения мне отчётливо жалко приёмных маму и папу, потому что писательница их... не то чтобы не любит, но как будто бы недооценивает. И религиозны-то они чрезмерно, и узколобы, и едва ли не фанатичны: провидение да провидение. Какое провидение, мы сами строим свою судьбу! К чему быть такими фаталистами? - возмущается Николь, порываясь избавиться от бремени благодарности, а я всё думаю: им-то было каково? Пока единственная дочь превращает свою единственную жизнь в корейскую мыльную оперу (это цитата, её собственные слова), увлечённо копаясь в хитросплетениях восемнадцати поколений настоящей семьи, что остаётся семье приёмной? Признать себя ненастоящей и сказать сакраментальное "ну да, ну да, пошли мы на фиг"? Никто не может быть плохим родителем по всем параметрам, по которым возможно быть плохим, пишет Чжен, но вот вопрос: можно ли хорошим родителем быть по всем параметрам?
И поначалу, если честно, мне было не так уж трудно быть единственной азиаткой в классе. Как-то раз особенно наивная одноклассница спросила меня: «Ты чернокожая?» - и на этот вопрос было легко ответить. Когда наступило время ставить рождественское представление, одна из великого множества наших белобрысых девочек заявила, что «у Марии были не чёрные волосы!», и я решила - вот и хорошо, ведь ангелам полагались крылышки и песенки получше. Я знала, что я другая, но в подготовительных классах полагала, что это просто факт - факт, который не причинял мне особых страданий.
Тысяча извинений, а какие волосы были у Марии?
Только два человека торжественно игнорировали расовое несходство Николь и всех окружающих.Это были, как можно догадаться, её отец и мать. Получается, приёмные родители Джин-Хо и Сьюзен из романа Энн Тайлер "Digging to America" поступили мудро, поддерживая общение девочек. В результате обе удочерённые девочки, в отличие от Николь, прекрасно знали, что есть в мире люди, на них похожие. Они не были единственными кореянками в детском садике, в школе, в квартале. Им не приходилось играть в тайную игру "посчитай на улице своих". Что же касается Чжен, она остро переживает своё межеумочное положение. С одной стороны, ей здорово повезло с приёмными отцом и матерью. Это оказались глубоко порядочные, любящие люди, которым натурально было всё равно, чёрное дитя они удочеряют, белое, жёлтое или фиолетовое в крапинку. Но с другой-то стороны, всему остальному обществу было ну никак не всё равно. И свою порцию "очаровательного" остроумия про косые глаза и другие органы Николь получила по полной программе, и фальшивое сочувствие: что ж тебя, милая, родные папа с мамой бросили, наверное, были совсем деклассированные типы? (Спойлер: отнюдь нет. Мать писала, просила встречи. Существовала возможность, что кровные родители оспорят удочерение). И приёмным родителям: О-о! Как вы решились? И прочая, и прочая.
Отцу нравилось отвечать на особенно бестактные вопросы любимой фразой: «Если скрестить польку и венгра, получится кореянка! А как вы думали, откуда они все берутся?»
Но этот комический ответ не удовлетворял Николь по понятным причинам. Она алкала и жаждала ивернуть себе корейскую семью, людей, не чуждых ей, а родных по крови, людей, которые понимают. Но чтобы принять такое решение, пришлось бы пойти на конфронтацию с приёмными родителями.
Оказывается, специалисты по розыску биологических родных называют себя ангелами-искателями. Интересно было читать про выбор такого "ангела", поиски, ожидание вестей. Не хватило информации, как именно искатели ищут, в какие инстанции обращаются. Возможно, они не склонны раскрывать свои источники. А если ошибка?
Донна сказала мне, что две мои сестры - сводная и родная - жили в доме родителей в то время, когда я родилась. А потом добавила с убийственной небрежностью:
- Социальный работник написала, что у неё сложилось впечатление, будто ваши родители хотели мальчика, а не ещё одну девочку.
В дальнейших перипетиях этого документального произведения мне отчётливо жалко приёмных маму и папу, потому что писательница их... не то чтобы не любит, но как будто бы недооценивает. И религиозны-то они чрезмерно, и узколобы, и едва ли не фанатичны: провидение да провидение. Какое провидение, мы сами строим свою судьбу! К чему быть такими фаталистами? - возмущается Николь, порываясь избавиться от бремени благодарности, а я всё думаю: им-то было каково? Пока единственная дочь превращает свою единственную жизнь в корейскую мыльную оперу (это цитата, её собственные слова), увлечённо копаясь в хитросплетениях восемнадцати поколений настоящей семьи, что остаётся семье приёмной? Признать себя ненастоящей и сказать сакраментальное "ну да, ну да, пошли мы на фиг"? Никто не может быть плохим родителем по всем параметрам, по которым возможно быть плохим, пишет Чжен, но вот вопрос: можно ли хорошим родителем быть по всем параметрам?