Ellen Frankel "Five Books Of Miriam: A Woman's Commentary on the Torah"
В продолжение темы женских комментариев к священным текстам - книга Эллен Франкель "Пятикнижие Мирьям".
Эллен Франкель излагает каждую главу Пятикнижия (Бытие, Исход, Левит, Числа, Второзаконие - в оригинале Берешит, Шмот, Ваикра, Бамидбар, Дварим) в том порядке, в которым их читают в синагоге. Но в синагоге о библейских событиях с точки зрения женщин вам не расскажут, и именно этот пробел и восполняет Эллен Франкель. Участники и участницы беседы о каждой главе перечислены ниже.
Отрывок в переводе Rina Gonzalez Gallego
В ролях:
Тора: Я возникла до того, как появился мир. До того, как на четвёртый день было сотворено солнце, я освещала пустоту. Мои слова стали планом, по которому был создан мир, и рецептом спасения человечества. Для одних я Б-жье слово, продиктованное Моше на горе Синай и сохранённое мудрецами в глубине веков. Для других я эхо б-жественного голоса, призывающего к праведной жизни. Для третьих я великая тайна Б-жьего имени, чёрное пламя на белом. Для четвёртых я гобелен, где голоса тысяч людей сплелилсь в единое целое. Традиция учит: «Тора - дерево жизни для тех, кто держится за неё.» Я - дерево жизни.
Дочери: Мы - еврейки сегодняшнего дня и поколений, чьё время ещё не пришло. Мы задаём вопросы. Мы подходим к священным книгам и спрашиваем: чьи голоса слышатся из глубины веков? Есть ли там женские голоса? Если нет, то почему? Наши вопросы обновляют историю, переданную из поколения в поколение. Чем больше ответов мы получаем, тем больше новых вопросов у нас возникает.
Матери: Мы - хранительницы коллективной мудрости народа. На протяжении веков мы рассказывали истории, пели песни, изобретали ритуалы, изготовляли амулеты и растили еврейских детей. Большинство из нас были неучеными. Мы говорили на языке кухни и детской, а не на святом языке. Но без нашей домашней Торы еврейский народ давным-давно бы исчез.
Бабушки: Многие из нас прожили тяжёлую жизнь. Но в бедности и изгнании мы находили утешение в любви к нашим семьям. На каждый случай жизни у нас припасена поговорка. Мы проливали слёзы в заветный горшок, а горшок отдавал нам суп. Мы бы не выжили и наши семьи бы не выжили без Торы кухни, детской, комнаты роженицы и больничной палаты.
Мудрецы Торы: Мы - наследники великих мудрецов и пророков, исчезнувших со вторым разрушением храма. На протяжении двух тысяч лет мы хранили еврейский закон и обучали следующее поколениие себе на смену. Иногда мы должны были дополнять несказанное в Торе. Мидрашим были сказаны Моше на Синае; сквозь глубь веков мы услышали эхо и передали народу то, что мы услышали. До недавнего времени половина еврейского народа не была представлена в наших рядах. Теперь женщины присоединились к нам, подключили к нашим усилиям свои уши и глаза, умы и сердца.
Мудрецы наших дней: Мы - учителя и исследователи современности, изучающие святые книги. Мы ищем истину и в поисках прибегаем к громадному арсеналу - история, археология, лингвистика, психология, литературоведение, социология. Мы не боимся знания и чтим только истину. Наша цель - развеять туман благочестия и мифов, окутывающий исторические факты. Но наша критика - не хула на Тору. Тора - это и наше дерево жизни.
Лилит-бунтовщица: Я первая женщина, созданная одновременно с первым мужчиной. Вместе мы были первым человеческим существом, слепленным из красной глины. Но Адам не захотел делиться со мной властью, и мне пришлось уйти из рая. Я - голос протеста. Я не из тех, кто принимает на веру пропаганду, выдаваемую за слово Б-жье. Каждый раз когда мне заявляют, что традиция велит то-то и то-то, я задаю вопрос: а кому это выгодно? Если традиция не принимает во внимание половину человечества, я не буду молчать, можете не надеяться. Моя цель - опрокинуть тележку с запретными плодами, укусить змея-искусителя, оглянуться на горящий город и остаться в живых, говорить в глаза властям предержащим неприятную правду.
Праматерь Сара: Я - первая еврейка, первая еврейская жена, первая еврейская мать. Совсем молоденькой я оставила свою страну, свою семью, свою религию и последовала за моим любимым Абрамом, когда Безликий призвал его в Ханаан. Исполняя волю Б-га, я пережила заточение в гаремах фараона и Абимелеха, изгнала Агарь с сыном, рожала в девяносто лет и смотрела, как мой муж уводит моего сына на смерть. Я научилась выбирать, когда выбирать было не из чего, и смеяться сквозь слёзы. Я передала эти навыки моим детям.
Агарь-чужестранка: Я - вечная изгнанница, иностранка, недостаточно чистая для Израиля. Даже моё имя имеет именно это значение: хаджира, странница; ха-гера, чужая; ха-геруша, изгнанная. По велению моей госпожи Сары я отдалась Аврааму, чтобы он мог иметь наследника. По её же велению Авраам выгнал меня и моего сына из своего шатра. Я вечная зловещая тень за плечом Израиля - египтяне, хананеяне, арабы. Сыновья Ишмаэля до сих пор враждуют с сыновьями Ицхака. Дочери Ишмаэля маячат перед сыновьями Ицхака вечным соблазном. Жизнь вне шатра моего господина научила меня смотреть на ослепительное солнце пустыни и не закрывать глаз.
Хитроумная Ребекка, внучка Милки: Неважно, откуда я получаю мои сведения. Без меня еврейский народ был бы обречён. Победа не всегда достаётся тем, кто идёт напролом. Иногда, чтобы выполнить Б-жью волю, надо слукавить и совсем необязательно себя выдавать.
Мать Рахель: Бедные мои дети! Так же, как я умерла не дойдя до дома, так и вы скитались по многим странам с тех пор, как римляне изгнали вас. Так же, как я лежу одна в моей скромной могиле, далеко от семейной усыпальницы в пещере Махпела, так и вы рассеяны вдали от родных мест. Я - голос милосердия, я плачу о своих потеряных детях. Но не теряйте надежды. Когда девочкой я пасла стада своего отца, у меня ни одна овечка не пропала.
Лея, дарительница имён: Г-споди, сколько детей! Шесть моих да ещё двое от Зильпы. Я должна была придумать восемь имён, девять, включая Дину (рождение Дины не праздновалось потому что дочери Яакова не интересовали). Я привыкла давать имена. Тора наполнена именами мужчин, женщин, деревьев, рек, гор, долин. И каждое имя что-то значит.
Израненная Дина, дочь Яакова и Леи: Тяжела женская судьба. Я голос жертв, голос тех, кого несправедливость, равнодушие, жестокость и чёрствость заставили замолчать. Мои братья получили судьбы вместе со своими именами, а я получила только имя. Только потом я поняла значение своего имени: Дина, судимая. Мне сделали больно и меня же за это осудили и изгнали. Мне даже не дали оправдаться. Мой голос печален и тих, но он звучит сквозь века, и больше никто никогда не заставит меня замолчать.
Серах бат Ашер летописец, внучка Зильпы: Я - голос истории. Девочкой я развлекала моего дедушку Яакова пением и игрой на арфе. Молодой женщиной я была в числе семидесяти душ, спустившихся с Яаковом в Египет. Глубокой старухой я открыла порабощённому народу, где могила Иосифа. До сих пор я вижу прошлое яснее, чем будущее и настоящее. Я - хранительница свитка, в который записывается история народа.
Пророчица Мирьям, дочь Йохевед: Мой голос - голос свободы и ликования. Пением и танцем я благодарила Б-га за счастье освобождения. Любая еврейка, независимо от того, где и когда она живёт, на каком языке говорит, может рассчитывать на меня в качестве защиты, поддержки, примера. Ребёнком я уговорила отца вернуться к маме, и вслед за ним то же самое сделали другие мужчины. Во главе свободного народа я указала моему брату Моше на то, что он не соблюдает супружеские обязанности по отношению к своей жене. Мой пророческий дар со мной. Я вижу, что евреям придёт избавление.
Хульда-проповедница: Слушайте меня, женщины Израиля! Цари и священники в храме приходили ко мне за советом. Когда царь Иосия, будучи ребёнком, взошёл на престол, левиты нашли потеряную книгу и пришли ко мне, дабы установить её достоверность. Это была книга Дварим (Второзаконие). Тех, кто хочет исполнять б-жью волю, я учу закону. Тем, кто не хочет, я предрекаю справедливое возмездие.
Эстер-сокрытая: Веками мудрецы пытались разгадать, какие тайны хранят пробелы между буквами и словами святой Торы. Я тоже пытаюсь разгадать эти тайны. Моё имя значит «сокрытая». Так же, как я скрывала до поры до времени своё еврейство в царском дворце в Шушане, так и Тора не раскрывается нам вся сразу.
Мудрая Брурия: Я - голос учения. В академиях древнего Израиля мой голос был единственным женским голосом, интерпретирующим закон. Наравне с мужчинами я продиралась сквозь дебри Талмуда, решала юридические вопросы. Я голос тех, чья учёность не была признана, чьи достижения были украдены. Я живу для того, чтобы учиться и учить.
Эллен Франкель
Статья в википедии (en)