Kajsa Ekis Ekman «Being and Being Bought: Prostitution, Surrogacy and the Split Self», 2014
Отрывок из книги Кайсы Экис Экман «Быть или быть купленной: проституция, суррогатное материнство и расщепленное Я»
C сайта netovar.org
"Более ста лет назад в городах Европы произошел взрыв проституции. В этот период интеллектуалы рассуждали о том, что проституция - это естественное явление. Более того, проституцию называли необходимым компонентом цивилизации. При этом проституированных женщин описывали как «особый вид» - биологически дефектных женщин.
Итальянский психиатр, Чезаре Ломброзо, которого считают первым криминологом, заявлял, что проституированная женщина - это женский эквивалент мужчины-преступника (Lombroso and Ferrero, 2004, p. 37). Впрочем, он не считал саму проституцию преступлением, ведь «в то время как каждое преступление включает причинение ущерба, проституция - это необходимое условие моральной безопасности».
Согласно Ломброзо, проституция - это «нормальное явление жизни, которое существовало с начала эволюции» (p. 100). Таким образом, проституция - это норма, но проституированные женщины - не такие, как все остальные женщины. Ломброзо утверждал, что их волосы чернее, чем у «честных» женщин, бедра шире, а головы меньше. По заявлению Ломброзо, у них не бывает морщин, для них характерен избыточный вес, крупные челюсти и странные зубы, «обезьяньи» ступни, дикий взгляд, аномальная мимика и ассиметричные лица (pp. 123, 132, 140). Также Ломброзо утверждал, что проституированные женщины тщеславны, ленивы, жадны, бездумны, лживы и склонны к алкоголизму (p. 218). Другими словами, женщина в проституции - это вообще какой-то другой биологический вид.
Модель «дренажа»
Ведущий специалист в области гигиены 19 века, французский врач Александр Паран-Дюшатле разработал модель государственной регуляции проституции. Данная модель распространилась в остальные страны Европы и французские колонии. Так называемая «модель дренажа» была основана на идее о том, что проституция необходима для того, чтобы мужчины направляли в нее свои нездоровые побуждения. Проституция - это дренажная труба, и без нее вся система общества засорится и завоняет.
Тем не менее, в своем монументальном труде 1836 года о проституции в Париже Паран-Дюшатле ни разу не упоминает ни мужчин, ни деньги. В этой работе «проституция» и «проститутка» - синонимы. Он довольно точно определяет, что бедность - это основной мотив, из-за которого женщины начинают заниматься проституцией, и утверждает, что в истории жизни проституированных женщин «нельзя найти ничего кроме тяжкого труда и несчастной доли». У женщин не было никакого образования, а бедность была «сильнейшим мотивом для проституции» (Parent-Duchâtelet, 1981, pp. 82, 88).
Несмотря на это Паран-Дюшатле считал другой причиной сам характер женщин. Он описывал их как тщеславных, ленивых, любящих поспать с утра и беспокойных. Он подчеркивал, что они поздно встают, любят танцевать и играть в азартные игры, много едят и пьют, лгут и напоминают 12-летних детей. Тем не менее, он отмечал, что они преданны друг другу, склонны к материнской заботе и любят детей (pp. 98, 104-106).
Другие врачи и ученые 19 века измеряли тела проституированных женщин, исследовали их психику и приходили к тем же выводам: с этими женщинами что-то не так. Немецкий психиатр Карл Бонгоэффер подсчитал, что 31% проституированных женщин «слабоумны», и у более половины из них есть генетический дефект. Другой психиатр, Курт Шнейдер, предложил еще более шокирующие цифры - по его словам, половина женщин в проституции Венны были «слабоумными». Еще один исследователь из Германии утверждал, что у 35% проституированных женщин есть олигофрения (имбецильность). Психиатр Макс Сишель из Университета Франкфурта заявлял, что 36 из 152 проституированных женщин оказались психопатками. У них были большие головы и маленькие лица, характерные для «низших» людей - заявлял итальянский ученый Этторе Форназари (Ellis, 1927, p. 198). Они уродливы и вызывают отвращение - добавлял американский врач Вудз Хатчинсон (p. 199).
Снова и снова врачи и ученые мужского пола пытались объяснить, что проституированные женщины - это не совсем люди. Поневоле задаешься вопросом - что же было не так с мужчинами всего мира, особенно с мужчинами из высших слоев общества, которые так хотели спать с уродливыми и ужасными во всех отношениях женщинами.
Все те же врачи и криминологи были убеждены - эти «низшие» женщины необходимы для блага общества. Так что они родились с дефектом ради высшего блага. Как сформулировал эту идею Ломброзо: «Можно сказать, что чем больше падение и грехи этих женщин, тем больше они помогают обществу» (Lombroso, 2004, p. 37). Женщины должны были «падать», чтобы мужчины могли использовать их для удовлетворения своих желаний. Самый низший класс женщин можно подвергать любой жестокости и подавленным желаниям - они все равно ни на что больше не годятся по своей природе.
С 1859 по 1918 год, почти 70 лет, в Швеции действовала государственная регуляция проституции. В Стокгольме и других крупных городах проституированных женщин заставляли регистрироваться в муниципалитетах (Svanström, 2006, p. 12). Недостатка в подражателях Ломброзо и Парана-Дюшатле в Скандинавии тоже не было. Таге Кемп, основатель Датского института человеческой генетики, опубликовал в 1936 году исследование, в котором доказывал, что у проституированных женщин есть генетический дефект. Кемп исследовал 600 проституированных женщин и представил результаты в труде «Проституция: исследование ее причин, особенно с точки зрения наследственных факторов». В предисловии он объяснял, что тут нет никакой морали - лишь чистая биология:
«На этих страницах проституция рассматривается с исключительно объективной точки зрения как биологический феномен без моральных или политических предрассудков». А если это «биологический феномен», то причины проституции целиком и полностью находятся в теле женщины. Для их выявления Кемп исследовал тело и мозг каждой женщины. Он проводил тестирование интеллекта, личностные тесты и интервью о семье и истории психических заболеваний с женщинами, а затем исследовал их тело на «физические аномалии». Затем он ставил диагноз, который практически всегда сводился к «слабоумию», но нюансы могли варьироваться от слабохарактерности до «психопатической конституции», «умственной отсталости», «имбецильности» и «хронического алкоголизма».
Практически все женщины в исследовании Кемпа жили в крайней нищете. Почти все они рассказывали об утопившихся матерях, исчезнувших родителях, братьях в тюрьме, внебрачных детях, которых нужно прокормить, и мертворождениях. Многие женщины были сиротами, у некоторых были синяки и шрамы на теле на момент исследования. У одной русской женщины голова и все тело были покрыты ранами, потому что каждый день ее избивал сутенер. Однако для Кемпа это лишь доказывало их психическую неполноценность. Вот что он писал о русской женщине, чье тело было покрыто ранами: «Вне всяких сомнений ее можно счесть самой низшей женщиной из всех, кого изучали для этой книги» (p. 112).
Про мать, совершившую самоубийство, он написал, что ее нужно было стерилизовать, потому что очевидно, что она страдала от психической болезни. Он рекомендовал стерилизацию всем женщинам с психическими нарушениями, если болезнь может быть передана по наследству. Кемп пришел к выводу, что 70% проституированных женщин «так или иначе» психологически аномальны.
«Судьба этих женщин, по большому счету, является следствием слабости их психики», - писал Кемп (p. 14). И лечению эта слабость не подлежит, потому что, по его словам, «сейчас известно, что 90% всех психических дефектов являются наследственными» (p. 55). Таким образом, проституция - это не то, что кто-то делает, это то, чем кто-то является.
Врачи и криминологи фактически посвящали свои работы тому, чтобы сконструировать образ «проститутки как другой». Исследования демонстрируют огромнейшие предрассудки против проституированных женщин. Постоянная тема всех этих исследований сводится к тому, что «проститутка» - слабоумна и дефективна.
Хотя государственная регуляция в европейских странах была принята для того, чтобы ограничить и контролировать проституцию, секс-индустрия продолжала стремительно расширяться. К началу двадцатого века так называемая «белая работорговля» процветала по всей Европе. Женщин из Европы продавали в проституцию в Америке, Египте, Турции и Тунисе (Jeffreys, 1997, p. 15).
В отчете Лиги наций 1927 года говорилось о том, что государственная регуляция способствует проституции и поощряет работорговлю (p. 15). В Европе различные организации проводили конференции по борьбе со стремительно растущей проституцией и работорговлей. Их миссия приостановилась из-за Второй мировой войны, но конечным итогом их работы стала Конвенция о противодействии торговле людьми, которая была принята ООН в 1949 году (p. 12).
Голландия была одной из первых стран, которая осознала связь между государственной регуляцией проституции и ростом торговли женщинами. В 1910 году она стала первой страной Европы, которая запретила легальную проституцию. Швеция последовала ее примеру после парламентского решения в 1918 году.
После запрета регулируемой проституции в 1918 году в Европе начался спад проституции. Снижение уровня проституции также можно объяснить развитием систем социальной защиты в европейских странах. Это можно сказать и о Швеции, несмотря на то, что в этот же период происходила массовая миграция из сельских районов в три крупных шведских города (Borg et al., 1981, p. 108).
В 1950-х годах многие считали, что проституция - это исчезающее социальное явление, которое скоро станет лишь свидетельством неравенства женщин в прошлом. Однако сейчас проституция снова стремительно растет - более того, она достигает гигантских пропорций. По оценкам ООН и МОТ, ежегодно от 2 до 4 миллионов людей становятся жертвами торговли людьми с сексуальными целями (Marcovich, 2007, p. 331).
Важно понять, что базовая структура проституции за последние 100 лет нисколько не изменилась. В подавляющем большинстве случаев проституция все еще означает, что мужчина платит за половой акт с женщиной. Проституция все еще происходит на улицах, на квартирах или в борделях. Проституция тесно связана с той же нищетой и тем же насилием. Бедных женщин все еще привозят в другие страны, где их продают в бордели. Индустрию все еще контролируют сутенеры и организованные преступные группировки. И многие страны вернулись назад к такой же государственной регуляции проституции.
Единственное, что изменилось - это манера, в которой сейчас принято защищать проституцию. Аргументы в поддержку все той же проституции поменялись на противоположные! Раньше говорили, что проституция - естественное явление, которое необходимо для сохранения института брака и всей цивилизации. Сейчас говорят о том, что проституция - это свободный выбор и бунт против традиционных гендерных ролей. В девятнадцатом веке интеллектуалы рассуждали о том, что бордели поддерживают общественный порядок, сейчас интеллектуалы провозглашают бордели революцией против существующего порядка.
В прошлом проституированных женщин клеймили биологически неполноценными. Сегодня проституированную женщину провозглашают воплощением настоящего феминизма. Тогда ее называли «слабоумной», сегодня она - «сильная женщина». Тогда проституция была неизбежной судьбой, сегодня - это «полностью свободный выбор». Тогда проституция была позорной, но своим существованием она сохраняла моральные устои. Сейчас она справедливо ставит «мораль» под вопрос.
Но так ли различны прошлые и современные идеи защитников проституции? Ведь и тогда, и сейчас они сводятся к одному и тому же. Проституция - это некая характеристика и особенность проституированной женщины.
И тогда, и сейчас роль мужчины в проституции полностью игнорируется. И тогда, и сейчас защитники проституции не спрашивают, почему вообще мужчина решил купить «сексуальные услуги». И тогда, и сейчас продвигается та история, которая может оправдать государственную регуляцию проституции.
Сегодня государственную регуляцию называют «легализация» или «декриминализация», но суть от этого не меняется. Это все та же система, которая должна гарантировать проституции законное и подконтрольное государству место в обществе.
Но как и почему проституция была успешно возвращена в общество? Почему устаревшую, по сути рабовладельческую систему преподносят как нечто современное?"