Нидерланды: Мариет Мейстер
Йо и Йолан учатся в одной школе.Они очень разные: Йо тихоня и скромник, которого третирует деспотичная мать, а Йолан -- девочка деятельная, с амбициями, с характером. Тем не менее однажды Йолан становится для Йо "другом и подругой" и летние каникулы они решают провести вместе. Судьба занесла юную пару в глухую бургундскую деревеньку, где они подрядились пасти таинственных и красивых животных, названия которых, горожане рафинированные -- не знают. (Спойлер: это козы!) Крыша над головой есть, харчи есть, чего ещё надо? Постепенно молодые козопасы теряют столичный лоск, сами дичают под стать своему стаду и, вернувшись на родину, принимают решение продолжать неприкаянную жизнь.
Эта странная, неуютная книга заставила меня задуматься над вопросом, который и к сегодняшнему ужасу применим, и ко многим событиям реального мира: когда заканчивается своеобразие и начинается патология? Когда человек перестаёт быть оригиналом, чудачкой, шальной головой и становится "караул, спасите, полиция, психиатр, кто-нибудь"? Напрашивается ответ:
-- Когда его чудачества становятся опасными для жизни и здоровья окружающих.
Так когда они опасны для жизни и здоровья окружающих, уже бывает поздно.
-- Я считаю важным хорошо выглядеть, потому что мой способ жить опасен: слишком легко скатиться на дно, утратить себя, как это случилось со многими моими коллегами. -- Я увидела в их глазах непонимание и сформулировала яснее. -- Моя концепция состоит в том, что в неблагоприятных условиях я продолжаю сохранять достоинство и даже умею использовать эти условия себе на благо. Элементы этих костюмов, что вы видели, я нашла в мешках с мусором.
-- В мешках с мусором??? -- воскликнули все трое, по-моему, в один голос.
-- Используемые для шитья ткани я предварительно как следует стираю.
Председательница понюхала воздух в аудитории, думая, что я того не замечу.
-- Я предпочитаю работать с мужскими костюмами, потому что...
-- Расскажите, пожалуйста ещё о мусоре.
-- Я долго жила во Франции. Я жила там в гареме среди четвероногих дам. -- И я принялась рассказывать о том, какое воздействие на меня оказывало всё то, что я видела там вокруг себя, о возникшей у меня острой потребности каким-то образом выразить свои переживания и о моём драгоценном запасе идеально ровных золотых шариков. Я хотела рассказать комиссии, что, столкувшись в слишком юном возрасте со смертью близких, я пыталась вдохнуть в них жизнь, превращая их в скульптуры, но что у меня ничего не вышло и что поэтому-то я и хочу поступить в академию художеств. Однако мне не дали возможности сказать всё это, потому что председательница комиссии принялась шушукаться с обоими соседями. Если бы я сама не оборвала свою речь, она бы наверняка велела мне замолчать властным жестом.
-- ПопРРРошу вас собРРРать ваши костюмы, -- холодно сказала она, по-особому картавя, словно желая придать себе этим значительности. -- Комиссия не будет больше ничего обсуждать, нам и так всё ясно. Выслушав ваш рассказ, мы считаем, что вам едва ли пойдут на пользу занятия по колористической композиции или по рисунку с натуры. К тому же вы извращенец. Так что вы свободны и можете больше сюда не приходить. В ближайшее время вы получите официальное письмо.
Мариет Мейстер [Mariët Meester] родилась в Гааге, в 1958 году. Наиболее известна своей публицистикой. Её перу принадлежат и исследование жизни румынских цыган "Гвоздь мне в сердце" [Sla een spijker in mijn hart], названное так по распространённой местной божбе, и биография дяди, типичного иммигранта в США "Мифический дядюшка" [De mythische oom], и воспоминания о месте рождения: тюремной деревне Веенхёйсен, так называемой нидерландской Сибири, и подробный очерк традиции во время карнавала освобождать заключённого из тюрьмы. Почему решили переводить на русский именно "Козлиную песнь" [Bokkezang], что в ней прочитали -- не могу догадаться. Этот роман можно читать как минимум тремя разными способами. Один рецензент даже предположил, что Мейстер пошла по пути наименьшего сопротивления, избрав самые успешные коммерчески темы. Сексуальные проблемы, нищета, убийство... Трагедия, а в переводе с греческого -- песнь козлов.
Эта странная, неуютная книга заставила меня задуматься над вопросом, который и к сегодняшнему ужасу применим, и ко многим событиям реального мира: когда заканчивается своеобразие и начинается патология? Когда человек перестаёт быть оригиналом, чудачкой, шальной головой и становится "караул, спасите, полиция, психиатр, кто-нибудь"? Напрашивается ответ:
-- Когда его чудачества становятся опасными для жизни и здоровья окружающих.
Так когда они опасны для жизни и здоровья окружающих, уже бывает поздно.
-- Я считаю важным хорошо выглядеть, потому что мой способ жить опасен: слишком легко скатиться на дно, утратить себя, как это случилось со многими моими коллегами. -- Я увидела в их глазах непонимание и сформулировала яснее. -- Моя концепция состоит в том, что в неблагоприятных условиях я продолжаю сохранять достоинство и даже умею использовать эти условия себе на благо. Элементы этих костюмов, что вы видели, я нашла в мешках с мусором.
-- В мешках с мусором??? -- воскликнули все трое, по-моему, в один голос.
-- Используемые для шитья ткани я предварительно как следует стираю.
Председательница понюхала воздух в аудитории, думая, что я того не замечу.
-- Я предпочитаю работать с мужскими костюмами, потому что...
-- Расскажите, пожалуйста ещё о мусоре.
-- Я долго жила во Франции. Я жила там в гареме среди четвероногих дам. -- И я принялась рассказывать о том, какое воздействие на меня оказывало всё то, что я видела там вокруг себя, о возникшей у меня острой потребности каким-то образом выразить свои переживания и о моём драгоценном запасе идеально ровных золотых шариков. Я хотела рассказать комиссии, что, столкувшись в слишком юном возрасте со смертью близких, я пыталась вдохнуть в них жизнь, превращая их в скульптуры, но что у меня ничего не вышло и что поэтому-то я и хочу поступить в академию художеств. Однако мне не дали возможности сказать всё это, потому что председательница комиссии принялась шушукаться с обоими соседями. Если бы я сама не оборвала свою речь, она бы наверняка велела мне замолчать властным жестом.
-- ПопРРРошу вас собРРРать ваши костюмы, -- холодно сказала она, по-особому картавя, словно желая придать себе этим значительности. -- Комиссия не будет больше ничего обсуждать, нам и так всё ясно. Выслушав ваш рассказ, мы считаем, что вам едва ли пойдут на пользу занятия по колористической композиции или по рисунку с натуры. К тому же вы извращенец. Так что вы свободны и можете больше сюда не приходить. В ближайшее время вы получите официальное письмо.
Мариет Мейстер [Mariët Meester] родилась в Гааге, в 1958 году. Наиболее известна своей публицистикой. Её перу принадлежат и исследование жизни румынских цыган "Гвоздь мне в сердце" [Sla een spijker in mijn hart], названное так по распространённой местной божбе, и биография дяди, типичного иммигранта в США "Мифический дядюшка" [De mythische oom], и воспоминания о месте рождения: тюремной деревне Веенхёйсен, так называемой нидерландской Сибири, и подробный очерк традиции во время карнавала освобождать заключённого из тюрьмы. Почему решили переводить на русский именно "Козлиную песнь" [Bokkezang], что в ней прочитали -- не могу догадаться. Этот роман можно читать как минимум тремя разными способами. Один рецензент даже предположил, что Мейстер пошла по пути наименьшего сопротивления, избрав самые успешные коммерчески темы. Сексуальные проблемы, нищета, убийство... Трагедия, а в переводе с греческого -- песнь козлов.