Про Нячанг... из Москвы :)
В общем, мы вернулись :) Москва, снег, работа - полет нормальный. Возвращение к реальности.
Но истории-то у меня еще остались :) Поэтому буду рассказывать вам про наши последние две недели во Вьетнаме, показывать теплые фотографии и сама ностальгировать... Все равно тут пока все черно-белое!
....
Заскучали мы по горам и серпантинам. Впереди нас ждал Далат (1400 метров над уровнем моря), но мы решили его не дожидаться и потратить последний свободный день в Нячанге на местную гору Хон Ба (Hon Ba). Неожиданно это получилась одна из самых запоминающихся поездок :)
На самом деле, на Хон Ба мы поехали совсем не ради местной достопримечательности - дома-музея Александра Йерсена (о нем немного попозже), а из-за картинки чудесного серпантина, которая мне попалась в Интернете. Мы соскучились по самодельным американским горкам (лучше, чем Alpine Coaster на Винперле), когда Джозеф отключает двигатель, и мы катимся вниз, как на американских горках. В общем, мы поехали.
Преодолев непродолжительный участок нелюбимого шоссе AH1, мы свернули на запад, и нашему взору во всей своей красе предстали горы… Дорога шла по сельской местности, но мы уже предвкушали любимые виды и серпантин. По дороге встретили немолодого австралийца на велосипеде и с собачкой, который тоже совершал прогулку по нашему маршруту, правда, сокращенному. Никогда не понимала кайфа ехать на велосипеде в горку долгое время - наверное, мало практики. А вьетнамцы вообще на велосипедах перемещаются только в городах, и то редко. По трассам только неместные катаются, приносят свою западную культуру :)
Перед серпантином вот такой красивый вид на озеро, дорога вверх идет как раз вдоль реки, которая это озеро образовывает.
Серпантин оказался приятный и совсем не крутой, наш Nuovo уверенно справлялся на 40 км/ч. Удивительнее всего, как в горах меняется температура: мы предусмотрительно вязли куртки (хотя у подножия около 30 градусов), и очень этому обрадовались, когда нас внезапно стало обдавать холодным воздухом, солнышко скрылось, и на нас начал опускаться туман. Кажется, будто мы попали на следующий воздушный уровень, потому что температура резко упала градусов на 10.
Зато ближе к вершине нас ждала та самая картинка, которую я откопала в Интернете: место, с которого одновременно видно 5 участков дороги. Удивительный вид!
А наверху нас ждал тот самый домик-дача Александра Йерсена. Кто он такой, мы до приезда совершенно не знали, хотя по улице с его именем ходили несколько раз. А во Вьетнаме он, оказывается, очень почитаем. Известный бактериолог из Швейцарии, открывший возбудителя чумы (той самой, которая активно бушевала в XIII-XV веках, да и в конце XIX века тоже встречалась). Возбудителю потом дали имя в честь Йерсена - сомнительная честь, мне кажется, хотя ученые - народ необычный. В конце XIX века он работал с Эмилем Ру и самим Луи Пастером, о нем думали как о будущем светиле бактериологии, но Йерсену хотелось путешествовать, да и с Пастером работать было непросто. Он напросился корабельным врачом и поплыл в Хо Ши Мин, а оттуда курсировал до Филиппин и обратно. Все это время прилежно писал маме (сохранилось более 1000 писем).
В следующую зиму он вернулся обратно в Швейцарию и Париж, где Эмиль Ру организовывал для него званые ужины и встречи с научными светилами - все, чтобы Йерсен больше не уехал. Но Йерсен писал, что в Европе ему холодно и скучно, поэтому через несколько месяцев он снова отчалил из старого света и потом уже совсем обосновался во Вьетнаме.
Будучи на административной службе у французских колонизаторов, у Йерсена было довольно много времени исследовать страну, которую он впоследствии очень полюбил. Надо сказать, что в то время в Индокитае отношения между колонизаторами и колонизованными были несколько натянутыми, но Йерсен, судя по архивам, был довольно человечен с местными жителями и часто бесплатно их лечил. В то же время, однажды он решил самостоятельно подавить восстание против французского правительство, попытавшись взять в плен главаря. Тут, конечно, много вопросов, насколько история правдива, но показывает, что Йерсен все-таки был лоялен своему правительству.
Ему очень полюбился сам Нячанг, и на вершине Хон Ба он решил построить себе домик - наверное, чтобы проводить там спокойные долгие часы за важными научными делами и прятаться от вьетнамской жары.
Умер Йерсен тоже во Вьетнаме, в возрасте 79 лет, в разгар Второй Мировой Войны. Наверное, к счастью для него, он не застал свержение французов, распад Индокитая гражданские войны в Лаосе, Камбодже и Вьетнаме и полное разрушение мира, в котором он родился и который так хорошо знал. Последним указом Йерсена в завещании было похоронить его во Вьетнаме, чтобы никто не разлучил его с этой страной.
Но истории-то у меня еще остались :) Поэтому буду рассказывать вам про наши последние две недели во Вьетнаме, показывать теплые фотографии и сама ностальгировать... Все равно тут пока все черно-белое!
....
Заскучали мы по горам и серпантинам. Впереди нас ждал Далат (1400 метров над уровнем моря), но мы решили его не дожидаться и потратить последний свободный день в Нячанге на местную гору Хон Ба (Hon Ba). Неожиданно это получилась одна из самых запоминающихся поездок :)
На самом деле, на Хон Ба мы поехали совсем не ради местной достопримечательности - дома-музея Александра Йерсена (о нем немного попозже), а из-за картинки чудесного серпантина, которая мне попалась в Интернете. Мы соскучились по самодельным американским горкам (лучше, чем Alpine Coaster на Винперле), когда Джозеф отключает двигатель, и мы катимся вниз, как на американских горках. В общем, мы поехали.
Преодолев непродолжительный участок нелюбимого шоссе AH1, мы свернули на запад, и нашему взору во всей своей красе предстали горы… Дорога шла по сельской местности, но мы уже предвкушали любимые виды и серпантин. По дороге встретили немолодого австралийца на велосипеде и с собачкой, который тоже совершал прогулку по нашему маршруту, правда, сокращенному. Никогда не понимала кайфа ехать на велосипеде в горку долгое время - наверное, мало практики. А вьетнамцы вообще на велосипедах перемещаются только в городах, и то редко. По трассам только неместные катаются, приносят свою западную культуру :)
Перед серпантином вот такой красивый вид на озеро, дорога вверх идет как раз вдоль реки, которая это озеро образовывает.
Серпантин оказался приятный и совсем не крутой, наш Nuovo уверенно справлялся на 40 км/ч. Удивительнее всего, как в горах меняется температура: мы предусмотрительно вязли куртки (хотя у подножия около 30 градусов), и очень этому обрадовались, когда нас внезапно стало обдавать холодным воздухом, солнышко скрылось, и на нас начал опускаться туман. Кажется, будто мы попали на следующий воздушный уровень, потому что температура резко упала градусов на 10.
Зато ближе к вершине нас ждала та самая картинка, которую я откопала в Интернете: место, с которого одновременно видно 5 участков дороги. Удивительный вид!
А наверху нас ждал тот самый домик-дача Александра Йерсена. Кто он такой, мы до приезда совершенно не знали, хотя по улице с его именем ходили несколько раз. А во Вьетнаме он, оказывается, очень почитаем. Известный бактериолог из Швейцарии, открывший возбудителя чумы (той самой, которая активно бушевала в XIII-XV веках, да и в конце XIX века тоже встречалась). Возбудителю потом дали имя в честь Йерсена - сомнительная честь, мне кажется, хотя ученые - народ необычный. В конце XIX века он работал с Эмилем Ру и самим Луи Пастером, о нем думали как о будущем светиле бактериологии, но Йерсену хотелось путешествовать, да и с Пастером работать было непросто. Он напросился корабельным врачом и поплыл в Хо Ши Мин, а оттуда курсировал до Филиппин и обратно. Все это время прилежно писал маме (сохранилось более 1000 писем).
В следующую зиму он вернулся обратно в Швейцарию и Париж, где Эмиль Ру организовывал для него званые ужины и встречи с научными светилами - все, чтобы Йерсен больше не уехал. Но Йерсен писал, что в Европе ему холодно и скучно, поэтому через несколько месяцев он снова отчалил из старого света и потом уже совсем обосновался во Вьетнаме.
Будучи на административной службе у французских колонизаторов, у Йерсена было довольно много времени исследовать страну, которую он впоследствии очень полюбил. Надо сказать, что в то время в Индокитае отношения между колонизаторами и колонизованными были несколько натянутыми, но Йерсен, судя по архивам, был довольно человечен с местными жителями и часто бесплатно их лечил. В то же время, однажды он решил самостоятельно подавить восстание против французского правительство, попытавшись взять в плен главаря. Тут, конечно, много вопросов, насколько история правдива, но показывает, что Йерсен все-таки был лоялен своему правительству.
Ему очень полюбился сам Нячанг, и на вершине Хон Ба он решил построить себе домик - наверное, чтобы проводить там спокойные долгие часы за важными научными делами и прятаться от вьетнамской жары.
Умер Йерсен тоже во Вьетнаме, в возрасте 79 лет, в разгар Второй Мировой Войны. Наверное, к счастью для него, он не застал свержение французов, распад Индокитая гражданские войны в Лаосе, Камбодже и Вьетнаме и полное разрушение мира, в котором он родился и который так хорошо знал. Последним указом Йерсена в завещании было похоронить его во Вьетнаме, чтобы никто не разлучил его с этой страной.