утраты
Originally posted by tafen at Умер С.В. Шумихин.
Е.Б. Коркина просила разместить в сети ее текст:
"ОДНОПОЛЧАНИН
Памяти Сергея Шумихина
Сегодня я пришла в архив и узнала, что нашего полку убыло.
Давно-давно тому назад появился в архиве молодой человек, в должности инструктора по Гражданской обороне. Я не помню, чтобы он нас очень эффективно инструктировал, но помню, что эта его отдельная комната, положенная ему по штату, вызывала у меня я бы сказала зависть, если бы чувствовала себя с ним вровень. Но я так не чувствовала.
Не знаю почему, я понимала, что это справедливо. И он в этой отдельной комнате высидел диссертацию, о коей М.О. Чудакова на ее защите сказала такие слова, что если бы он тогда не был так молод и безмятежен, я бы сказала, что их бы на его надгробном памятнике высечь…
Он не пил с нами чай, не играл с нами в пинг-понг, мы его видели лишь на перекурах. Но и это скоро прекратилось, ибо он курить бросил из-за (внимание!), что на это занятие уходит слишком много времени.
Время ему нужно было на грандиозные планы, которые он перед собой поставил.
Архивы - это глыбы, глыбы слежавшихся рукописей и машинописей, папки и папки и папки, которые нужно разобрать по листочку и каждый листочек прочитать. Потом отобрать, перевести в печатный текст, откомментировать, снабдить пред- или после-словием. Работа на любителя. Любителей очень мало.
В моих глазах главным Сережиным деянием было воскрешение жизни и судьбы Бориса Садовского. Судьба крестная, деяние многолетнее. Он понес и пронес.
Я его вижу на белых ступеньках Библиотеки имени Ленина, в синем свитере, живого и ясного.
А еще - в открытом кафе на пути к архиву, где он меня научил пить «Хуч», считая эту химическую банку куда аристократичнее бутылки пива, которая была в моих руках. Я не спорила. Я его очень почитала за его труды.
Царствие Небесное, Сережа.
Твоя однополчанка Елена Коркина"
Е.Б. Коркина просила разместить в сети ее текст:
"ОДНОПОЛЧАНИН
Памяти Сергея Шумихина
Сегодня я пришла в архив и узнала, что нашего полку убыло.
Давно-давно тому назад появился в архиве молодой человек, в должности инструктора по Гражданской обороне. Я не помню, чтобы он нас очень эффективно инструктировал, но помню, что эта его отдельная комната, положенная ему по штату, вызывала у меня я бы сказала зависть, если бы чувствовала себя с ним вровень. Но я так не чувствовала.
Не знаю почему, я понимала, что это справедливо. И он в этой отдельной комнате высидел диссертацию, о коей М.О. Чудакова на ее защите сказала такие слова, что если бы он тогда не был так молод и безмятежен, я бы сказала, что их бы на его надгробном памятнике высечь…
Он не пил с нами чай, не играл с нами в пинг-понг, мы его видели лишь на перекурах. Но и это скоро прекратилось, ибо он курить бросил из-за (внимание!), что на это занятие уходит слишком много времени.
Время ему нужно было на грандиозные планы, которые он перед собой поставил.
Архивы - это глыбы, глыбы слежавшихся рукописей и машинописей, папки и папки и папки, которые нужно разобрать по листочку и каждый листочек прочитать. Потом отобрать, перевести в печатный текст, откомментировать, снабдить пред- или после-словием. Работа на любителя. Любителей очень мало.
В моих глазах главным Сережиным деянием было воскрешение жизни и судьбы Бориса Садовского. Судьба крестная, деяние многолетнее. Он понес и пронес.
Я его вижу на белых ступеньках Библиотеки имени Ленина, в синем свитере, живого и ясного.
А еще - в открытом кафе на пути к архиву, где он меня научил пить «Хуч», считая эту химическую банку куда аристократичнее бутылки пива, которая была в моих руках. Я не спорила. Я его очень почитала за его труды.
Царствие Небесное, Сережа.
Твоя однополчанка Елена Коркина"