Старикам тут не место? Заочный спор с режиссером «Театра-Театра»

[fedotov1384]

Можно выделить две основные черты информационной кампании в защиту худрука «Театра-Театра» Бориса Мильграма (соратника Марата Гельмана по реализации проекта «Пермь - культурная столица Европа»). Это иррациональность и псевдодемократизм. Первое связанно с попыткой эмоции противопоставить аргументации, а вторая - с желанием либерального меньшинства приватизировать возможность говорить от лица всего общества. И они не просто пытаются говорить от лица всех, но и делают это с чудовищным высокомерием и снобизмом по отношению к другим социальным группам.  Всё это вызывает у гражданского большинства всё большее раздражение и отторжение, что отражается на снижении популярности либеральных проектов, идей и партий.


Недавно я прочитал стенограмму очередного фейерверка эмоций и похвал в адрес «Театра-Театра», устроенном в эфире «Эха-Перми». Режиссер театра Владимир Гурфинкель попытался оппонировать нескольким моим тезисам, которые я выразил в статье «Увольнение Мильграма как новый тренд государственной культурной политики». Один из ведущих программы зачитывал ему выдержки из моей статьи, не указав ни источник, ни авторства (о непрофессионализме и ангажированности сотрудников «Эха-Перми» я уже говорил), а Гурфинкель пытался на них как-то реагировать.

Сергей Штерн: Можно ли увольнение Мильграма расценить как составляющую федерального тренда культурной политики?
Владимир Гурфинкель: Да вы что?! Вы же видите, какое количество больших людей проявилось.

Видимо, под «большими людьми» Гурфинкель подразумевает известных российских актеров, выступивших в защиту Мильграма. Но разве Лия Ахеджакова, Дмитрий Певцов и другие звезды театра и кино определяют современный тренд в государственной культурной политике?  Актеры, часть из которых работала раньше с Мильграмом, высказали свое мнение. Как личное мнение, например, Лии Ахеджаковой связано с государственным трендом в политике? А мнение актера Николая Бурляева, члена президиума Общественного совета Министерства культуры РФ Гурфинкель предпочитает не замечать. А между прочим Бурляев в своем обращении ссылается на конкретные документы:

«Многолетняя деятельность господина Мильграма не имеет ничего общего с основами и стратегией государственной культурной политики, принятой Президентом Российской Федерации, культуры основанной на морально-этических нормах и традиционных духовно-нравственных принципах отечественной культуры».

Но для Гурфинкеля, видимо, Бурляев не «большой человек» и его мнение можно просто игнорировать. Сотрудник «Эхо-Перми» Сергей Штерн продолжает цитировать Гурфинкелю куски из моей статьи, вырванные из контекста и дополненные новыми фразами.

Сергей Штерн: Согласны ли вы с тем утверждением ваших критиков о том, что постмодернистские эксперименты Гельмана, Мильграма, Гурфинкеля работают на разрушение традиции русской, на деконструкцию и разложение идентичности, то есть ослабляют культурный иммунитет и подрывают культурный суверенитет нашей страны и жителей края?

В ответ на это разразилась настоящая эмоциональная буря: Гурфинкель почему-то вспомнил 37-год и назвал зачитанное высказывание «абсолютной гадостью».  Ну, это известный стиль оппонирования, когда с помощью нескольких фраз создается эмоциональный контур и увод от содержания.  Но дальше он поясняет:

«Посмотрите на репертуары остальных театров и репертуар нашего театра, в котором большинство названий - это Достоевский, Чехов, сейчас ставящийся Тургенев, Это высочайшая русская классика. А как ставить русскую классику? Можно ставить так, как кажется трем бабушкам, которые вынули нафталинные платья и пришли. Если вы хотите, чтобы русское искусство было востребовано - ставьте его на молодых, сделайте так, чтобы молодежь ходила, тогда она вернется домой и перечитает «Анну Каренину». Но она придет в зал, у нас на «Анне Карениной», которая невероятно модернистская постановка, есть главное - мы несем гуманистические идеалы русской культуры».

Так никто и не говорит, что в «Театре-Театре» не ставят классику. Её во всех театрах ставят. Главный вопрос в том, как её ставят (это подтверждает и сам Гурфинкель на примере спектакля «Анна Каренина»). Вот, например, отрывок из спектакля известного московского режиссера Константина Богомолова «Братья Карамазовы», поставленном во МХТе.

Click to view

Видимо, Богомолов придерживается того же принципа, что и Гурфинкель. «Чтобы искусство было востребовано - нужно ставить его на молодых». Ну, нескольких молодых поклонников «Звездных войн» может и заинтересует подобная подача классики (в чем я сильно сомневаюсь). Вот только причем тут гуманистические идеалы русской культуры? Кстати, в прошлом году Богомолов (вместе с Кириллом Серебренниковым) делал заявление, что не будет участвовать в конкурсной программе театральной премии «Золотая маска», в которой под влиянием нового тренда культурной политики сейчас происходят серьезные изменения (но Гурфинкель этого тренда не видит, или не хочет видеть).

Но вернемся к «Театру-Театру», работающему в подобной парадигме. Например, вот какое описание СМИ дает спектаклю "Бунт", в котором режиссёр Семён Серзин представил своё виденье "Дубровского" Пушкина.

«Центральным элементом постановки стала земля, за которую так боролись Дубровский и Троекуров. Здесь смешалось всё: Троекуров ходит в тоге, праздник в его усадьбе похож на дискотеку, а Маша и Дубровский занимаются сексом в том самом чернозёме.

В текст Пушкина периодически вплетаются песни Любэ, главная тема из "Бумера" и даже песня "Мама, я полюбила бандита". "Бунт" обозначен как романтическая сага для антигероя в одном действии. То, что Дубровский - антигерой, подтверждается его бессилием поднять бунт против Троекурова и его самоуправства».

Это типичный пример того, как деконструируется классическое произведение. И как на это  отреагировали зрители театра? Они стали постепенно уходить через десять минут после его начала! Вот, что пишет о премьерном спектакле большая поклонница «Театра-Театра» Юлия Баталина:

«Словом, есть, есть в спектакле, которым «Сцена-Молот» открыла театральный сезон, внятные и трогательные моменты, но постепенно их становится всё меньше, а шума, криков, бессмысленной беготни - всё больше. Публика переносит это не слишком благодушно. Первые побеги из зала начинаются минут через 10 после начала безудержной «кичухи».

Для кого ставятся подобные «кичухи», если даже самые преданные зрители театра, пришедшие на премьерный спектакль, бегут с него. Возникает закономерный вопрос, почему на подобные эксперименты должны выделяться бюджетные средства. По мнению Гурфинкеля, подобные спектакли должны привлекать и воспитывать людей. Но зачем государству выделять огромные бюджетные средства на подобное «воспитание», абсолютно не понятно.  Более того, государственный театр начинает работа не для всех, а только для «понимающих». Особое внимание я хотел бы обратить на короткий и очень символичный спор, произошедший в эфире между ведущими и участником.

Евгения Романова: А бабушки потом звонят в эфир и говорят: «Зачем она раздевается в зале, Анна Каренина?»
Владимир Гурфинкель: Пусть они звонят, потому что… Анна Каренина раздевается в зале. Может, бабушки завидуют телу нашей актрисы?
Евгения Романова: Фигуре? Да, фигура хороша.
Сергей Штерн: Бабушки ни разу в жизни не раздевались, что ли?

Как говориться, здесь особо и комментировать нечего.  Это не просто пошло, грубо, но и низко по отношению к пожилым людям.  Вот так, взять и унизить людей за то, что они не принимают экспериментов в драматическом театре, это очень характерная для отечественных либералов ситуация. Это и есть проявление того самого высокомерия и снобизма, о которых я говорил в самом начале.

Старикам в «Театре-Тетаре» не место! (видимо, не место там всем, кто не принимает подобных экспериментов). «Коллективный Гельман» (кстати, в программе была озвучена информация, что Гурфинкель встречался недавно с Гельманом) занимается «воспитанием» молодежи, превращением её в «Поколение ТТ» («ТТ» - «Театр-Театр»), которое уже преуспело в демонстрации неуважения к заслуженным деятелям культуры Перми. Вот только своими действиями либеральное меньшинство в России всё больше превращается в секту «креаклов», ведущих себя все более высокомерно и оскорбительно по отношению к большинству. Они нагло и грубо пытаются переформатировать «отсталое» большинство («ватников» и «совков»). И их очень бесит, когда все их попытки разбиваются о стену, выстроенную из кирпичиков уважения к культурно-историческому наследию России.

В рамках эфира ведущие дали возможность слушателям задать свои вопросы. И вот, что из этого получилось:

Слушатель: Вы знаете, логика вашего эмоционального собеседника очень проста и хороша. Все гении, все талантливые люди, и он в том числе. Отсюда «Гений и злодейство - вещи несовместимые». Если он и всеми уважаемый режиссер или художественный руководитель-гений, то злодейство здесь не может быть. Он по факту не ответил ничего, он только эмоционально по-хамски ведет разговор, не слушая других. Вот и все. О чем можно спорить?
Евгения Романова: Ваш вопрос. Задавайте вопрос.
Слушатель: Вы все гении?
…
Слушательница: У меня вопрос и пожелание вашему гостю. Пожелание такое: значит, немножко поменьше фиглярства.
Владимир Гурфинкель: Фиглярства?!
Слушательница: А вопрос такой. Фиглярства. А вопрос такой: а в последнее время…
Владимир Гурфинкель: Так… А что такое фиглярство, вы знаете?
Слушательница: Вопросом на вопрос не отвечают.
Владимир Гурфинкель: Простите.
Слушательница: И в последнее время, простите, где вы что-то поставили такое сверхъестественное, так сказать, концептуальное, гениальное?
Владимир Гурфинкель: Послушайте, я очень рад, что есть еще один человек, который не видел наши спектакли. Я просто счастлив пригласить вас. Вы придете и скажете, что вы задавали мне вопрос на «Эхо Москвы».

После этого слушателям слово больше не давали …