«Ребята с нашего склепа», RedDetonator
Шестая часть цикла «Некромант»:
«- ... я завожусь, когда слышу бас! - напевал я, распиливая грудную клетку очередному новобранцу в Праведную армию. - Я завожусь, когда слышу бас! Я завожусь, когда слышу ба-а-а-ас!!! Кенан Чобан!
- Йа зафашусь, кагда слышу бас! - поддержал меня немёртвый.
- Кариночка! - призвал я.
- На мне пылают пайетки, переплетаю коленки, - неохотно подпела Карина. - Средний рост, цвет волос - вырви глаз, я завожусь...
- ... когда слышу бас!!! - закончил я за неё. - А теперь подай мне печень!»
Ну да, ей больше не петь нравится:
«- Ладно, ты прав, я слегка охренела.
- Короче, сегодня-завтра у тебя отгул, - решил я не дожимать. - Но послезавтра - чтоб как штык на рабочем месте. Займись собой, отдохни, а если вдруг захочется почувствовать в себе двадцать сантиметров охлаждённого мяса - ты знаешь, как меня найти, ха-ха.
- Никакие там не двадцать... - пробурчала Карина.
- Чего-чего? - сделал я вид, будто не расслышал.
- Сегодня вечером придёшь? - с невинным видом спросила она.
- Хорошо, - кивнул я. - Выделю тебе пару часов из своего плотного графика.
- Тогда я поцокала! - Карина стянула с себя защитную экипировку, после чего развернулась и побежала на выход, демонстративно виляя задницей.
Отношения у нас, вроде как, наладились.»
Впрочем, не все к такому склонны:
«- Мои убеждения не позволяют мне совокупляться, без обид, с трупами.
- Да я и не предлагаю даже, - махнул я рукой. - Тут и без тебя желающих выше крыши. Вчера вечером Борис предлагал мне в жёны свою старшую дочь...
- Это тот толстый мужик, которому ты дворец подарил? - уточнила Анна.
- Он самый, - кивнул я. - Чует, что потенциал наших взаимоотношений гораздо выше, чем думают все остальные, поэтому старается увязать меня хотя бы родственными связями. И ему совершенно похуй, что я являюсь личем, абсолютным злом и далее по списку. И дочери его, судя по всему, глубоко похуй на это важное обстоятельство, лишь бы это помогло её бате добиться успеха - вот это я называю по-настоящему крепкой семьёй...
- Ну, вообще, это, как бы, значит серьёзный непорядок с головой у этой девушки, - произнесла Анна. - Только без обид, пожалуйста.
- Да какие обиды? - поморщился я. - Ты ведь не думаешь, что у меня возникли какие-то комплексы после фактической смерти? Наоборот, благодаря ей я избавился от лишних!
- Это-то и пугает в тебе больше всего... - Анна приподняла стакан, налила в него морса и задумчиво уставилась на медленно тонущую ягоду.
- А вот сейчас обидно было... - ответил я на это.
- Серьёзно? - посмотрела на меня Боярова.
- Да шучу! - рассмеялся я.»
Планов громадьё:
«Условий для конкуренции между моими террариумными капиталистами я ещё не создавал, но это вопрос времени. Когда настанет благоприятный момент, я ослаблю поводок, чтобы дать им сцепиться в борьбе за не такой уж и большой рынок нашего маленького государства.
Но это будет так, затравка, чтобы не расслаблялись. Погрызут друг друга немного - я затяну поводки и направлю их на экспансию на внешние рынки.
Самое забавное, что для экспансии на внешние рынки совершенно необязательно лично куда-то ехать. На юге моей маленькой республики, когда закончится всё это дерьмо с великим крестовым походом на злодейского и злокозненного лича, будет учреждена свободная экономическая зона. Там не будет никаких налогов, никакого участия государства, но зато очень много места для кучи преуспевающих бизнесов.
Это будет подобием китайских специальных экономических зон, где вся экономика будет твориться без моего участия, сугубо на основе воображения и смелости дельцов. Я создам этот уголок дикого капитализма, чтобы получше его изучить, подробно, основательно, с далеко идущими выводами.
Надо ведь понимать, что я - не эксперт экономист и не обладаю ясновидением, чтобы заранее знать, как наложится на местный феодализм с магической спецификой эта новая для обитателей мира экономическая формация. Лучше изучить её в безопасных лабораторных условиях и своевременно разрабатывать контролирующие меры, чем рисковать напрасно и пускать этот пиздец к себе домой.
Если не контролировать новоиспечённых промышленников, стремительно наращивающих производство всякой всячины, на дарованных мною примитивных мощностях, эти ребята долго думать не будут и нащупают столько способов всё обосрать...»
А ещё радуют вот такие сноски:
«Люди, в 1935 году решившие завезти жабу-агу в Австралию, чтобы бороться с вредителями на плантациях сахарного тростника, наверное, тысячу раз пожалели об этом решении. Оказалось, что жаба-ага, на бумаге, пригодный для поедания губительного для сахарного тростника вредителя-паши, в Австралии нашёл себе для пропитания более доступного постороннего и непричастного насекомого-эфенди, которого и начал употреблять в пищу. Сам жаба-ага, как любой уважающий и ценящий себя земноводный, обзавёлся надёжной защитой - давно уже выработал ядовитые железы, поэтому был "мене, мене, текел, уфарсин", то есть, признан местной фауной несъедобным. Сейчас популяция жабы-аги в Австралии насчитывает примерно сто миллионов особей, потому что никто его не ест, а тот, кто ест, заканчивает очень плохо - узурпатор сидит на троне из штыков. И методов, как бы сместить почтенного жабу-агу с узурпаторски занятого престола в Блистательной Порте, ещё не разработано. Предполагается, что против тирании жабы-аги может помочь справиться мясной муравей-бей, теоретически способный всерьёз заняться младшими отпрысками жабы-аги, что может лишить блистательный престол будущего, но как заинтересовать его участием в столь сомнительном дворцовом перевороте - это вопрос из вопросов. Поэтому нужно тысячу раз подумать, прежде чем грязными кирзовыми сапогами лезть в естественным образом установившийся региональный статус-ква.»
Хоть автор и обещал закруглиться, но нет: продолжение следует.
«- ... я завожусь, когда слышу бас! - напевал я, распиливая грудную клетку очередному новобранцу в Праведную армию. - Я завожусь, когда слышу бас! Я завожусь, когда слышу ба-а-а-ас!!! Кенан Чобан!
- Йа зафашусь, кагда слышу бас! - поддержал меня немёртвый.
- Кариночка! - призвал я.
- На мне пылают пайетки, переплетаю коленки, - неохотно подпела Карина. - Средний рост, цвет волос - вырви глаз, я завожусь...
- ... когда слышу бас!!! - закончил я за неё. - А теперь подай мне печень!»
Ну да, ей больше не петь нравится:
«- Ладно, ты прав, я слегка охренела.
- Короче, сегодня-завтра у тебя отгул, - решил я не дожимать. - Но послезавтра - чтоб как штык на рабочем месте. Займись собой, отдохни, а если вдруг захочется почувствовать в себе двадцать сантиметров охлаждённого мяса - ты знаешь, как меня найти, ха-ха.
- Никакие там не двадцать... - пробурчала Карина.
- Чего-чего? - сделал я вид, будто не расслышал.
- Сегодня вечером придёшь? - с невинным видом спросила она.
- Хорошо, - кивнул я. - Выделю тебе пару часов из своего плотного графика.
- Тогда я поцокала! - Карина стянула с себя защитную экипировку, после чего развернулась и побежала на выход, демонстративно виляя задницей.
Отношения у нас, вроде как, наладились.»
Впрочем, не все к такому склонны:
«- Мои убеждения не позволяют мне совокупляться, без обид, с трупами.
- Да я и не предлагаю даже, - махнул я рукой. - Тут и без тебя желающих выше крыши. Вчера вечером Борис предлагал мне в жёны свою старшую дочь...
- Это тот толстый мужик, которому ты дворец подарил? - уточнила Анна.
- Он самый, - кивнул я. - Чует, что потенциал наших взаимоотношений гораздо выше, чем думают все остальные, поэтому старается увязать меня хотя бы родственными связями. И ему совершенно похуй, что я являюсь личем, абсолютным злом и далее по списку. И дочери его, судя по всему, глубоко похуй на это важное обстоятельство, лишь бы это помогло её бате добиться успеха - вот это я называю по-настоящему крепкой семьёй...
- Ну, вообще, это, как бы, значит серьёзный непорядок с головой у этой девушки, - произнесла Анна. - Только без обид, пожалуйста.
- Да какие обиды? - поморщился я. - Ты ведь не думаешь, что у меня возникли какие-то комплексы после фактической смерти? Наоборот, благодаря ей я избавился от лишних!
- Это-то и пугает в тебе больше всего... - Анна приподняла стакан, налила в него морса и задумчиво уставилась на медленно тонущую ягоду.
- А вот сейчас обидно было... - ответил я на это.
- Серьёзно? - посмотрела на меня Боярова.
- Да шучу! - рассмеялся я.»
Планов громадьё:
«Условий для конкуренции между моими террариумными капиталистами я ещё не создавал, но это вопрос времени. Когда настанет благоприятный момент, я ослаблю поводок, чтобы дать им сцепиться в борьбе за не такой уж и большой рынок нашего маленького государства.
Но это будет так, затравка, чтобы не расслаблялись. Погрызут друг друга немного - я затяну поводки и направлю их на экспансию на внешние рынки.
Самое забавное, что для экспансии на внешние рынки совершенно необязательно лично куда-то ехать. На юге моей маленькой республики, когда закончится всё это дерьмо с великим крестовым походом на злодейского и злокозненного лича, будет учреждена свободная экономическая зона. Там не будет никаких налогов, никакого участия государства, но зато очень много места для кучи преуспевающих бизнесов.
Это будет подобием китайских специальных экономических зон, где вся экономика будет твориться без моего участия, сугубо на основе воображения и смелости дельцов. Я создам этот уголок дикого капитализма, чтобы получше его изучить, подробно, основательно, с далеко идущими выводами.
Надо ведь понимать, что я - не эксперт экономист и не обладаю ясновидением, чтобы заранее знать, как наложится на местный феодализм с магической спецификой эта новая для обитателей мира экономическая формация. Лучше изучить её в безопасных лабораторных условиях и своевременно разрабатывать контролирующие меры, чем рисковать напрасно и пускать этот пиздец к себе домой.
Если не контролировать новоиспечённых промышленников, стремительно наращивающих производство всякой всячины, на дарованных мною примитивных мощностях, эти ребята долго думать не будут и нащупают столько способов всё обосрать...»
А ещё радуют вот такие сноски:
«Люди, в 1935 году решившие завезти жабу-агу в Австралию, чтобы бороться с вредителями на плантациях сахарного тростника, наверное, тысячу раз пожалели об этом решении. Оказалось, что жаба-ага, на бумаге, пригодный для поедания губительного для сахарного тростника вредителя-паши, в Австралии нашёл себе для пропитания более доступного постороннего и непричастного насекомого-эфенди, которого и начал употреблять в пищу. Сам жаба-ага, как любой уважающий и ценящий себя земноводный, обзавёлся надёжной защитой - давно уже выработал ядовитые железы, поэтому был "мене, мене, текел, уфарсин", то есть, признан местной фауной несъедобным. Сейчас популяция жабы-аги в Австралии насчитывает примерно сто миллионов особей, потому что никто его не ест, а тот, кто ест, заканчивает очень плохо - узурпатор сидит на троне из штыков. И методов, как бы сместить почтенного жабу-агу с узурпаторски занятого престола в Блистательной Порте, ещё не разработано. Предполагается, что против тирании жабы-аги может помочь справиться мясной муравей-бей, теоретически способный всерьёз заняться младшими отпрысками жабы-аги, что может лишить блистательный престол будущего, но как заинтересовать его участием в столь сомнительном дворцовом перевороте - это вопрос из вопросов. Поэтому нужно тысячу раз подумать, прежде чем грязными кирзовыми сапогами лезть в естественным образом установившийся региональный статус-ква.»
Хоть автор и обещал закруглиться, но нет: продолжение следует.