«Страна рухнувшего солнца», Михаил Михеев
Отличный автор любезно прислал мне третью и заключительную часть цикла «Адмирал» - добивают Японию...
«- А теперь объясните мне, пожалуйста, чем у вас Трибуц занимался? С борта крейсера селедку удил? - голос Лютьенса звучал устало, что и неудивительно. За последние двое суток он спал всего часа четыре. Не в его возрасте организм на выносливость испытывать. Тем не менее, немецкий адмирал смотрел жестко и спокойно, и от взгляда этого многим из собравшихся становилось неуютно.
- Сам не знаю, с чего у него такой прокол, - Кузнецов, похоже, с трудом удержался, чтобы не развести руками, но присутствие особо высокого начальства удержало его от столь простонародного жеста. А ведь при одном Лютьенсе жестикулировать не стеснялся. - Грамотный адмирал, опыт боевой присутствует, и неплохой... В Панаме воевал храбро, ранен был. Да что я вам это рассказываю? Сами знаете.
- Знаю, - медленно кивнул Лютьенс. - Потому и понять не могу. То, что японцы опасны, он знал. То, что тактику свою они строят на массированном применении авианосных соединений, тоже. И такой прокол... У вас что, традиция такая, вдали от Москвы расслабляться?
Что называется, не в бровь, а в глаз. Все промолчали, не решаясь спорить, ибо подобное и впрямь имело место быть. Хотя...»
А я вот чего-то вспомнил «Семнадцать мгновений весны» где по рулёжке спокойно катался не только Шелленберг, но и сотрудники «папаши Мюллера»:
«Хорошо еще, скорость у двухмоторного истребителя при этом была не столь уж велика, и даже такому посредственному пилоту, как Лютьенс, удалось приземлиться без особых проблем, всего-то со второго захода. Даже «козла» не дал, и самолет, мягко подрагивая на стыках качественно подогнанных бетонных плит, шустро вырулил на стоянку.
Машина уже ждала, подкатив прямо сюда. В нарушение всех инструкций, конечно, но, во-первых, кто откажет встречающим человека такого уровня, а во-вторых, флотские вообще чуточку плевали на дисциплину. В мелочах, разумеется, но тем не менее и, как полагал Колесников, из-за него. Все же с его русским характером немецкий флот приобрел не только громкую славу и множество побед, но и изрядную долю разгильдяйства.»
Хм-м...
«И японцы забыли одну простую истину. Охота становится спортом, когда патроны уже кончились, а кабан еще жив..»
Однако:
«- Негативные моменты жизни самоедских племен не вносят негативных изменений в половую жизнь урядника.»
Интересный вывод:
«А людей Такаяма очень не любил терять. Не потому, что их было жалко. Просто он, в отличие от многих генералов, так и не обретших должной гибкости мышления даже в тяжелейшей войне с США, не просто учился в Европе. Он еще и понял основу взгляда на жизнь европейцев. Деньги надо зарабатывать потом и кровью. Кровью врагов, потом рабов. А терять своих людей - это уже обратный процесс.»
Некоторые линии «подвисают в воздухе», как с Кейт Мара, но, в целом, хорошо. Жаль, что это всё...
«- А теперь объясните мне, пожалуйста, чем у вас Трибуц занимался? С борта крейсера селедку удил? - голос Лютьенса звучал устало, что и неудивительно. За последние двое суток он спал всего часа четыре. Не в его возрасте организм на выносливость испытывать. Тем не менее, немецкий адмирал смотрел жестко и спокойно, и от взгляда этого многим из собравшихся становилось неуютно.
- Сам не знаю, с чего у него такой прокол, - Кузнецов, похоже, с трудом удержался, чтобы не развести руками, но присутствие особо высокого начальства удержало его от столь простонародного жеста. А ведь при одном Лютьенсе жестикулировать не стеснялся. - Грамотный адмирал, опыт боевой присутствует, и неплохой... В Панаме воевал храбро, ранен был. Да что я вам это рассказываю? Сами знаете.
- Знаю, - медленно кивнул Лютьенс. - Потому и понять не могу. То, что японцы опасны, он знал. То, что тактику свою они строят на массированном применении авианосных соединений, тоже. И такой прокол... У вас что, традиция такая, вдали от Москвы расслабляться?
Что называется, не в бровь, а в глаз. Все промолчали, не решаясь спорить, ибо подобное и впрямь имело место быть. Хотя...»
А я вот чего-то вспомнил «Семнадцать мгновений весны» где по рулёжке спокойно катался не только Шелленберг, но и сотрудники «папаши Мюллера»:
«Хорошо еще, скорость у двухмоторного истребителя при этом была не столь уж велика, и даже такому посредственному пилоту, как Лютьенс, удалось приземлиться без особых проблем, всего-то со второго захода. Даже «козла» не дал, и самолет, мягко подрагивая на стыках качественно подогнанных бетонных плит, шустро вырулил на стоянку.
Машина уже ждала, подкатив прямо сюда. В нарушение всех инструкций, конечно, но, во-первых, кто откажет встречающим человека такого уровня, а во-вторых, флотские вообще чуточку плевали на дисциплину. В мелочах, разумеется, но тем не менее и, как полагал Колесников, из-за него. Все же с его русским характером немецкий флот приобрел не только громкую славу и множество побед, но и изрядную долю разгильдяйства.»
Хм-м...
«И японцы забыли одну простую истину. Охота становится спортом, когда патроны уже кончились, а кабан еще жив..»
Однако:
«- Негативные моменты жизни самоедских племен не вносят негативных изменений в половую жизнь урядника.»
Интересный вывод:
«А людей Такаяма очень не любил терять. Не потому, что их было жалко. Просто он, в отличие от многих генералов, так и не обретших должной гибкости мышления даже в тяжелейшей войне с США, не просто учился в Европе. Он еще и понял основу взгляда на жизнь европейцев. Деньги надо зарабатывать потом и кровью. Кровью врагов, потом рабов. А терять своих людей - это уже обратный процесс.»
Некоторые линии «подвисают в воздухе», как с Кейт Мара, но, в целом, хорошо. Жаль, что это всё...