Китай: выписывая зигзаги
China: zig zagging
У Китая большие неприятности. Его политика "нулевого ковида" провалилась; экономика замедлилась и остановилась; у него сокращается и быстро стареет население; он находится в разгаре кризиса недвижимости и долгового кризиса; таким образом, он движется к постоянной стагнации с низким ростом производительности, как Япония. Лидерство Си переживает кризис, поскольку он мечется от одной политики к другой. И риск в том, что "агрессивный национализм" КПК приведет к военным действиям против "демократического" Тайваня, как это сделала Россия в отношении Украины.
Такова линия западных экономических экспертов и СМИ на ежедневной основе. Все эти аргументы приводились и раньше, и на протяжении последних 20 с лишним лет: а именно, что Китай вот-вот взорвется, и контроль КПК вот-вот рухнет. Я уже много раз давал взвешенные ответы на все эти вопросы, в частности, в серии из трех постов только в октябре прошлого года. Так что же я могу добавить к последнему раунду "экспертных" спекуляций о будущем китайской экономической модели?
Ну, первое очевидное дополнение - это конец китайской политики "нулевого ковида". Эксперты рисуют это как провал предыдущей политики последних трех лет. Однако за эти три года были спасены миллионы жизней. Джон Росс приводит сравнение: если бы уровень коронавирусной смертности на душу населения в мире был таким же низким, как в Китае, то в мире было бы всего 29 000 смертей от коронавируса вместо 6,7 миллиона, а в США было бы всего 1 200 смертей вместо 1,1 миллиона, которые имели место в действительности. Влияние этой ошибки США настолько велико, что после пандемии средняя продолжительность жизни в Китае, составляющая 78,2 года, теперь значительно выше, чем в США - 76,4 года.
В то же время Китай не скатился в 2020 году в спад, в отличие от всех других крупных экономик; и более того, увеличил размер своей экономики в реальном выражении и повысил средний уровень жизни, в то время как большинство крупных капиталистических экономик только сейчас возвращаются к уровню допандемического 2019 года, поскольку сейчас они переживают удручающий кризис стоимости жизни.
Политика нулевого COVID явно исчерпала себя к концу 2022 года. Новые варианты COVID распространялись, и правительству пришлось уступить в этой политике - но, по крайней мере, к этому времени большинство населения было вакцинировано, а потенциал службы здравоохранения вырос, хотя все еще недостаточен для борьбы с ростом инфекций. Смертность растет, но не приближается к уровню, прогнозируемому западными экспертами. Я объяснил это в одной из недавних заметок. Посмотрим, ускорится ли рост заболеваемости во время новогодних каникул, которые начинаются сейчас.
СМИ много говорят о том, что впервые с 1990-х годов рост реального ВВП Китая в этом году оказался ниже, чем средний рост в регионе Восточной Азии. В 2022 году реальный ВВП вырос всего на 3%, что намного ниже долгосрочного целевого показателя в 5-6% в год.
В чем причина замедления? Очевидно, что в течение последних трех лет китайская политика нулевого COVID играла определенную роль в подавлении экономической активности. Но Китай сделал выбор в пользу спасения жизней, а не экономической экспансии. Другая причина замедления экономического роста в Китае - общее замедление темпов роста в сторону спада в остальном мире. Крупнейшие капиталистические экономики застряли в перегруженности цепочек поставок, слабом инвестиционном росте, а теперь еще и растущих процентных ставках и инфляции, которые угрожают прямой глобальной рецессией в этом году.
Но Китай не идет к экономическому спаду, как страны "Большой семерки". Действительно, Всемирный банк и МВФ ожидают, что реальный ВВП Китая в этом году вырастет более чем на 4%, в то время как большинство экономик G7 будут сокращаться или иметь почти нулевой рост. Если взять 2019-23 годы, то темпы экономического роста Китая будут как минимум в три раза выше, чем у США, и более чем в пять раз выше, чем у ЕС - и это при условии, что в этом году не произойдет спада в экономике последних.
В долгосрочной перспективе, по мнению западных аналитиков, Китай будет расти гораздо медленнее, и это будет угрожать будущему Си. До сих пор беспрецедентные показатели экономического роста Китая основывались на высоких темпах инвестиций и экспорте промышленных товаров в остальной мир. Но с этого момента, как утверждают западные аналитики, Китай вступит в период низкого роста и не сможет выбраться из "ловушки среднего дохода", в которую попали многие так называемые развивающиеся экономики. Китай не догонит даже уровень ВВП США, как ожидалось ранее.
Это утверждение основано на двух предположениях. Во-первых, старение населения Китая и сокращение трудоспособного сектора приведет к снижению темпов роста, а во-вторых, модель роста Китая, основанная на высоких сбережениях и инвестициях, больше не работает. Национальное бюро статистики Китая объявило, что в 2022 году общая численность населения сократится на 850 000 человек до 1,41175 млрд. человек, что станет первым снижением за последние 60 лет. Уровень рождаемости в 2022 году был самым низким с момента начала учета более семи десятилетий назад - 6,77 рождений на 1000 человек, по сравнению с 10,41 в 2019 году.
По прогнозам ООН, население Китая сократится до 1,31 млрд. человек к 2050 году и до 767 млн. человек к концу века. По прогнозам, к 2050 году Китай будет в 3,5 раза больше, чем США, в которых к тому времени будет проживать 375 млн. человек. Однако в настоящее время он в 4,7 раза больше США. Согласно прогнозам ООН на 2022 год, Индия обгонит Китай в качестве самой густонаселенной страны мира уже в этом году. В настоящее время население Индии составляет 1,4066 млрд. человек. Но в этой статистике не учитывается тот факт, что Индия будет по-прежнему преимущественно сельским сельскохозяйственным обществом, значительно отставая от Китая, который в настоящее время является преимущественно урбанизированным и промышленно развитым государством.
Тем не менее, западные эксперты продолжают много говорить о демографических показателях Китая. "Это действительно исторический поворотный момент, начало долгосрочного и необратимого снижения численности населения", - утверждает один из западных экспертов по китайским демографическим изменениям Ван Фэн из Калифорнийского университета в Ирвайне. "Китай не может полагаться на демографический дивиденд как на структурный фактор экономического роста", - сказал Живей Чжан, президент и главный экономист Pinpoint Asset Management. В качестве довода выдвигается аргумент, что Китай не сможет расти так же быстро, как раньше, теперь, когда численность трудоспособного населения сокращается, а рост производительности труда будет недостаточным, чтобы компенсировать это. Я подробно обсуждал эти аргументы в предыдущих постах.
Эти доводы слабы и ошибочны. Действительно, даже по скорректированным (A) западным (Conference Board) показателям роста производительности труда за период COVID Китай показал гораздо лучшие результаты, чем "динамичные" США.
Ответом на демографический спад является повышение производительности труда имеющейся рабочей силы. И Китай предпринимает шаги для обеспечения именно этого. Китай является лидером по производству промышленных роботов, число которых выросло с 69 000 единиц в 2015 году до 300 000 единиц в прошлом году; хотя, конечно, по количеству роботов на человека Китай все еще сильно отстает от Франции, Великобритании и Канады до пандемии.
В долгосрочной перспективе, по прогнозам МВФ, Китай будет расти медленными темпами - 5% в год. Но эти темпы все равно будут более чем в два раза выше, чем у США, и более чем в четыре раза выше, чем у остальных стран Большой семерки - и это при условии, что в ближайшие пять лет не произойдет спада в экономике стран Большой семерки.
Другой аргумент западных аналитиков заключается в том, что Китай не сможет расти разумными темпами до тех пор, пока не перейдет от экономики, ориентированной на экспорт, с высоким уровнем сбережений и инвестиций к традиционной капиталистической экономике, ориентированной на потребителя, которая существует в большинстве крупных капиталистических стран, особенно в США и Великобритании.
Обычно эта точка зрения основывается на том, что уровень личного потребления в Китае слишком низок, и это будет сдерживать рост, основанный на спросе. Например, возьмем мнение Чэнь Чживу, профессора китайских финансов и экономики в Университете Гонконга. Чэнь утверждает, что при Си основные реформы, направленные на развитие частного сектора и экономики, ориентированной на потребителя, были отодвинуты на второй план. "Реформы 60-х годов должны были в значительной степени расширить роль потребления и частных инициатив", - говорит он. "Однако программа рыночных реформ была в значительной степени отодвинута на второй план... что привело к усилению роли государства и сокращению роли частного сектора". По мнению Чена, это означает, что в дальнейшем экономика Китая будет стагнировать.
Другой видный и широко известный западный аналитик Майкл Петтис, работающий в Шанхае, приводит схожие аргументы, а именно: то, что приведет Китай к стагнации в японском стиле, - это неспособность расширить личное потребление и продолжать увеличивать инвестиции за счет растущего долга. И только на этой неделе гуру кейнсианства Пол Кругман присоединился к этому хору, говоря о "дико несбалансированной" экономике Китая, которая, как утверждает Кругман: "По причинам, которые я не до конца понимаю, политики не желали допустить, чтобы все выгоды от прошлого экономического роста перешли к домохозяйствам, и это привело к низкому потребительскому спросу".
К сожалению, часть китайского руководства, особенно их экономисты в финансовом секторе, принимают этот раздражающе глупый аргумент западных экспертов. Как может кто-то утверждать, что зрелые "потребительские" экономики стран "Большой семерки" успешно добились стабильного и быстрого экономического роста, или что реальные зарплаты и рост потребления там были сильнее? Действительно, в странах "Большой семерки" потребление не смогло стимулировать экономический рост, а заработная плата в реальном выражении стагнировала в течение последних десяти лет (и сейчас падает), в то время как реальная заработная плата в Китае резко выросла.
В этом и заключается истинная суть. На самом деле, потребление в Китае растет гораздо быстрее, чем в странах "Большой семерки", и это происходит потому, что инвестиции выше. Одно следует за другим; это не игра с нулевой суммой. Мнение Петтиса - это грубый кейнсианский анализ, который игнорирует даже мнение самого Кейнса о том, что именно инвестиции способствуют росту экономики, а потребление следует за ними, а не наоборот.
И не все потребление должно быть "личным"; более важным является " социальное потребление", то есть общественные услуги, такие как здравоохранение, образование, транспорт, связь и жилье, а не только автомобили и гаджеты. Рост потребления основных социальных услуг не учитывается в коэффициентах личного потребления.
Китаю еще предстоит пройти долгий путь в области общественного потребления, но он значительно опережает своих коллег с развивающихся рынков во многих социальных областях и не так уж сильно отстает от ведущих экономик Большой семерки, которые начали более чем на 100 лет раньше. Я ссылаюсь на экономистов Citibank в их недавнем углубленном исследовании китайской экономики: "Другими словами, вполне возможно, что китайская экономика предоставит больше возможностей для потребления без того, чтобы потребление было конкретной целью политики: располагаемый доход домохозяйств рос быстрее ВВП в реальном выражении в последние несколько лет (за исключением 2016 года), и эта тенденция, вероятно, сохранится и в будущем. В то же время, разблокирование эффекта богатства должно помочь потребителю".
Настоящий вызов для экономического будущего Китая заключается в том, как избежать того, чтобы большая часть инвестиций не уходила в такие непродуктивные сферы, как финансы и недвижимость, которые сейчас привели к серьезным проблемам. А также в том, как справиться с растущими противоречиями между государственным и капиталистическим секторами в Китае в третий срок Си.
И в этом вопросе именно крупный капиталистический сектор Китая угрожает будущему процветанию страны. Реальная проблема заключается в том, что за последние десять лет (и даже раньше) китайские лидеры допустили массовое расширение непроизводительных и спекулятивных инвестиций капиталистического сектора экономики. Стремясь построить достаточно домов и инфраструктуры для резко возросшего городского населения, центральные и местные власти оставили эту работу частным застройщикам. Вместо того чтобы строить дома для сдачи в аренду, они выбрали решение "свободного рынка" - частные застройщики строят на продажу. Конечно, дома нужно было строить, но, как запоздало выразился президент Си, "дома нужны для жизни, а не для спекуляций".
На самом деле призыв Си к "всеобщему процветанию" - это признание того, что капиталистический сектор, поддерживаемый китайскими лидерами (и от которого они получают большую личную выгоду), стал настолько неуправляемым, что угрожает стабильности контроля коммунистической партии. То, что Си и китайские лидеры назвали "беспорядочной экспансией капитала". Капиталистический сектор увеличивает свои размеры и влияние в Китае, наряду с замедлением роста реального ВВП, инвестиций и занятости, даже при Си. Недавнее исследование показало, что частный сектор Китая вырос не только в абсолютном выражении, но и как доля крупнейших компаний страны, измеряемая по выручке или (для компаний, зарегистрированных на бирже) по рыночной стоимости, с очень низкого уровня, когда президент Си был утвержден в качестве следующего высшего руководителя в 2010 году, до значительной доли сегодня. Госпредприятия по-прежнему доминируют среди крупнейших компаний по объему выручки, но их превосходство ослабевает. Это усиливает противоречия между прибыльностью капиталистического сектора и стабильными производственными инвестициями в Китае. Накопление финансовых и имущественных активов на основе огромных заимствований снижает потенциал роста.
Другая проблема - демократическая подотчетность китайского правительства. Руководство Китая не подотчетно трудовому народу; в стране нет органов рабочей демократии. Нет демократического планирования. Только 100 миллионов членов КП имеют право голоса в отношении экономического будущего Китая, и то только среди верхушки. В результате лидеры КП переходят от периодов расширения частного сектора и рынка к периодам попыток ограничить и контролировать его. Китайские рабочие - пешки в этой игре.
Бранко Миланович в своей недавней заметке признал это, назвав попытку лидеров КП придерживаться "средней линии", предпочитая попеременно левую и правую политику. До сих пор Си придерживался первой, но теперь появились признаки того, что правительство хочет вернуться к прорыночной политике, чтобы примириться с западными интересами, поскольку американский империализм и его союзники усиливают политику сдерживания Китая.
Показателем последнего зигзага является участие вице-премьера Лю Хэ в слёте богачей в Давосе, Швейцария. Лю заявил давосской аудитории, что инициатива Си Цзиньпина "Общее процветание" "определенно не является введением уравнительности или велфэризма". Лю сказал, что суть стратегии заключается в том, чтобы избежать поляризации, признавая при этом неизбежность определенного уровня неравенства доходов и богатства. "Мы хотим подчеркнуть, что речь идет о равенстве возможностей, а не о равенстве результатов", - сказал вице-премьер, звуча как хороший прокапиталистический западный политик.
Лю в частном порядке встретился с группой руководителей ведущих корпораций в Давосе, чтобы сообщить им, что вторая по величине экономика мира вернулась, в попытке восстановить экономические связи, пострадавшие от пандемии и напряженности в отношениях с США. Он сказал им, что "некоторые люди говорят, что Китай пытается перейти к плановой экономике, но это абсолютно невозможно". Вывод руководителей корпораций был таков: "Они отменяют все, что было сделано за последние три года; они будут дружелюбны к бизнесу и [знают], что экономика не может быть успешной без частного сектора".
Теперь совершенно ясно, что США, опираясь на двухпартийный консенсус в Вашингтоне, намерены остановить технологическую модернизацию Китая. Китай теперь рассматривается как "враг" США. Без участия, поддержки и контроля со стороны рабочих организаций китайское правительство КП оставляет себя открытым для империалистического окружения. Поэтому зигзаги политики КПК расточительны, неэффективны и опасны для будущего Китая.
Майкл Робертс
У Китая большие неприятности. Его политика "нулевого ковида" провалилась; экономика замедлилась и остановилась; у него сокращается и быстро стареет население; он находится в разгаре кризиса недвижимости и долгового кризиса; таким образом, он движется к постоянной стагнации с низким ростом производительности, как Япония. Лидерство Си переживает кризис, поскольку он мечется от одной политики к другой. И риск в том, что "агрессивный национализм" КПК приведет к военным действиям против "демократического" Тайваня, как это сделала Россия в отношении Украины.
Такова линия западных экономических экспертов и СМИ на ежедневной основе. Все эти аргументы приводились и раньше, и на протяжении последних 20 с лишним лет: а именно, что Китай вот-вот взорвется, и контроль КПК вот-вот рухнет. Я уже много раз давал взвешенные ответы на все эти вопросы, в частности, в серии из трех постов только в октябре прошлого года. Так что же я могу добавить к последнему раунду "экспертных" спекуляций о будущем китайской экономической модели?
Ну, первое очевидное дополнение - это конец китайской политики "нулевого ковида". Эксперты рисуют это как провал предыдущей политики последних трех лет. Однако за эти три года были спасены миллионы жизней. Джон Росс приводит сравнение: если бы уровень коронавирусной смертности на душу населения в мире был таким же низким, как в Китае, то в мире было бы всего 29 000 смертей от коронавируса вместо 6,7 миллиона, а в США было бы всего 1 200 смертей вместо 1,1 миллиона, которые имели место в действительности. Влияние этой ошибки США настолько велико, что после пандемии средняя продолжительность жизни в Китае, составляющая 78,2 года, теперь значительно выше, чем в США - 76,4 года.
В то же время Китай не скатился в 2020 году в спад, в отличие от всех других крупных экономик; и более того, увеличил размер своей экономики в реальном выражении и повысил средний уровень жизни, в то время как большинство крупных капиталистических экономик только сейчас возвращаются к уровню допандемического 2019 года, поскольку сейчас они переживают удручающий кризис стоимости жизни.
Политика нулевого COVID явно исчерпала себя к концу 2022 года. Новые варианты COVID распространялись, и правительству пришлось уступить в этой политике - но, по крайней мере, к этому времени большинство населения было вакцинировано, а потенциал службы здравоохранения вырос, хотя все еще недостаточен для борьбы с ростом инфекций. Смертность растет, но не приближается к уровню, прогнозируемому западными экспертами. Я объяснил это в одной из недавних заметок. Посмотрим, ускорится ли рост заболеваемости во время новогодних каникул, которые начинаются сейчас.
СМИ много говорят о том, что впервые с 1990-х годов рост реального ВВП Китая в этом году оказался ниже, чем средний рост в регионе Восточной Азии. В 2022 году реальный ВВП вырос всего на 3%, что намного ниже долгосрочного целевого показателя в 5-6% в год.
В чем причина замедления? Очевидно, что в течение последних трех лет китайская политика нулевого COVID играла определенную роль в подавлении экономической активности. Но Китай сделал выбор в пользу спасения жизней, а не экономической экспансии. Другая причина замедления экономического роста в Китае - общее замедление темпов роста в сторону спада в остальном мире. Крупнейшие капиталистические экономики застряли в перегруженности цепочек поставок, слабом инвестиционном росте, а теперь еще и растущих процентных ставках и инфляции, которые угрожают прямой глобальной рецессией в этом году.
Но Китай не идет к экономическому спаду, как страны "Большой семерки". Действительно, Всемирный банк и МВФ ожидают, что реальный ВВП Китая в этом году вырастет более чем на 4%, в то время как большинство экономик G7 будут сокращаться или иметь почти нулевой рост. Если взять 2019-23 годы, то темпы экономического роста Китая будут как минимум в три раза выше, чем у США, и более чем в пять раз выше, чем у ЕС - и это при условии, что в этом году не произойдет спада в экономике последних.
В долгосрочной перспективе, по мнению западных аналитиков, Китай будет расти гораздо медленнее, и это будет угрожать будущему Си. До сих пор беспрецедентные показатели экономического роста Китая основывались на высоких темпах инвестиций и экспорте промышленных товаров в остальной мир. Но с этого момента, как утверждают западные аналитики, Китай вступит в период низкого роста и не сможет выбраться из "ловушки среднего дохода", в которую попали многие так называемые развивающиеся экономики. Китай не догонит даже уровень ВВП США, как ожидалось ранее.
Это утверждение основано на двух предположениях. Во-первых, старение населения Китая и сокращение трудоспособного сектора приведет к снижению темпов роста, а во-вторых, модель роста Китая, основанная на высоких сбережениях и инвестициях, больше не работает. Национальное бюро статистики Китая объявило, что в 2022 году общая численность населения сократится на 850 000 человек до 1,41175 млрд. человек, что станет первым снижением за последние 60 лет. Уровень рождаемости в 2022 году был самым низким с момента начала учета более семи десятилетий назад - 6,77 рождений на 1000 человек, по сравнению с 10,41 в 2019 году.
По прогнозам ООН, население Китая сократится до 1,31 млрд. человек к 2050 году и до 767 млн. человек к концу века. По прогнозам, к 2050 году Китай будет в 3,5 раза больше, чем США, в которых к тому времени будет проживать 375 млн. человек. Однако в настоящее время он в 4,7 раза больше США. Согласно прогнозам ООН на 2022 год, Индия обгонит Китай в качестве самой густонаселенной страны мира уже в этом году. В настоящее время население Индии составляет 1,4066 млрд. человек. Но в этой статистике не учитывается тот факт, что Индия будет по-прежнему преимущественно сельским сельскохозяйственным обществом, значительно отставая от Китая, который в настоящее время является преимущественно урбанизированным и промышленно развитым государством.
Тем не менее, западные эксперты продолжают много говорить о демографических показателях Китая. "Это действительно исторический поворотный момент, начало долгосрочного и необратимого снижения численности населения", - утверждает один из западных экспертов по китайским демографическим изменениям Ван Фэн из Калифорнийского университета в Ирвайне. "Китай не может полагаться на демографический дивиденд как на структурный фактор экономического роста", - сказал Живей Чжан, президент и главный экономист Pinpoint Asset Management. В качестве довода выдвигается аргумент, что Китай не сможет расти так же быстро, как раньше, теперь, когда численность трудоспособного населения сокращается, а рост производительности труда будет недостаточным, чтобы компенсировать это. Я подробно обсуждал эти аргументы в предыдущих постах.
Эти доводы слабы и ошибочны. Действительно, даже по скорректированным (A) западным (Conference Board) показателям роста производительности труда за период COVID Китай показал гораздо лучшие результаты, чем "динамичные" США.
Ответом на демографический спад является повышение производительности труда имеющейся рабочей силы. И Китай предпринимает шаги для обеспечения именно этого. Китай является лидером по производству промышленных роботов, число которых выросло с 69 000 единиц в 2015 году до 300 000 единиц в прошлом году; хотя, конечно, по количеству роботов на человека Китай все еще сильно отстает от Франции, Великобритании и Канады до пандемии.
В долгосрочной перспективе, по прогнозам МВФ, Китай будет расти медленными темпами - 5% в год. Но эти темпы все равно будут более чем в два раза выше, чем у США, и более чем в четыре раза выше, чем у остальных стран Большой семерки - и это при условии, что в ближайшие пять лет не произойдет спада в экономике стран Большой семерки.
Другой аргумент западных аналитиков заключается в том, что Китай не сможет расти разумными темпами до тех пор, пока не перейдет от экономики, ориентированной на экспорт, с высоким уровнем сбережений и инвестиций к традиционной капиталистической экономике, ориентированной на потребителя, которая существует в большинстве крупных капиталистических стран, особенно в США и Великобритании.
Обычно эта точка зрения основывается на том, что уровень личного потребления в Китае слишком низок, и это будет сдерживать рост, основанный на спросе. Например, возьмем мнение Чэнь Чживу, профессора китайских финансов и экономики в Университете Гонконга. Чэнь утверждает, что при Си основные реформы, направленные на развитие частного сектора и экономики, ориентированной на потребителя, были отодвинуты на второй план. "Реформы 60-х годов должны были в значительной степени расширить роль потребления и частных инициатив", - говорит он. "Однако программа рыночных реформ была в значительной степени отодвинута на второй план... что привело к усилению роли государства и сокращению роли частного сектора". По мнению Чена, это означает, что в дальнейшем экономика Китая будет стагнировать.
Другой видный и широко известный западный аналитик Майкл Петтис, работающий в Шанхае, приводит схожие аргументы, а именно: то, что приведет Китай к стагнации в японском стиле, - это неспособность расширить личное потребление и продолжать увеличивать инвестиции за счет растущего долга. И только на этой неделе гуру кейнсианства Пол Кругман присоединился к этому хору, говоря о "дико несбалансированной" экономике Китая, которая, как утверждает Кругман: "По причинам, которые я не до конца понимаю, политики не желали допустить, чтобы все выгоды от прошлого экономического роста перешли к домохозяйствам, и это привело к низкому потребительскому спросу".
К сожалению, часть китайского руководства, особенно их экономисты в финансовом секторе, принимают этот раздражающе глупый аргумент западных экспертов. Как может кто-то утверждать, что зрелые "потребительские" экономики стран "Большой семерки" успешно добились стабильного и быстрого экономического роста, или что реальные зарплаты и рост потребления там были сильнее? Действительно, в странах "Большой семерки" потребление не смогло стимулировать экономический рост, а заработная плата в реальном выражении стагнировала в течение последних десяти лет (и сейчас падает), в то время как реальная заработная плата в Китае резко выросла.
В этом и заключается истинная суть. На самом деле, потребление в Китае растет гораздо быстрее, чем в странах "Большой семерки", и это происходит потому, что инвестиции выше. Одно следует за другим; это не игра с нулевой суммой. Мнение Петтиса - это грубый кейнсианский анализ, который игнорирует даже мнение самого Кейнса о том, что именно инвестиции способствуют росту экономики, а потребление следует за ними, а не наоборот.
И не все потребление должно быть "личным"; более важным является " социальное потребление", то есть общественные услуги, такие как здравоохранение, образование, транспорт, связь и жилье, а не только автомобили и гаджеты. Рост потребления основных социальных услуг не учитывается в коэффициентах личного потребления.
Китаю еще предстоит пройти долгий путь в области общественного потребления, но он значительно опережает своих коллег с развивающихся рынков во многих социальных областях и не так уж сильно отстает от ведущих экономик Большой семерки, которые начали более чем на 100 лет раньше. Я ссылаюсь на экономистов Citibank в их недавнем углубленном исследовании китайской экономики: "Другими словами, вполне возможно, что китайская экономика предоставит больше возможностей для потребления без того, чтобы потребление было конкретной целью политики: располагаемый доход домохозяйств рос быстрее ВВП в реальном выражении в последние несколько лет (за исключением 2016 года), и эта тенденция, вероятно, сохранится и в будущем. В то же время, разблокирование эффекта богатства должно помочь потребителю".
Настоящий вызов для экономического будущего Китая заключается в том, как избежать того, чтобы большая часть инвестиций не уходила в такие непродуктивные сферы, как финансы и недвижимость, которые сейчас привели к серьезным проблемам. А также в том, как справиться с растущими противоречиями между государственным и капиталистическим секторами в Китае в третий срок Си.
И в этом вопросе именно крупный капиталистический сектор Китая угрожает будущему процветанию страны. Реальная проблема заключается в том, что за последние десять лет (и даже раньше) китайские лидеры допустили массовое расширение непроизводительных и спекулятивных инвестиций капиталистического сектора экономики. Стремясь построить достаточно домов и инфраструктуры для резко возросшего городского населения, центральные и местные власти оставили эту работу частным застройщикам. Вместо того чтобы строить дома для сдачи в аренду, они выбрали решение "свободного рынка" - частные застройщики строят на продажу. Конечно, дома нужно было строить, но, как запоздало выразился президент Си, "дома нужны для жизни, а не для спекуляций".
На самом деле призыв Си к "всеобщему процветанию" - это признание того, что капиталистический сектор, поддерживаемый китайскими лидерами (и от которого они получают большую личную выгоду), стал настолько неуправляемым, что угрожает стабильности контроля коммунистической партии. То, что Си и китайские лидеры назвали "беспорядочной экспансией капитала". Капиталистический сектор увеличивает свои размеры и влияние в Китае, наряду с замедлением роста реального ВВП, инвестиций и занятости, даже при Си. Недавнее исследование показало, что частный сектор Китая вырос не только в абсолютном выражении, но и как доля крупнейших компаний страны, измеряемая по выручке или (для компаний, зарегистрированных на бирже) по рыночной стоимости, с очень низкого уровня, когда президент Си был утвержден в качестве следующего высшего руководителя в 2010 году, до значительной доли сегодня. Госпредприятия по-прежнему доминируют среди крупнейших компаний по объему выручки, но их превосходство ослабевает. Это усиливает противоречия между прибыльностью капиталистического сектора и стабильными производственными инвестициями в Китае. Накопление финансовых и имущественных активов на основе огромных заимствований снижает потенциал роста.
Другая проблема - демократическая подотчетность китайского правительства. Руководство Китая не подотчетно трудовому народу; в стране нет органов рабочей демократии. Нет демократического планирования. Только 100 миллионов членов КП имеют право голоса в отношении экономического будущего Китая, и то только среди верхушки. В результате лидеры КП переходят от периодов расширения частного сектора и рынка к периодам попыток ограничить и контролировать его. Китайские рабочие - пешки в этой игре.
Бранко Миланович в своей недавней заметке признал это, назвав попытку лидеров КП придерживаться "средней линии", предпочитая попеременно левую и правую политику. До сих пор Си придерживался первой, но теперь появились признаки того, что правительство хочет вернуться к прорыночной политике, чтобы примириться с западными интересами, поскольку американский империализм и его союзники усиливают политику сдерживания Китая.
Показателем последнего зигзага является участие вице-премьера Лю Хэ в слёте богачей в Давосе, Швейцария. Лю заявил давосской аудитории, что инициатива Си Цзиньпина "Общее процветание" "определенно не является введением уравнительности или велфэризма". Лю сказал, что суть стратегии заключается в том, чтобы избежать поляризации, признавая при этом неизбежность определенного уровня неравенства доходов и богатства. "Мы хотим подчеркнуть, что речь идет о равенстве возможностей, а не о равенстве результатов", - сказал вице-премьер, звуча как хороший прокапиталистический западный политик.
Лю в частном порядке встретился с группой руководителей ведущих корпораций в Давосе, чтобы сообщить им, что вторая по величине экономика мира вернулась, в попытке восстановить экономические связи, пострадавшие от пандемии и напряженности в отношениях с США. Он сказал им, что "некоторые люди говорят, что Китай пытается перейти к плановой экономике, но это абсолютно невозможно". Вывод руководителей корпораций был таков: "Они отменяют все, что было сделано за последние три года; они будут дружелюбны к бизнесу и [знают], что экономика не может быть успешной без частного сектора".
Теперь совершенно ясно, что США, опираясь на двухпартийный консенсус в Вашингтоне, намерены остановить технологическую модернизацию Китая. Китай теперь рассматривается как "враг" США. Без участия, поддержки и контроля со стороны рабочих организаций китайское правительство КП оставляет себя открытым для империалистического окружения. Поэтому зигзаги политики КПК расточительны, неэффективны и опасны для будущего Китая.
Майкл Робертс