Самый счастливый день моего детства, или Как я стал китайским пионером
Ровно 28 лет назад я впервые в жизни увидел писсуар. Однако отнюдь не этим запомнился мне тот день. 1 июня 1989 года произошёл обмен детскими туристическими группами между Советским Союзом и Китайской Народной Республикой. Мне тогда было 11.
Хэйхэ (黑河) сегодня на рассвете
С самых ранних лет наблюдая китайский Хэйхэ за Амуром, я настолько свыкся с этим зрелищем, что не придавал такому положению дел никакого особенного значения. А однажды, когда мне было лет 9 или 10, гуляя по набережной... в те времена все педофилы были сконцентрированы в странах капиталистического Запада, и советским детям в одиночку можно было ходить где угодно... гуляя по набережной я обратил внимания на китайца, который тоже прохаживался по набережной, но в своём, китайском мире. И тут мою детскую голову вдруг озарило понимание, что это не просто привычный другой берег с другой страной, это другое всё - другой язык, культура, жизненный уклад, и вот там сейчас ходит этот китаец и думает свои китайские мысли - не просто на китайском языке, а структурно другие, думаемые каким-то особым китайским образом. И эта неожиданно возникшая идея настолько меня захватила, что взялся я с того дня изучать, как умел, китайскую культуру: смотрел по телевизору китайский канал, пытался в отсутствие учебных материалов изучать язык, за русские марки и значки выменивал у китайских туристов (помимо чрезвычайно ценной жевательной резинки) всякие атрибуты китайского мира - шариковые ручки, мелкие монеты, носовые платки (разумеется, новые) - их китайцы специально везли для обмена на русские сувениры. В общем, весь проникся Китаем и мечтал вырасти и побывать по ту сторону политической и ментальной границы.
И когда оказалось, что полностью вырастать не требуется, а можно уже сейчас, в одиннадцатилетнем возрасте, целый день провести в Китае, я был счастлив настолько, насколько ранее никогда не был. И вот, в долгожданный День защиты детей группа советских пионеров погрузилась на теплоход и направилась к берегу моей мечты.
От теплохода до таможни была проложена красная ковровая дорожка, по бокам от которой грохотал духовой оркестр. За оркестром нас ожидала группа китайских пионеров, с которыми нас объединили в пары. Мне досталась совсем маленькая китаяночка, так цепко ухватившаяся за мою руку, будто боялась потеряться в своём же городе. Было непонятно, почему она держится за меня столь крепко, и лишь годы спустя сообразил, что русские пионеры все были на одно лицо, и стоило ей отпустить мою руку, как я мог затеряться в толпе совершенно одинаковых европеоидов.
Оркестр отыграл, началась церемония обмена галстуками. Тускловато-красная тряпица типа тех, из которых у нас шили повязки с надписью "Дежурный", не могла внешним видом конкурировать с ярко-алым шёлковым галстуком советского пионера, но не во внешнем виде заключалась для меня её ценность, а в том, что на специальной церемонии китайский пионерский галстук был особым китайским узлом (он треугольный в отличие от нашего, квадратного) повязан на мне настоящей китайской пионеркой. Так что, хоть я никогда и не состоял в рядах китайской пионерской организации, номинально до сих пор (ведь никто не разжаловал) являюсь китайским пионером (помимо того, что ещё и северокорейским коммунистом).
Таможню прошли, понятное дело, без задержек, и вскоре уже ехали в автобусе по улице имени Ван Су в направлении парка имени Ван Су, за которым находился Дом пионеров. Вскоре мы проезжали мимо кинотеатра, в котором, как пояснила гид, указывая на большую афишу, шёл фильм "Ван Су". Неудивительно, что я запомнил это имя на всю жизнь. Кинотеатр мы проезжали уже ближе к вечеру, по пути в ресторан, после чего были только сувенирная лавка и дорога домой, которая была бы полна печали, если бы все пустоты души не были заполнены концентрированным детским счастьем. А пока - Дом пионеров. Экскурсия по нему прошла быстро. Видимо, разработчики маршрута не учли, что будет утро - время школьных занятий, когда не досуг пионерам заниматься развлечениями. Тем не менее, к нашему приезду их несколько штук отловили и загнали играть в го, где на доске площадью около квадратного метра похожей на шахматную, но со значительно большим числом клеток, познаётся тактика окружения врага и захвата его территорий фигурками вроде маленьких шашечек. Китайские дети поняли поставленную задачу и сосредоточенно играли, совсем не замечая, как мимо них прошёл табун галдящих русских пионеров. В остальном здании царил покой, шелестящий листвой заоконного парка.
В тот день было много интересного - те же вертикальные писсуары, например, которые я сначала даже не понял, для чего предназначены, непривычные яства, подаваемые в ресторане; было много радостного - весь день я упивался фантой, которой ранее не пробовал, но был о ней наслышан, а ещё мне подарили китайскую кепку, на которой было что-то написано иероглифами; однако расскажу о наиболее удивительном.
С удивительным я столкнулся по выходу из сувенирной лавки, в которой долго проторчал, пытаясь сделать сложнейший выбор. Прямо как в известном монологе Романа Карцева, где большие раки были по пять, а маленькие - по три, увидел я две очень уменьшенных (примерно 20 см и 15 см) бронзовых копии древних китайских мечей - тот, что побольше, стоил пять юаней, что поменьше - три. Купив маленький, я мог сэкономить целых два юаня, которые имели для меня не денежную, но сувенирную ценность, а купив большой, я стал бы обладателем более крупного и более красивого меча. Маленький - конечно, совсем не то, но для меня тогда даже фантики от китайских конфет представляли собою ценность, а тут - шутка ли, настоящие китайские деньги со счастливой трактористкой на лицевой стороне купюры. Чаши весов "большой меч" и "маленький меч плюс два юаня" были абсолютно равновесны. Понимая, что остаться в лавке до завтра, задумчиво глядя на витрину, мне не позволят, был вынужден определиться - купил тот, что побольше.
Вышел и обнаружил уже потихоньку рассасывающееся скопление наших вокруг взрослой китаянки. Поспешил в центр событий. Оказалось, она продавала электронные часы по 5 копеек. Настоящие наручные электронные часы с ремешком за 5 копеек! Я б за такие готов был бы полгода ежедневно мыть посуду и исправно делать уроки. Но к моему появлению запасы часов иссякли. Тщетно я предлагал китаянке 15, 20 копеек и даже бумажный рубль, она только мотала головой. Остался я без ценнейшего сувенира. Глядя вслед удаляющейся торговке не мог поверить, что часы действительно могут столько стоить, но коллеги-пионеры пояснили, что она и у них не брала ни 15, ни 20 копеек, а продавала только по 5, из чего сделали вывод, что её интересовала не номинальная ценнось денег, а фактическая ценность сплава и его объём. Хотя тоже сомнительно, чтобы в пятаке было цветных металлов на сумму превышающую стоимость рабочего прибора с жидкокристалическим экраном и батарейкой. Может быть, тётка просто лоханулась, отдав полкилограмма часов за рубль мелочью.
Так прошёл самый счастливый день моего детства. А ночью я долго не мог уснуть, каждые несколько минут вытаскивая из под подушки сувенирный меч, разглядывая его, извлекая из ножен и размахивая им, держа маленькую рукоять тремя пальцами, изучая загадочную иероглифическую надпись на ножнах. А рядом в тумбочке стола лежали пионерский галстук, кепка и пустая бутылка из под фанты, оставленная на память.
Хэйхэ (黑河) сегодня на рассвете
С самых ранних лет наблюдая китайский Хэйхэ за Амуром, я настолько свыкся с этим зрелищем, что не придавал такому положению дел никакого особенного значения. А однажды, когда мне было лет 9 или 10, гуляя по набережной... в те времена все педофилы были сконцентрированы в странах капиталистического Запада, и советским детям в одиночку можно было ходить где угодно... гуляя по набережной я обратил внимания на китайца, который тоже прохаживался по набережной, но в своём, китайском мире. И тут мою детскую голову вдруг озарило понимание, что это не просто привычный другой берег с другой страной, это другое всё - другой язык, культура, жизненный уклад, и вот там сейчас ходит этот китаец и думает свои китайские мысли - не просто на китайском языке, а структурно другие, думаемые каким-то особым китайским образом. И эта неожиданно возникшая идея настолько меня захватила, что взялся я с того дня изучать, как умел, китайскую культуру: смотрел по телевизору китайский канал, пытался в отсутствие учебных материалов изучать язык, за русские марки и значки выменивал у китайских туристов (помимо чрезвычайно ценной жевательной резинки) всякие атрибуты китайского мира - шариковые ручки, мелкие монеты, носовые платки (разумеется, новые) - их китайцы специально везли для обмена на русские сувениры. В общем, весь проникся Китаем и мечтал вырасти и побывать по ту сторону политической и ментальной границы.
И когда оказалось, что полностью вырастать не требуется, а можно уже сейчас, в одиннадцатилетнем возрасте, целый день провести в Китае, я был счастлив настолько, насколько ранее никогда не был. И вот, в долгожданный День защиты детей группа советских пионеров погрузилась на теплоход и направилась к берегу моей мечты.
От теплохода до таможни была проложена красная ковровая дорожка, по бокам от которой грохотал духовой оркестр. За оркестром нас ожидала группа китайских пионеров, с которыми нас объединили в пары. Мне досталась совсем маленькая китаяночка, так цепко ухватившаяся за мою руку, будто боялась потеряться в своём же городе. Было непонятно, почему она держится за меня столь крепко, и лишь годы спустя сообразил, что русские пионеры все были на одно лицо, и стоило ей отпустить мою руку, как я мог затеряться в толпе совершенно одинаковых европеоидов.
Оркестр отыграл, началась церемония обмена галстуками. Тускловато-красная тряпица типа тех, из которых у нас шили повязки с надписью "Дежурный", не могла внешним видом конкурировать с ярко-алым шёлковым галстуком советского пионера, но не во внешнем виде заключалась для меня её ценность, а в том, что на специальной церемонии китайский пионерский галстук был особым китайским узлом (он треугольный в отличие от нашего, квадратного) повязан на мне настоящей китайской пионеркой. Так что, хоть я никогда и не состоял в рядах китайской пионерской организации, номинально до сих пор (ведь никто не разжаловал) являюсь китайским пионером (помимо того, что ещё и северокорейским коммунистом).
Таможню прошли, понятное дело, без задержек, и вскоре уже ехали в автобусе по улице имени Ван Су в направлении парка имени Ван Су, за которым находился Дом пионеров. Вскоре мы проезжали мимо кинотеатра, в котором, как пояснила гид, указывая на большую афишу, шёл фильм "Ван Су". Неудивительно, что я запомнил это имя на всю жизнь. Кинотеатр мы проезжали уже ближе к вечеру, по пути в ресторан, после чего были только сувенирная лавка и дорога домой, которая была бы полна печали, если бы все пустоты души не были заполнены концентрированным детским счастьем. А пока - Дом пионеров. Экскурсия по нему прошла быстро. Видимо, разработчики маршрута не учли, что будет утро - время школьных занятий, когда не досуг пионерам заниматься развлечениями. Тем не менее, к нашему приезду их несколько штук отловили и загнали играть в го, где на доске площадью около квадратного метра похожей на шахматную, но со значительно большим числом клеток, познаётся тактика окружения врага и захвата его территорий фигурками вроде маленьких шашечек. Китайские дети поняли поставленную задачу и сосредоточенно играли, совсем не замечая, как мимо них прошёл табун галдящих русских пионеров. В остальном здании царил покой, шелестящий листвой заоконного парка.
В тот день было много интересного - те же вертикальные писсуары, например, которые я сначала даже не понял, для чего предназначены, непривычные яства, подаваемые в ресторане; было много радостного - весь день я упивался фантой, которой ранее не пробовал, но был о ней наслышан, а ещё мне подарили китайскую кепку, на которой было что-то написано иероглифами; однако расскажу о наиболее удивительном.
С удивительным я столкнулся по выходу из сувенирной лавки, в которой долго проторчал, пытаясь сделать сложнейший выбор. Прямо как в известном монологе Романа Карцева, где большие раки были по пять, а маленькие - по три, увидел я две очень уменьшенных (примерно 20 см и 15 см) бронзовых копии древних китайских мечей - тот, что побольше, стоил пять юаней, что поменьше - три. Купив маленький, я мог сэкономить целых два юаня, которые имели для меня не денежную, но сувенирную ценность, а купив большой, я стал бы обладателем более крупного и более красивого меча. Маленький - конечно, совсем не то, но для меня тогда даже фантики от китайских конфет представляли собою ценность, а тут - шутка ли, настоящие китайские деньги со счастливой трактористкой на лицевой стороне купюры. Чаши весов "большой меч" и "маленький меч плюс два юаня" были абсолютно равновесны. Понимая, что остаться в лавке до завтра, задумчиво глядя на витрину, мне не позволят, был вынужден определиться - купил тот, что побольше.
Вышел и обнаружил уже потихоньку рассасывающееся скопление наших вокруг взрослой китаянки. Поспешил в центр событий. Оказалось, она продавала электронные часы по 5 копеек. Настоящие наручные электронные часы с ремешком за 5 копеек! Я б за такие готов был бы полгода ежедневно мыть посуду и исправно делать уроки. Но к моему появлению запасы часов иссякли. Тщетно я предлагал китаянке 15, 20 копеек и даже бумажный рубль, она только мотала головой. Остался я без ценнейшего сувенира. Глядя вслед удаляющейся торговке не мог поверить, что часы действительно могут столько стоить, но коллеги-пионеры пояснили, что она и у них не брала ни 15, ни 20 копеек, а продавала только по 5, из чего сделали вывод, что её интересовала не номинальная ценнось денег, а фактическая ценность сплава и его объём. Хотя тоже сомнительно, чтобы в пятаке было цветных металлов на сумму превышающую стоимость рабочего прибора с жидкокристалическим экраном и батарейкой. Может быть, тётка просто лоханулась, отдав полкилограмма часов за рубль мелочью.
Так прошёл самый счастливый день моего детства. А ночью я долго не мог уснуть, каждые несколько минут вытаскивая из под подушки сувенирный меч, разглядывая его, извлекая из ножен и размахивая им, держа маленькую рукоять тремя пальцами, изучая загадочную иероглифическую надпись на ножнах. А рядом в тумбочке стола лежали пионерский галстук, кепка и пустая бутылка из под фанты, оставленная на память.