Новый герой в фильме "Духлесс"
Хочу написать еще про фильм «Духлесс». Я сначала посмотрела «Духлесс-2» (недавно), а потом уже просто «Духлесс», чтобы дополнить представление.
Говорить я хочу, само собой, не на тему государственной коррупции, об этом и без меня есть кому. И на тему художественных достоинств фильма я говорить не буду, там ничего особенного.
Я предлагаю обсудить образ главного героя.
На мой взгляд, этот образ - шаг к очень интересным изменениям в гендерной тематике, и я постараюсь сейчас этот свой взгляд описать.
Стандартный гендерный шаблон все знают. Он (шаблон) патриархальный, то есть мужчина=отец. Это значит, что даже юный и бесшабашный герой-любовник немножечко своей даме папаша. И даже если не совсем прямо папик, все равно опекун, защитник, кормилец и так далее. А она, соответственно, слабая, нежная, прекрасная, но чуть-чуть инфантильная, не бой-баба, ни в коем случае не мамаша ему, но и не боевая подруга. Она должна быть именно немножко дочкой, по типу своему, слегка девочкой или даже не слегка. Поэтому гневно ополчаться на тех, кто защищает любителей девочек-подростков, достаточно бесполезно. Это пока стандарт такой, гендерный. Ответственным мужчинам понятно, что до 18 лет нельзя, но сам по себе сексапильный образ девушка приобретает уже в 15, потому что в фаворе - женщина-дитя.
Этот гендерный шаблон не хорош, но и не исключительно плох, точнее были у него свои плюсы, были минусы, нельзя думать, что он только ради людоедства создан. Его никто специально не создавал, он сам сложился в силу определенных социально-культурных условий, в первую очередь - экономических. Но условия меняются, меняется и шаблон.
Причем, задолго до того, как этот шаблон меняется, он начинает там и сям тянуть и натирать. Тесен становится в некоторых местах, а в некоторых, наоборот, собирается складками. И поэтому шаблон начинает вызывать много нареканий. Например, возмущаются женщины, что их после 30 считают уже староватыми, приходится изо всех сил изображать девочек, хотя сексуальный расцвет у женщин приходится на возраст после 30, и срок жизни их дольше мужского, в среднем, лет на 10, то есть стареют женщины медленней мужчин, но из мейнстримного стандарта «дочки» и девочки-подростка вырастают очень быстро.
И мужчины многие начинают возмущаться, жаловаться и обзывать девушек ТП за образ глупеньких и молоденьких дочек и поиски папиков, вместо того, чтобы взрослеть, брать на себя ответственность, приобретать самостоятельность и т.д. Но взрослея и беря на себя ответственность, девушки теряют разные социальные бонусы, потому что перестают вмещаться в сексуальный стандарт, который до сих пор считался практически эталоном, то есть наиболее привлекательным женским образом.
То есть старое платье уже мало, а нового, подходящего, пока нет. Много было попыток создать новый женский привлекательный образ, но все не то. То боевая подруга романтизируется, бегает с автоматом и дерется ногами, поражает героя силой и дерзостью, но когда у нее с героем начинается любовь, она тут же превращается в его трепетную дочку, а он в ее мужественного, немного доминантного, хотя и нежного отца. Сколько бы ни было попыток сделать сильную женщину сексуально привлекательной на экране (а кино - это визуализация новых характеров, создание народных фетишей и кумиров, недаром В.И. Ленин его так ценил), сильная женщина оставалась сильной в какой-то своей параллельной жизни, а в совместном пространстве с героем все равно превращалась в его доченьку.
Секрет, на мой взгляд, заключался в том, что кинематографистам не удавалось или почти никак не удавалось создать привлекательный мужской образ совсем без отеческих черт. То есть, как только мужчина на экране не демонстрировал власть (добрую) и опеку над любимой женщиной, исчезал и его сексуальный шарм. Исчезали его черты защитника, пропадал образ кормильца, и оказывался такой мужчина не только бесполезен, но и непривлекателен. Мужественность испарялась. А любая попытка наполнить мужской образ привлекательной для женщин-зрительниц энергией приводила к тому, что он приобретал те самые черты защитника и кормильца. А кого защищать и кормить, если героиня не девочка и дочка? Попытка найти выход из этого лабиринта постоянно приводила обратно к Минотавру.
И вот в фильме «Духлесс», как мне кажется, наконец-то это получилось. Герой - не защитник, не кормилец, не опекун, не учитель, не руководитель женщины и совсем не ее папаша, даже наоборот. Он готов ее слушаться, внимать и даже учиться. Раньше такое поведение обеспечило бы провал образу героя-любовника, он утратил бы все мужественные черты. А теперь этот герой получился сексуально привлекательным, то есть не просто не отталкивающим, а очень привлекательным, привлекательней многих других, на сегодняшний день, возможно, это один из самых симпатичных мужских образов на экране. Это значит и удачу режиссера, и успех актера (это Данила Козловский), и его личное обаяние, конечно, но и то, что время пришло, и теперь для такого образа есть в пространстве энергия, которой раньше не было. Это магия кино: образ всегда создается из того материала, который уже есть, но и сам по себе, если сложился и ожил, становится предметом копирования и способствует увеличению подобного социального материала.
В первом «Духлессе» героиня мне, если честно, не нравится. Я не люблю воинственных анархистов и революционеров, я считаю их кем-то вроде преступников, среди них множество социопатов. То есть когда герой, открыв рот, смотрит на такую героиню и пытается у нее чему-то учиться, и воспринимает ее как старшую подругу, а она при этом еще более незрелая и мятущаяся личность, чем он сам, грустно. Но сама тенденция, что мужчина смотрит так на женщину, и выглядит при этом и мужественно, и привлекательно, и органично, это прорыв, на мой взгляд, в полном смысле слова.
Во втором фильме, героиня уже стала хорошей, социализировалась, организовала фонд, помогающий детям, то есть стала серьезной, правильной и сильной женщиной, типа Татьяны Лариной и теперь любовь к ней героя, чем-то похожего на апатичного Онегина в начале фильма (но симпатичней), а потом набирающего силы, выглядит очень гармонично. Но и в первом фильме эта любовь тоже выглядит хорошо.
Хочу задать вам вопрос, с помощью каких художественных приемов создателям фильма удалось перевернуть шаблон? Если вы, конечно, видели этот фильм и заметили, что гендерный шаблон именно что перевернулся.
Говорить я хочу, само собой, не на тему государственной коррупции, об этом и без меня есть кому. И на тему художественных достоинств фильма я говорить не буду, там ничего особенного.
Я предлагаю обсудить образ главного героя.
На мой взгляд, этот образ - шаг к очень интересным изменениям в гендерной тематике, и я постараюсь сейчас этот свой взгляд описать.
Стандартный гендерный шаблон все знают. Он (шаблон) патриархальный, то есть мужчина=отец. Это значит, что даже юный и бесшабашный герой-любовник немножечко своей даме папаша. И даже если не совсем прямо папик, все равно опекун, защитник, кормилец и так далее. А она, соответственно, слабая, нежная, прекрасная, но чуть-чуть инфантильная, не бой-баба, ни в коем случае не мамаша ему, но и не боевая подруга. Она должна быть именно немножко дочкой, по типу своему, слегка девочкой или даже не слегка. Поэтому гневно ополчаться на тех, кто защищает любителей девочек-подростков, достаточно бесполезно. Это пока стандарт такой, гендерный. Ответственным мужчинам понятно, что до 18 лет нельзя, но сам по себе сексапильный образ девушка приобретает уже в 15, потому что в фаворе - женщина-дитя.
Этот гендерный шаблон не хорош, но и не исключительно плох, точнее были у него свои плюсы, были минусы, нельзя думать, что он только ради людоедства создан. Его никто специально не создавал, он сам сложился в силу определенных социально-культурных условий, в первую очередь - экономических. Но условия меняются, меняется и шаблон.
Причем, задолго до того, как этот шаблон меняется, он начинает там и сям тянуть и натирать. Тесен становится в некоторых местах, а в некоторых, наоборот, собирается складками. И поэтому шаблон начинает вызывать много нареканий. Например, возмущаются женщины, что их после 30 считают уже староватыми, приходится изо всех сил изображать девочек, хотя сексуальный расцвет у женщин приходится на возраст после 30, и срок жизни их дольше мужского, в среднем, лет на 10, то есть стареют женщины медленней мужчин, но из мейнстримного стандарта «дочки» и девочки-подростка вырастают очень быстро.
И мужчины многие начинают возмущаться, жаловаться и обзывать девушек ТП за образ глупеньких и молоденьких дочек и поиски папиков, вместо того, чтобы взрослеть, брать на себя ответственность, приобретать самостоятельность и т.д. Но взрослея и беря на себя ответственность, девушки теряют разные социальные бонусы, потому что перестают вмещаться в сексуальный стандарт, который до сих пор считался практически эталоном, то есть наиболее привлекательным женским образом.
То есть старое платье уже мало, а нового, подходящего, пока нет. Много было попыток создать новый женский привлекательный образ, но все не то. То боевая подруга романтизируется, бегает с автоматом и дерется ногами, поражает героя силой и дерзостью, но когда у нее с героем начинается любовь, она тут же превращается в его трепетную дочку, а он в ее мужественного, немного доминантного, хотя и нежного отца. Сколько бы ни было попыток сделать сильную женщину сексуально привлекательной на экране (а кино - это визуализация новых характеров, создание народных фетишей и кумиров, недаром В.И. Ленин его так ценил), сильная женщина оставалась сильной в какой-то своей параллельной жизни, а в совместном пространстве с героем все равно превращалась в его доченьку.
Секрет, на мой взгляд, заключался в том, что кинематографистам не удавалось или почти никак не удавалось создать привлекательный мужской образ совсем без отеческих черт. То есть, как только мужчина на экране не демонстрировал власть (добрую) и опеку над любимой женщиной, исчезал и его сексуальный шарм. Исчезали его черты защитника, пропадал образ кормильца, и оказывался такой мужчина не только бесполезен, но и непривлекателен. Мужественность испарялась. А любая попытка наполнить мужской образ привлекательной для женщин-зрительниц энергией приводила к тому, что он приобретал те самые черты защитника и кормильца. А кого защищать и кормить, если героиня не девочка и дочка? Попытка найти выход из этого лабиринта постоянно приводила обратно к Минотавру.
И вот в фильме «Духлесс», как мне кажется, наконец-то это получилось. Герой - не защитник, не кормилец, не опекун, не учитель, не руководитель женщины и совсем не ее папаша, даже наоборот. Он готов ее слушаться, внимать и даже учиться. Раньше такое поведение обеспечило бы провал образу героя-любовника, он утратил бы все мужественные черты. А теперь этот герой получился сексуально привлекательным, то есть не просто не отталкивающим, а очень привлекательным, привлекательней многих других, на сегодняшний день, возможно, это один из самых симпатичных мужских образов на экране. Это значит и удачу режиссера, и успех актера (это Данила Козловский), и его личное обаяние, конечно, но и то, что время пришло, и теперь для такого образа есть в пространстве энергия, которой раньше не было. Это магия кино: образ всегда создается из того материала, который уже есть, но и сам по себе, если сложился и ожил, становится предметом копирования и способствует увеличению подобного социального материала.
В первом «Духлессе» героиня мне, если честно, не нравится. Я не люблю воинственных анархистов и революционеров, я считаю их кем-то вроде преступников, среди них множество социопатов. То есть когда герой, открыв рот, смотрит на такую героиню и пытается у нее чему-то учиться, и воспринимает ее как старшую подругу, а она при этом еще более незрелая и мятущаяся личность, чем он сам, грустно. Но сама тенденция, что мужчина смотрит так на женщину, и выглядит при этом и мужественно, и привлекательно, и органично, это прорыв, на мой взгляд, в полном смысле слова.
Во втором фильме, героиня уже стала хорошей, социализировалась, организовала фонд, помогающий детям, то есть стала серьезной, правильной и сильной женщиной, типа Татьяны Лариной и теперь любовь к ней героя, чем-то похожего на апатичного Онегина в начале фильма (но симпатичней), а потом набирающего силы, выглядит очень гармонично. Но и в первом фильме эта любовь тоже выглядит хорошо.
Хочу задать вам вопрос, с помощью каких художественных приемов создателям фильма удалось перевернуть шаблон? Если вы, конечно, видели этот фильм и заметили, что гендерный шаблон именно что перевернулся.