Корона Спасателя
Давайте обсудим, как снимать корону Спасателя и что это сразу же даст.
Вот на двух свежих примерах.
Вчера мы обсуждали корону Спасателя известного литературного критика 19-го века В. Белинского. Человек он большой и заслуженный, но в любовных отношениях у него была типичная корона Спасателя. Он считал женщин слишком преданными любви (по его собственным словам), слишком страдающими от того, что жертвуют себя мужчинам.
И второй свежий пример. Личность по масштабу во много раз меньше, но корона Спасателя никем не брезгует, - сегодняшняя автор письма, сочувствующая жене мужчины, с которым у нее начинался роман или даже просто флирт.
Несмотря на огромную разницу этих людей, их интеллектов, вкладов в культуру, корона Спасателя в ресурсе любви - там и сям. У Белинского меньше, но тоже большая.
Почему Белинский надевал на женщин в целом и на свою жену с ее сестрой столько колпачков?
По той же причине, что и наша сегодняшняя автор: чтобы преувеличить свою небольшую значимость.
Любая корона позволяет окружить свою воображаемую фигуру перламутровой раковиной как жемчужинку и всегда считать себя значимым и важным для тех, кто симпатичен, даже потенциально симпатичен. Корона Сокровища это делает с помощью фокуса на своих реальных и воображаемых достоинствах и на воображаемом восхищении человека, корона Спасателя это делает с помощью фокуса на страданиях человека и его воображаемой нужде и зависимости от тебя. Корона Спасателя не существует без колпачков на человеке. Корона Сокровища наоборот часто преувеличивает ОЗ человека, чтобы напихать в шкатулочку побольше вкусного.
Корона Спасателя - это корона тех, кто уже не может и не хочет быть эгоцентриком как Сокровище, но еще не научился по-настоящему уважать других. Белинский считает женщин потенциально равными мужчинам, но униженными обществом. Им отведена нижняя роль, обслуживающая, бытовая, и единственная сфера, которая доступна им для самореализации - это любовь. Знакомый взгляд, верно? Белинский не просто не уважает традиции, он их презирает, желая построить на их обломках новый лучший мир.
Отвечая на фоновый вопрос, возможен ли революционер, действующий в границах, я могу описать такого революционера. Это человек, который действует во время уже начавшейся (не им) революции. Как хороший врач прибегает к хирургической операции, когда уже начался опасный разрушительный процесс, когда никак нельзя лечить консервативно, так и человек, уважающий границы, всегда предпочитает эволюционный путь развития революционному, просто потому что во время взлома системы теряется очень много важного и ценного, не считая даже человеческих жизней. Традиции такой человек уважает, как то, на чем все стоит, но может видеть, что новое время требует смены некоторых порядков. Не потому что старые порядки были плохи, а просто все движется и меняется, а иногда даже ломается и надо строить новое. В таком случае консерваторы, стремящиеся вернуть то, что вернуть уже нельзя, могут действовать мимо границ, а революционеры - в границах. Но это не те революционеры, которые стремятся устроить хаос, просто взорвав порядок, вместо того, чтобы развивать систему эволюционным путем.
Промышленное развитие и научно-технический прогресс создали для всех женщин и мужчин возможность получать образование в меру способностей и участвовать в экономической жизни. До этого только маленькая прослойка людей могла это себе позволить. Не мужчины, а крошечная часть мужчин. До такой степени, что закончив университет, человек автоматом получал статус личного дворянства. "Кухаркины дети" любого пола образование, даже гимназического, не получали. Это было логично тогда и это изменилось не благодаря революциям, а в силу промышленного развития.
Женщины больше занимались тылом в то время как мужчины больше занимались фронтом, вот каким было распределение. Никакого унижения женщин в этом не было. Защиты и опеки было действительно больше, опасностей меньше, в силу этого возникло представление о "слабом поле", более опекаемом, но долгие века это было совершенно оправданно. Когда войн стало меньше, а промышленный прогресс достиг определенного уровня, женщины стали получать образование и выходить на работу. Не верьте в глупости, что именно бунты меняли мир. Мир всегда менял и будет менять только технический прогресс и культурное развитие, а бунты - это, чаще всего, шум за кадром, иногда только бунты выступали катализаторами. Бунты возникали как правило тогда, когда и так все уже менялось и в силу изменений расшатывалось.
Но это я отвлеклась, а должна вернуться к короне Спасателя.
Белинский считал, что придирки и претензии женщин к мужчинам связаны с их растущей любовью.
"Исключительная преданность любви делает их (женщин) односторонними и требовательными: они, кроме любви, не хотят признавать ничего на свете и требуют, чтоб мужчина для любви забыл все другие интересы -- и общественные вопросы, и общественную деятельность, и науку, и искусство, и все на свете. Это разрушает равенство: ибо тогда мужчина не совсем без основания начинает видеть в женщине низшее себя существо. Не совсем без основания, сказали мы: ибо действительно, какою сделало ее воспитание и разные общественные отношения, она -- низшее в сравнении с ним существо, хотя в возможности, какою создала ее природа, она столько же не ниже его, сколько и не выше. Это неравенство рождает разные отношения одной стороны к другой. В мужчине является род презрения и к женщине и к чувству любви, а вследствие этого охлаждение, которое делает невыносимою неразрывность связывающих их уз. В женщине, напротив, самая опасность потерять сердце любимого ею человека только усиливает ее любовь и делает ее навязчивее и требовательнее".
Спасатели всегда допускают эту ошибку. Они видят в раздражении, ревности и претензиях плюсующих партнеров боль и страдания по любви.
Вы должны запомнить, что при растущей любви (положительной динамике СЗ) и женщины, и мужчины боятся потерять партнера, и если рефлексируют рост СЗ, испытывают радость и трепет от самого его присутствия в их жизни или даже от надежды на это.
Любящая женщина на растущей, а не падающей СЗ найдет чем заняться в отсутствие мужа, особенно если у них общий дом и дети. При растущей любви человек ощущает подъем мотивации и хочет вкладываться в отношения больше.
Но растущую любовь постоянно путают с растущей хлеборезкой, и Спасатели принципиально не желают замечать отличий. Им не хочется видеть свою низкую значимость.
Растущая хлеборезка - это стремление получить побольше внимания, то есть корма для короны или материального корма: удобств, комфортных условий
Если хлеборезка растет одновременно с ростом СЗ партнера, человек мечется, но старается нравиться изо всех сил, больше вкладывается, чем щипцует. Если же хлеборезка растет при колебаниях или снижении СЗ партнера, а так очень часто бывает, вот когда начинаются претензии, капризы, угрозы и шантаж.
Рост хлеборезки и рост любви - разные вещи! Если любовь растет, а хлеборезка нет, человек не просто не выносит мозг, он становится полезен и приятен в общении. Поэтому любовь без хлеборезки всегда вызывает взаимность. Хлеборезка + любовь делают человека не таким приятным, но все-таки полезным. А вот хлеборезка без любви - это то, что Белинский и прикрывал короной Спасателя, когда писал:
"Они (женщины), кроме любви, не хотят признавать ничего на свете и требуют, чтоб мужчина для любви забыл все другие интересы -- и общественные вопросы, и общественную деятельность, и науку, и искусство, и все на свете".
В его собственной жизни это привело к ситуации, которую я тоже вчера цитировала.
Обратите внимание, жене наплевать, что болеющему чахоткой мужу нужно лечение, она недовольна, что он уехал. Она привезла в их дом сестру, которая открыто выражает мужу нелюбовь и неуважение, но обе считают это нормальным. А Белинский продолжает верить, что это все от растущей любви и от того, что женщины слишком сильно преданы мужчинам. Он испытывает чувство вины и чувство долга, жалеет бедняш, отказывает себе во многом ради них.
Жене всегда есть чем заняться, кроме того, чтобы требовать от мужа побольше внимания. У женщины с нормальным локусом огромное количество дел, было, есть и будет, как и у мужчин. Не обязательно заниматься политикой, чтобы быть счастливым. Заниматься экономикой собственного хозяйства не менее важно, чем принимать участие в дебатах об экономике страны. Первое - дело, второе чаще всего - болтовня, если вы не допущены к рулю государства. Нет никакого оправдания, когда жена выносит мозг мужу и требует бросить работу и уделить ей внимание, но при этом и денег тоже приносить ей побольше. Голод женщин по романтике и тогда и сейчас - это не преданность любви, а жадность короны. Хочется ощущать, что для мужа она - центр мира, что он отложит любые дела по ее приказу, что она - соль земли.
Но получив все это, подобная женщина плюсует вскоре еще больше и начинает выносить мозг сильней. Объясните почему это - закон?
Если бы Белинский смотрел на женские претензии без короны Спасателя и не надевал на бедняшек колпачки, он очень быстро и правильно среагировал бы на самые первые претензии жены.
А начались они сразу же. Его жена еще до знакомства, как пишет сам Белинский, "жадно читала его статьи", чем и заинтересовала его с самого начала, подкупив его. Она восхищалась его талантом, ей льстила его известность. А супружеская жизнь с ним оказалась не такой сказочной. Денег не хватало. Белинский брался за рецензии ко всему подряд, даже к карточным справочникам и календарям. Это выглядело не так амбициозно, как представлялось ей раньше. Причем он работал так много, что даже во время их скромной свадьбы был вынужден писать какую-то статью. Их маленький сын, второй после дочки, умер в четыре месяца, Белинский считал, что и это его вина. Жена выражала недовольство их жизнью, Белинский оправдывался, чувствовал долг перед "преданной любви" женщиной, пожертвовавшей себя семье.
Ему надо было поступить проще, сказать, что он - таков как есть, и более чем есть, не будет. А лучше было бы еще раньше не радоваться восторженности невесты, а немного ее приземлять, ведь любая идеализация - дорога к разочарованиям. Разочарование жены в нем Белинский переносил так болезненно, что, не исключено, на почве этого чахотка одержала над ним верх.
Как вы думаете, что дало бы вот такое, правильное поведение? Не будем трепать зря большую историческую фигуру, возьмите любого мужчину, которым жена очаровалась как гением, а после свадьбы начала упрекать за неисполнение своих надежд.
И сегодняшняя автор для сравнения.
Я хочу, чтобы вы видели единый механизм любых корон Спасателей, на ком бы они ни сидели.
Она видит женатого мужчину, который (возможно) решил загулять на стороне (а может быть хотел ограничиться флиртом), и вместо того, чтобы признать в нем отдельного человека и увидеть конфликт их интересов, воспринимает его как половинку. Она хочет чувствовать свою большую значимость и единство, вот в чем дело, и ради этого готова игнорировать реальность. Вот откуда возникают спасательские мотивы. От слияния, грандиозности и стремления скрыть все противоречия колпачками на партнере.
Общая схема обычно такая.
Партнер ставит какое-то неудобное или невозможное для вас условие. Жена хочет больше внимания и больше денег и чтобы больной муж стал здоров, если действительно любит ее. Знакомый хочет встречаться для романтичных прогулок, будучи женатым. Отказать страшно, разжать хлеборезку не хочется, и чтобы как-то избавиться от конфликта, используется корона, в данном случае Спасателя. Под короной вы послушно исполняете любые условия второго, не видя своего слива и своей слабости, ощущая себя более сильным и щедрым.
Белинский жалеет влюбленную жену, которую общество сделало такой зависимой от мужа, что она ничем не может занять свой ум, как только требовать больше любви у него и больше поклонения. Ёклмнэ87 сначала жалеет несчастную жену знакомого своего, которую он обманывает, а потом начинает жалеть самого знакомого, воображая его любовь.
Это позволяет тому и другому не видеть свое печальное положение.
А если бы они видели, они могли бы его изменить на более выгодное, даже превосходное.
Чем раньше снять корону Спасателя, тем быстрей это может быть.
Как это могло бы быть у мужчины в ситуации Белинского и как у сегодняшнего автора с ее дурацким ником?
Пусть вас не смущает сюрреализм такого сопоставления, все странное лучше запоминается.
Вот на двух свежих примерах.
Вчера мы обсуждали корону Спасателя известного литературного критика 19-го века В. Белинского. Человек он большой и заслуженный, но в любовных отношениях у него была типичная корона Спасателя. Он считал женщин слишком преданными любви (по его собственным словам), слишком страдающими от того, что жертвуют себя мужчинам.
И второй свежий пример. Личность по масштабу во много раз меньше, но корона Спасателя никем не брезгует, - сегодняшняя автор письма, сочувствующая жене мужчины, с которым у нее начинался роман или даже просто флирт.
Несмотря на огромную разницу этих людей, их интеллектов, вкладов в культуру, корона Спасателя в ресурсе любви - там и сям. У Белинского меньше, но тоже большая.
Почему Белинский надевал на женщин в целом и на свою жену с ее сестрой столько колпачков?
По той же причине, что и наша сегодняшняя автор: чтобы преувеличить свою небольшую значимость.
Любая корона позволяет окружить свою воображаемую фигуру перламутровой раковиной как жемчужинку и всегда считать себя значимым и важным для тех, кто симпатичен, даже потенциально симпатичен. Корона Сокровища это делает с помощью фокуса на своих реальных и воображаемых достоинствах и на воображаемом восхищении человека, корона Спасателя это делает с помощью фокуса на страданиях человека и его воображаемой нужде и зависимости от тебя. Корона Спасателя не существует без колпачков на человеке. Корона Сокровища наоборот часто преувеличивает ОЗ человека, чтобы напихать в шкатулочку побольше вкусного.
Корона Спасателя - это корона тех, кто уже не может и не хочет быть эгоцентриком как Сокровище, но еще не научился по-настоящему уважать других. Белинский считает женщин потенциально равными мужчинам, но униженными обществом. Им отведена нижняя роль, обслуживающая, бытовая, и единственная сфера, которая доступна им для самореализации - это любовь. Знакомый взгляд, верно? Белинский не просто не уважает традиции, он их презирает, желая построить на их обломках новый лучший мир.
Отвечая на фоновый вопрос, возможен ли революционер, действующий в границах, я могу описать такого революционера. Это человек, который действует во время уже начавшейся (не им) революции. Как хороший врач прибегает к хирургической операции, когда уже начался опасный разрушительный процесс, когда никак нельзя лечить консервативно, так и человек, уважающий границы, всегда предпочитает эволюционный путь развития революционному, просто потому что во время взлома системы теряется очень много важного и ценного, не считая даже человеческих жизней. Традиции такой человек уважает, как то, на чем все стоит, но может видеть, что новое время требует смены некоторых порядков. Не потому что старые порядки были плохи, а просто все движется и меняется, а иногда даже ломается и надо строить новое. В таком случае консерваторы, стремящиеся вернуть то, что вернуть уже нельзя, могут действовать мимо границ, а революционеры - в границах. Но это не те революционеры, которые стремятся устроить хаос, просто взорвав порядок, вместо того, чтобы развивать систему эволюционным путем.
Промышленное развитие и научно-технический прогресс создали для всех женщин и мужчин возможность получать образование в меру способностей и участвовать в экономической жизни. До этого только маленькая прослойка людей могла это себе позволить. Не мужчины, а крошечная часть мужчин. До такой степени, что закончив университет, человек автоматом получал статус личного дворянства. "Кухаркины дети" любого пола образование, даже гимназического, не получали. Это было логично тогда и это изменилось не благодаря революциям, а в силу промышленного развития.
Женщины больше занимались тылом в то время как мужчины больше занимались фронтом, вот каким было распределение. Никакого унижения женщин в этом не было. Защиты и опеки было действительно больше, опасностей меньше, в силу этого возникло представление о "слабом поле", более опекаемом, но долгие века это было совершенно оправданно. Когда войн стало меньше, а промышленный прогресс достиг определенного уровня, женщины стали получать образование и выходить на работу. Не верьте в глупости, что именно бунты меняли мир. Мир всегда менял и будет менять только технический прогресс и культурное развитие, а бунты - это, чаще всего, шум за кадром, иногда только бунты выступали катализаторами. Бунты возникали как правило тогда, когда и так все уже менялось и в силу изменений расшатывалось.
Но это я отвлеклась, а должна вернуться к короне Спасателя.
Белинский считал, что придирки и претензии женщин к мужчинам связаны с их растущей любовью.
"Исключительная преданность любви делает их (женщин) односторонними и требовательными: они, кроме любви, не хотят признавать ничего на свете и требуют, чтоб мужчина для любви забыл все другие интересы -- и общественные вопросы, и общественную деятельность, и науку, и искусство, и все на свете. Это разрушает равенство: ибо тогда мужчина не совсем без основания начинает видеть в женщине низшее себя существо. Не совсем без основания, сказали мы: ибо действительно, какою сделало ее воспитание и разные общественные отношения, она -- низшее в сравнении с ним существо, хотя в возможности, какою создала ее природа, она столько же не ниже его, сколько и не выше. Это неравенство рождает разные отношения одной стороны к другой. В мужчине является род презрения и к женщине и к чувству любви, а вследствие этого охлаждение, которое делает невыносимою неразрывность связывающих их уз. В женщине, напротив, самая опасность потерять сердце любимого ею человека только усиливает ее любовь и делает ее навязчивее и требовательнее".
Спасатели всегда допускают эту ошибку. Они видят в раздражении, ревности и претензиях плюсующих партнеров боль и страдания по любви.
Вы должны запомнить, что при растущей любви (положительной динамике СЗ) и женщины, и мужчины боятся потерять партнера, и если рефлексируют рост СЗ, испытывают радость и трепет от самого его присутствия в их жизни или даже от надежды на это.
Любящая женщина на растущей, а не падающей СЗ найдет чем заняться в отсутствие мужа, особенно если у них общий дом и дети. При растущей любви человек ощущает подъем мотивации и хочет вкладываться в отношения больше.
Но растущую любовь постоянно путают с растущей хлеборезкой, и Спасатели принципиально не желают замечать отличий. Им не хочется видеть свою низкую значимость.
Растущая хлеборезка - это стремление получить побольше внимания, то есть корма для короны или материального корма: удобств, комфортных условий
Если хлеборезка растет одновременно с ростом СЗ партнера, человек мечется, но старается нравиться изо всех сил, больше вкладывается, чем щипцует. Если же хлеборезка растет при колебаниях или снижении СЗ партнера, а так очень часто бывает, вот когда начинаются претензии, капризы, угрозы и шантаж.
Рост хлеборезки и рост любви - разные вещи! Если любовь растет, а хлеборезка нет, человек не просто не выносит мозг, он становится полезен и приятен в общении. Поэтому любовь без хлеборезки всегда вызывает взаимность. Хлеборезка + любовь делают человека не таким приятным, но все-таки полезным. А вот хлеборезка без любви - это то, что Белинский и прикрывал короной Спасателя, когда писал:
"Они (женщины), кроме любви, не хотят признавать ничего на свете и требуют, чтоб мужчина для любви забыл все другие интересы -- и общественные вопросы, и общественную деятельность, и науку, и искусство, и все на свете".
В его собственной жизни это привело к ситуации, которую я тоже вчера цитировала.
Обратите внимание, жене наплевать, что болеющему чахоткой мужу нужно лечение, она недовольна, что он уехал. Она привезла в их дом сестру, которая открыто выражает мужу нелюбовь и неуважение, но обе считают это нормальным. А Белинский продолжает верить, что это все от растущей любви и от того, что женщины слишком сильно преданы мужчинам. Он испытывает чувство вины и чувство долга, жалеет бедняш, отказывает себе во многом ради них.
Жене всегда есть чем заняться, кроме того, чтобы требовать от мужа побольше внимания. У женщины с нормальным локусом огромное количество дел, было, есть и будет, как и у мужчин. Не обязательно заниматься политикой, чтобы быть счастливым. Заниматься экономикой собственного хозяйства не менее важно, чем принимать участие в дебатах об экономике страны. Первое - дело, второе чаще всего - болтовня, если вы не допущены к рулю государства. Нет никакого оправдания, когда жена выносит мозг мужу и требует бросить работу и уделить ей внимание, но при этом и денег тоже приносить ей побольше. Голод женщин по романтике и тогда и сейчас - это не преданность любви, а жадность короны. Хочется ощущать, что для мужа она - центр мира, что он отложит любые дела по ее приказу, что она - соль земли.
Но получив все это, подобная женщина плюсует вскоре еще больше и начинает выносить мозг сильней. Объясните почему это - закон?
Если бы Белинский смотрел на женские претензии без короны Спасателя и не надевал на бедняшек колпачки, он очень быстро и правильно среагировал бы на самые первые претензии жены.
А начались они сразу же. Его жена еще до знакомства, как пишет сам Белинский, "жадно читала его статьи", чем и заинтересовала его с самого начала, подкупив его. Она восхищалась его талантом, ей льстила его известность. А супружеская жизнь с ним оказалась не такой сказочной. Денег не хватало. Белинский брался за рецензии ко всему подряд, даже к карточным справочникам и календарям. Это выглядело не так амбициозно, как представлялось ей раньше. Причем он работал так много, что даже во время их скромной свадьбы был вынужден писать какую-то статью. Их маленький сын, второй после дочки, умер в четыре месяца, Белинский считал, что и это его вина. Жена выражала недовольство их жизнью, Белинский оправдывался, чувствовал долг перед "преданной любви" женщиной, пожертвовавшей себя семье.
Ему надо было поступить проще, сказать, что он - таков как есть, и более чем есть, не будет. А лучше было бы еще раньше не радоваться восторженности невесты, а немного ее приземлять, ведь любая идеализация - дорога к разочарованиям. Разочарование жены в нем Белинский переносил так болезненно, что, не исключено, на почве этого чахотка одержала над ним верх.
Как вы думаете, что дало бы вот такое, правильное поведение? Не будем трепать зря большую историческую фигуру, возьмите любого мужчину, которым жена очаровалась как гением, а после свадьбы начала упрекать за неисполнение своих надежд.
И сегодняшняя автор для сравнения.
Я хочу, чтобы вы видели единый механизм любых корон Спасателей, на ком бы они ни сидели.
Она видит женатого мужчину, который (возможно) решил загулять на стороне (а может быть хотел ограничиться флиртом), и вместо того, чтобы признать в нем отдельного человека и увидеть конфликт их интересов, воспринимает его как половинку. Она хочет чувствовать свою большую значимость и единство, вот в чем дело, и ради этого готова игнорировать реальность. Вот откуда возникают спасательские мотивы. От слияния, грандиозности и стремления скрыть все противоречия колпачками на партнере.
Общая схема обычно такая.
Партнер ставит какое-то неудобное или невозможное для вас условие. Жена хочет больше внимания и больше денег и чтобы больной муж стал здоров, если действительно любит ее. Знакомый хочет встречаться для романтичных прогулок, будучи женатым. Отказать страшно, разжать хлеборезку не хочется, и чтобы как-то избавиться от конфликта, используется корона, в данном случае Спасателя. Под короной вы послушно исполняете любые условия второго, не видя своего слива и своей слабости, ощущая себя более сильным и щедрым.
Белинский жалеет влюбленную жену, которую общество сделало такой зависимой от мужа, что она ничем не может занять свой ум, как только требовать больше любви у него и больше поклонения. Ёклмнэ87 сначала жалеет несчастную жену знакомого своего, которую он обманывает, а потом начинает жалеть самого знакомого, воображая его любовь.
Это позволяет тому и другому не видеть свое печальное положение.
А если бы они видели, они могли бы его изменить на более выгодное, даже превосходное.
Чем раньше снять корону Спасателя, тем быстрей это может быть.
Как это могло бы быть у мужчины в ситуации Белинского и как у сегодняшнего автора с ее дурацким ником?
Пусть вас не смущает сюрреализм такого сопоставления, все странное лучше запоминается.