Фёдор Бурлацкий о глубинных процессах в советской элите, которые привели к распаду СССР
На канале "Окно в историю" портала Яндекс.Дзен вышла очень любопытная заметка под названием «"Человек Андропова" и помощник Хрущёва Фёдор Бурлацкий о зарождении идей по развалу СССР», она представляет собой за исключением нельбольшого предисловия наиболее интересные цитаты из беседы с Ф.М. Бурлацким. Из неё следует, что корни и степень предательства в советской властной элите, которое в итоге привело к Пересторойке и распаду СССР, были глубже и возникли значительно раньше, чем я считал до сих пор. Например оказалось, что ядро тех, кто в дальнейшем вёл идеологическую работу против советской системы, находясь внутри неё, сформировал ещё Хрущёв. Он же, а не Андропов (который оказался всего лишь идейным продолжателем) принял решение отказаться от коммуннистической идеологии и идти на конвергенцию с Западом. Т.е. предательство возникло не в позднем СССР, а сразу после смерти Сталина, с приходом к власти Хрущёва. И что ещё мне показалось важным - когда обнаружились взгляды и намерения Андропова (а он о них сообщил высшему руководству ясно и прямо - в виде документа), его не сняли со всех постов (как в лучшем для него случае отреагировала бы на это нормально функционирующая политическая система), а поставили во главе КГБ, т.е. спецслужбы, отвечающей за внутреннюю безопасность страны. Ещё раз: человека, который хочет сломать систему и не скрывает этого, ставят во главе спецслужб. Приведу здесь эту заметку с небольшими косметическими коррекциями.
Фёдор Михайлович Бурлацкий был известным советским и российским политологом, журналистом и публицистом. Нас в данной статье будет особенно интересовать период его работы с 1960 по 1965 год в Отделе ЦК КПСС под началом Ю.В. Андропова.
Так вот, с 1960 года Фёдор Михайлович работал в Отделе ЦК КПСС по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран, который в то время возглавлял Юрий Андропов (1957-1967 гг). Внутри данного отдела по заданию Андропова Бурлацкий создал и возглавил группу советников-консультантов, которая готовила не только стратегию "сближения СССР" с странами Запада, но и проект новой конституции, которая предусматривала кардинальную смену политической системы всей страны. Лично сам Фёдор Михайлович был ещё и помощником Хрущёва и сопровождал его в поездках по социалистическим странам.
Летом 1958 года участвовал в написании раздела о государстве для учебника марксизма-ленинизма, готовившегося под руководством О.В. Куусинена (член Президиума ЦК КПСС). Соавтор "Морального кодекса строителя коммунизма".
В 1971-1989 годах работал заведующим кафедрой марксистко-ленинской философии в Институте общественных наук при ЦК КПСС.
С 1982 года был политическим обозревателем, затем с марта 1990 года по август 1991 года главным редактором «Литературной газеты». Избирался народным депутатом СССР (1989-1991). Закончил свою карьеру главного редактора "Литературной газеты" сразу после событий ГКЧП.
Интересный факт: в 2006 году однозначно высказывался за избрание В.В. Путина президентом РФ на третий срок на выборах 2008 года (как он писал, "в связи с бедственным положением народа"): "Я просто не вижу реальной альтернативы президенту Путину". Умер в 2014 году.
Итак, переходим к весьма интересным воспоминаниям Фёдора Бурлацкого.
- О том, как познакомился с Андроповым и стал работать под его началом:
"В журнале "Коммунист", как понимаю сейчас, я был очень активен и нахален, печатался в каждом номере, и это заметили в Секретариате ЦК... Андропов и пригласил меня в ЦК консультантом. Вскоре я стал заведующим группой консультантов. Привел туда Бовина, Шахназарова, Арбатова. Через какое-то время Хрущев предложил быть спичрайтером (составителем текстов речей) во время зарубежных поездок" (из беседы главного редактора журнала "Российский адвокат" Р. А. Звягельского с политологом, учёным и писателем Ф. М. Бурлацким)
Далее будут следовать цитаты из беседы с Ф. М, Бурлацким, записанной в 2012 году и размещённой на YouTube-канале "Устные истории".
- О группе консультантов, которой руководил Бурлацкий:
"Это была такая элитная группа, собранная мною по заданию Андропова. Я сам собирал эту группу. Мы в основном тогда придерживались того, что тогда считалось "ревизионизмом", т.е. таких взглядов, что нам (СССР) надо идти путём Запада. Я писал об этом, очень осторожно. Поскольку я был в ЦК, то все считали, что это отражает мнение "верхов" или, по крайней мере, какой-то части. Я этим пользовался до определённого момента, а потом, когда ушёл из ЦК и был политическим обозревателем газеты "Правда", я писал вот такие статьи, которые считались крамольными. Дело закончилось тем, что меня сняли с этого поста по указанию Суслова"
- О беседе Бурлацкого с Хрущёвым накануне его снятия с поста первого секретаря ЦК партии в октябре 1964 года:
"Я был вместе с ним (Хрущёвым) в последней его поездке - в Чехословакии. После окончания заседания, я попросил Никиту Сергеевича задержаться. Он (Хрущёв) задержался и я ему сказал, что мне кажется, что надо подумать над тем, чтобы готовить новую конституцию и организовать у нас президентскую республику по модели западных стран. Он (Хрущёв) спросил у меня: "Я председатель Совета Министров, а какое место мне отводится?" Я сказал ему, что конечно место президента и что Вы будете занимать независимое положение. Избираться всенародно. ... Инициатива разговора исходила от меня (Бурлацкого)"
- О реакции Хрущёва на такое предложение Бурлацкого:
"Он (Хрущёв) вначале сказал, что вы меня хотите снять с поста пред. совмина? А потом ему эта идея понравилась. Потому, что он стал бы независимым от Политбюро"
- Где работали над проектом новой конституции и кто этот процес курировал:
"Вернувшись в Москву (из поездки в Чехословакию), я получил поручение от Хрущёва поехать на дачу Горького и там я собрал группу и мы готовили проект новой конституции. И мне названивали из международного отдела ЦК по поручению секретаря ЦК Пономарёва (Пономарёв Б.Н. - заведующий Международным отделом ЦК в 1957 -1986 гг)... торопили"
- О том, кто предполагался на роль "президента":
"Поначалу Хрущёв, а потом Андропов. Но когда сняли Хрущёва, то Андропова "передвинули" Председателем КГБ, его "задвинули"
- О том, насколько реально было принятие такой конституции:
"Если бы она (Конституция) исходила от Хрущёва в период, когда он был в расцвете своих сил, то это было реально, хотя большинство Политбюро партии было против. И не случайно они (Политбюро) избрали Брежнева. Это им было чуждо. Они были антизападниками"
- О вариантах новой конституции:
"Варианты перехода к Западу: президентской либо парламентской республике. Это те, кто были настроены радикально (имеет ввиду в группе консультантов). И вариант перехода с использованием китайского опыта, т.е. сохранение режима политического и развитие рынка. И вариант просто усовершенствования той системы, которая была. Третий вариант поддерживало большинство работников аппарата ЦК"
- О том, кто идею новой конституции поддерживал среди руководителей ЦК партии:
"Среди руководителей ЦК у нас была поддержка, был там такой членн руководства Отто Вильгельмович Куусинен. (Куусинен Отто Вильгельмович член Президиума ЦК КПСС и секретарь ЦК КПСС). Он полностью не только поддерживал нас, а сам считал, что нам надо решительно осудить сталинизм и готовить изменения политического режима. Он не был настроен так радикально, как мы, молодые"
- Откуда у Бурлацкого возникли прозападные взгляды:
"Я сам получил эти взгляды, посетив одиннадцать стран Западной Европы.Поездка была из Одессы вокруг Европы с посещением десятка стран. Было около двухсот активистов из ЦК, горкомов партии, печатных органов. Это была туристическая поездка. Поездка была сделана для знакомства с Западом. Я увидел другой мир и был просто потрясён"
- О том, кто был в ЦК партии сторонником идей Запада:
"Два международных отдела в ЦК: один - социалистических стран, второй - капиталистических Это были люди, которые в основном хорошо знали Запад, многие из них работали на Западе. Так или иначе они склонялись к изменению политической системы, может быть не так радикально, как я. Но ... они считали, что мы должны идти на Запад"
- О взглядах Андропова:
"Надо сказать, что Андропов, когда он был в ЦК, сам придерживался радикальных взглядов. ...Он был необычным человеком, который присматривался к западному опыту и склонялся к тому, что нам надо радикально менять политическую систему... Он (Андропов) даже поступил крайне неосторожно: попросил меня подготовить записку, она называлась "О развитии политической системы в СССР", в которой были поставлены вопросы перехода к президентской власти. И он (Андропов) это докладывал по своей инициативе Брежневу и Косыгину. Я у него спросил: "Юрий Владимирович, вы уверены, что это найдёт поддержку?" Ведь к власти уже пришёл Брежнев с Косыгиным. И он (Андропов) сказал, что "посмотрим". Он (Андропов) сделал опрометчивый шаг. После этого его стали "передвигать" с поста секретаря ЦК на пост председателя КГБ. Он (Андропов) страшно туда не хотел уходить. Он считал, что его "задвинули"
- О Брежневе и работе с ним:
"Как только он (Брежнев) пришел к руководству страной, меня к нему "подсунул" Андропов. Я возглавил группу подготовки первого крупного доклада Леонида Ильича к 20-летию Победы ...В отличие от Хрущева, который, захлебываясь, обычно говорил первым,... Леонид Ильич всегда выступал только в заключении. И если даже один член Политбюро возражал, он говорил: "Этот вопрос нужно отложить. Посоветоваться и снять сомнения, а потом снова рассмотреть на заседании". Он был великий мастер человеческих отношений, которому мог позавидовать любой западный лидер... Впечатление было, что он по натуре человек не злой, в какой-то степени даже добрый. Очень осторожный, очень сдержанный. Ему трудно было произнести даже маленькую речь без бумажки"
Напоследок комментарий от себя. Поражает в этом не столько степень предательства части советской элиты или глубина проникновения этого предательства, пронизанности им почти всех уровней элиты сверху донизу или то, когда оно сформировалось и в течение какого времени существовало как часть совестской системы, существовало совершенно легально (хотя офицально и не афишировало своих взглядов) и при этом не встречало существенного противодействия со стороны здоровой части элиты, при том что в нормальной системе таким встройкам была бы объявлена война на уничтожение, посколкьку ясно, что в конце концов всё это сожрёт тех, кто мешает, и разрушит систему. Поражает даже не всё это, хотя и перечисленное абсолютно вопиюще. Самый большой вопрос - а как это вообще могло произойти? После окончания величайшей войны, в которой было продемонстрировано безоговорочное превосходство советского духа, оказавшегося способным сломать хребет мощнейшей военной машине объединённой фашистской Европы. Казалось бы, коммунизм смог доказать свою огромную духовную силу, способную творить чудеса, а советская элита наблюдала всё это воочую, находясь на фронтах. Любые идеи, способные воспламенять сердца, подобны духовному огню, а идеи коммунизма явным образом продемонстрировали свою огненную природу, и после войны этот огонь горел особенно ярко. Но почему этот огонь в тот период совершенно не грел сердца части элиты? (Отдельный вопрос - как такие люди оказались в составе советской этиты.) А у остальных он оказался полупотухшим, уже не способным воспламенить на борьбу с явным предательством, отвергающим всё, что было завоёвано предыдущими поколениями коммунистов, которые целиком отдавали себя этим идеям, посвящая борьбе за них свои жизни, ради этих идей приносили себя в жертву, шли на каторгу и смерть? Такая борьба с предательством при достаточной степени нагретости идеологии могла ощущаться только как борьба с абсолютным злом, в которой идут до конца, не жалея себя. А борьба в форме аппаратных интриг (если она и велась хотя бы в такой форме) как раз и говорит, что предательство не ощущалось как абсолютное зло, что и привело в конечном итоге к проигрышу таких сил и победе предательства. По сути вопрос в том, почему остыла идеология коммунизма? Вопрос очень сложный и тяжёлый, но без ответа на него мы не разберёмся по настоящему со своим прошлым, а без понимания прошлого и совершённых в нём ошибок попытки построить прочную страну, имеющую будущее, обречены на провал.