Доктор, мои яйца сводит от общения с людьми, что делать?
Я не знаком со своими немецкими соседями. Я никогда не представляюсь своим собутыльникам в пятничном привокзальном баре. В моем небольшом городке не найдется ни одного пенсионера, который при встрече мог бы улыбнуться мне, как старому знакомому, и снять шляпу. Приятная девочка из кондитерской, продающая мне через день выпечку с мерзким шпинатом, еще ни разу не услышала ответа ни на один из своих вопросов. Вся окружающая действительность летит параллельно. Лишь хмурый турок, снабжающий меня выпивкой, приятен мне, так как я раздражаю его еще больше, чем он меня. Сегодняшняя запись будет об изоляции и писанине.
Не секрет, среди писак немало эскапистов. Несмотря на то, что душевно мне ближе горящие писатели, которые испытывали удовольствие, находясь в центре событий, в человеческой массе, сам я не таков. Со стороны может показаться, что меня тянет к людям, ведь зачем еще каждую пятницу парню торчать в привокзальном баре? Но меня, на деле, тянет лишь к выпивке, а окружающие работяги нужны для фона. Я обожаю смотреть на то, как они надираются и начинают ненавидеть друг друга. Люблю даже их ущербную игру в дартс. Честное слово, пару раз за вечер я выхожу к мишени. Но ни с кем из них мне не хочется говорить. Даже не так. Мне до ужаса не хочется, чтобы кто-то из них говорил со мной.
20 марта 1828 года родился норвежский драматург Ибсен. Вы, театралы-выпендрежники, должны его знать. Почитывая рецензии очередного мужеложца в убогом издании, сравнение с Генриком Ибсеном обязательно должно мелькнуть раз или два, иначе статья не удалась. Я ни черта в театре не смыслю, но нравится мне кое-что из Ибсена. Когда-то я смог воспринять скандинавскую песнь под названием «Враг народа». Сюжет вкратце представляет собой борьбу меньшинства с большинством. Некий доктор, которому больше всех нужно, выясняет, что вода в одном из небольших курортных городков непригодна для употребления, иначе говоря, загрязнена. Доход местных жителей формируется за счет потока туристов, которые неизбежно вместо лечения получают новые заболевания после купания в фекалиях. Доктор начинает поднимать волну и встречает резкий отпор горожан, прежде его уважавших. Парень хотел чуточку улучшить мир, погрязший в отходах, но ему не дали на то право. В итоге Ибсен вместе с доктором приходит к следующим выводам: большинство никогда не может быть правым и для того, чтобы стать выше и сильнее, следует стать одиноким, читай превратиться в маргинала.
20 марта 1770 года родился будущий немецкий поэт Фридрих Гёльдерлин. Забавно, ему довелось, по большому счету, жить в одну эпоху с Гете и Шиллером, но где он в памяти обывателей, а где та парочка, которым даже памятник в Милуоки отлили? Если познакомиться с биографией поэта поближе, становится понятно, отчего о нем стараются забыть. В общем и целом, Фридрих был шизиком. Да, чокнутым на всю голову шизанутым отшельником. В определенный период жизни поэт принялся обливать дерьмом своих современников и окружающую действительность. Фридриху подавай Древнюю Грецию, понимаете? Все свои серьезные поэмы он посвятил людям той эпохи и олимпийским богам. В его распоряжении находилось достаточно времени, для того чтобы хорошенько разобраться в древнегреческих делах - почти полвека он провел в своем замке, «не выходя из комнаты». В общем-то, Гёльдерлин смог водрузить себя на Олимп, но, к сожалению, в процессе прослыл шизофреником.
Я знаю массу аналогичных историй из литературного мира, поскольку мне нравится мысленно проверять на вшивость писак прошлого. Я не верю многим из них, считаю их не более, чем высокомерными, эгоистичными, жаждущими внимания, избалованными детьми. Возвращаясь в пятничный бар, я вижу в работягах то, чего нет во всех этих творческих личностях. У них есть искренность и чувство пребывания на своем месте. В литературе не найдется и 10 творцов, которым бы я безоговорочно верил. Когда я вспоминаю о снобизме Ибсена или невменяемости Гёльдерлина, мне тут же хочется идти к людям, дабы продемонстрировать, что я не нахожу себя лучше них. А после мне приходит в голову, что в этом и есть глубочайшее проявление высокомерия, и я начинаю сомневаться. Именно поэтому, заглядывая на бутылку в бар, я стараюсь молчать и не пропускать своей очереди к мишени.
Не секрет, среди писак немало эскапистов. Несмотря на то, что душевно мне ближе горящие писатели, которые испытывали удовольствие, находясь в центре событий, в человеческой массе, сам я не таков. Со стороны может показаться, что меня тянет к людям, ведь зачем еще каждую пятницу парню торчать в привокзальном баре? Но меня, на деле, тянет лишь к выпивке, а окружающие работяги нужны для фона. Я обожаю смотреть на то, как они надираются и начинают ненавидеть друг друга. Люблю даже их ущербную игру в дартс. Честное слово, пару раз за вечер я выхожу к мишени. Но ни с кем из них мне не хочется говорить. Даже не так. Мне до ужаса не хочется, чтобы кто-то из них говорил со мной.
20 марта 1828 года родился норвежский драматург Ибсен. Вы, театралы-выпендрежники, должны его знать. Почитывая рецензии очередного мужеложца в убогом издании, сравнение с Генриком Ибсеном обязательно должно мелькнуть раз или два, иначе статья не удалась. Я ни черта в театре не смыслю, но нравится мне кое-что из Ибсена. Когда-то я смог воспринять скандинавскую песнь под названием «Враг народа». Сюжет вкратце представляет собой борьбу меньшинства с большинством. Некий доктор, которому больше всех нужно, выясняет, что вода в одном из небольших курортных городков непригодна для употребления, иначе говоря, загрязнена. Доход местных жителей формируется за счет потока туристов, которые неизбежно вместо лечения получают новые заболевания после купания в фекалиях. Доктор начинает поднимать волну и встречает резкий отпор горожан, прежде его уважавших. Парень хотел чуточку улучшить мир, погрязший в отходах, но ему не дали на то право. В итоге Ибсен вместе с доктором приходит к следующим выводам: большинство никогда не может быть правым и для того, чтобы стать выше и сильнее, следует стать одиноким, читай превратиться в маргинала.
20 марта 1770 года родился будущий немецкий поэт Фридрих Гёльдерлин. Забавно, ему довелось, по большому счету, жить в одну эпоху с Гете и Шиллером, но где он в памяти обывателей, а где та парочка, которым даже памятник в Милуоки отлили? Если познакомиться с биографией поэта поближе, становится понятно, отчего о нем стараются забыть. В общем и целом, Фридрих был шизиком. Да, чокнутым на всю голову шизанутым отшельником. В определенный период жизни поэт принялся обливать дерьмом своих современников и окружающую действительность. Фридриху подавай Древнюю Грецию, понимаете? Все свои серьезные поэмы он посвятил людям той эпохи и олимпийским богам. В его распоряжении находилось достаточно времени, для того чтобы хорошенько разобраться в древнегреческих делах - почти полвека он провел в своем замке, «не выходя из комнаты». В общем-то, Гёльдерлин смог водрузить себя на Олимп, но, к сожалению, в процессе прослыл шизофреником.
Я знаю массу аналогичных историй из литературного мира, поскольку мне нравится мысленно проверять на вшивость писак прошлого. Я не верю многим из них, считаю их не более, чем высокомерными, эгоистичными, жаждущими внимания, избалованными детьми. Возвращаясь в пятничный бар, я вижу в работягах то, чего нет во всех этих творческих личностях. У них есть искренность и чувство пребывания на своем месте. В литературе не найдется и 10 творцов, которым бы я безоговорочно верил. Когда я вспоминаю о снобизме Ибсена или невменяемости Гёльдерлина, мне тут же хочется идти к людям, дабы продемонстрировать, что я не нахожу себя лучше них. А после мне приходит в голову, что в этом и есть глубочайшее проявление высокомерия, и я начинаю сомневаться. Именно поэтому, заглядывая на бутылку в бар, я стараюсь молчать и не пропускать своей очереди к мишени.