Жизель
21 октября
Мариинский театр
Вот и балетный сезон в Мариинском, слава богу, открыли. Официальное открытие балетного сезона в любом большом театре мира - это знаменательное событие. Но Мариинскому в последние годы не до балета. И балетоманы в полном составе собираются в Мариинский театр только месяц спустя после начала балетных спектаклей. Ибо прима-балерина только сейчас осчастливила. Раньше не могла.
Открытие балетного сезона и должно быть, по идее, таким, как вчерашняя "Жизель". Похоже, Маринский вернулся к практике так называемых "парадных спектаклей", проводящихся на максимально возможном уровне. Это касается, во-первых, состава исполнителей; во-вторых, количества репитиций. Еще один признак "парадного спектакля" - это "дрессированный кордебалет", работающий честно и синхронно.
Во вчерашнем спектакле к Диане Вишневой, исполнявшей главную партию, добавилась еще одна прима-балерина - Екатерина Кондаурова, исполнившая партию Мирты. Двоечку вилис (Монна и Зюльма) танцевали Дарья Васнецова и Оксана Скорик, фактически - солистки первого ряда (у обеих в репертуаре Одетта-Одилия). Партию Ганса исполнял Илья Кузнецов, первый солист и вообще хороший танцовщик. Так что состав исполнителей собрался такой, как будто Мариинский театр решил кому-то доказывать, что уровень его балета еще огого. Кордебалет выдрессировали, как во времена Махара Вазиева - или это так показалось после кордебалета Михайловского. Репетировали, по-видимому, много и с кордой и с солистами. И получилось, действительно, впечатляюще.
Вишнева танцевала Жизель в том же стиле, что и на самом первом спектакле: разве что в первом акте ее Жизель сильно повзрослела. Это, впрочем, общая закономерность: чем старше становится балерина, чем выточеннее у нее партия, тем сложнее изображать наивную юность. Начало сцены сумасшествия вышло как-то жеманно-медленно (что Жизели совсем не идет), слишком долго Диана изображала сентиментальное умиление, но потом все стало на свои места: вполне в петербургском духе Жизель в сцене сумасшествия превращалась у нее в вилису. Во втором акте ее Жизель практически отпускает руки, они летают почти свободно, независимо от нее (это Диана придумала еще в первой своей Жизели); получается, с одной стороны, летуче-призрачно, с другой - вносит в партию долю истерики. Истеричность движений, наряду с каменным лицом призрака, мне кажется, очень уместна в Жизели - и так ее никто до Дианы не танцевал. Можно сказать, она весь второй акт проводит в духе "вертушки", когда Мирта ее заставляет танцевать. Ее ведь и дальше заставляют танцевать, чтобы спасти любимого. Практически каждое движение Диана начинает рывком и дальше нагнетает темп. Теряется лиризм, добавляется страстность, но страстность мертвой, призрака. Смотрится очень впечатляюще.
Константин Зверев в роли Альберта эффектно бегает по сцене. Жесты и мимика у него тоже получаются. А вот танец нет - ни с Дианой, ни без. Носит он ее не то, чтобы плохо, но и не то, чтобы хорошо. Серединка на половинку. Еще раз можно отметить, что даже для "парадного спектакля" Альберта в Мариинском нет.
Зато впервые за долгие годы мы не зевали и не закрывали глаза от стыда, дожидаясь выхода Жизели во втором акте. Вариации Мирты (Кондаурова), а также Монны (Васнецова) и Зюльмы (Скорик) наконец-то были исполнены профессионалами, а не случайными девочками полукордебалета. От кондауровской Мирты я, впрочем, ожидал большего - жестокости или неумолимого рока. Но, сделав партию блестяще с технической стороны (особо хочется отметить последнюю диагональ), Кондаурова как-то не оставила ни образа, ни энергии - отработала, не исполнила. Впрочем, и за это спасибо.
Лесничий Ганс перед смертью по-настоящему танцевал: мощный прыжок Ильи Кузнецова - фирменный знак Мариинки последних лет. И даже крестьянское па-де-де в первом акте прошло прилично: не без огрехов, но это был танец, а не цирк, как в последние годы. Надежда Гончар и Эрнест Латыпов (особенно последний) исполнили свои партии на хорошем юниорском уровне.
Загадкой осталось только одно: по какому поводу был "парадный спектакль"? В прошлом сезоне спектакли с Вишневой парадностью не отличались. Может, Мариинский решил доказать Михайловскому, что настоящий балет в Петербурге все-таки находится по адресу "Театральная, дом 1"? Если так, то у Мариинского один раз получилось. Чем ответит Михайловский?
Мариинский театр
Вот и балетный сезон в Мариинском, слава богу, открыли. Официальное открытие балетного сезона в любом большом театре мира - это знаменательное событие. Но Мариинскому в последние годы не до балета. И балетоманы в полном составе собираются в Мариинский театр только месяц спустя после начала балетных спектаклей. Ибо прима-балерина только сейчас осчастливила. Раньше не могла.
Открытие балетного сезона и должно быть, по идее, таким, как вчерашняя "Жизель". Похоже, Маринский вернулся к практике так называемых "парадных спектаклей", проводящихся на максимально возможном уровне. Это касается, во-первых, состава исполнителей; во-вторых, количества репитиций. Еще один признак "парадного спектакля" - это "дрессированный кордебалет", работающий честно и синхронно.
Во вчерашнем спектакле к Диане Вишневой, исполнявшей главную партию, добавилась еще одна прима-балерина - Екатерина Кондаурова, исполнившая партию Мирты. Двоечку вилис (Монна и Зюльма) танцевали Дарья Васнецова и Оксана Скорик, фактически - солистки первого ряда (у обеих в репертуаре Одетта-Одилия). Партию Ганса исполнял Илья Кузнецов, первый солист и вообще хороший танцовщик. Так что состав исполнителей собрался такой, как будто Мариинский театр решил кому-то доказывать, что уровень его балета еще огого. Кордебалет выдрессировали, как во времена Махара Вазиева - или это так показалось после кордебалета Михайловского. Репетировали, по-видимому, много и с кордой и с солистами. И получилось, действительно, впечатляюще.
Вишнева танцевала Жизель в том же стиле, что и на самом первом спектакле: разве что в первом акте ее Жизель сильно повзрослела. Это, впрочем, общая закономерность: чем старше становится балерина, чем выточеннее у нее партия, тем сложнее изображать наивную юность. Начало сцены сумасшествия вышло как-то жеманно-медленно (что Жизели совсем не идет), слишком долго Диана изображала сентиментальное умиление, но потом все стало на свои места: вполне в петербургском духе Жизель в сцене сумасшествия превращалась у нее в вилису. Во втором акте ее Жизель практически отпускает руки, они летают почти свободно, независимо от нее (это Диана придумала еще в первой своей Жизели); получается, с одной стороны, летуче-призрачно, с другой - вносит в партию долю истерики. Истеричность движений, наряду с каменным лицом призрака, мне кажется, очень уместна в Жизели - и так ее никто до Дианы не танцевал. Можно сказать, она весь второй акт проводит в духе "вертушки", когда Мирта ее заставляет танцевать. Ее ведь и дальше заставляют танцевать, чтобы спасти любимого. Практически каждое движение Диана начинает рывком и дальше нагнетает темп. Теряется лиризм, добавляется страстность, но страстность мертвой, призрака. Смотрится очень впечатляюще.
Константин Зверев в роли Альберта эффектно бегает по сцене. Жесты и мимика у него тоже получаются. А вот танец нет - ни с Дианой, ни без. Носит он ее не то, чтобы плохо, но и не то, чтобы хорошо. Серединка на половинку. Еще раз можно отметить, что даже для "парадного спектакля" Альберта в Мариинском нет.
Зато впервые за долгие годы мы не зевали и не закрывали глаза от стыда, дожидаясь выхода Жизели во втором акте. Вариации Мирты (Кондаурова), а также Монны (Васнецова) и Зюльмы (Скорик) наконец-то были исполнены профессионалами, а не случайными девочками полукордебалета. От кондауровской Мирты я, впрочем, ожидал большего - жестокости или неумолимого рока. Но, сделав партию блестяще с технической стороны (особо хочется отметить последнюю диагональ), Кондаурова как-то не оставила ни образа, ни энергии - отработала, не исполнила. Впрочем, и за это спасибо.
Лесничий Ганс перед смертью по-настоящему танцевал: мощный прыжок Ильи Кузнецова - фирменный знак Мариинки последних лет. И даже крестьянское па-де-де в первом акте прошло прилично: не без огрехов, но это был танец, а не цирк, как в последние годы. Надежда Гончар и Эрнест Латыпов (особенно последний) исполнили свои партии на хорошем юниорском уровне.
Загадкой осталось только одно: по какому поводу был "парадный спектакль"? В прошлом сезоне спектакли с Вишневой парадностью не отличались. Может, Мариинский решил доказать Михайловскому, что настоящий балет в Петербурге все-таки находится по адресу "Театральная, дом 1"? Если так, то у Мариинского один раз получилось. Чем ответит Михайловский?