20 апреля
Мариинский театр
Начну с Виктории Терешкиной - и по статусу и по уровню исполнения. Я не первый раз смотрю Зарему нашей примы, видел, например,
в 2017 году и испытал совершенно иные эмоции: ну Зарема и Зарема. В этот раз исполнение Терешкиной было в полном смысле слова потрясающим. Выдающаяся техника соединяется с блестящей актерской игрой, причем одно от другого неотделимо. Сегодня могу сказать определенно: Зарема Терешкиной принципиально выше Заремы Лопаткиной, ибо такой техники у Лопаткиной не было даже в самые лучшие годы. По сравнению с 2017 годом, Виктория украсила и усложнила почти каждую вариацию (включая дуэт с Марией в 3 акте с невероятными вращениями), а также существенно домыслила образ. Ее Зареме искренне сострадаешь - и вместе с тем поражаешься ее энергии и силе чувства. В последний сезон Виктория Терешкина достигла невероятных вершин балетного искусства: один за другим она исполняет все сложнейшие балеты огромного мариинского репертуара и почти в каждом оказывается много лучше, чем пару-тройку лет назад. В прошлом месяце она исполнила свою лучшую за все годы «Легенду о любви», в этом месяце - наверное, лучшую Зарему. Браво!
Мария Ильюшкина танцует много увереннее, чем в феврале. В первом акте она великолепна своим изяществом и изысканностью польской панночки. Особенно хороши элементы мелкой техники в вариации, которые уже выложили в сеть нарушающие театральные правила поклонники. Она умудряется танцевать уверенно и без задоринки, несмотря на то, что Андрей Ермаков просто ей мешает. В третьем же акте благодаря партнерству Терешкиной у нее вдруг что-то получилось в дуэте - простота и беззащитность. У Данилы Корсунцева в очередной раз вместо Гирея выходит Спартак, по этой причине дуэт Марии и Гирея, как и в феврале, проходит с большим натягом.
Хорош кордебалет, на удивление хорош оркестр под управлением Бориса Грузина. Если бы не мужчины-солисты, можно было бы назвать спектакль парадным. Именно в таком исполнении балет «Бахчичарайский фонтан» перестает быть «гробом с музыкой», как назвал его московский критик, и превращается в хореографический шедевр. И очень хорошо понимаешь, зачем его хранят в репертуаре.