"Начальник Чукотки" глазами Максима Леонидова
31 августа
Театр музыкальной комедии
Мюзикл «Девчонка на миллион», сочиненный и поставленный Максимом Леонидовым, - очень добротный мюзикл. И хотя в зале сидят в основном поколения, выросшие на бит-квартете «Секрет», рекомендовать его можно всем поколениям - от пенсионеров, тихо тоскующих по СССР, когда деревья были большими, до молодежи, считающей свои грезы о лучшем будущем социалистическими.
Заинтересовала, собственно, современная попытка переосмыслить яркий фильм, сам по себе уже рефлектирующий на темы советской идеологии, пытающийся сформулировать советский идеал человечными словами Оттепели. Иными словами, мюзикл Леонидова - это такая рефлексия над рефлексией.
У либретистов Александра Шаврина и Андрея Носкова (последний - режиссер спектакля) это большей частью получилось. Простой мелодраматический ход - превращение главного героя фильма Алексея Глазкова в героиню Настю Глазкову - создает любовную историю, которая накладывается на знакомый сюжет и усложняет (а также деидеологизирует) его. От советской власти, разрушившей, как известно, российскую государственность и наивно-мальчишески пытающейся создать новые, социалистические государственные институты, остается только начальная сцена с маршировкой и красный флаг, который Настя привозит на Чукотку (его, кстати, почти сразу отодвинут на задник). Работа новой таможни - взаимодействие с иностранными негоциантами - решается просто-патриотически. Отношения с чукчами выстроены просто по-женски: Настя их жалеет, а мальчику-сироте становится приемной матерью. Идеология как бы растворяется в нормальном, общечеловеческом, добром. Но вот как только на сцене появляются белые, спектакль срывается на буффонаду «Свадьбы в Малиновке» - как будто мы вернулись в середину 20 века. Отношения Насти и Храмова не так забавны, как в фильме: местами они готовы перетечь в сюжет «Любови Яровой» (была такая оперетта; классический советский идеологический сюжет: она - красная, он - белый), только девушка тут оказывается недостаточно сильной. Ну и американцы (что команда корабля, что певица в Сан-Франциско) поют и танцуют хорошо, но все какие-то бездушные - в отличие от простых советских людей. Эти штампы неприятно контрастируют с общим настроем спектакля.
Поют, по сути, два артиста - Вера Свешникова (Настя) и Максим Леонидов (Тимофей Иванович Храмов). Поют хорошо. Еще отметим в плане вокала Манану Гогитидзе - певицу в Сан-Франциско.
Музыка несколько однообразна - как вся музыка Максима Леонидова, но она очень подходит для мюзикла, переосмысляющего советский сюжет. Конечно, самые яркие мелодии у американцев - именно в этом джазово-роковом стиле Леонидов работает всю жизнь: от «Секрета» до последних сочинений. И в процессе рефлексии неминуемо рождается мысль, что именно поколение Леонидова (включая его самого) в молодости сознательно разрушало позднюю советскую культуру, чтобы теперь на советские темы ностальгировать. Так всегда проявляет себя ирония истории.