The long road to Svea
Самому удивительно, но со времён Шпицбергена прошло уже два года. А вспоминается - как будто пару месяцев назад, может, потому, что разительно отличалось от всех мест, где я раньше был? Или из-за какого-то особо чистого воздуха, в котором видно бывает километров на 70?.. Так или иначе, ровно два года назад имел место особенный для меня день - впервые за два месяца, считая с Нового года, я наконец-то снова увидел Солнце. И произошло это на первой нашей большой экскурсии всей группой - за 60 км на юг, в норвежский вахтовый посёлок Sveagruva, или, по-нашему, Свея.
Рискну напомнить, что на широте 78° полярная ночь - это не фунт изюму, в начале января светать даже и не думает, если в 12 часов дня (что на долготе Лонгьира очень близко к реальному астрономическому полдню) выйти в такое место, где нет никакого искуственного освещения - после того, как глаза привыкнут к темноте, становится видно, что с юга небо чуть-чуть светлее. На широте Москвы летней ночью заря со стороны севера видна гораздо лучше. Первый естественный свет на верхушках гор начинает появляться ближе к концу февраля, а солнце в самом Лонгьире случается первый раз в году аж на 8 марта. Вылезти куда повыше до конца февраля мне так и не случилось, да и погоды в это время стояли преимущественно пасмурные. Так что когда я узнал, что в учебный план курса "Методы полевых исследований в полярных странах" входит полноценная экскурсия в Свею на целый день, надежда увидеть наконец наше светило "хотя бы не последним в городе" вновь забрезжила. :) Более того, это был первый раз, когда я увидел Шпицберген за пределами посёлка, и там тоже было на что посмотреть. Итак, утром 6 марта 2009 года мы собрались в техническом отделе универа, облачились в боевые костюмы пингвинов и оседлали наших снежных скакунов.
Универские снегоходы почти готовы к бою. День обещает быть прекрасным.
Подъезжаем к горе Тильберга - перевалу между долинами Тудален и Гангдален. Кажется, уже скоро...
...вот оно! Наконец! Встаём на перевале всей группой и минут 10 просто фтыкаем.
Дальше - Гангдален и конечные морены ледника Тильберга, спускающиеся к самому дну долины...
...и нетронутые снега по её бортам.
Вскоре долина расширяется, мы подъезжаем к широкой поперечной долине Рейндалена...
...а сзади висит над горизонтом луна и пасутся олени.
У входа в Рейндален становимся на перекур у избушки Sørhytta. Солнце сквозь тонкие облака на том борту долины показывает настоящее волшебство - вся эта феерия ещё и движется!
Долина Рейндалена широкая и плоская, разгоняемся до 50-60 км/ч, тут становится не до съёмки. Пересекаем долину, проходим причудливые холмы морены и въезжаем на здоровенный ледник Слакбреен, по которому тоже можно неплохо погонять. Слева и справа пролетают склоны гор, впереди всё ближе нижняя граница облака - наконец, мы в него въезжаем...
...и выезжаем. Трасса промаркирована и, вдобавок, изрядно накатана, так что заблудиться здесь в тихую погоду сложно.
Пройдя водосборное плато, дающее начало сразу нескольким ледникам, выезжаем к действующей шахте Свеи - она в нескольких километрах от посёлка. Прослой угля здесь не очень мощный - первые метры, и залегает почти горизонтально, так что снаружи лишь некоторые технологические строения шахты.
Время от времени делаем передышки, и преподы устраивают нам экскурсы в геологию, географию и историю окружающих мест.
Наконец, мы в посёлке. Живёт здесь около 200 человек, вахта постоянно сменяется; многие ездят из Лонгьира - туда чуть ли не каждый день летает самолётик, а зимой можно и на снегоходе. По пути нам рассказывали про безумного шахтёра, проделавшего путь из Лонгьира в Свею за 40 минут.
Вообще посёлок сий возник ещё в начале ХХ века, как и большинство угольных шахт Шпицбергена, и быстро разорился. Изначально он был основан Швецией - что и отражено в названии. Потом, лет через 50, норвеги провели доразведку и обнаружили неподалёку от старой шведской шахты залежи мощностью аж в 5 метров - рекорд для здешней угольной провинции (для сравнения, в Лонгьире мощность прослоя угля составляет от 60 до 150 см, и на этом больше века живёт целый город). Более того, здесь нашёлся не просто уголь, а антрацит (в ходе экскурсии нам говорили, что единственный добываемый в нынешнее время в Европе - видимо, Украину с её Донбассом они за Европу не считают). Посёлок быстренько восстановили, хоть и не стали размещать постоянное население - возят и сейчас из Лонгьира. Но если там угольная отрасль наглухо убыточна и существует в основном для поддержания жизни в городе, то здесь умудряются и по сей день работать с прибылью.
Здесь группа разделяется: одна часть идёт на экскурсию в шахту немедленно, а другая, в которой я и оказался, объезжает окрестные веси - здесь есть несколько объектов, служивших дипломными проектами студентов и аспирантов UNIS-а.
Погода, тем временем, сгущается. Здесь видна почти вся жилая часть посёлка. Если приглядеться, на гребне ближайшей горы есть мачты освещения - особо спортивные шахтёры делают туда регулярные забеги.
Мы же неторопливо объезжаем объекты берегозащиты - почему-то её не видно. (не сезон, подумал Штирлиц)
А это - здоровенный углеотгрузочный терминал, почти полностью автоматизированный. Прямо из шахты сюда около 10 км идёт конвейер с углём. Разумеется, работает всё это только летом, когда фьорд Ван Мийена, на котором и стоит Свея, протаивает настолько, чтобы могли подойти сухогрузы.
А вот и выход того самого конвейера на поверхность - теперь наша очередь лезть в шахту. Здесь надо сказать, что есть два пути попадания внутрь, и один другого небанальнее. Здесь - вход в туннель, который идёт 6 км под подошвой ледника Хёганесбреен и попадает сразу в нижнюю часть шахты. Туннель проложен буро-взрывным способом, в нём умещаются конвейер и пространство, достаточное для разъезда двух легковых машин. Излишне упоминать, что вечная мерзлота здесь везде. Второй вариант - по поверхности. Там идёт автодорога, и значительную часть своего протяжения она идёт прямо по срединной морене вышеупомянутого ледника. Излишне упоминать, что ледники имеют свойство двигаться - дорогу постоянно подсыпают, но ведь работает же!
Перед спуском опять-таки облачаемся в белые пластиковые халаты, получаем спасательное оборудование и проходим инструктаж. Нас водил зам.директора шахты, всю жизнь живущий на Шпицбергене и доросший до этой должности от простого шахтёра - на фото он справа. Очень позитивный мужик, отлично знающий инглиш и рассказывающий на нём кучу интересных вещей. Нам бы таких шахтёров!
И вот, наконец, мы внутри. Так крепят своды шахты от обрушения - антрацит, добываемый здесь, весьма хрупок и легко ломается даже в руках.
А этой аццкой дробилкой его аццки дробят.
Кругом суровое оборудование. Гвозди из потолка - опять же, закрепление свода.
И, да, в этой шахте ездят на легковых машинах - вполне аналогичных тем, что на поверхности. Несколько раз нам приходилось даже разъезжаться.
Всё механизировано и автоматизировано, кругом провода, трубы, ленточные транспортёры...
...местами напоминающие БТР из фильма "Чужие".
А этот монстр - собственно, главная рабочая лошадка среди здешних мастодонтов, именно он и рубит уголь. Расположился почти на всю ширину ствола.
А здесь стоит норвежский шахтёр и нажимает на кнопочки. Правда, при нас именно этот комбайн не работал.
Выезжали из шахты через верхний выход, который ведёт к дороге по леднику. Перед выходом на поверхность - шлюзовая камера, неожиданно оказавшаяся весьма высокой. Всё просто - летом сюда попадает тёплый воздух с поверхности, а поскольку мерзлота здесь везде, потолок быстренько начинает таять и осыпаться. Сначала было несколько случаев завалов, пока не додумались сделать такой вот шлюз. Отсюда мы и вышли наружу, где уже были густые сумерки и видимость в пару метров. Обратную дорогу я помню плохо - лучше всего запомнилось, как мы разгонялись на леднике до 70 км/ч, и я яростно держался за скакуна (скачущего, кстати, ещё как), лишь бы не катапультировало на очередном ухабе. То ли из-за темноты и слабой видимости, то ли из-за отсутствия остановок с обзором и раъяснением окружающей обстановки, то ли из-за желания побыстрее попасть домой, обратно добрались чуть ли не в два раза быстрее. Начало освоению просторов Свальбарда было положено - не далее чем через пару дней, не успев залечить синяки на заднице, мы устроили ещё одну вылазку, на сей раз в Баренцбург. Но это уже совсем другая история.
Рискну напомнить, что на широте 78° полярная ночь - это не фунт изюму, в начале января светать даже и не думает, если в 12 часов дня (что на долготе Лонгьира очень близко к реальному астрономическому полдню) выйти в такое место, где нет никакого искуственного освещения - после того, как глаза привыкнут к темноте, становится видно, что с юга небо чуть-чуть светлее. На широте Москвы летней ночью заря со стороны севера видна гораздо лучше. Первый естественный свет на верхушках гор начинает появляться ближе к концу февраля, а солнце в самом Лонгьире случается первый раз в году аж на 8 марта. Вылезти куда повыше до конца февраля мне так и не случилось, да и погоды в это время стояли преимущественно пасмурные. Так что когда я узнал, что в учебный план курса "Методы полевых исследований в полярных странах" входит полноценная экскурсия в Свею на целый день, надежда увидеть наконец наше светило "хотя бы не последним в городе" вновь забрезжила. :) Более того, это был первый раз, когда я увидел Шпицберген за пределами посёлка, и там тоже было на что посмотреть. Итак, утром 6 марта 2009 года мы собрались в техническом отделе универа, облачились в боевые костюмы пингвинов и оседлали наших снежных скакунов.
Универские снегоходы почти готовы к бою. День обещает быть прекрасным.
Подъезжаем к горе Тильберга - перевалу между долинами Тудален и Гангдален. Кажется, уже скоро...
...вот оно! Наконец! Встаём на перевале всей группой и минут 10 просто фтыкаем.
Дальше - Гангдален и конечные морены ледника Тильберга, спускающиеся к самому дну долины...
...и нетронутые снега по её бортам.
Вскоре долина расширяется, мы подъезжаем к широкой поперечной долине Рейндалена...
...а сзади висит над горизонтом луна и пасутся олени.
У входа в Рейндален становимся на перекур у избушки Sørhytta. Солнце сквозь тонкие облака на том борту долины показывает настоящее волшебство - вся эта феерия ещё и движется!
Долина Рейндалена широкая и плоская, разгоняемся до 50-60 км/ч, тут становится не до съёмки. Пересекаем долину, проходим причудливые холмы морены и въезжаем на здоровенный ледник Слакбреен, по которому тоже можно неплохо погонять. Слева и справа пролетают склоны гор, впереди всё ближе нижняя граница облака - наконец, мы в него въезжаем...
...и выезжаем. Трасса промаркирована и, вдобавок, изрядно накатана, так что заблудиться здесь в тихую погоду сложно.
Пройдя водосборное плато, дающее начало сразу нескольким ледникам, выезжаем к действующей шахте Свеи - она в нескольких километрах от посёлка. Прослой угля здесь не очень мощный - первые метры, и залегает почти горизонтально, так что снаружи лишь некоторые технологические строения шахты.
Время от времени делаем передышки, и преподы устраивают нам экскурсы в геологию, географию и историю окружающих мест.
Наконец, мы в посёлке. Живёт здесь около 200 человек, вахта постоянно сменяется; многие ездят из Лонгьира - туда чуть ли не каждый день летает самолётик, а зимой можно и на снегоходе. По пути нам рассказывали про безумного шахтёра, проделавшего путь из Лонгьира в Свею за 40 минут.
Вообще посёлок сий возник ещё в начале ХХ века, как и большинство угольных шахт Шпицбергена, и быстро разорился. Изначально он был основан Швецией - что и отражено в названии. Потом, лет через 50, норвеги провели доразведку и обнаружили неподалёку от старой шведской шахты залежи мощностью аж в 5 метров - рекорд для здешней угольной провинции (для сравнения, в Лонгьире мощность прослоя угля составляет от 60 до 150 см, и на этом больше века живёт целый город). Более того, здесь нашёлся не просто уголь, а антрацит (в ходе экскурсии нам говорили, что единственный добываемый в нынешнее время в Европе - видимо, Украину с её Донбассом они за Европу не считают). Посёлок быстренько восстановили, хоть и не стали размещать постоянное население - возят и сейчас из Лонгьира. Но если там угольная отрасль наглухо убыточна и существует в основном для поддержания жизни в городе, то здесь умудряются и по сей день работать с прибылью.
Здесь группа разделяется: одна часть идёт на экскурсию в шахту немедленно, а другая, в которой я и оказался, объезжает окрестные веси - здесь есть несколько объектов, служивших дипломными проектами студентов и аспирантов UNIS-а.
Погода, тем временем, сгущается. Здесь видна почти вся жилая часть посёлка. Если приглядеться, на гребне ближайшей горы есть мачты освещения - особо спортивные шахтёры делают туда регулярные забеги.
Мы же неторопливо объезжаем объекты берегозащиты - почему-то её не видно. (не сезон, подумал Штирлиц)
А это - здоровенный углеотгрузочный терминал, почти полностью автоматизированный. Прямо из шахты сюда около 10 км идёт конвейер с углём. Разумеется, работает всё это только летом, когда фьорд Ван Мийена, на котором и стоит Свея, протаивает настолько, чтобы могли подойти сухогрузы.
А вот и выход того самого конвейера на поверхность - теперь наша очередь лезть в шахту. Здесь надо сказать, что есть два пути попадания внутрь, и один другого небанальнее. Здесь - вход в туннель, который идёт 6 км под подошвой ледника Хёганесбреен и попадает сразу в нижнюю часть шахты. Туннель проложен буро-взрывным способом, в нём умещаются конвейер и пространство, достаточное для разъезда двух легковых машин. Излишне упоминать, что вечная мерзлота здесь везде. Второй вариант - по поверхности. Там идёт автодорога, и значительную часть своего протяжения она идёт прямо по срединной морене вышеупомянутого ледника. Излишне упоминать, что ледники имеют свойство двигаться - дорогу постоянно подсыпают, но ведь работает же!
Перед спуском опять-таки облачаемся в белые пластиковые халаты, получаем спасательное оборудование и проходим инструктаж. Нас водил зам.директора шахты, всю жизнь живущий на Шпицбергене и доросший до этой должности от простого шахтёра - на фото он справа. Очень позитивный мужик, отлично знающий инглиш и рассказывающий на нём кучу интересных вещей. Нам бы таких шахтёров!
И вот, наконец, мы внутри. Так крепят своды шахты от обрушения - антрацит, добываемый здесь, весьма хрупок и легко ломается даже в руках.
А этой аццкой дробилкой его аццки дробят.
Кругом суровое оборудование. Гвозди из потолка - опять же, закрепление свода.
И, да, в этой шахте ездят на легковых машинах - вполне аналогичных тем, что на поверхности. Несколько раз нам приходилось даже разъезжаться.
Всё механизировано и автоматизировано, кругом провода, трубы, ленточные транспортёры...
...местами напоминающие БТР из фильма "Чужие".
А этот монстр - собственно, главная рабочая лошадка среди здешних мастодонтов, именно он и рубит уголь. Расположился почти на всю ширину ствола.
А здесь стоит норвежский шахтёр и нажимает на кнопочки. Правда, при нас именно этот комбайн не работал.
Выезжали из шахты через верхний выход, который ведёт к дороге по леднику. Перед выходом на поверхность - шлюзовая камера, неожиданно оказавшаяся весьма высокой. Всё просто - летом сюда попадает тёплый воздух с поверхности, а поскольку мерзлота здесь везде, потолок быстренько начинает таять и осыпаться. Сначала было несколько случаев завалов, пока не додумались сделать такой вот шлюз. Отсюда мы и вышли наружу, где уже были густые сумерки и видимость в пару метров. Обратную дорогу я помню плохо - лучше всего запомнилось, как мы разгонялись на леднике до 70 км/ч, и я яростно держался за скакуна (скачущего, кстати, ещё как), лишь бы не катапультировало на очередном ухабе. То ли из-за темноты и слабой видимости, то ли из-за отсутствия остановок с обзором и раъяснением окружающей обстановки, то ли из-за желания побыстрее попасть домой, обратно добрались чуть ли не в два раза быстрее. Начало освоению просторов Свальбарда было положено - не далее чем через пару дней, не успев залечить синяки на заднице, мы устроили ещё одну вылазку, на сей раз в Баренцбург. Но это уже совсем другая история.