Иран - "заряженное ружье на сцене" (Часть 1)
"Нельзя ставить на сцене заряженное ружье, если никто не имеет в виду выстрелить из него."
Из письма А.П. Чехова к литератору Александру Лазареву-Грузинскому от 1 ноября 1889 г.
Подписанное в ночь на 24 ноября в Женеве предварительное соглашение, которое назвали "дорожной картой всеобъемлющего урегулирования иранской ядерной проблемы", предоставило даже самым последовательным скептикам убедительное подтверждение, что все же Иран - инструмент, а не цель для США.
В этом ключе открытыми для размышлений остаются лишь два важных вопроса:
1) Может ли Иран стать "инструментом" манипулирования внешних сил?
2) Если может - то каким "инструментом", насколько управляемым, в чьих руках и для каких целей?
Нынешняя геополитическая ситуация не только сложна, но и, как правило, сознательно запутана мировыми лидерами. Тем не менее, последние десятилетия явили миру не один пример успешных внешних манипуляций намного более мощными державами, чем сегодняшний Иран.
Поэтому объективный ответ на первый вопрос: "Да. Иран вполне может стать "инструментом" манипулирования внешних сил". И неважно - хочет Тегеран этого или нет.
Но намного большего внимания заслуживают попытки ответа на второй вопрос.
1. Каким "инструментом" может стать Иран
Объективно нынешний Иран мало похож на "инструмент" созидания или стабилизации проблем. И это не случайность. После победы Исламской революции 1979 года страна живет в условиях непрекращающейся ни на день борьбы с различными враждебными внешними силами, созданию которых в немалой степени поспособствовал внешнеполитический курс Тегерана. Поэтому Иран вынужденно, но неуклонно все более и более приобретал черты "высокотехнологичного крупнокалиберного ружья" для запугивания, а, если понадобится, то и усмирения недругов.
Но особое место в истории становления и развития Исламской республики занимают любопытные результаты борьбы США с иранской ядерной программой.
С подачи Вашингтона Запад, заверив общественность своих стран в существовании гипотетической угрозы перехода иранской ядерной программы на военные рельсы, провел довольно странную по содержанию и неоднозначную по результатам борьбу с Тегераном. Спорную как по изначальной стратегии планирования, так и по тактике исполнения.
США за 30 лет сумели вывести из "Большой игры" такого уникального тяжеловесного противника, каким был СССР, создали ключевые условия для образования ЕС и поставили под плотный контроль внешнюю политику объединенной Европы, накрепко включили в свою орбиту Канаду, Японию и Австралию, существенно усилили влияние на Латинскую Америку, Центральную и Юго-Восточную Азию, разорвали Ливийскую Джамахирию и косвенно способствовали убийству без суда и следствия лидера суверенного государства Муамара Каддафи без оглядки на международные нормы и общественное мнение, укрепили собственные позиции в Восточной Африке, создали перспективные заделы для установления контроля над Западной частью Сахары и Гвинейским заливом. Одним словом - если в Вашингтоне хотят, то объективно могут очень многое, невзирая на сложность задач.
А вот с Ираном...
Прямо какая-то аномальная череда сомнительных успехов, внешне больше похожих на провалы и неудачи.
История иранской ядерной программы достаточно сложна и противоречива. Но эта сложность большой частью искусственно создана и поддерживается главными оппонентами - Вашингтоном и Тегераном.
А что действительно в указанном противостоянии более всего обращает на себя внимание, так это абсолютно несвойственная внешней политике США загадочная незамысловатая прямолинейность тактики давления на Тегеран.
Череда постоянно повторяющихся угроз, ультиматумов и санкций со стороны Вашингтона, приводящих лишь к возрастающему сопротивлению и ответным контрмерам Ирана по развитию своего оборонного комплекса и попыткам усиления экономического потенциала страны. Практически никаких заманчивых (или таких от которых просто нельзя отказаться) предложений компромиссов или выгодных условий торгов, уместных в переговорах с "настороженным и упрямым" оппонентом, если присутствует желание договориться с ним в конечно итоге.
Удар с одной стороны, защита и попытка контрудара в ответ. Статичные качели, и почти никаких существенных коррекций в тактике действий Госдепартамента. Будто силач, увлеченный процессом, упорно ломает толстую стену в одном месте и даже не пытается подкопаться под нее или найти обходной путь к цели.
Ладно, если бы это была тактика одного правящего кабинета. Но ее с 1996 года методично повторяют администрации уже третьего подряд президента США.
"Закостенелость" и вырождение американской политики?
Крайне сомнительно, ведь эти черты почти не проявляются в других горячих точках. Там США старательно выполняют работу над ошибками и корректируют свои действия. И лишь в отношении Ирана гроссмейстер внешне ведет себя как упрямый начинающий шахматист, повторяющий один и тот же заученный проигрышный гамбит.
Малопонятное отсутствие логики в действиях США, которое можно счесть единичным исключением из правил?
Но это лишь в том случае, если считать, что Иран это мишень, назначенная Вашингтоном для обязательного растерзания.
Судите сами. США с 2001 года уже не один десяток раз имели реальную возможность уничтожить иранские ядерные объекты. Также как это было осуществлено израильскими ВВС в июне 1981 года в Ираке.
Все иранские атомные объекты были хорошо известны и доступны для воздушных атак. А подземного ядерного комплекса в Форду, защищенного от современных средств поражения, у Тегерана в нынешнем виде в прошлом десятилетии еще не было (официальное строительство на площадке начато в конце осени 2009, а завершено в ноябре 2012).
И что-то реальное противопоставить США в случае налета на иранские ядерные объекты вооруженные силы Исламской республик десять и даже пять лет назад скорее всего не смогли бы.
Ирану оставалось бы слабое утешение - реализация угрозы удара возмездия по Израилю или попытки блокады Ормузского пролива для арабской нефти.
Но Саддам Хусейн уже пытался безуспешно пускать "Скады" по Израилю с более близкого расстояния.
А иранский флот, противокорабельные средства и береговые батареи образца, к примеру, 2005 года вряд ли смогли бы воспрепятствовать 5-му флоту США во взаимодействии с ВМС стран Залива достаточно быстро снять блокаду Ормузского пролива и очистить его фарватер от мин.
Тем не менее США удара по иранским атомным объектам не только так и не нанесли, но даже жестко удержали от этого шага в 2012 году наиболее горячие головы в Тель-Авиве.
Штаты побоялись противодействия России, Китая или возмущения мировой общественности? Вряд ли.
Вашингтон особо не оглядывался на Москву и Пекин, начиная вторжение в Афганистан и Ирак. А Ливию не спасло возмущение общественности, когда люди начали осознавать какой страшный и безжалостный джин под "чистым небом" Запада вырвался на свободу с "революционными" знаменами арабской весны.
А ведь на месте Ливии, только несколькими годами ранее, вполне мог бы оказаться и Иран.
А если предположить, что после 1996 года США вообще не ставили своей целью ни поставить Иран на колени, ни, тем более, "вбомбить его в средневековье"?
Что, если истинная цель США в отношении Исламской республики уже не первое десятилетие совершенно противоположная.
Не угнетать страну, а наоборот - заставлять Тегеран постоянно усиливаться в военном плане, исподволь подталкивая и направляя это процесс, параллельно подогревая потенциальную агрессивность населения Ирана, подпитывая и стимулируя уверенность иранского руководства в собственных силах против соседних стран?
И лишь убедившись, что "боец уже достаточно разогрет и готов" (силен, тренирован, материально оснащен, морально подготовлен и достиг нужной степени агрессивности) - направить его сдерживаемую энергию на нужную цель.
В таком преломлении все "странные", на первый взгляд, результаты действий Вашингтона по отношению к Ирану начинают приобретать логику и смысл.
2. Вероятная поворотная точка стратегии Вашингтона в отношении Ирана
1996 год - это видимый момент начала реализации продолжающейся по сей день политики США в отношении Ирана. Но сам момент решения изменения иранской стратегии мог созреть в Вашингтоне еще в начале 90-х годов прошлого столетия.
В 1988 году завершается перемирием восьмилетняя изнурительная и кровавая ирано-иракская война. Иран выходит из нее с несломленным духом, но крайне истощенным материально и экономически.
В то же время начинают стремительно расти амбиции иракского лидера Саддама Хусейна, активно поддержанного во время войны с Ираном поставками современного вооружения как со стороны Запада, так и со стороны СССР. Ирак решил, что может стать лидером арабского мира, отобрав это место у КСА.
И долго ждать подтверждений разросшихся амбиций Багдада не пришлось. Всего за два послевоенных года с 1988 Хусейну удалось создать крупнейшую на Арабском Востоке военную машину. Почти миллионная иракская армия, укомплектованная современным вооружением, стала одной из крупнейших в мире (4-й по численности). На пике личной популярности в стране Саддам на арабском совещания в верхах в Багдаде в мае 1990 года призвал его участников к созданию единого фронта против агрессии Запада, подчеркнув важность повышения координации действий арабов. Однако вместо создания объединённого фронта во главе с Багдадом на совещании появились признаки того, что другие арабские правительства готовы бросить вызов претензиям Саддама на лидерство.
И вслед за этим последовало вторжение в Кувейт, которым Вашингтон незамедлительно воспользовался, начав в 1991 операцию "Буря в пустыни", ставшей отправной точкой заката Ирака как сильного суверенного государства Ближнего Востока.
Но после 1991 года до момента окончательного подавления и разгрома Ирака оставалось еще много времени и работы. Страна была основательно потрепана, но все еще не побеждена.
Кому из региональных союзников Вашингтон мог доверить "сторожить" Ирак?
Турция была бы самым логичным выбором. Но Анкара отказалась не только отказалась участвовать в нападении на Ирак, но и не разрешила развертывания войск коалиции на своей территории, ограничившись только предоставлением аэродромов для авиации союзников.
Саудовская Аравия, конечно, богатая и авторитетная на тот момент в арабском мире страна, но крайне сомнительно, чтобы ее армия сама могла бы бороться на равных с закаленной в многолетних боях иракской армией.
Еще одним вариантом могла бы стать Сирия, предоставившая коалиции против Ирака бронетанковую дивизию и другие подразделения (в общей сложности 15-17 тысяч военнослужащих). Тем более, что семья Асадов имела давние личные счеты к Саддаму Хусейну. Но ставить на Сирию, бывшую ближневосточным союзником СССР, стало бы неразумным выбором для Вашингтона.
Возможно, что в этой ситуации Вашингтон логично вспомнил о традиционном враге Багдада, который, несмотря на техническое отставание собственных вооружений, смог на равных противостоять ему в восьмилетней войне - Иране.
1992 год - между Россией и Ираном заключено соглашение о сотрудничестве в области мирного использования атомной энергии, предусматривающее ряд направлений: использование ядерных технологий в медицине, сельском хозяйстве и промышленности, фундаментальные исследования в области ядерной физики и др.
Могла ли Россия в те годы пойти на такой шаг, если бы традиционный недруг Ирана США пожелали ему воспротивиться? Уверен, что нет.
Переломный 1995 год.
США впервые после 1979 года ввели послабления в санкции: указом Клинтона было разрешено продавать в Иран американские товары (невоенные) через третьи страны.
Россия подписала с Ираном соглашение о завершении строительства первого блока АЭС в Бушере. Но вместе с этим, после подписания меморандума Гора-Черномырдина Москва заморозила поставки Ирану военной техники. В частности, Иран не получил 570 танков Т-72С, более тысячи БМП, средства ПВО и запчасти к ранее поставленному вооружению (на вооружении армии Ирана находились 24 истребителя МиГ-29, 12 бомбардировщиков Су-24МК, три дизельные подводные лодки класса проекта 877ЭКМ «Варшавянка», 422 танка Т-72С, 413 БМП-2, зенитно-ракетные комплексы С-200 и др)
1996 год - все возвращается "на круги своя".
Конгресс США утвердил закон о новых санкциях, в котором помимо прочего было указано, что любое государство, инвестировавшее в энергетику Ирана более 20 миллионов долларов будет также подвержено санкциям, среди которых:
- запрет на межбанковскую деятельность;
- аннулирование лицензий компаний-«нарушителей» на экспорт оборудования в США;
- запрет на кредиты в более 10 миллионов долларов у американских банков;
- запрет американским компаниями инвестировать средства в компанию-«нарушитель»;
- запрет на покупку долговых обязательств американского правительства;
- запрет американским компаниям импортировать оборудование в указанное государство.
Тем не менее,
1998 год - начинается строительство Бушерской АЭС.
2000 год - за несколько дней до президентских выборов в США Москва официально уведомила американскую администрацию об отказе с 1 декабря 2000 года от данных в 1995 году обязательств не поставлять в Иран обычные вооружения.
2001 год - после визита в Москву президента Хатами Россия возобновила поставки Ирану продукции военно-технического назначения.
Еще не стихли отголоски чеченских войн, Путин еще только начал набирать силу и международный политический вес. Экономическая ситуация в России была крайне сложной и нестабильной.
Могли бы США в 2001 "заставить" Москву отказаться от сотрудничества с Тегераном? Конечно, это были уже не 90-е года, но при сильном желании и настойчивости достаточное давление на Россию для принятия нужного Вашингтону решения о сотрудничестве с Ираном США, вероятно, смогли бы осуществить. А если предположить, что США планировали не давить, а наоборот, усиливать Иран? Тогда промолчав Вашингтон "убивал двух зайцев". Не теряя собственного лица как последовательного противника Тегерана, начинал вооружать Исламскую республику руками России, а позже и Китая.
2003 год - США обвиняют Иран в том, что он тайно ведёт работы по созданию ядерного оружия.
2005 год - правительство Ахмадинежада приняло решение расконсервировать программу по обогащению урана на территории Ирана, свёрнутую Хатами. В ответ на это администрация Буша ввела целый ряд новых санкций: главным образом, против иранских банков, а также компаний и физических лиц, так или иначе связанных с атомной и оружейной промышленностью Ирана.
С этого момента начинается то, что с большой натяжкой можно назвать удачной борьбой США с иранской ядерной программой
3. Реальные результаты, достигнутые борьбой США с иранской ядерной программой или основные характеристики "иранского ружья"
1) Силы и оснащение Иранских вооруженных сил возросли в значительной мере и уступают в регионе только России, Турции и Израилю.
Мобилизационные возможности Ирана, по мнению американских военных экспертов, составляют примерно 7 млн. человек, однако, как утверждает руководство страны, в случае необходимости под ружьё могут встать ещё 20 млн. солдат и офицеров.
В отношении качественных параметров военной машины Исламской республики американскими экспертами в начале 2012 года составлен анализ вооружённых сил Ирана:
"...Большая часть военной техники Ирана устарела, и в эксплуатации находится множество устаревших дореволюционных систем. Иран годами изучал то, как можно перепроектировать и воспроизвести эти технологии, и теперь имеет на вооружении значительное число таких систем. Некоторых из таких вооружений достаточно опасны, в частности, сверхмалые подводные лодки, способные работать на мелководье. Другие, вроде скоростных катеров с ракетным вооружением, в значительной степени остаются «тёмной лошадкой». Эти простые технологии являют собой серьёзную опасность, если они представлены в большом количестве. И возможно позволят Ирану некоторое время выдерживать военный натиск в проливе.
И есть ещё множество современных систем, приобретённых в последние годы у России и Китая. Что касается их, то открытая информация об этом остаётся скудной, и иногда даже противоречивой, поскольку множество сделок проводятся в режиме секретности. Число и характеристики этих технологий в большинстве случаев остаются неизвестными, что препятствует чёткому пониманию истинной военной мощи Ирана. Является ли эта неопределенность лишь частью попытки Ирана создать образ большей военной силы, которой он обладает на самом деле? Или это часть стратегии по защите закупок вооружения от Запада? В любом случае, нескольких видов вооружений, имеющихся в распоряжении у Ирана, вроде ракет Москит, систем ПВО С-300, или истребителей J-10, достаточно для дискредитации любой идеи о немедленном превосходстве сил НАТО над Ираном".
Это подтверждение тому, что "иранское ружье не только достаточно модернизировано, но имеет мощный калибр и большую убойную силу".
2) Несмотря на американские санкции, потенциал экономики Ирана остается достаточно высоким
Экономика Ирана, одной из наиболее богатых стран Азии - 18-я в мире по объёму национального производства (по данным ЦРУ, 2010) и крупнейшая среди государств Западной Азии, Ближнего Востока и ОПЕК. Иран по объёму ВВП является крупнейшей экономикой в исламском мире после Турции. Объём ВВП по ППС в 2011 году $928,9 млрд, рост ВВП - 2,5 %.
По конкурентоспособности экономика Ирана занимает 23 место, по инновациям - 27, по индексу экономики знаний - 34 место среди других государств мира.
Размер номинального ВВП Ирана, млрд. долларов США
Размер ВВП по ППС (паритету покупательной способности) Ирана, млрд. долларов США
Неоднозначны данные о золотом запасе Ирана. Тем более, что Тегеран совсем не стремится к открытости в этом вопросе. Но по некоторым оценкам золотой запас Ирана превышает 900 тонн и страна по этому показателю занимает восьмое-девятое место в мире.
Образно говоря, значительный потенциал экономики Ирана при необходимости в состоянии обеспечить "иранское ружье" достаточным запасом патронов.
Конечно, во всех этих на первый взгляд радужных экономических показателях есть обратная темная сторона. Прогрессирующая инфляция, проблемы внешней торговли, высокий уровень безработицы, который выливается в рост социальной напряженности внутри страны.
Большая "ложка дегтя" для Ирана, и одновременно очень полезные нюансы для того, кто имеет намерения манипулировать Исламской республикой.
Но подробнее об этом в заключительной части статьи.