Э.Л. Нитобург Афроамериканцы США в 20 веке
Сейчас, когда Барак Хусейн Обама уже около полутора лет является президентом США полезно вспомнить и об истории борьбы афроамериканцев США за равноправие. Именно истории этой борьбы посвящена вышедшая в 2009 г. в издательстве "Наука" монография безвременно ушедшего в декабре 2008г. выдающегося историка и этнографа-американиста Э.Л. Нитобурга "Афроамериканцы США XX век". Мы размещаем фрагмент 5 главы 2 части этой книги посвященной так называемой "негритянской революции" 1963-1967г. -- наиболее активному этапу той борьбы.
Полностью эту главу можно скачать здесь.
МОЛОТ СОЦИАЛЬНОЙ РЕВОЛЮЦИИ
Знаменитый "Поход на Вашингтон", ярко показав, что движение за гражданские права приобрело общенациональный характер и единую программу, ознаменовал новую фазу борьбы, получившую название "негритянской революции". Согласно подсчетам Министерства юстиции, семь месяцев, прошедших между событиями в Бирмингеме и концом 1963 г., в 315 городах 40 штатов состоялось 2062 демонстрации борцов за гражданские права. В первой половине 1964 г. такие демонстрации охватили более тысячи американских городов и поселков. 20 тыс. их участников были брошены в тюрьмы.
В 1964 г. была опубликована новая книга М.Л. Кинга -"Почему мы не можем больше ждать". Ее первая глава называется "Негритянская революция. Почему 1963 год?" Отвечая на этот вопрос, Кинг напоминал, что десегрегация школ идет черепашьим шагом и завершится лишь в... 2054 г.; что на Юге сегрегация осталась в своей неприкрыто грубой форме, а на Севере - в скрытой, утонченной форме; что негры все еще находятся на самой нижней ступеньке экономической лестницы, и "безработица среди них в 1963 г. была в два с половиной раза большей, чем среди белых, а их средний доход был равен половине дохода белых рабочих; что обещание президента Кеннеди покончить с дискриминацией в жилищном вопросе "одним росчерком пера", как и некоторые другие обещания, оказались той же самой старой костью, которую негру уже бросали, "только теперь ее вежливо преподнесли ему". В то же время, писал он, "в 1963 г. негр в течение многих лет уже понимавший, что в действительности он не свободен, ясно осознал, что прошло столетие с тех пор, как Линкольн поставил свою подпись под документом об освобождении рабов. Столетняя годовщина побудила негра действовать. Являясь свидетелем прогресса негров за рубежом и наблюдая рост уровня жизни в своей стране, американский негр, естественно, потребовал в 1963 г. права принимать участие в управлении страной и права на нормальные условия жизни по американским стандартам, а не по стандартам колониальной нищеты". Тем самым эпизодический социальный протест превратился в молот социальной революции.
Click to viewМежду тем прохождение законопроекта о гражданских правах, внесенного правительством летом 1963 г., через многочисленные комиссии Конгресса, а затем дискуссия вокруг него в обеих палатах затянулись на много месяцев. В разгар ее в ноябре 1963 г. был убит президент Кеннеди. В конце концов блоку обструкционистов в Конгрессе удалось значительно урезать и даже изъять некоторые важнейшие положения законопроекта. Только после этого он был принят и 22 июля 1964 г. подписан президентом Джонсоном (1963-1968).
В период избирательной кампании 1964 г. негритянское движение ярко продемонстрировало свою политическую мощь. В условиях открытого наступления ультраправых сил, последовавшего за убийством президента Кеннеди, основные негритянские организации призвали темнокожих выступить против кандидата расистов и реакционеров Барри Голдуотера. Результаты президентских выборов показали, что 95% всех участвовавших в избирательной кампании темнокожих американцев отдали свои голоса Л. Джонсону.
Однако на Юге в президентских выборах 1964 г. участвовала лишь треть темнокожих, достигших избирательного возраста (в том числе в Миссисипи - лишь 7%). Поэтому уже в начале 1965 г. там вновь разгорелась борьба за регистрацию темнокожих избирателей. В феврале-марте борцы за гражданские права организовали массовый поход из г. Селма в Монтгомери, столицу Алабамы, с тем чтобы заставить губернатора штата Д. Уоллеса обеспечить возможность регистрации избирателей-негров. Поход возглавил Мартин Лютер Кинг.
Всего лишь за несколько месяцев до этого, в октябре 1964 г. ему была присуждена, а в декабре торжественно вручена в присутствии норвежского короля Олафа V Нобелевская премия мира. В интервью по этому поводу Кинг заявил, что присуждением премии оказывается честь не ему лично, а "дисциплине, сдержанности и великолепному мужеству миллионов отважных негров и белых американцев доброй воли, следующих курсом ненасилия, в стремлении установить царство справедливости в нашей стране". Денежную часть премии, 54 тыс. долл., он передал в фонд движения в защиту гражданских прав. В Атланте - на родине Кинга -ему присвоили звание почетного гражданина города, а в Селме ему не посмели отказать в номере в гостинице, обслуживавшей ранее только белых. Однако в вестибюле этой гостиницы на лауреата Нобелевской премии накинулся местный белый расист, ударом в висок сбил его с ног и избивал, пока хулигана не оттащили от Кинга.
<
Губернатор Уоллес опять оказался верен себе и бросил против участников похода Селма-Монтгомери конную полицию. В расправу с мирными демонстрантами внесли свою лепту куклуксклановцы. Тысячи темнокожих демонстрантов, в том числе и Кинг, были арестованы, но поход все-таки состоялся. "Когда норвежский король принимал участие во вручении мне Нобелевской премии мира, - писал Кинг из тюремной камеры, - он, конечно, не думал, что меньше, чем через 60 дней я снова буду в тюрьме... Почему мы в тюрьме?.. Это ведь Селма в штате Алабама. Негров здесь больше в тюрьме, чем в списках избирателей".
Кровавая расправа с борцами за гражданские права в Алабаме вызвала возмущение. Многотысячные демонстрации протеста и митинги с призывами к федеральному правительству обуздать расистов состоялись в большинстве крупных городов Севера и Запада. Под нажимом общественности правительство передало национальную гвардию Алабамы в распоряжение министра обороны и послало на Юг специальные группы федеральных чиновников. Президент Л. Джонсон внес в Конгресс очередной законопроект о гражданских правах, касавшийся избирательных прав негров. После новых горячих схваток в Конгрессе он был принят и 6 августа 1965 г. вступил в силу. Однако, как и предыдущие законы, он тогда мало изменил существовавшее в южных штатах положение. В статье "Кризис свободы", опубликованной журналом "Нэйшн" в марте 1966 г., Кинг писал об этом: "С принятием памятного закона об избирательных правах правительство вновь объявило, что дверь к свободе широко распахнута... Но 1965 год не оправдал надежд, которые на него возлагали. Большее число негров зарегистрировалось в качестве избирателей, увеличилось число школ, в которых символически отменена сегрегация; однако нигде и ни в чем этот закон не претворялся в жизнь в широких масштабах. Законы, подтверждающие права негров, во всех случаях обходят благодаря хитроумным уловкам, которые приводят к тому, что на практике законы эти оказываются недействительными... Речь уже идет не о том, отсутствует ли готовность правительства принять такой закон, а о том, что отсутствует готовность претворить его в жизнь". В этой же статье Кинг подвергает критике пресловутые "войну с бедностью" и план "реконструкции городов", с великой помпой провозглашенные президентом Джонсоном.
Поскольку закон "О гражданских правах" 1965 г., касающийся избирательных прав негров, встретил ожесточенное сопротивление расистов в штатах "глубокого Юга", то важнейшей целью движения в этих штатах продолжала оставаться регистрация максимального числа негритянских избирателей. Яркой страницей в борьбе за эту цель стал "Поход против страха" по штату Миссисипи, начатый в июне 1966 г. Джеймсом Мередитом, чье появление в 1962 г. в Оксфордском университете вызвало такую бурю среди местных расистов. Цель похода - убедить темнокожих американцев, не страшась расистского террора, добиваться регистрации в избирательных списках. Около г. Эрнандо белый расист ранил Мередита, но "Поход против страха" продолжался с того самого места на шоссе ЮС-51, где был ранен Мередит: его возглавили Мартин Лютер Кинг и два других негритянских лидера. Что же касается самого Мередита, то ровно через год, в июне 1967 г., он возобновил свой поход по земле Миссисипи, пропитанной ядом расизма и ненависти к неграм. "Я хочу показать миссисипским неграм, - сказал он, отвечая на вопросы корреспондентов, - что страх можно преодолеть".
Эта борьба принесла некоторые успехи: на выборах 1966 г. темнокожие американцы получили значительно больше мест в законодательных органах ряда южных и северных штатов; два темнокожих стали мэрами крупных северных городов - Кливленда и Гэри; один впервые со времен Реконструкции был избран в федеральный Сенат (Эдвард Брук от штата Массачусетс). Тем не менее темнокожие все еще имели менее 2% мест в Палате представителей и только одно из ста мест в Сенате. На Юге 2 млн темнокожих граждан все еще не были допущены к избирательным урнам.
Однако в середине и особенно во второй половине 60-х годов центр тяжести негритянского движения переместился с Юга в города северных и западных штатов, где, как уже отмечалось, проживала к этому времени почти половина всех темнокожих американцев. В битву за гражданские права все шире вовлекались массы негритянских трудящихся-бедняков - обитателей черных гетто, которые все больше переносили ее "на улицы". Движение, которое выражало протест негров - главным образом из средних слоев и студентов колледжей на Юге - против сегрегации и дискриминации в школах, ресторанах, на транспорте и в других местах общественного пользования, стало принимать характер борьбы за право на труд и равную оплату, за приличное жилье, против сегрегации в жилищном вопросе, за равное медицинское обслуживание.
На повестку дня, таким образом, встали вопросы, затрагивающие самые устои американского общества, ибо одно дело, когда речь идет о праве посещать рестораны или вступать в смешанные браки, и совсем другое, когда требуют ликвидации расовой сегрегации и дискриминации в жилищном вопросе, найме на работу, оплате труда, образовании. В этом случае вопрос ставится о том, чтобы корпорации поступились чем-то, непосредственно затрагивающим святая святых, - их доходами. Добиться успехов, одержанных за предшествующее десятилетие, писал в начале 1966 г. в журнале "Нэйшн" М.Л. Кинг, "оказалось сравнительно легко. Будущее же гораздо сложнее. Ликвидировать трущобы, населенные сотнями тысяч семей, - это не такое легкое дело, как, например, отменить сегрегацию в закусочных или автобусах. Гораздо труднее создать для негров рабочие места, чем включить их в списки избирателей... Кое-кто наживается на низкой заработной плате негров... Некоторые отрасли промышленности основываются на наличии рабочей силы небелых - низкооплачиваемой, неквалифицированной и закрепленной в данной местности. Сборочные заводы с преобладанием ручного труда, больницы, вся сфера обслуживания, надомной и домашней работы, отрасли сельского хозяйства, использующие кочующую рабочую силу, - все они испытали бы потрясение... в случае существенного повышения минимальной заработной платы".
Это стали осознавать многие лидеры движения за гражданские права, решив перенести центр своей деятельности из южных штатов в крупные северные города. «В настоящее время, -писал в статье "Кризис свободы" М.Л. Кинг, - весь старый Юг в брожении, и тенденция к изменениям уже не ослабнет... На Севере появляется новый, более сложный фронт. В трущобах, которым не уделяется внимания в течение всего этого периода перемен, тлеет огонь, и он дает дым. Для белой Америки было бы благоразумнее самой осознать, что трущобы недопустимы, и уничтожить их».
М.Л. Кинг справедливо подчеркивал, что новая фаза борьбы усилит сопротивление не только со стороны крупных корпораций, но и со стороны определенных слоев мелкой буржуазии и других слоев белого населения, зараженных расистскими предрассудками. "По мере того как негры продвигаются вперед к существенным изменениям в своей жизни, - предупреждал он в указанной выше статье, - усиливается оппозиция даже со стороны тех групп, которые дружелюбно относились к произведенным ранее поверхностным улучшениям. Конфликты неизбежны, поскольку достигнута такая стадия, когда претворение в жизнь равенства требует далеко идущих изменений образа жизни какой-то части белого большинства".
Расистская идеология, сознательно культивируемая элитой и правящими кругами США на протяжении полутора веков, привела к тому, что духом расовой ненависти оказались пропитаны все сферы общественной жизни. Расизм проник и в некоторые слои американского рабочего класса, причем в послевоенные десятилетия зараженные расизмом белые рабочие, переселяющиеся с Юга на Север и Запад, где заработная плата выше, еще более усилили антинегритянские настроения среди рядовых членов профсоюзов в городах северных и западных штатов.
В поисках форм борьбы, соответствующих задачам и целям новой фазы движения за гражданские права, возглавляемая М.Л. Кингом Южная конференция христианского руководства после нескольких месяцев тщательной подготовки перенесла свою штаб-квартиру в Чикаго и объявила о проведении в 1966 г. кампании "войны трущобам". По инициативе Кинга представители местных негритянских, профсоюзных и других организаций Чикаго собрались вместе и договорились о единых действиях. При этом профсоюзы не просто заявили о поддержке кампании, но и обязались выделить значительные средства на ее проведение. Кампания, которая включала бойкот школ, где практиковалась сегрегация, и предпринимателей, не желавших принимать на работу темнокожих, а также митинги и демонстрации с целью заставить местные власти принять радикальные меры для ликвидации трущоб, началась уже весной и достигла широкого размаха летом 1966 г. Она охватила многие города США, но центром ее оставался Чикаго, и поэтому ее стали называть Чикагским движением.
"Когда в 1963 г. Конференция христианского руководства обосновалась в Бирмингеме, - объяснял свое решение Кинг, - мы говорили, что если Бирмингем - эта столица сегрегации - потерпит хотя бы одно поражение, то последствия этого скажутся на всем Юге. Бирмингем потерпел ряд поражений, и это оказывает свое влияние не только на Юг, но и на Север. Чикаго - это центр сегрегации на Севере; преобразование его трущоб приведет к тому, что дальнейшее существование трущоб в городах Севера будет поставлено под вопрос".
10 июля 1966 г. в Чикаго состоялся огромный митинг, на котором выступали активные участники и лидеры движения, в том числе М.Л. Кинг. Затем мощный людской поток устремился к зданию городского муниципалитета, а оттуда - в деловую часть города. Демонстранты прошли по ней с песнями и лозунгами: "Долой Джим Кроу!" и др. Важное значение этого события состояло в том, что было продемонстрировано единство в рядах негритянского движения, а также растущее единение темнокожих и белых, прежде всего - негритянского и профсоюзного движений.
Эти митинги и демонстрации положили начало серии "маршей протеста" против расовой дискриминации при найме жилищ, проведенных в последующие два месяца борцами за гражданские права в "белых" кварталах и пригородах Чикаго. "В наше время космонавты выходят за пределы Земли, - заявил М.Л. Кинг, определяя цель этих маршей. - Наша задача скромней: мы добиваемся права ходить и жить в тех местах нашей родины, которые до сих пор закрыты для нас".
В ответ ку-клукс-клан, американская нацистская партия Рокуэлла, Партия национального возрождения, Общество Джона Бэрча прислали в Чикаго своих людей, чтобы укрепить позиции местных расистов и фашистов и сорвать мирные марши борцов за равноправие. Толпы озверевших расистов и хулиганов, нередко со свастикой на нарукавных повязках, крича: "Убивайте негров!", "Хотим крови черных!", "Как бы мы хотели видеть Кинга с ножом в спине!", - пытались запугать участников маршей протеста, забрасывали их камнями, кирпичами, бутылками, обливали кислотой. Булыжник поразил в висок М.Л. Кинга, возглавлявшего одну из демонстраций, а пущенный в него нож тяжело ранил шедшего рядом темнокожего юношу. Только за две недели августа в Чикаго было ранено 64 и арестованы многие десятки участников маршей.
Однако запугать чикагских борцов за гражданские права не удалось; и когда муниципальные власти узнали о том, что на 28 августа назначен "марш протеста" в Сисеро (белый пригород Чикаго), где работало 15 тыс. темнокожих, а жить не разрешалось ни одному из них, мэр Чикаго пошел на переговоры с негритянскими лидерами.
Зато в Вашингтоне, при прохождении через Конгресс проекта нового закона о гражданских правах, расисты и владельцы недвижимости взяли реванш. Их люди в Палате представителей постарались выхолостить законопроект, внеся ряд поправок, существенно снижавших его эффективность. В Сенате же "отцы-законодатели", разыграв хорошо отрепетированный спектакль, добились переноса обсуждения этого законопроекта на 1967 г., а позже - еще на год.
Жизнь, таким образом, еще раз показала, что корни расизма кроются прежде всего в сфере экономической, что корпоративная Америка может пойти на некоторые уступки темнокожему населению в области элементарных демократических прав, но ни за что добровольно не поступится одним из важнейших источников своих доходов - дискриминацией в экономической области.
Между тем правительство Джонсона, используя тактику "капельной демократии", внесло в Конгресс проект еще одного закона о гражданских правах, на сей раз включавшего статью, несколько ограничивающую расовую сегрегацию и дискриминацию в жилищном вопросе. Однако даже такой законопроект вызвал яростное сопротивление владельцев недвижимой собственности и 85 тыс. маклеров по операциям с недвижимостью, тем более что по времени обсуждение его совпало с "маршами протеста" против трущоб.
Выступая на собрании Американской ассоциации квартиросъемщиков, М.Л. Кинг предупреждал правящие круги, что среди обитателей черных гетто зреет гнев: "Кончилось время, когда бедняк молчал. Современные трущобы переполнены гневом и горечью, и временами сдержанность покидает их обитателей". Массовое переселение темнокожих американцев в XX в. в города привело к тому, что три четверти их стали горожанами, причем треть всего негритянского населения оказалась сосредоточена в 12 крупнейших городах США, в основном в их черных гетто, т.е. в перенаселенных трущобных районах, превратившихся в очаги безработицы, нищеты и отчаяния.
Законы о гражданских правах 1964 и 1965 гг. породили в сердцах темнокожих американцев большие надежды. На Юге их стали кое-где обслуживать в ресторанах и кинотеатрах, прежде открытых только для белых; кое-где негритянских детей пустили учиться в одни школы с белыми; кое-где цветные граждане Америки получили возможность останавливаться в гостиницах, обслуживавших в прошлом только белых; выросло число темнокожих, пользующихся избирательным правом; наконец, кое-где отдельным из них были предоставлены сравнительно высокооплачиваемые должности. Однако для подавляющего большинства темнокожих как в черных гетто на Севере и Западе, так и на Юге почти ничего не изменилось. Их социально-экономическое положение оставалось таким же, как и раньше, а в некоторых отношениях даже ухудшилось.
Тем горше было разочарование. «В то время как чаяния негров достигли наивысшей точки, - писал М.Л. Кинг в газете "Амстердам ньюс", - условия их занятости, образования, жилищные условия все более ухудшаются». Несмотря на мелкие реформы и большие обещания, темнокожие в США продолжали оставаться гражданами "второго сорта". В то же время по мере того как в связи с переселением их в города Севера и Запада активизировалось и расширялось территориально негритянское движение, террор против его участников также распространился по всей стране. Полиция стала вести себя в черных гетто, как в оккупированной стране, и произвол со стороны полицейских еще более накалил обстановку в негритянских кварталах, напоминавших, по выражению американской прессы, "бочки с порохом, готовые взорваться в жаркую летнюю ночь".
Еще в 50-х годах известный американский публицист С. Лаббел в своей книге "Будущее американской политики" предупреждал, что в результате огромной миграции негров с Юга в северные города расовые отношения на Севере могут стать еще более напряженными, чем в южных штатах. На Юге, по его словам, "имеется предохранительный клапан для ослабления напряженности: если негры не хотят мириться с существующей там расовой сегрегацией и дискриминацией, они могут уехать оттуда и переселиться на Север. Но из северных и западных городов им ехать некуда, и постепенно накапливающееся недовольство обитателей негритянских кварталов может вылиться в бурные социальные взрывы".
В июле 1964 г. такой спичкой в Гарлеме послужило убийство лейтенантом полицейской службы 15-летнего негритянского мальчика Джеймса Пауэлла. Это случилось на 76-й улице Восточной стороны Манхэттена. Три негритянских подростка из шалости подразнили привратника дома, расположенного напротив школы. Тот направил на них холодную струю воды, закричав: "Грязные ниггеры, я смою с вас черноту!" В отместку ребята стали бросать в него крышки от жестяных мусорных баков. В этот момент из соседней лавки вышел лейтенант полиции Томас Гил-лигэн и выстрелил в одного из трех школьников - Джеймса Пауэлла, ранив его в руку. Когда тот упал, "храбрый" лейтенант выпустил в него еще две пули. Зверски убив подростка, Томас Гиллигэн еще раз подтвердил справедливость данного американским полицейским прозвища - "садисты в синем".
Ответом был взрыв расовых волнений в Гарлеме, обитатели которого взбунтовались, требуя наказать убийцу Джеймса Пауэлла. Полиция усилила зверства. Четыре дня подряд продолжалась кровавая расправа в Гарлеме и Бэдфорд-Стьювесанте. В итоге -1 убитый, 126 раненых, 134 арестованных. Что же касается лейтенанта Гиллигэна, то в сентябре того же года большое жюри округа Нью-Йорк его оправдало.
Из Нью-Йорка волнения перебросились в Рочестер и некоторые другие города штатов Нью-Йорк и Нью-Джерси, в пригороды Чикаго и т.д. И повсюду демонстрации протеста против зверств "садистов в синем" выливались в кровавые столкновения с полицией, пускавшей в ход огнестрельное оружие.
Спустя год после этих событий, в июле 1965 г., в Гарлеме вновь произошло убийство темнокожего полицейским. И снова улицы Гарлема заполнили демонстранты, требовавшие наказать убийцу в мундире. Повторения событий 1964 г. удалось не допустить, только послав туда отряд темнокожих полицейских. Однако напряженность осталась, ибо условия жизни обитателей нью-йоркского гетто не изменились. "Будь паинькой, Гарлем! Ложись, Гарлем! Веди себя смирно, Гарлем!" - писал о политике правящих кругов США Лэнгстон Хьюз и продолжал с горечью: "Вряд ли эти голоса успокоят возбуждение и потрясение или пригнут поднятый дыбом хвост и заставят его вновь покорно вилять. Гарлем так долго вилял хвостом в благодарность за кости, которые бросали ему до сих пор, что настало время бросить Гарлему не кость, а кусок мяса".
Правители Америки считали, что достаточно бросить обитателям черных гетто еще одну-две "обглоданных кости" и "Гарлем снова завиляет хвостом". Одной такой "костью" должен был стать закон "О гражданских правах" 1964 г., а другой - аналогичный закон, с большой помпой подписанный президентом Джонсоном в августе 1965 г. Однако все большее число обитателей негритянских гетто убеждалось в том, что эти законы остаются на бумаге, мало что меняя в их жизни. И буквально через неделю после подписания Джонсоном второго закона - в том же августе 1965 г. - страну потряс новый огромной силы социальный взрыв.
На этот раз он произошел в Уоттсе - черном гетто Лос-Анджелеса. И снова роль фитиля, поднесенного к "бочке с порохом", сыграл произвол полиции. Характеризуя обстановку в Уоттсе и сообщая, что уровень безработицы там составлял 34%, газета "Нью-Йорк геральд трибюн" замечала: "Негр в Лос-Анджелесе, конечно, знает, что существует движение за гражданские права. Ему, несомненно, известно, что это движение добилось крупных успехов; но он болезненно осознает, что все это фактически не принесло ему никакого облегчения". «Главной причиной взрыва, - вторила ей газета "Нью-Йорк тайме", - является отчаяние негров - жителей этого района».
Восстание в Уоттсе по своим масштабам, остроте конфликта и числу жертв превзошло все предшествующие негритянские выступления подобного рода. Расисты и реакция устроили там Варфоломеевскую ночь, чтобы утопить в крови негритянское движение. В Уотте, блокированный полицией и войсками национальной гвардии, общая численность которых достигала 15 тыс. человек, был введен бронетанковый батальон. Подача воды и электроэнергии, подвоз продовольствия были прекращены. В результате шести суток уличных боев 36 человек были убиты. Из них лишь трое белые, в том числе пожарный, погибший под обрушившейся стеной, и полицейский, застреленный своим коллегой. Зато среди убитых "бунтовщиков" оказался четырехлетний мальчонка, игравший во дворе. Раненых насчитывалось свыше тысячи, почти все - темнокожие; арестованных - более 4 тыс., в том числе свыше 200 детей в возрасте от 8 до 16 лет. Это были только темнокожие. «Образовав стрелковую цепь, которая перекрывала улицу от одного тротуара до другого, с винтовками наперевес и с примк-нутыми штыками, - писал обозреватель журнала "Тайм", - национальные гвардейцы проходили по улицам шеренга за шеренгой, а полицейские и помощники шерифов шли вслед за ними, арестовывая всех, кто попадался на пути». Большинство арестованных были доставлены в полицейские участки избитыми, окровавленными, изуродованными.
На площади в 20 квадратных миль были зарегистрированы 1000 очагов пожара, пятнадцать кварталов выжжены полностью, в остальных сожжены или разрушены девять десятых всех зданий. Корреспондент американского радио "Си-би-эс" признал, что он "не видел подобного кровопролития со времени боев с японцами", а корреспонденту западногерманского журнала "Штерн" дымящиеся руины Уоттса напомнили города Германии в последние месяцы Второй мировой войны. Общий ущерб, причиненный району, оценивался в 35 млн долл.
В эти же дни массовые выступления, волнения и столкновения негров с полицией произошли в Чикаго и Спрингфилде на севере, в Сан-Бернардино, Сан-Диего, Пасадене - на западе страны.
Восстание в Лос-Анджелесе вызвало у расистов страх и ярость. Официальный Вашингтон охватила тревога. Президент Джонсон признал, что социальные взрывы, подобные восстанию в Уоттсе, могут разразиться в Вашингтоне и многих других городах США, если не принять мер к ликвидации трущоб, в которых прозябает негритянское население. "Часы отсчитывают сроки", -драматически заявил он. А созданная после событий в Уоттсе специальная комиссия для обследования положения в негритянских гетто подтвердила этот вывод. Если не будут приняты какие-то меры, говорилось в секретном докладе комиссии, то "происшедшие в августе волнения окажутся лишь прелюдией к тому, что может произойти в будущем". В список наиболее "опасных" в этом отношении комиссия включила 21 город, в том числе Нью-Йорк, Чикаго, Лос-Анджелес, Балтимор, Бостон, Вашингтон, Сент-Луис, Сан-Франциско, Кливленд, Детройт, Филадельфию, Окленд.
Лето 1966 г. оказалось для расистов и их покровителей не менее "жарким". В начале июля бурные выступления негритянского населения произошли в г. Омаха (Небраска), где на помощь полиции прибыли солдаты национальной гвардии. В середине этого месяца кровопролитное сражение разгорелось в Чикаго. Там против негров было брошено 5 тыс. полицейских и солдат, вооруженных винтовками, пулеметами, гранатами со слезоточивым газом. Затем негритянские волнения перекинулись в Сан-Франциско, Нью-Йорк, Джексонвилль, Атланту, Саут-Бенд, Кливленд. В 1966 г. столкновения борцов за гражданские права с расистами и полицией происходили в 38 крупных городах США, не считая мелких городов и поселков. В Хафе, негритянском гетто Кливленда, схватки с полицией продолжались пять дней. В итоге -десятки раненых и убитых, сотни арестованных негров.
«Уроки кливлендского Хафа в 1966 г. подобны уроку Гарлема в 1964 г. и Уоттса в 1965 г.; ни один крупный город Соединенных Штатов не может считать себя застрахованным от взрыва в негритянских трущобах... - отмечал в августе 1966 г. еженедельник "Ньюсуик". - По всей стране города содрогаются от негритянских волнений, а также от приводящей в ужас мысли о том, что расовые конфликты могут стать неотъемлемой частью летнего городского пейзажа». «Так или иначе, - вторил ему в те же дни "Тайм", - вряд ли сейчас в США имеется хотя бы один крупный город, где не думали бы со страхом о волнениях, которые могут в любую минуту вспыхнуть на улицах».
Непрекращавшиеся расправы над темнокожими на улицах городов и кровавые столкновения, в которых первыми пускали в ход оружие полиция и расисты, а также блокирование в Сенате законопроекта о гражданских правах 1966 г. - все это вновь и вновь показывало, что американские расисты стремятся любой ценой удержать темнокожих в рамках социального и экономического бесправия. Кроме того, трагический разрыв между обещаниями и действительностью еще более накалил обстановку в черных гетто. Министр юстиции Роберт Кеннеди признал в своей речи по телевидению в августе 1966 г., что, несмотря на продолжающиеся уже третий год расовые волнения, правительство не предприняло никаких эффективных мер для решения проблемы негритянских гетто.
Приобретенный за это время опыт и возросшая сознательность, несомненно, способствовали тому, что в борьбе за удовлетворение своих законных требований темнокожие американцы стали все чаще уповать не на "доброту сверху", а на собственные силы и решимость. Все большее число борцов за гражданские права освобождалось от пут либеральной идеологии, стремящейся замазать остроту социальных проблем красивой фразеологией и пустыми обещаниями, и становилось на путь активной борьбы.
В результате продолжающихся насилий и террора расистов, полиции и войск все большее число участников негритянского движения, прежде всего из рядов молодежи, переставали удовлетворять рамки тактики ненасильственного сопротивления. Это отмечали не только американские, но и многие иностранные наблюдатели. В частности, парижская газета "Монд" констатировала, что американские негры «не согласны более выклянчивать какую-то неопределенную "второразрядную интеграцию". Они просто требуют равноправия, но не только юридического, а также экономического и политического равноправия... На насилие они хотят отвечать насилием и для этого намерены организоваться в группы самообороны, что уже было сделано в некоторых районах Юга...».
И "долгое жаркое лето" 1967 г. подтвердило эти предсказания. По своему накалу, по масштабам расовых волнений оно превзошло все, что видели американские города в предшествующие годы. По подсчетам журнала "Ньюсуик", в 1965 г. было отмечено 5 крупных восстаний в городских гетто, в 1966 г. - 20, а в 1967 г. число их достигло почти 80. Всего же волна возмущения негритянского населения захлестнула в 1967 г. более 120 городов. «Расовые мятежи, - писали корреспонденты еженедельника "Юнайтед Стэйтс ньюс энд уорлд рипорт", - достигли в 1967 г. новой силы, приобретая масштабы партизанской войны. Свыше 120 городов пострадали от расовых волнений. Не менее 118 человек было убито, и тысячи людей были ранены. 23 раза приходилось вызывать национальную гвардию, чтобы восстановить порядок».
Наиболее крупные восстания, в Ньюарке и Детройте, произошли в июле. На этот месяц пришлось три четверти всех убитых и раненых во время "расовых беспорядков" 1967 г. По свидетельству председателя комиссии по иностранным делам Сената США Джеймса У. Фулбрайта, только "за одну неделю июля 1967 г. во Вьетнаме было убито 146 и ранено 1442 американца; за это же время в городских восстаниях в Соединенных Штатах было убито 65 и ранено 2100 американцев". Сенатор Фулбрайт не случайно сравнил восстания в гетто с войной во Вьетнаме. Командующий национальной гвардией штата Нью-Йорк генерал-майор О. Хара в беседе с корреспондентом газеты "Нью-Йорк тайме" заявил 18 июля, что "методы уничтожения вьетнамских партизан следовало бы использовать при ведении партизанской войны в наших гетто".
(Прочитать главу полностью)