Кому не хватало зерна?
В предыдущем посте мной была предпринята попытка некоего социологического среза для того, чтобы взглянуть, отразился ли импорт зерна, полившийся в СССР миллионотонным потоком с 1972 года, на качестве хлеба так, чтобы это запомнилось.
Благодарю всех, кто поделился своими воспоминаниями!
Вывод, который можно из них сделать: в лучшем случае, качество хлеба оставалось неизменным, но большинство комментаторов отмечает и снижение качества, и оскудение ассортимента в 70-80-х гг. Что подтверждается и документально.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ ЦК КПСС и Совмина СССР от 3 июля 1981 г. N 623 «О МЕРАХ ПО БОЛЕЕ ЭКОНОМНОМУ РАСХОДОВАНИЮ ХЛЕБА И ХЛЕБОБУЛОЧНЫХ ИЗДЕЛИЙ»:
<…> пересмотреть действующую нормативно - техническую документацию на хлеб и хлебобулочные изделия, имея в виду осуществить унификацию и рациональное сокращение ассортимента с учетом сложившегося спроса населения и рентабельности производства
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Совмина РСФСР от 27 июля 1981 г. N 420 «О МЕРАХ ПО БОЛЕЕ ЭКОНОМНОМУ РАСХОДОВАНИЮ ХЛЕБА И ХЛЕБОБУЛОЧНЫХ ИЗДЕЛИЙ В РСФСР»:
<…> предусматривать в годовых планах хлебопекарным предприятиям конкретные задания по увеличению выпуска хлеба и хлебобулочных изделий с белковыми обогатителями, повышающими биологическую ценность хлеба и замедляющими его черствение.
<…> Министерству пищевой промышленности РСФСР и Горьковскому облисполкому обеспечить в 1982 году освоение на Горьковском масложиркомбинатемощности по производству 10 тыс. тонн пищевых поверхностно-активных веществ в год и более широкое использование их в производстве хлебобулочных и кондитерских изделий.
В документе 1986 года проводившееся ранее снижение качества признано на высшем уровне.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Совмина СССР от 23 октября 1986 г. N 1275 «О МЕРАХ ПО УЛУЧШЕНИЮ КАЧЕСТВА ХЛЕБОБУЛОЧНЫХ И МАКАРОННЫХ ИЗДЕЛИЙ И ПОВЫШЕНИЮ МАТЕРИАЛЬНОЙ ЗАИНТЕРЕСОВАННОСТИ ТРУДОВЫХ КОЛЛЕКТИВОВ В ИХ ПРОИЗВОДСТВЕ»:
<…> принять решительные меры к улучшению ассортимента и повышению качества хлебобулочных и макаронных изделий <…>
Для повышения пищевой ценности хлеба признать необходимым при выпечке формовых сортов его не применять начиная с 1 января 1987 г. увеличенные нормы влажности и содержания соли.
Министерству хлебопродуктов СССР и Центросоюзу с участием Советов Министров союзных республик принять меры к ускоренному освоению выпуска улучшенных сортов хлеба.
Так что, воспоминания наши можно считать вполне объективными. По поводу количества хлеба лишь у одной читательницы упоминаются постоянные очереди за ним в Йошкар-Оле (за исключением повсеместных, но временных проблем и с качеством, и с количеством хлеба в начале 60-х). В том, что зерна на пропитание было достаточно, солидарны и статистика, и пропаганда, и потребители. Кроме того, многие вспоминают, как хлебом кормили скотину. О том же пишется и в партийных постановлениях (1981 г.): «Осудить как неправильную практику, когда выделенные для продажи населению концентрированные корма направляются на корм скоту в колхозы и совхозы. Это ведет к росту расходования печеного хлеба на корм скоту в личных подсобных хозяйствах.»
Изданный в 1980 г справочник «СССР. 100 вопросов и ответов» объясняет проблему с кормами так:
Пока же, однако, нужда в зерне - и именно в фуражном зерне - сохраняется. К хлебу как таковому это отношения не имеет. Даже самый низкий за последнее десятилетие сбор зерна (140 млн. тонн в 1975 г. - следствие засухи) - это много больше того количества, которое требуется Советскому Союзу для полного, повсеместного и бесперебойного удовлетворения нужд населения в хлебе и в других изделиях из муки.
До того как мы начали переводить животноводство на индустриальные рельсы, такого острого недостатка в фуражном зерне не ощущалось. Характерно, что еще в 1960 году, когда страна собрала всего 125,5 миллиона тонн зерна, было вывезено за рубеж 6,8 миллиона тонн, а импортировано - всего 0,2 миллиона.
Сейчас, когда расход зерна на фуражные цели превысил 100 миллионов тонн в год, даже при максимальных по сегодняшним критериям сборах (237 млн. тонн в 1978 году) полностью обеспечить нужды животноводства без импорта зерна трудно. По этой причине Советский Союз и вынужден пока еще импортировать часть фуражного зерна.
Практически то же самое читаем в книге, опубликованной 26 лет спустя, - в 2006 году:
Для обеспечения возрастающего спроса населения на продукты животноводства в начале 1970-х годов был взят курс на строительство животноводческих комплексов, который, в свою очередь, обусловил резкий рост доли зерновых в кормовом балансе. Отечественное растениеводство было не в состоянии обеспечить возросшую потребность в комбикормах. Государство не только затратило значительные средства на строительство животноводческих комплексов-гигантов, но начиная с 1973 г., было вынуждено во все возрастающих объемах тратить валютные ресурсы на импорт фуражного зерна и зернобобовых.
Вот такое полное единодушие безымянного советского агитпропа и автора «Гибели империи» Е.Гайдара. Но между этими вехами не всегда наблюдалась подобная тишь да гладь.
В апреле 1989 года проблема выплеснулась на страницы журнала ЦК КПСС «Коммунист», в котором с 1987 по 1990 годы должность редактора и заведующего отделом экономической политики занимал Е.Т. Гайдар.
В шестом номере журнала за 1989 год была опубликована статья экономиста Д.Булатова «ЕЩЕ РАЗ О ПРОДОВОЛЬСТВЕННОМ ИМПОРТЕ».
Привожу тест в сокращении.
В последнее время немало написано о неэффективном импорте оборудования, валяющейся под открытым небом импортной технике, неработающей электронике. На этом фоне наши закупки сельскохозяйственной продукции представляются делом солидным и вполне обоснованным. Ведь в том, что продовольствия не хватает, кажется, никого убеждать не надо. И тем не менее даже самый поверхностный анализ нашего сельскохозяйственного импорта вызывает серьезные вопросы, на которые очень трудно получить вразумительные ответы.<…>
Не все знают, что нетто-импортером зерновых СССР твердо стал лишь с 1972 года. До этого их ввоз перекрывался экспортом (за исключением 1964-1966 годов, когда закупалось 6-7 миллионов тонн пшеницы в год при сохранении экспорта кормового зерна). С тех пор объем закупок быстро увеличивался. В восьмидесятых годах наша страна, ставшая крупнейшим в мире импортером зерновых, ввозит уже более 30 миллионов тонн зерна ежегодно. Логично предположить, что если уж мы вынуждены расходовать на эти цели огромные средства (стоимость ежегодного сельскохозяйственного импорта 15-16 миллиардов долларов), то будет самым тщательным образом обеспечено их наиболее эффективное использование. Так ли это на самом деле?
Начнем с того, что в большинстве индустриально развитых стран используются комбикорма с большим содержанием высокобелковых добавок, в частности, продуктов переработки сои. Это позволяет экономить кормовое зерно и сокращать его закупки.
В нашей же стране несбалансированность рационов в животноводстве, приводящая к крупномасштабному перерасходу кормов, стала притчей во языцех.
С 1971 по 1984 год расходы кормов на производство килограмма говядины увеличились на 30 процентов, молока - на 15. Тем не менее высокобелковые средства играют в нашем импорте кормов еще меньшую роль, чем в их внутреннем производстве (соответственно 2 и 10 процентов). Получается, что мы закупаем наименее эффективные, почти что бросовые при сложившейся кормовой структуре продукты. Попросту говоря, вкладываем миллиарды в увеличение производства навоза.
Что и говорить, это ценное удобрение, но все же стоит ли наращивать его ресурсы таким способом?
Если в других странах мира принимаются меры по ограничению и даже полному отказу от закупок продовольственного сырья за рубежом с тем, чтобы стимулировать собственное производство, то у нас имеет место своего рода «протекционизм наизнанку». Закупленная на твердую валюту продукция после доставки ее на территорию СССР переоценивается. Импортное зерно перепродается организации-заказчику примерно за то же количество денежных единиц, но уже не американских, а советских. Между тем при пересчете по реальному валютному курсу оказывается, что закупка тонны зерна за рубежом обходится вчетверо дороже, чем производство тонны отечественного.
Но, может быть, высокое качество импортного зерна сполна компенсирует затраты? Приведем данные на этот счет.
40 процентов импортируемых зерновых засорены семенами сорняков, не имеющих на территории СССР естественных врагов. <…> Печальный опыт с завозом в свое время колорадского жука должен служить напоминанием о потенциальном экологическом ущербе, который может повлечь «импорт» карантинных вредителей. Около 10 процентов поступающего в СССР зерна некондиционно, его отличают повышенная влажность, наличие поврежденных и битых зерен, зерновая и сорная примесь, низкое содержание клейковины. Имеют место и недогрузы зерновой продукции. Об этом знает каждый практик, но, похоже, совершенно не догадываются представители советских внешнеторговых организаций. В соглашениях о зерновой торговле, заключаемых между СССР и США, требования к качеству изложены только в самом общем виде. Конкретные его параметры не оговариваются.
В странах-зерноэкспортерах действует целый ряд компаний, оперирующих поставками зерна. Мелкие и средние фирмы, стремясь пробиться на советский рынок, могут пойти на минимальный процент прибыли и предложить СССР более выгодные условия сделок, в том числе и в отношении качества. Однако основная часть закупок американского зерна осуществляется лишь у пяти компаний - «Дрейфус», «Каргилл», «Континентл грейн», «Гарнак» и «Бунге». Тесные контакты с ними поддерживаются и при сделках в других капиталистических странах. А ведь общеизвестно, что закупки крупных партий зерна (по нескольку миллионов тонн) у одного поставщика вызывают ажиотаж на мировом рынке и ведут к немедленному росту цен.
Вряд ли стоит доказывать, что разработать план закупок на 5 лет - все равно, что спланировать на этот период погоду в районах производства зерновых. Между тем долгосрочные соглашения об импорте зерна с ведущими странами-поставщиками исправно заключаются, что в значительной мере способствует завышению цен. Обязательства СССР в отношении крупных закупок зерна не позволяют ценам опускаться ниже определенного уровня даже в периоды перепроизводства и превышения спроса над предложением на мировом рынке.
Цены на зерно зависят (подчас существенно) и от таких, казалось бы, малозначащих факторов, как состав и представительность делегаций СССР на переговорах по заключению контрактов. Они, как правило, формируются из «высоких чинов». Наши контрагенты давно знают - это сигнал о масштабе наших импортных намерений. В результате на мировом рынке заранее известно, сколько, когда и у кого будет закупать Советский Союз. А рынок очень чутко реагирует даже на слухи о возможных контрактах, немедленно отвечая на них повышением цен. Для сравнения: ряд импортеров покупает зерно лишь малыми партиями у большого количества поставщиков в различных странах, регулярно использует для этого Чикагскую биржу. Средняя цена импортируемого зерна того же сорта и качества у них значительно ниже. Для нас же биржевого механизма как бы и не существует.
Наша продовольственная внешнеторговая политика парадоксальным образом сочетала нарастание стратегической зависимости страны от зернового (а затем и мясо-молочного) импорта с достойным лучшего применения упорством в обеспечении хлопковой и рисовой «независимости».
<…> вся система планов продовольственного импорта, весь механизм его организации являются порождением ведомственной монополии (в том числе внешнеторговой). И как всякое ведомственное дитя, несет неизгладимую наследственную черту: ориентацию не на нужды общества, нужды народа, а на узкогрупповые интересы отчета, растущих объемов, привлекательных командировок и т. д. Результатом же ведомственных амбиций и противоречий, низкой компетентности, приверженности отжившим. стереотипам является потеря валюты, отнюдь не лишней для страны в это непростое время.
Через несколько месяцев последовал ответ.
Благодарю всех, кто поделился своими воспоминаниями!
Вывод, который можно из них сделать: в лучшем случае, качество хлеба оставалось неизменным, но большинство комментаторов отмечает и снижение качества, и оскудение ассортимента в 70-80-х гг. Что подтверждается и документально.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ ЦК КПСС и Совмина СССР от 3 июля 1981 г. N 623 «О МЕРАХ ПО БОЛЕЕ ЭКОНОМНОМУ РАСХОДОВАНИЮ ХЛЕБА И ХЛЕБОБУЛОЧНЫХ ИЗДЕЛИЙ»:
<…> пересмотреть действующую нормативно - техническую документацию на хлеб и хлебобулочные изделия, имея в виду осуществить унификацию и рациональное сокращение ассортимента с учетом сложившегося спроса населения и рентабельности производства
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Совмина РСФСР от 27 июля 1981 г. N 420 «О МЕРАХ ПО БОЛЕЕ ЭКОНОМНОМУ РАСХОДОВАНИЮ ХЛЕБА И ХЛЕБОБУЛОЧНЫХ ИЗДЕЛИЙ В РСФСР»:
<…> предусматривать в годовых планах хлебопекарным предприятиям конкретные задания по увеличению выпуска хлеба и хлебобулочных изделий с белковыми обогатителями, повышающими биологическую ценность хлеба и замедляющими его черствение.
<…> Министерству пищевой промышленности РСФСР и Горьковскому облисполкому обеспечить в 1982 году освоение на Горьковском масложиркомбинатемощности по производству 10 тыс. тонн пищевых поверхностно-активных веществ в год и более широкое использование их в производстве хлебобулочных и кондитерских изделий.
В документе 1986 года проводившееся ранее снижение качества признано на высшем уровне.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Совмина СССР от 23 октября 1986 г. N 1275 «О МЕРАХ ПО УЛУЧШЕНИЮ КАЧЕСТВА ХЛЕБОБУЛОЧНЫХ И МАКАРОННЫХ ИЗДЕЛИЙ И ПОВЫШЕНИЮ МАТЕРИАЛЬНОЙ ЗАИНТЕРЕСОВАННОСТИ ТРУДОВЫХ КОЛЛЕКТИВОВ В ИХ ПРОИЗВОДСТВЕ»:
<…> принять решительные меры к улучшению ассортимента и повышению качества хлебобулочных и макаронных изделий <…>
Для повышения пищевой ценности хлеба признать необходимым при выпечке формовых сортов его не применять начиная с 1 января 1987 г. увеличенные нормы влажности и содержания соли.
Министерству хлебопродуктов СССР и Центросоюзу с участием Советов Министров союзных республик принять меры к ускоренному освоению выпуска улучшенных сортов хлеба.
Так что, воспоминания наши можно считать вполне объективными. По поводу количества хлеба лишь у одной читательницы упоминаются постоянные очереди за ним в Йошкар-Оле (за исключением повсеместных, но временных проблем и с качеством, и с количеством хлеба в начале 60-х). В том, что зерна на пропитание было достаточно, солидарны и статистика, и пропаганда, и потребители. Кроме того, многие вспоминают, как хлебом кормили скотину. О том же пишется и в партийных постановлениях (1981 г.): «Осудить как неправильную практику, когда выделенные для продажи населению концентрированные корма направляются на корм скоту в колхозы и совхозы. Это ведет к росту расходования печеного хлеба на корм скоту в личных подсобных хозяйствах.»
Изданный в 1980 г справочник «СССР. 100 вопросов и ответов» объясняет проблему с кормами так:
Пока же, однако, нужда в зерне - и именно в фуражном зерне - сохраняется. К хлебу как таковому это отношения не имеет. Даже самый низкий за последнее десятилетие сбор зерна (140 млн. тонн в 1975 г. - следствие засухи) - это много больше того количества, которое требуется Советскому Союзу для полного, повсеместного и бесперебойного удовлетворения нужд населения в хлебе и в других изделиях из муки.
До того как мы начали переводить животноводство на индустриальные рельсы, такого острого недостатка в фуражном зерне не ощущалось. Характерно, что еще в 1960 году, когда страна собрала всего 125,5 миллиона тонн зерна, было вывезено за рубеж 6,8 миллиона тонн, а импортировано - всего 0,2 миллиона.
Сейчас, когда расход зерна на фуражные цели превысил 100 миллионов тонн в год, даже при максимальных по сегодняшним критериям сборах (237 млн. тонн в 1978 году) полностью обеспечить нужды животноводства без импорта зерна трудно. По этой причине Советский Союз и вынужден пока еще импортировать часть фуражного зерна.
Практически то же самое читаем в книге, опубликованной 26 лет спустя, - в 2006 году:
Для обеспечения возрастающего спроса населения на продукты животноводства в начале 1970-х годов был взят курс на строительство животноводческих комплексов, который, в свою очередь, обусловил резкий рост доли зерновых в кормовом балансе. Отечественное растениеводство было не в состоянии обеспечить возросшую потребность в комбикормах. Государство не только затратило значительные средства на строительство животноводческих комплексов-гигантов, но начиная с 1973 г., было вынуждено во все возрастающих объемах тратить валютные ресурсы на импорт фуражного зерна и зернобобовых.
Вот такое полное единодушие безымянного советского агитпропа и автора «Гибели империи» Е.Гайдара. Но между этими вехами не всегда наблюдалась подобная тишь да гладь.
В апреле 1989 года проблема выплеснулась на страницы журнала ЦК КПСС «Коммунист», в котором с 1987 по 1990 годы должность редактора и заведующего отделом экономической политики занимал Е.Т. Гайдар.
В шестом номере журнала за 1989 год была опубликована статья экономиста Д.Булатова «ЕЩЕ РАЗ О ПРОДОВОЛЬСТВЕННОМ ИМПОРТЕ».
Привожу тест в сокращении.
В последнее время немало написано о неэффективном импорте оборудования, валяющейся под открытым небом импортной технике, неработающей электронике. На этом фоне наши закупки сельскохозяйственной продукции представляются делом солидным и вполне обоснованным. Ведь в том, что продовольствия не хватает, кажется, никого убеждать не надо. И тем не менее даже самый поверхностный анализ нашего сельскохозяйственного импорта вызывает серьезные вопросы, на которые очень трудно получить вразумительные ответы.<…>
Не все знают, что нетто-импортером зерновых СССР твердо стал лишь с 1972 года. До этого их ввоз перекрывался экспортом (за исключением 1964-1966 годов, когда закупалось 6-7 миллионов тонн пшеницы в год при сохранении экспорта кормового зерна). С тех пор объем закупок быстро увеличивался. В восьмидесятых годах наша страна, ставшая крупнейшим в мире импортером зерновых, ввозит уже более 30 миллионов тонн зерна ежегодно. Логично предположить, что если уж мы вынуждены расходовать на эти цели огромные средства (стоимость ежегодного сельскохозяйственного импорта 15-16 миллиардов долларов), то будет самым тщательным образом обеспечено их наиболее эффективное использование. Так ли это на самом деле?
Начнем с того, что в большинстве индустриально развитых стран используются комбикорма с большим содержанием высокобелковых добавок, в частности, продуктов переработки сои. Это позволяет экономить кормовое зерно и сокращать его закупки.
В нашей же стране несбалансированность рационов в животноводстве, приводящая к крупномасштабному перерасходу кормов, стала притчей во языцех.
С 1971 по 1984 год расходы кормов на производство килограмма говядины увеличились на 30 процентов, молока - на 15. Тем не менее высокобелковые средства играют в нашем импорте кормов еще меньшую роль, чем в их внутреннем производстве (соответственно 2 и 10 процентов). Получается, что мы закупаем наименее эффективные, почти что бросовые при сложившейся кормовой структуре продукты. Попросту говоря, вкладываем миллиарды в увеличение производства навоза.
Что и говорить, это ценное удобрение, но все же стоит ли наращивать его ресурсы таким способом?
Если в других странах мира принимаются меры по ограничению и даже полному отказу от закупок продовольственного сырья за рубежом с тем, чтобы стимулировать собственное производство, то у нас имеет место своего рода «протекционизм наизнанку». Закупленная на твердую валюту продукция после доставки ее на территорию СССР переоценивается. Импортное зерно перепродается организации-заказчику примерно за то же количество денежных единиц, но уже не американских, а советских. Между тем при пересчете по реальному валютному курсу оказывается, что закупка тонны зерна за рубежом обходится вчетверо дороже, чем производство тонны отечественного.
Но, может быть, высокое качество импортного зерна сполна компенсирует затраты? Приведем данные на этот счет.
40 процентов импортируемых зерновых засорены семенами сорняков, не имеющих на территории СССР естественных врагов. <…> Печальный опыт с завозом в свое время колорадского жука должен служить напоминанием о потенциальном экологическом ущербе, который может повлечь «импорт» карантинных вредителей. Около 10 процентов поступающего в СССР зерна некондиционно, его отличают повышенная влажность, наличие поврежденных и битых зерен, зерновая и сорная примесь, низкое содержание клейковины. Имеют место и недогрузы зерновой продукции. Об этом знает каждый практик, но, похоже, совершенно не догадываются представители советских внешнеторговых организаций. В соглашениях о зерновой торговле, заключаемых между СССР и США, требования к качеству изложены только в самом общем виде. Конкретные его параметры не оговариваются.
В странах-зерноэкспортерах действует целый ряд компаний, оперирующих поставками зерна. Мелкие и средние фирмы, стремясь пробиться на советский рынок, могут пойти на минимальный процент прибыли и предложить СССР более выгодные условия сделок, в том числе и в отношении качества. Однако основная часть закупок американского зерна осуществляется лишь у пяти компаний - «Дрейфус», «Каргилл», «Континентл грейн», «Гарнак» и «Бунге». Тесные контакты с ними поддерживаются и при сделках в других капиталистических странах. А ведь общеизвестно, что закупки крупных партий зерна (по нескольку миллионов тонн) у одного поставщика вызывают ажиотаж на мировом рынке и ведут к немедленному росту цен.
Вряд ли стоит доказывать, что разработать план закупок на 5 лет - все равно, что спланировать на этот период погоду в районах производства зерновых. Между тем долгосрочные соглашения об импорте зерна с ведущими странами-поставщиками исправно заключаются, что в значительной мере способствует завышению цен. Обязательства СССР в отношении крупных закупок зерна не позволяют ценам опускаться ниже определенного уровня даже в периоды перепроизводства и превышения спроса над предложением на мировом рынке.
Цены на зерно зависят (подчас существенно) и от таких, казалось бы, малозначащих факторов, как состав и представительность делегаций СССР на переговорах по заключению контрактов. Они, как правило, формируются из «высоких чинов». Наши контрагенты давно знают - это сигнал о масштабе наших импортных намерений. В результате на мировом рынке заранее известно, сколько, когда и у кого будет закупать Советский Союз. А рынок очень чутко реагирует даже на слухи о возможных контрактах, немедленно отвечая на них повышением цен. Для сравнения: ряд импортеров покупает зерно лишь малыми партиями у большого количества поставщиков в различных странах, регулярно использует для этого Чикагскую биржу. Средняя цена импортируемого зерна того же сорта и качества у них значительно ниже. Для нас же биржевого механизма как бы и не существует.
Наша продовольственная внешнеторговая политика парадоксальным образом сочетала нарастание стратегической зависимости страны от зернового (а затем и мясо-молочного) импорта с достойным лучшего применения упорством в обеспечении хлопковой и рисовой «независимости».
<…> вся система планов продовольственного импорта, весь механизм его организации являются порождением ведомственной монополии (в том числе внешнеторговой). И как всякое ведомственное дитя, несет неизгладимую наследственную черту: ориентацию не на нужды общества, нужды народа, а на узкогрупповые интересы отчета, растущих объемов, привлекательных командировок и т. д. Результатом же ведомственных амбиций и противоречий, низкой компетентности, приверженности отжившим. стереотипам является потеря валюты, отнюдь не лишней для страны в это непростое время.
Через несколько месяцев последовал ответ.