(no subject)
- А не обманет?
- Не.. Все как скажет, так и сбудется. А ты чем платить будешь?
- Вот... - Маша робко протянула на ладони материно золотое кольцо, стараясь не думать, какие последствия ее ждут, когда она вернется домой, а пропажа будет уже обнаружена.
Скорее всего мать высечет ее сеткой для продуктов - это ничего, это терпимо. Лишь бы не вспомнила про валяющийся под ванной рассохшийся резиновый шланг.
- Только смотри не проболтайся никому, - пыхтела Светка, перелезая через сваленные в кучу бетонные перекрытия недостроенных гаражей, - она абы кому не гадает. А если узнает, что ты проговорилась - порчу наведет, так и знай!
- Не скажу. - пообещала Маша, расправляя зацепившуюся за торчащую железную арматуру школьную юбку.
Старый дом довоенной постройки поражал чудовищностью сочетания высоченных потолков с нашатырным смрадом и убогостью давно не крашенных стен и немытых окон. Света единственной тусклой лампочки где-то под сводами "парадного" хватало лишь на то, чтобы вырвать у зловонной тьмы несколько нижних ступеней лестницы и сиротливо торчащие вместо перил, кривые ржавые гвозди. Что-то прошмыгнуло по ногам, создав едва уловимый тихий шорох, и тут же темное пространство перед ними сотряс почти осязаемый резкий звук, ужасающий своей пронзительностью.
- Ты что, дура! Не визжи! - прошипела Светка, сверкая белками глаз, - И угораздило же меня с тобой связаться!
- Тут... крысы... - Маша отчаянно пыталась заставить свой голос звучать ровно и тихо, но от едва сдерживаемых слез и подступающей паники, голос резал ее собственных слух незнакомыми визгливыми интонациями, - Слушай... а может, мы зря все это затеяли?
- Вот же дура трусливая. - Светка смачно сплюнула на лестницу и достала сигареты, - Иди. Я тут покурю пока.
Обитая дерматином дверь со скрипом отворилась и на пороге показалась молодая темноволосая женщина. Она окинула Машу медленным взглядом темных, с поволокой, цыганских глаз и молча отступила в скованный полумраком коридор, указывая головой на дверной проем с китайскими занавесками. Мягкий звук потревоженных бамуковых палочек прозвучал неожиданно резко в вязкой тишине вычурно обставленной темной комнаты.
- Стало быть, и впрямь пришла. - глубокий грудной голос появившейся из темноты женщины заставил Машу вздрогнуть.
- Да - вот. - Маша протянула зажатое во влажной ладони кольцо.
Гадалка кивнула седой головой на медную чашу, куда, судя по всему, полагалось складывать принесенные вознаграждения, и жестом пригласила Машу присесть на низкую, покрытую черным бархатом, скамеечку. Сама же села напротив, по другую сторону круглого стола под лампой с темным абажуром. Из-за густого табачного дыма и оглушающих ударов собственного, бившегося где-то в горле, сердца, Маше никак не удавалось сфокусировать взгляд на каком-то определенном объекте, а потому рассмотреть сидевшую напротив нее женщину удалось только сейчас, когда та оказалась в пределах ярко освещенного пятна.
Тонкогубый рот пожилой гадалки ограничивался с обеих сторон резкими вертикальными складками морщин, придающих ей удрученно-ироничное выражение. Единственным украшением ее изъеденного оспой лица с чуть заметным шрамом на левой щеке были глаза: в обрамлении густых черных ресниц под длинными, чуть изогнутыми бровями, они казались неправдоподобно молодыми. И даже сетка мелких предстарческих морщин скорее придавала им выражение какой-то потусторонней загадочности, нежели скрадывала выразительность.
Маша поначалу пыталась уследить за четкими и быстрыми движениями ее желтых, потрескавшихся рук с чуть узловатыми длинными пальцами, но потом зацепилась взглядом за менее подвижный объект - глаза - и решила не отпускать его, рискуя опять потеряться в этом незнакомом пространстве.
- Дорога тебе предстоит и казенный дом. - утвердительно кивнула женщина, - И предательство.
Руки окончили свой ритуальный танец и замерли, сплетясь пальцами. Гадалка оторвала глаза от разложенных на столе карт и устремила на Машу пронзительный взгляд.
- Опасайся женщины, оказывающей тебе покровительство. Помощь же тебе будет от мужчины, но ты ее отвергнешь.
Маше с трудом удалось проглотить застрявший в горле комок...
- Но.. я ничего не понимаю... какая женщина? Какое покровительство?
- Не мне судить. Я лишь чтаю то, что тебе предписано не мной.
- А как же... - Маша едва сдерживала подступающие слезы.
- Любовь? - гадалка не отпускала Машин взгляд, гипнотизируя каждым словом, - Выпадет и любви на твою долю. Если научишься не верить в искренность слишком очевидного.
Ненмного помолчав, она взяла Машину ладонь и повернула к свету.
- Жить долго будешь. Любить научишься. Воля слабовата, но голова светлая - стало быть, мыслишь ясно - справишься.
Женщина поднялась из-за стола, давая тем самым понять, что сеанс окончен.
Маша поднялась на ватных ногах и чуть пошатываясь, направилась в сторону бамбуковых занавесок. Возникшая из ниоткуда женщина в кимоно откинула перед ней занавесь одним изящным движением тонкой руки, так, что бамбук почти не произвел шума. Напряжение минувшего вечера, плавно перешедшего в ночь; гремучая смесь страха и любопытства в опасном сочетании с паникой и отчаянием - все это билось где-то внутри до последнего момента, нагнетая давление и, наконец, вырвалось, материализовавшись в слезы и обретя звук. Маша, набравшись храбности, обернулась назад и, уже не пытаясь сдерживать слезы, почти прокричала:
- Я не понимаю! Не понимаю.. У меня нет никаких покровителей, и ехать мне некуда! А казенный дом - это наша государственная комната в коммуналке! Что все это значит!? Я же отдала кольцо! - слезы текли по щекам и капали на застиранный школьный воротничок.
Женщина посмотрела на свою молодую напарницу - та молчала, опустив глаза.
- Вот что, дорагоценная ты моя. Карты не лгут, лишь предостерегают. Окончательный выбор за тобой. Страданий тебе выпадет столько, сколько отмерено, и отмерено тебе немало. Счастья выпадет куда меньше, но тем оно ярче, чем лучше ты научишься ценить его.
Сквозь пелену слез, Маша могла рассмотреть лишь сверкающие гневом глаза гадалки.
- Кольцо забери - оно не твое. И никогда больше не вздумай сюда приходить! Вопросы дозволено задавать только тем, кто готов принять ответ, каков бы он ни был. А теперь уходи.
- Ну что? Что она тебе сказала? - не унималась Светка.
Маша шла очень быстро, мечтая оказаться как можно дельше от злополучного места. Дома. С мамой. А кольцо она отдаст на карманные деньги в мастерскую - почистить...
- А Зиновьевой из 10-го Б нагадала любовь, дорогу и казенный дом, так она залетела и поехала в город аборт делать. Все правда оказалось! - Светка омерзительно захихикала.
- ..избави нас от лукавого.. - бормотала Маша, считая шаги и не глядя на Светку. - Из-ба-ви... из-ба-ви...