РАКЕТНЫЕ ВОЙСКА. КАК ЭТО БЫЛО
Туалетные истории
В общественном одесском туалете опер Якименко по пьяни утопил свой служебный револьвер системы Наган. Этот эпизод из фильма «Ликвидация» напомнил мне аналогичный случай, имевший место во 2-ом ракетном дивизионе 867-го гвардейского ракетного Полоцкого ордена Кутузова 3-ей степени полка. Было это давно, лет 50 тому назад. Конечно, никакого опера, тем более пьяного в нашем случае не было, а был дежурный по дивизиону начальник 4-го отделения - отделения заправки КРТ 5-й стартовой батареи капитан Валентин Кудрявцев, который в общественном армейском туалете утопил свой служебный пистолет ПМ, хотя был, в отличие от опера Якименко, трезв, как стеклышко.
Капитан Кудрявцев, находясь в суточном наряде в качестве дежурного по дивизиона, был, как положено, при пистолете ПМ, который в кобуре висел у него на правом боку на ремне портупеи. Дело шло к окончанию суточного дежурства. Обед личного состава дивизиона закончился благополучно и сам он тоже отобедал и ему, собственно говоря, можно уже было расслабиться и спокойно дожидаться сдачи дежурства. Дежурство проходило спокойно, без каких-либо происшествий и неожиданностей, которые отравляют жизнь армейских коллективов, их начальников и должностных лиц суточных нарядов. Однако, происшествие, даже не происшествие, а чрезвычайное происшествие подстерегало 2-й ракетный дивизион и даже весь 867 ракетный полк в самом неожиданном месте - в общественном армейском туалете, похожим на общественный одесский туалет из кинофильма «Ликвидация», только несколько большего размера, построенного в соответствии требованиями Устава внутренней службы Вооруженных сил СССР о 10-12 человек на одно посадочное место, иначе говоря, очко. И без деления на отделения М и Ж. Исходя из штатного количества личного состава дивизиона и установленных Уставом внутренней службы норм, на территории жилой зоны дивизиона было построено несколько наружных общественных туалетов. Располагались они рядом с казармами для личного состава на расстоянии, определенном Уставом внутренней службы, а один был размещен у офицерской гостиницы дивизиона или «общаги», как называли ее офицеры дивизиона и для которых она была родным домом многие годы во время несения боевого дежурства, всевозможных учений и проверок, при проведении каких- либо работ и мероприятий в своих подразделениях, когда надо было оставаться на ночь в дивизионе. А для некоторых и постоянным местом жительства. Я сам прожил в этой гостинице несколько лет, иногда вырываясь из дивизиона после боевого дежурства в большой мир, чтобы отвлечься от службы. Мы были молоды и ничто человеческое нам было не чуждо. А находясь в дивизионе, тоже пользовался общественным армейским туалетом, расположенным рядом с «общагой», в любое время года и в любое время суток. В тот злополучный день время года и время суток были самые благоприятные для посещения туалета. Был теплый месяц-июль и время было послеобеденное, наверное, около 16 часов. В хорошем настроении от скорой смены благополучно заканчивающегося дежурства Валентин Кудрявцев зашел в наружный туалет, расположенный рядом с офицерской гостиницей, чтобы облегчить свое тело перед сменой с суточного наряда. Выбрав посадочное место, он встал над ним, расстегнул ремень портупеи и пуговицы кителя, проделал другие необходимые действия над собой и опустился над очком, приняв позу орла, высматривающего свою добычу с какой-нибудь горы. Только он устроился над очком, как услышал под собой внизу глухой всплеск, как будто бы в содержимое выгребной ямы туалета упало что-то тяжелое и твердое, явно не соответствующее содержимому его кишечника. Страшная догадка пронеслась в его голове. Не веря случившемуся, он протянул правую руку к кобуре и с ужасом обнаружил, что на ремне ее нет. Ему сразу же расхотелось отправлять естественные потребности и он еще успел увидеть, как зловонная пучина поглотила кобуру с пистолетом, оставив на поверхности только несколько газовых пузырьков. Это была катастрофа! Что делать? Валентин в надежде получить хоть какую-нибудь подсказку, что ему делать, судорожно оглядел помещение армейского туалета. Оно было пустым и безмолвным. Он выскочил из туалета. Несмотря на ужасное происшествие с ним, в окружающем его мире ничего не изменилось. По-прежнему светило солнце и зеленела трава вокруг туалета и офицерской «общаги», перед входом в которую в курилке сидело несколько офицеров и беззаботно о чем-то говорили, не подозревая о постигшем его, Валентина, несчастье. Как ему хотелось быть сейчас на их месте, но… Но не только курилка находилась у входа в «общагу», у входа в «общагу» рядом с курилкой находился и красный ящик с песком и противопожарный щит с размещенными на нем принадлежностями для тушения пожара, в том числе и противопожарный багор с металлическим наконечником в виде заостренного шипа с крюком. Багор сейчас был единственным реальным средством, с помощью которого можно было попробовать извлечь кобуру с пистолетом со дна армейского туалета. И капитан Кудрявцев устремился к нему. Под недоуменными взглядами сидящих в курилке офицеров он сорвал багор с противопожарного щита и бросился в туалет, где, не теряя времени, опустил багор через очко в жижу, пытаясь нащупать на дне кобуру с пистолетом. Нащупать-то он ее нащупал, но зацепить каким-то образом ее не удавалось - конструкция металлического наконечника с крюком не позволяла это сделать. А между тем неумолимо приближалось время смены дежурства по дивизиону. Ничего не оставалось делать, как доложить о происшествии начальнику штаба дивизиона майору Перескокову. Что капитан Кудрявцев и сделал, получив в ответ несколько нелестных замечаний в свой адрес и приказ не вылезать из туалета до тех пор, пока пистолет не будет извлечен из его недр, а в помощь себе привлечь личный состав своей стартовой батареи. Это сделать было несложно. Капитан Кудрявцев был начальником отделения заправки 5-ой батареи и под его началом находились старший лейтенант - старший оператор (старший техник) отделения заправки, три сержанта - начальники расчетов отделения и 9 солдат - номеров расчетов. Этого количества людей было вполне достаточно для спасательной операции, хотя командир 5-ой стартовой батареи готов был отдать весь личный состав батареи, лишь бы найти пистолет. А что другого мог предложить начальник штаба дивизиона в такой неординарной ситуации? Использовать ассенизаторскую машину для откачки содержимого туалета? Но в полку такой машины не было. Очистка наружных туалетов осуществлялась КЭЧ (квартирно-эксплуатационной частью) по установленному графику в воинских частях, расположенных на подведомственной ей территории. КЭЧ - организация окружного подчинения и командиру ракетного полка РВСН, который только располагался на территории округа, но не входил в его состав, а был центрального подчинения, не подчинялась. Можно только было просить, объясняя причины внеплановой очистки сортира, а, значит, выносить свой сор из избы и неприятное происшествие с оружием сделать достоянием гласности командования Прибалтийского военного округа и Москвы, да еще через головы руководящих инстанций РВСН, что имело бы катастрофические последствия для командования полка и дивизии. Нет, такой вариант был категорически исключен. Можно было договориться с местными гражданскими организациями об использовании их ассенизаторских машин, но вопрос упирался в отсутствии у ассенизаторов допуска на режимный военный объект, а нарушение режима обязательно стало бы известно компетентным органам и тоже бы имело неприятные последствия для командования дивизиона и полка. Оставался еще один вариант - самый простой, но и самый тяжелый и неприятный, хотя и широко применявшийся в нашей стране до исторического материализма и даже во времена исторического материализма. Была такая профессия - золотарь, обязательным атрибутом которого была телега с бочкой на конной тяге и черпак на длинной палке. Но золотари с бочками и черпаками остались в далеком прошлом, а в настоящем в качестве золотарей, в крайнем случае, можно было использовать солдат с ведрами для очистки выгребной ямы армейского туалета.
Надо сказать, что во 2-ом дивизионе был уже опыт частичной очистки армейского туалета силами личного состава только не с помощью ведер, а с помощью ломов и лопат. И дело происходило не в июле-месяце, а в январе, и содержимое туалета находилось в другом агрегатном состоянии. И искали не кобуру с пистолетом, а несколько бумажных листов из секретной инструкции.
Где-то в начале 1965 года случилась пренеприятная история, связанная с секретной инструкцией по технике безопасности Ин-21. Один из офицеров службы РВО полка, получая Ин-21 в секретной части полка, обнаружил отсутствие двух листов в инструкции. Поиски вырванных листов в секретной части и попытки найти их в штабе полка ни к чему не привели. Это было ЧП. Естественно, что к выяснению обстоятельств происшествия, поискам злоумышленника и самих пропавших листов подключились и офицеры особых отделов, и офицеры соответствующих служб дивизии, армии и ГШ РВСН. И хотя это ЧП произошло в штабе полка и дивизиона не касалось, косвенное участие в работе комиссии пришлось принять и мне, старшему инженеру дивизиона по заправке. Надо было объяснить, что пропавшие листы не содержат секретной информации и тем самым несколько снизить остроту ситуации и возможные отрицательные последствия ЧП. Это мне удалось, потому что пропавшие листы действительно не содержали секретной информации. На пропавших листах описывались физико-химические свойства пускового горючего ТГ-02 и меры безопасности при обращении с ним. ТГ-02 это известное еще со времен войны ракетное горючее, использовавшееся немцами под названием «Тонка» и описанное в нашей открытой печати. Для доказательства этого факта я представил членам комиссии имевшиеся у меня книги по ракетной тематике. Мои объяснения были приняты, хотя, конечно же, сам факт наличия документа с описанием ракетного горючего на «Техскладах» (такова была легенда прикрытия) был секретным и оставался открытым вопрос: кто вырвал листы из инструкции Ин-21 и с какой целью? Шпионская версия была отвергнута сразу: какой смысл было вырывать два листа, тем более с несекретными данными, когда можно было похитить саму инструкцию. Оставались еще две версии: первая - злонамеренное похищение листов из секретной инструкции с целью доставить крупную неприятность конкретному офицеру и вторая, совершенно нелепая - возможно кто-то из писарей, не думая, воспользовался этими листами вместо туалетной бумаги. Версия, конечно, мало убедительная, но она давала направление поиска пропавших листов, тем более, что и в случае первой версии злоумышленник мог смыть листы в туалете штаба полка или, если это был кто-то из солдат-писарей, выбросить их еще и в наружном туалете рядом с казармой. Поиски начали с ближайшего к казарме писарей наружного туалета. Надо было вскрыть выгребную яму и исследовать ее содержимое, а для этого содержимое извлечь из ямы и разложить на поверхности. Хорошо, что была зима и содержимое было в застывшем состоянии. Вскрыли, извлекли, разложили, исследовали каждую бумажку... Безрезультатно. Вернули все вынутое назад и туалет привели в исходное состояние. Но в итоге туалетно-канализационное направление поиска пропавших листов оказалось плодотворным. Листы были обнаружены на станции перекачки канализационных стоков, расположенной в лесу за пределами территории дивизиона, - зацепились за решетку сливной трубы. ЧП завершилось достаточно благополучно - пропавшие листы обнаружили, хотя злоумышленника так и не нашли.
Было понятно, что в летних условиях, такой способ очистки туалета практически невозможен. Оставалась одна надежда на солдатскую или офицерскую смекалку. Дело в том, что события, разворачивающиеся вокруг туалета, привлекли, конечно, внимание разнообразных любопытных от офицеров до солдат. Кто-то предложил, учитывая опыт использования противопожарного багра, нащупать кобуру длинной палкой и зацепить кобуру каким-то острым штырем, закрепленным на конце палки. Нашли подходящую по длине и диаметру палку, а вместо штыря в торец палки надежно забили длинный гвоздь - 100 или 150 мм, шляпку гвоздя срезали и конец заострили. Получилось что-то вроде копья с острым металлическим наконечником. Вот этим-то копьем снова стали исследовать дно ямы, пытаясь на ощупь насадить на гвоздь предполагаемую кобуру. Несколько попыток поднять вроде бы зацепившийся за гвоздь предмет оказались неудачными - предполагаемая кобура срывалась с гвоздя и возвращалась на дно. Но усилия спасателей, наконец, увенчались успехом. Было похоже, что кобура зацепилась основательно. Затаив дыхание, присутствующие смотрели на медленно поднимающийся шест из злополучного отверстия в руках одного из солдат, надеясь на чудо. И чудо произошло - на конце копья, пробитая гвоздем, висела закрытая кобура с пистолетом. Главное дело было сделано, оставались только технические операции по приведению пистолета в состояние, позволяющее использовать его по прямому назначению. А для этого его вместе с кобурой надо было отмыть и ведром с водой тут было не отделаться. Из автопарка пригнали один водообмывщик (обмывочно-нейтрализационную машину) 8Т311 с водой, благо их в каждой батарее была два. И мощной струей воды из брандспойта несколько минут очищали сначала кобуру с пистолетом, а потом, когда уже было можно достать пистолет из кобуры, и кобуру, и пистолет по отдельности. Но и это не помогло избавиться от пропитавшего их запаха. Пришлось налить ведро бензина и положить и кобуру, и пистолет туда отмокать. После извлечения их из ведра и внешнего осмотра выяснились интересные детали проведенной спасательной операции. Кобура была проколота в нескольких местах с одной стороны. Было ясно, что гвоздь, проколов кожу, упирался в корпус пистолета и при попытке поднять шест выскакивал из прокола. И только тогда, когда гвоздь прошил насквозь кобуру через скобу пускового крючка, стало возможным поднять кобуру. Можно было сказать, что спасателям повезло. Внешний вид кобуры, конечно, был безнадежно испорчен. И не проколами, а воздействием на кожу кислотно-щелочной среды содержимого туалета, как был испорчен внешний вид самого пистолета, вороненое покрытие которого все облезло. Патроны, которые находились при пистолете, окислились и позеленели. Конечно же, пистолет был разобран и каждая деталька была тщательно промыта в бензине, но, несмотря на это, казалось, что от них все равно исходит специфический запах. Кто-то предложил обработать и пистолет, и кобуру одеколоном, что было исполнено Валентином Кудрявцевым. В общем все закончилось благополучно и для Валентина Кудрявцева, и для командования дивизиона, и для командования полка. История широкой огласки не получила и о ней знали только непосредственные участники и немногочисленные свидетели этой истории. А вещественным доказательством произошедшего еще долго являлся облезший пистолет ПМ Валентина Кудрявцева, хранившийся в шкафу у дежурного по дивизиону.
Кстати, когда проводилась спасательная операция, к нам подошел мой бывший командир 8-ой стартовой батареи, а тогда помощник командира дивизиона по МТО майор А.В. Сомов и, узнав в чем дело, сказал:
- Подумаешь, пистолет утопили. У нас в части танк Т-34 попал в выгребную яму и погрузился в содержимое до башни.
Естественно, посыпались вопросы, как это произошло и что было дальше. Майор Сомов до службы в РВСН был танкистом и даже успел повоевать несколько месяцев в конце войны. В той части, где он служил танкистом после войны вопрос с наружными туалетами решался просто. После заполнения выгребной ямы вырывалась новая яма, деревянное строение туалета переносилось на новое место и ставилось над новой ямой, а старая яма засыпалась толстым слоем земли, который зарастал травой и ничего не напоминало о том, что здесь когда-то был туалет. Для человека, вступившего на это место было безопасно, как в случае с противотанковой миной, но не для танка. И однажды, по словам майора Сомова, совершая какой-то маневр, танк наехал на это опасное для него место и, продавив земляной слой, начал медленно, но неотвратимо погружаться в зыбкую землю. Форсированная попытка раскрутки двигателя только усугубляла положение танкистов и ускоряло погружение в яму. Пришлось танкистом срочно покидать свой терпящий бедствие танк. Танк, конечно, с помощью других танков вытащили, но отмывать его пришлось долго. Валентину Кудрявцеву, оставалось только утешаться, что пистолет все-таки не танк, и если он его вытащит, то отмывать его будет намного легче.
Должен сказать, что через некоторое время нужда в наружных туалетах в жилой зоне дивизиона отпала, а с ней отпала и опасность повторения истории с утоплением служебного пистолета. В дивизионе была построена двухэтажная кирпичная казарма для личного состава четырех стартовых батарей, естественно, с туалетами на каждом этаже. Сборно-щитовые казармы и офицерские гостиницы были тоже оборудованы туалетами. Горячей воды и душевых кабин, правда, в казармах не было, но в дивизионе была своя удобная баня, в которой по субботам проводилась обязательная еженедельная помывка личного состава. При необходимости для личного состава подразделений, занятых на грязных работах, баню можно было организовать в любое время. Сборно-щитовые казармы и гостиницы были обложены кирпичем, а казармы изнутри были обшиты различными утепляющими и улучшающими внешний вид материалами. В нашем полку это были мебельные полированные древесно-стружечные плиты. Жизнь не стояла на месте и вместе с совершенствованием боевой готовности улучшались и бытовые условия личного состава.
В общественном одесском туалете опер Якименко по пьяни утопил свой служебный револьвер системы Наган. Этот эпизод из фильма «Ликвидация» напомнил мне аналогичный случай, имевший место во 2-ом ракетном дивизионе 867-го гвардейского ракетного Полоцкого ордена Кутузова 3-ей степени полка. Было это давно, лет 50 тому назад. Конечно, никакого опера, тем более пьяного в нашем случае не было, а был дежурный по дивизиону начальник 4-го отделения - отделения заправки КРТ 5-й стартовой батареи капитан Валентин Кудрявцев, который в общественном армейском туалете утопил свой служебный пистолет ПМ, хотя был, в отличие от опера Якименко, трезв, как стеклышко.
Капитан Кудрявцев, находясь в суточном наряде в качестве дежурного по дивизиона, был, как положено, при пистолете ПМ, который в кобуре висел у него на правом боку на ремне портупеи. Дело шло к окончанию суточного дежурства. Обед личного состава дивизиона закончился благополучно и сам он тоже отобедал и ему, собственно говоря, можно уже было расслабиться и спокойно дожидаться сдачи дежурства. Дежурство проходило спокойно, без каких-либо происшествий и неожиданностей, которые отравляют жизнь армейских коллективов, их начальников и должностных лиц суточных нарядов. Однако, происшествие, даже не происшествие, а чрезвычайное происшествие подстерегало 2-й ракетный дивизион и даже весь 867 ракетный полк в самом неожиданном месте - в общественном армейском туалете, похожим на общественный одесский туалет из кинофильма «Ликвидация», только несколько большего размера, построенного в соответствии требованиями Устава внутренней службы Вооруженных сил СССР о 10-12 человек на одно посадочное место, иначе говоря, очко. И без деления на отделения М и Ж. Исходя из штатного количества личного состава дивизиона и установленных Уставом внутренней службы норм, на территории жилой зоны дивизиона было построено несколько наружных общественных туалетов. Располагались они рядом с казармами для личного состава на расстоянии, определенном Уставом внутренней службы, а один был размещен у офицерской гостиницы дивизиона или «общаги», как называли ее офицеры дивизиона и для которых она была родным домом многие годы во время несения боевого дежурства, всевозможных учений и проверок, при проведении каких- либо работ и мероприятий в своих подразделениях, когда надо было оставаться на ночь в дивизионе. А для некоторых и постоянным местом жительства. Я сам прожил в этой гостинице несколько лет, иногда вырываясь из дивизиона после боевого дежурства в большой мир, чтобы отвлечься от службы. Мы были молоды и ничто человеческое нам было не чуждо. А находясь в дивизионе, тоже пользовался общественным армейским туалетом, расположенным рядом с «общагой», в любое время года и в любое время суток. В тот злополучный день время года и время суток были самые благоприятные для посещения туалета. Был теплый месяц-июль и время было послеобеденное, наверное, около 16 часов. В хорошем настроении от скорой смены благополучно заканчивающегося дежурства Валентин Кудрявцев зашел в наружный туалет, расположенный рядом с офицерской гостиницей, чтобы облегчить свое тело перед сменой с суточного наряда. Выбрав посадочное место, он встал над ним, расстегнул ремень портупеи и пуговицы кителя, проделал другие необходимые действия над собой и опустился над очком, приняв позу орла, высматривающего свою добычу с какой-нибудь горы. Только он устроился над очком, как услышал под собой внизу глухой всплеск, как будто бы в содержимое выгребной ямы туалета упало что-то тяжелое и твердое, явно не соответствующее содержимому его кишечника. Страшная догадка пронеслась в его голове. Не веря случившемуся, он протянул правую руку к кобуре и с ужасом обнаружил, что на ремне ее нет. Ему сразу же расхотелось отправлять естественные потребности и он еще успел увидеть, как зловонная пучина поглотила кобуру с пистолетом, оставив на поверхности только несколько газовых пузырьков. Это была катастрофа! Что делать? Валентин в надежде получить хоть какую-нибудь подсказку, что ему делать, судорожно оглядел помещение армейского туалета. Оно было пустым и безмолвным. Он выскочил из туалета. Несмотря на ужасное происшествие с ним, в окружающем его мире ничего не изменилось. По-прежнему светило солнце и зеленела трава вокруг туалета и офицерской «общаги», перед входом в которую в курилке сидело несколько офицеров и беззаботно о чем-то говорили, не подозревая о постигшем его, Валентина, несчастье. Как ему хотелось быть сейчас на их месте, но… Но не только курилка находилась у входа в «общагу», у входа в «общагу» рядом с курилкой находился и красный ящик с песком и противопожарный щит с размещенными на нем принадлежностями для тушения пожара, в том числе и противопожарный багор с металлическим наконечником в виде заостренного шипа с крюком. Багор сейчас был единственным реальным средством, с помощью которого можно было попробовать извлечь кобуру с пистолетом со дна армейского туалета. И капитан Кудрявцев устремился к нему. Под недоуменными взглядами сидящих в курилке офицеров он сорвал багор с противопожарного щита и бросился в туалет, где, не теряя времени, опустил багор через очко в жижу, пытаясь нащупать на дне кобуру с пистолетом. Нащупать-то он ее нащупал, но зацепить каким-то образом ее не удавалось - конструкция металлического наконечника с крюком не позволяла это сделать. А между тем неумолимо приближалось время смены дежурства по дивизиону. Ничего не оставалось делать, как доложить о происшествии начальнику штаба дивизиона майору Перескокову. Что капитан Кудрявцев и сделал, получив в ответ несколько нелестных замечаний в свой адрес и приказ не вылезать из туалета до тех пор, пока пистолет не будет извлечен из его недр, а в помощь себе привлечь личный состав своей стартовой батареи. Это сделать было несложно. Капитан Кудрявцев был начальником отделения заправки 5-ой батареи и под его началом находились старший лейтенант - старший оператор (старший техник) отделения заправки, три сержанта - начальники расчетов отделения и 9 солдат - номеров расчетов. Этого количества людей было вполне достаточно для спасательной операции, хотя командир 5-ой стартовой батареи готов был отдать весь личный состав батареи, лишь бы найти пистолет. А что другого мог предложить начальник штаба дивизиона в такой неординарной ситуации? Использовать ассенизаторскую машину для откачки содержимого туалета? Но в полку такой машины не было. Очистка наружных туалетов осуществлялась КЭЧ (квартирно-эксплуатационной частью) по установленному графику в воинских частях, расположенных на подведомственной ей территории. КЭЧ - организация окружного подчинения и командиру ракетного полка РВСН, который только располагался на территории округа, но не входил в его состав, а был центрального подчинения, не подчинялась. Можно только было просить, объясняя причины внеплановой очистки сортира, а, значит, выносить свой сор из избы и неприятное происшествие с оружием сделать достоянием гласности командования Прибалтийского военного округа и Москвы, да еще через головы руководящих инстанций РВСН, что имело бы катастрофические последствия для командования полка и дивизии. Нет, такой вариант был категорически исключен. Можно было договориться с местными гражданскими организациями об использовании их ассенизаторских машин, но вопрос упирался в отсутствии у ассенизаторов допуска на режимный военный объект, а нарушение режима обязательно стало бы известно компетентным органам и тоже бы имело неприятные последствия для командования дивизиона и полка. Оставался еще один вариант - самый простой, но и самый тяжелый и неприятный, хотя и широко применявшийся в нашей стране до исторического материализма и даже во времена исторического материализма. Была такая профессия - золотарь, обязательным атрибутом которого была телега с бочкой на конной тяге и черпак на длинной палке. Но золотари с бочками и черпаками остались в далеком прошлом, а в настоящем в качестве золотарей, в крайнем случае, можно было использовать солдат с ведрами для очистки выгребной ямы армейского туалета.
Надо сказать, что во 2-ом дивизионе был уже опыт частичной очистки армейского туалета силами личного состава только не с помощью ведер, а с помощью ломов и лопат. И дело происходило не в июле-месяце, а в январе, и содержимое туалета находилось в другом агрегатном состоянии. И искали не кобуру с пистолетом, а несколько бумажных листов из секретной инструкции.
Где-то в начале 1965 года случилась пренеприятная история, связанная с секретной инструкцией по технике безопасности Ин-21. Один из офицеров службы РВО полка, получая Ин-21 в секретной части полка, обнаружил отсутствие двух листов в инструкции. Поиски вырванных листов в секретной части и попытки найти их в штабе полка ни к чему не привели. Это было ЧП. Естественно, что к выяснению обстоятельств происшествия, поискам злоумышленника и самих пропавших листов подключились и офицеры особых отделов, и офицеры соответствующих служб дивизии, армии и ГШ РВСН. И хотя это ЧП произошло в штабе полка и дивизиона не касалось, косвенное участие в работе комиссии пришлось принять и мне, старшему инженеру дивизиона по заправке. Надо было объяснить, что пропавшие листы не содержат секретной информации и тем самым несколько снизить остроту ситуации и возможные отрицательные последствия ЧП. Это мне удалось, потому что пропавшие листы действительно не содержали секретной информации. На пропавших листах описывались физико-химические свойства пускового горючего ТГ-02 и меры безопасности при обращении с ним. ТГ-02 это известное еще со времен войны ракетное горючее, использовавшееся немцами под названием «Тонка» и описанное в нашей открытой печати. Для доказательства этого факта я представил членам комиссии имевшиеся у меня книги по ракетной тематике. Мои объяснения были приняты, хотя, конечно же, сам факт наличия документа с описанием ракетного горючего на «Техскладах» (такова была легенда прикрытия) был секретным и оставался открытым вопрос: кто вырвал листы из инструкции Ин-21 и с какой целью? Шпионская версия была отвергнута сразу: какой смысл было вырывать два листа, тем более с несекретными данными, когда можно было похитить саму инструкцию. Оставались еще две версии: первая - злонамеренное похищение листов из секретной инструкции с целью доставить крупную неприятность конкретному офицеру и вторая, совершенно нелепая - возможно кто-то из писарей, не думая, воспользовался этими листами вместо туалетной бумаги. Версия, конечно, мало убедительная, но она давала направление поиска пропавших листов, тем более, что и в случае первой версии злоумышленник мог смыть листы в туалете штаба полка или, если это был кто-то из солдат-писарей, выбросить их еще и в наружном туалете рядом с казармой. Поиски начали с ближайшего к казарме писарей наружного туалета. Надо было вскрыть выгребную яму и исследовать ее содержимое, а для этого содержимое извлечь из ямы и разложить на поверхности. Хорошо, что была зима и содержимое было в застывшем состоянии. Вскрыли, извлекли, разложили, исследовали каждую бумажку... Безрезультатно. Вернули все вынутое назад и туалет привели в исходное состояние. Но в итоге туалетно-канализационное направление поиска пропавших листов оказалось плодотворным. Листы были обнаружены на станции перекачки канализационных стоков, расположенной в лесу за пределами территории дивизиона, - зацепились за решетку сливной трубы. ЧП завершилось достаточно благополучно - пропавшие листы обнаружили, хотя злоумышленника так и не нашли.
Было понятно, что в летних условиях, такой способ очистки туалета практически невозможен. Оставалась одна надежда на солдатскую или офицерскую смекалку. Дело в том, что события, разворачивающиеся вокруг туалета, привлекли, конечно, внимание разнообразных любопытных от офицеров до солдат. Кто-то предложил, учитывая опыт использования противопожарного багра, нащупать кобуру длинной палкой и зацепить кобуру каким-то острым штырем, закрепленным на конце палки. Нашли подходящую по длине и диаметру палку, а вместо штыря в торец палки надежно забили длинный гвоздь - 100 или 150 мм, шляпку гвоздя срезали и конец заострили. Получилось что-то вроде копья с острым металлическим наконечником. Вот этим-то копьем снова стали исследовать дно ямы, пытаясь на ощупь насадить на гвоздь предполагаемую кобуру. Несколько попыток поднять вроде бы зацепившийся за гвоздь предмет оказались неудачными - предполагаемая кобура срывалась с гвоздя и возвращалась на дно. Но усилия спасателей, наконец, увенчались успехом. Было похоже, что кобура зацепилась основательно. Затаив дыхание, присутствующие смотрели на медленно поднимающийся шест из злополучного отверстия в руках одного из солдат, надеясь на чудо. И чудо произошло - на конце копья, пробитая гвоздем, висела закрытая кобура с пистолетом. Главное дело было сделано, оставались только технические операции по приведению пистолета в состояние, позволяющее использовать его по прямому назначению. А для этого его вместе с кобурой надо было отмыть и ведром с водой тут было не отделаться. Из автопарка пригнали один водообмывщик (обмывочно-нейтрализационную машину) 8Т311 с водой, благо их в каждой батарее была два. И мощной струей воды из брандспойта несколько минут очищали сначала кобуру с пистолетом, а потом, когда уже было можно достать пистолет из кобуры, и кобуру, и пистолет по отдельности. Но и это не помогло избавиться от пропитавшего их запаха. Пришлось налить ведро бензина и положить и кобуру, и пистолет туда отмокать. После извлечения их из ведра и внешнего осмотра выяснились интересные детали проведенной спасательной операции. Кобура была проколота в нескольких местах с одной стороны. Было ясно, что гвоздь, проколов кожу, упирался в корпус пистолета и при попытке поднять шест выскакивал из прокола. И только тогда, когда гвоздь прошил насквозь кобуру через скобу пускового крючка, стало возможным поднять кобуру. Можно было сказать, что спасателям повезло. Внешний вид кобуры, конечно, был безнадежно испорчен. И не проколами, а воздействием на кожу кислотно-щелочной среды содержимого туалета, как был испорчен внешний вид самого пистолета, вороненое покрытие которого все облезло. Патроны, которые находились при пистолете, окислились и позеленели. Конечно же, пистолет был разобран и каждая деталька была тщательно промыта в бензине, но, несмотря на это, казалось, что от них все равно исходит специфический запах. Кто-то предложил обработать и пистолет, и кобуру одеколоном, что было исполнено Валентином Кудрявцевым. В общем все закончилось благополучно и для Валентина Кудрявцева, и для командования дивизиона, и для командования полка. История широкой огласки не получила и о ней знали только непосредственные участники и немногочисленные свидетели этой истории. А вещественным доказательством произошедшего еще долго являлся облезший пистолет ПМ Валентина Кудрявцева, хранившийся в шкафу у дежурного по дивизиону.
Кстати, когда проводилась спасательная операция, к нам подошел мой бывший командир 8-ой стартовой батареи, а тогда помощник командира дивизиона по МТО майор А.В. Сомов и, узнав в чем дело, сказал:
- Подумаешь, пистолет утопили. У нас в части танк Т-34 попал в выгребную яму и погрузился в содержимое до башни.
Естественно, посыпались вопросы, как это произошло и что было дальше. Майор Сомов до службы в РВСН был танкистом и даже успел повоевать несколько месяцев в конце войны. В той части, где он служил танкистом после войны вопрос с наружными туалетами решался просто. После заполнения выгребной ямы вырывалась новая яма, деревянное строение туалета переносилось на новое место и ставилось над новой ямой, а старая яма засыпалась толстым слоем земли, который зарастал травой и ничего не напоминало о том, что здесь когда-то был туалет. Для человека, вступившего на это место было безопасно, как в случае с противотанковой миной, но не для танка. И однажды, по словам майора Сомова, совершая какой-то маневр, танк наехал на это опасное для него место и, продавив земляной слой, начал медленно, но неотвратимо погружаться в зыбкую землю. Форсированная попытка раскрутки двигателя только усугубляла положение танкистов и ускоряло погружение в яму. Пришлось танкистом срочно покидать свой терпящий бедствие танк. Танк, конечно, с помощью других танков вытащили, но отмывать его пришлось долго. Валентину Кудрявцеву, оставалось только утешаться, что пистолет все-таки не танк, и если он его вытащит, то отмывать его будет намного легче.
Должен сказать, что через некоторое время нужда в наружных туалетах в жилой зоне дивизиона отпала, а с ней отпала и опасность повторения истории с утоплением служебного пистолета. В дивизионе была построена двухэтажная кирпичная казарма для личного состава четырех стартовых батарей, естественно, с туалетами на каждом этаже. Сборно-щитовые казармы и офицерские гостиницы были тоже оборудованы туалетами. Горячей воды и душевых кабин, правда, в казармах не было, но в дивизионе была своя удобная баня, в которой по субботам проводилась обязательная еженедельная помывка личного состава. При необходимости для личного состава подразделений, занятых на грязных работах, баню можно было организовать в любое время. Сборно-щитовые казармы и гостиницы были обложены кирпичем, а казармы изнутри были обшиты различными утепляющими и улучшающими внешний вид материалами. В нашем полку это были мебельные полированные древесно-стружечные плиты. Жизнь не стояла на месте и вместе с совершенствованием боевой готовности улучшались и бытовые условия личного состава.