Дни Полуночи - 2
- Если они всё-таки будут завтра или этой ночью наступать, то против вашего батальона - с пятиэтажки против левого дома, и с водокачки. Да и нам придётся их обратно брать, если наступать обратно на станцию.
Алексей был такого же мнения. И считал, что взять обратно дом и водокачку обойдётся ему человек в тридцать самое меньшее, если вообще удастся их взять. Вот если бы подошла из Ильченска артиллерия потяжелее батальонных миномётов и поддержала… лишь бы по нам только не врезала опять… да подкрепления подбросили - может, мятежники и вовсе убрались бы подобру-поздорову. Авиация уж третью неделю не летает вовсе - то ли горючее экономит, то ли перебросили лётчиков куда-то, где они нужнее.
Тридцать человек… это почти четверть того, что от батальона осталось. С другой стороны, если не снять снайпера и не отогнать мятежников от Гуляево, в ближайшие дни он потеряет их всё равно. Лятский хрен, да когда же эта долбанная… всё это вот долбанное вокруг кончится? И кто останется, когда всё это кончится?
Аркадий Петрович старательно вглядывался в сгустившуюся перед левым флангом батальона темень. Ночник у Алексея он не взял, сказал «Я хорошо вижу в темноте». Тоже мне, волк-оборотень… Надо будет Максу рассказать, он про образ Вольха Всевлавьевича диплом писал. Макс, командовавший взводом из студентов своего вуза, сидел сейчас, однако, на правом фланге. Ну, и хорошо, там спокойнее.
- Похоже, снайпер где-то там, - показал мужичок-с-ноготок в сторону пятиэтажки. - Вряд ли он будет особенно активен ночью, но с утра доставит много хлопот.
Спасибо, блин. А то я не знаю… Как подумаю, что мне брать эту долбанную пятиэтажку под снайперским огнём… Но тут Аркадий Петрович сказал такое, что Алексей прервал мысленный монолог и уставился на него, как на внезапно обнаруженную растяжку.
- Через полчаса стемнеет окончательно. Я пойду туда и сниму его.
- А если он не там, а на водокачке?.. Тьфу, мля, да что я говорю!.. Там же человек тридцать в том доме, не меньше!
- Да, около того, - спокойно кивнул спятивший спецназовец. Вот, йомть, и почему меня никто не научил, что делать, если у человека съедет крыша?..
- И прицелы ночные, наверняка, есть… Убьют на подходе!
- А вот это вряд ли… - «товарищ Сухов» тоже мне, мать его за ногу.
- Мне некем на левом фланге поддержать атаку! - Алексей хотел заорать, но, спохватившись, яростно прошипел. - Левая рота покоцана сам видишь как, а остальные я перетаскивать не могу - оголится стык с бригадой. Да и не буду я таких вещей без разрешения Шаркунова делать!
- Я полковнику не подчинён, и вам тоже, - пожал плечами мужичок-с-ноготок. - А подкрепления мне не нужны. Я пойду один.
- К..как это? - поперхнулся Алексей, уже было приготовившийся вновь шёпотом орать.
- Очень просто. Оружие у меня есть, - Аркадий Петрович кивнул на тубус в камуфляжном чехле. - А больше мне ничего не нужно.
Похоже, действительно вознамерился себе шею свернуть. А ведь по виду и не скажешь, что псих… Алексей неожиданно для самого себя успокоился. Ладно, чего уж тут - пусть идёт. Он мне не брат, и не сват, в конце концов, а шороху хоть немного, может, и наведёт там, если и в самом деле спец. А, может, убедится в бессмысленности затеи, когда останется один, и вернётся.
- Ночник? Гранаты? Патроны? - поинтересовался Алексей.
- Нет, ничего, - повторил Аркадий Петрович. - У меня всё с собой.
Интересно всё же, что у него там?
Всё-таки пошёл, псих чёртов. Чёрный тубус из чехла вынул, но при Алексее так и не открыл - то ли какая-то шибко секретная вещь, то ли не нужна покамест. Ни бронежилета не надел, ни сферы, не взял ничего из боеприпасов…
Эту последнюю мысль Алексей додумал, сидя на полу, куда его толкнул мужичок-с-ноготок. Сила в нём однако, даром что весу почти вдвое меньше, чем в Алексее, была жуткая.
Пуля, взвизгнув, срикошетировала от стены и ушла куда-то в темноту. Похоже, у снайпера тоже был ночной прицел. Что ж, теперь мы, по крайней мере, знаем, что он действительно здесь.
А спецназовец исчез. Пока Алексей соображал, что произошло, просто растворился во мраке. Только что был, и вот уже нет его. Только чехол от тубуса на подоконнике оставил.
- Целы, товарищ капитан? - солдатик, имени которого он не смог вспомнить засунулся в комнату. Алексей показал ему кулак и сделал жест - пригнись, мол. Тот испуганно присел. Алексей отполз от стены и перебрался с солдатом в соседнюю комнату, вне зоны обстрела. Его здорово трясло, к счастью, напуганный рядовой не обращал внимания.
Второй раз стрелял за сегодня по мне, зараза. И если бы не псих-спецназовец, может, даже попал бы. Весь день и всю вчерашнюю ночь страха почти не чувствовал, только раздражение и злость от потерь, и от того, что самого несколько раз чуть не убили. А сейчас навалилось всё разом. Смерть вокруг, справа и слева, вспышки огня ночью и грохот выстрелов днём. Разорванное миной от своего же миномёта тело лейтенанта двадцати лет от роду… Макс с озверевшим лицом (почему-то в очках это выглядит особенно страшно), разряжает магазин и швыряет куда-то одну за другой две гранаты… Всё рушится, позицию не удержать, кто-то бежит, кто-то уже нет, потому что убит… На несколько секунд вообще показалось, что они с Максом и ещё двое солдат рядом - всё, что осталось от батальона.
Тьма за окнами стала тяжёлой, как вода, и такой же холодной, обрушилась, сбивая дыхание и заставляя судорожно трепыхаться сердце…
…А со стороны занятой врагом пятиэтажки загрохотала беспорядочная паническая стрельба.