Флобер, то, се.
Надо всегда помнить, что у каждого своя дорога. И относиться ко всему с миром, не беситься. Или драться, но не с ветряными мельницами, не с фантомами. Драться с настоящей угрозой, а не с вампирами, которые ничего не несут, даже опыта.
Думаю об этом снова ночью. Белая ночь, красные жалюзи, опять красивые облака. Болит уже несуществующий зуб мудрости. Там какая-то война - в том месте, где раньше сидел зубной корень.
Читаю письма Флобера под кошачье урчание. Он смешной. А кот храпит, но не мешает. Если тебя кошка полюбила, то смотрит она как девушка - заглядывает издалека в глаза, радуется тебе, но держит дистанцию.
Потом подкрадется поближе, опять заглянет в глаза, понюхает нос - так иногда смотрят люди, которых близко подпускаешь к лицу, высматривают, не появился ли прыщ на носу, не засела ли соринка в глазу, не пора ли выщипывать брови.
Кошка радостно хрюкает от факта, что ты есть, а потом ложится на край дивана и засыпает. Кто бы мог подумать, что эти остроухие полосатые шлюхи-очаровашки могут быть такими уютными. Это я про кошек. Мне всегда казалось, что с ними скучно, дрыхнут и едят, едят и дрыхнут.
Опять открываю письма Флобера и смеюсь над тем, что он где-то там в своем столетии собрался злобно плевать с балкона на толпу. Смешной этот ваш Флобер.
Думаю об этом снова ночью. Белая ночь, красные жалюзи, опять красивые облака. Болит уже несуществующий зуб мудрости. Там какая-то война - в том месте, где раньше сидел зубной корень.
Читаю письма Флобера под кошачье урчание. Он смешной. А кот храпит, но не мешает. Если тебя кошка полюбила, то смотрит она как девушка - заглядывает издалека в глаза, радуется тебе, но держит дистанцию.
Потом подкрадется поближе, опять заглянет в глаза, понюхает нос - так иногда смотрят люди, которых близко подпускаешь к лицу, высматривают, не появился ли прыщ на носу, не засела ли соринка в глазу, не пора ли выщипывать брови.
Кошка радостно хрюкает от факта, что ты есть, а потом ложится на край дивана и засыпает. Кто бы мог подумать, что эти остроухие полосатые шлюхи-очаровашки могут быть такими уютными. Это я про кошек. Мне всегда казалось, что с ними скучно, дрыхнут и едят, едят и дрыхнут.
Опять открываю письма Флобера и смеюсь над тем, что он где-то там в своем столетии собрался злобно плевать с балкона на толпу. Смешной этот ваш Флобер.