"Сквозь снег", 2013 год
"Сквозь снег" вчера свалился на торренты, сегодня я посмотрела и вот теперь думаю о том, как долго ждала просто роли Джейми Белла и посмотреть на Криса Эванса. До такой степени я привыкла к нынешнему кино. Если вы фильм еще не смотрели, дальше можно не читать - там спойлеры и, может, не очень будет понятно. Если смотрели - ну, вэлкам. Только это очень много и в основном про меня, нежели про кино. Я даже не останавливаюсь на Белле и Эвансе, на музыке и съемке. Что о них говорить - это видеть надо.
У меня проблема - я не верю ни в какое человечество. Я более того - не верю даже в группу больше пятнадцати, собирающуюся для всеобщего блага. В отдельно взятую единицу - верю. Может все, что угодно. Если это перекладывать на кинематограф - я знаю, что "Великое милосердие" смотрит на меня сейчас печальными и прекрасными глазами Йоана Гриффита. Но для меня это все равно история одиночки. Все красивые киноистории о том, кто изменил мир - это истории одиночек. А если про человечество... ну, вот вам "Район №9". Может, потому меня и не вштырил "Элизиум" с его одиночкой, восстанавливающим справедливость. Потому что человечество - это система, и вот она там как раз была показана очень неплохо. А система не имеет ничего общего с благородными порывами, милосердием, гуманностью. Ничего. Человечество - это машина распределения благ. Один человек может управляться неким высшим законом - совестью, моралью, религией. Человечество управляется только законами низшего порядка - пользой и выживанием. Из этого исходя, строятся законы политики. По большому счету, все гуманные законы и нормы были усвоены цивилизацией только потому, что одна группа доказала другой, что так будет экономически правильно. Я не знаю более страшной и лживой банальности, чем та, что меж добром и злом разница только в названии. Но когда речь идет о человечестве - нет никакого добра и зла, это точки отсчета для одного, но не для общности. И политики - не люди сторон, не люди добра и зла. Это люди пользы. Которая не имеет к человеческому ровно никакого отношения. Тот, кто стоит выше частности - перестает быть человеком.
Когда это осознаешь - понимаешь наконец суть и трагедию христианства как оно есть. Пусть мертвые погребают своих мертвецов, подставь левую, возлюби ближнего, не ищи соринок, подставь правую, смотри на себя, смотри в себя, мир - не в твоих руках, ты - часть мира, отрешись от ненависти, отрешись от зависти, подставь левую, подставь правую... И вот это учение, простое как топор - было растолковано и встроено в машину. Миллионы атеистов твердят одну и ту же истину - христианство есть учение, направленное на усмирение рабов, на то, чтобы ампутировать естественный гнев и потом пасти и стричь кротких овец . "Однажды человек с ножом пришел за ребенком, а старик встал и отрезал себе руку, и бросил человеку, сказав - ешьте, но не троньте!" Герой ли был этот старик? Я все ждала, когда же фильм остановится на какой-то полуистине - но он несся вперед, как бешеный, до самого конца. Мы полны иллюзий о справедливой системе. Как в детстве - те, кого учили по советским учебникам, помните: "Все войны делятся на справедливые и несправедливые"? Войны - это защита экономических и геополитических интересов, саморегуляция системы. Остальное - просто машинное масло, которое помогает механизму работать нормально, которое заставляет все винтики крутиться, не сопротивляясь. В фильме эта истина, со всеми ее производными о песчинке меж шестеренок, доведена до графической демонстрации.
В этом фильме человечество несется сквозь ледяную пустоту, в которой нельзя выжить. Железные стены цивилизации с ее законами - единственное, что может удержать смерть. У этого есть цена. Для этого есть система. По сути дела то, что там показано - это не революция. Это эволюция взгляда, постепенное проведение героя сквозь строй его иллюзий. Мы убьем всех плохих. Кино стоит посмотреть только ради той сцены, когда поезд идет через мост Святой Екатерины. На пол! Замерли! Удар! Тонкий промороженный мост над пропастью, по нему несется в который уже раз консервная банка, полная людей. С новым годом - говорит кондуктор, выдохнув. И они бросаются друг на друга. Мы отключим вам воду, мы захватим двигатель, мы убьем создателя, мы выйдем наружу... мы не можем и не должны так жить... А потом герой Криса Эванса входит в двигатель.
"Ты выглядишь сумасшедшим. Только психов нам тут не хватало".
Кстати о безумии. Я испытала почти физическое облегчение, когда убили министра Мэйсон. Знаете, как страшно смотреть на человека, в котором нет ни капли лжи? На человека, который, чтобы жить, дошел до виртуозной шизофрении? Детский вагон - это, может быть, самая дикая часть фильма. Даже разговор Кёртиса с создателем Уилфордом не так ужасен.
Можно сказать, что в финале режиссер предлагает нам некий вариант геополитического обобщения: эта цивилизация, эта система распределения благ, созданная Большим Белым Человеком, неизбежно сойдет с рельсов, разорванная изнутри теми, кто способен думать только о добре или зле, но не способен подняться до вершин пользы. Однако с тем же успехом можно сказать, что это история о чудовищном дуализме морали и выживания. Заветное желание человечества - выжить. Заветная мечта человека - восстановить справедливость. Единственное, чем нельзя заплатить за исполнение главного желания твоей души - это твоя душа. Есть ли душа у человечества? Женщина и мальчик, за которых отдали жизнь двое мужчин, выходят в снег, в ледяную пустоту. Что там движется перед ними - образ жизни, образ угрозы, и что сами они - образ надежды? Она очень слаба, эта надежда. Зверь сильнее. Зверь наверняка голоден.
Я все ждала, что этот фильм займется тем, чем сейчас занимается кинематограф - утешением. Но это самое безжалостное кино, которое я видела.. не знаю даже. По-моему, никогда не видела. Все фильмы, хотя бы близко лежавшие рядом, оставляют зрителю последнюю иллюзию - что можно все разрушить до основанья, а затем. А на самом деле у этого нет никакого "затем". Правила всегда одни и те же.