Дилогия "Котёл Господень: про Владимирскую область
Города и веси Владимирской области часто упоминаются в дилогии «Котёл Господень». Но более всего, пожалуй, во втором романе - «Белые кречеты».
Во Владимир сажают на кормление воеводу князя Данилу Дмитриевича Холмского. Он там живёт несколько лет. Как раз в это время в Москву прибывает Аристотель Фиораванти, его отправляют во Владимир: новый Успенский собор в Москве он должен построить по образцу Владимирского. Ясно, ехал он туда не один. Кто его сопровождал реально - неизвестно. Я предположила, что это мог быть Ермолин, подрядчик при строительстве белокаменного кремля. И вот три этих выдающихся человека втроём во Владимире. Что они увидят друг в друге? Как себя поведут?
И второй важный сюжет связан с Георгиевским храмом в Юрьеве-Польском. Именно Ермолину принадлежала идея максимально сохранить всё, что осталось от рухнувшего храма, не снести, а законсервировать. Идея совершенно передовая по тем временам. На 400 лет обогнавшая время. Только Щусев положит основы научной реставрации. Вот так начинается эта тема:
«Георгиевский собор, поставленный родным братом Ярослава Всеволодовича, был так украсно украшен резным камением от подошвы до самого верху, что долго шла о нём слава как о красивейшим храме Владимирской земли. Лет десять назад рухнула глава и часть стен, плакали жители, видели в том знамение Конца Света. Хотели стены разбирать. Но храм-то не простой - усыпальница: сам князь Святослав Всеволодович, зодчий его, в приделе похоронен. И над входом - резная, в полный рост, икона Георгия Победоносца - покровителя нынешней столицы, Москвы.
Поклонились житьи люди юрьевские митрополиту - и тот к Ермолину послал: возьмёшься ли? Василий Дмитриевич не торопился с ответом: сперва оглядеться надо, что к чему.
Два года назад Глазко осмотрел всё, что оставалось от собора: известь, сказывал, крепкая, те стены, что устояли, ещё сто лет продержатся. Многое камение побилось, часть горожане успели подрастаскать, пока дети боярские стражу не поставили. Но даже то, что держится, дух восхищает, словно песня поётся».
Во Владимир сажают на кормление воеводу князя Данилу Дмитриевича Холмского. Он там живёт несколько лет. Как раз в это время в Москву прибывает Аристотель Фиораванти, его отправляют во Владимир: новый Успенский собор в Москве он должен построить по образцу Владимирского. Ясно, ехал он туда не один. Кто его сопровождал реально - неизвестно. Я предположила, что это мог быть Ермолин, подрядчик при строительстве белокаменного кремля. И вот три этих выдающихся человека втроём во Владимире. Что они увидят друг в друге? Как себя поведут?
И второй важный сюжет связан с Георгиевским храмом в Юрьеве-Польском. Именно Ермолину принадлежала идея максимально сохранить всё, что осталось от рухнувшего храма, не снести, а законсервировать. Идея совершенно передовая по тем временам. На 400 лет обогнавшая время. Только Щусев положит основы научной реставрации. Вот так начинается эта тема:
«Георгиевский собор, поставленный родным братом Ярослава Всеволодовича, был так украсно украшен резным камением от подошвы до самого верху, что долго шла о нём слава как о красивейшим храме Владимирской земли. Лет десять назад рухнула глава и часть стен, плакали жители, видели в том знамение Конца Света. Хотели стены разбирать. Но храм-то не простой - усыпальница: сам князь Святослав Всеволодович, зодчий его, в приделе похоронен. И над входом - резная, в полный рост, икона Георгия Победоносца - покровителя нынешней столицы, Москвы.
Поклонились житьи люди юрьевские митрополиту - и тот к Ермолину послал: возьмёшься ли? Василий Дмитриевич не торопился с ответом: сперва оглядеться надо, что к чему.
Два года назад Глазко осмотрел всё, что оставалось от собора: известь, сказывал, крепкая, те стены, что устояли, ещё сто лет продержатся. Многое камение побилось, часть горожане успели подрастаскать, пока дети боярские стражу не поставили. Но даже то, что держится, дух восхищает, словно песня поётся».