Стародавнее
Веселый говорок печей
С утра по комнатам летает,
И морок мыслей и речей,
В кольцо свиваясь, пропадает.
И встанет истина - проста
И так открыто вдохновенна,
Как будто золото вселенной
Из опаленного куста.
Однажды я послала это стихотоврение на конкурс, мне сказали, что образы слишком натянуты и вычурны, старомодны, литературны.
Оно было написано в Торопце лет, кажется, десять назад. Тогда я от полного безденежья и отчаяния работала сторожем-истопником в здании дома детского творчества. Здание было исторической ценностью, двухэтажное, центрального отопления не было, а было 12 печей на двух этажах. Я с вечера таскала дрова, распихивала их в остывшие за день печи, затем долго и упорно колола лучину на растопку, а с четырёх утра начинала топить. Сырые осиновые дрова из дырявого сарая занимались плохо, часто случалось, что не успеваешь зажечь последнюю печь, надо возвращаться к первой и разжигать вновь. Потом приходилось бегать от печки к печке и смотреть, не выскочил ли уголёк дальше, чем прибит на полу железный лист, - то есть прямо на линолеум, который так легко загорается.
Но когда погода была ясная, и ветер не забивал дым обратно в низкие (перестроенные когда-то) трубы, и дым столя столбом и печи весело трещали - как хорошо было под это весёлый треск мыть полы на двух этажах старого купеческого особняка (ибо я была ещё и уборщицей)!
Вот так рождались стихи :) (Смотри начало.)
С утра по комнатам летает,
И морок мыслей и речей,
В кольцо свиваясь, пропадает.
И встанет истина - проста
И так открыто вдохновенна,
Как будто золото вселенной
Из опаленного куста.
Однажды я послала это стихотоврение на конкурс, мне сказали, что образы слишком натянуты и вычурны, старомодны, литературны.
Оно было написано в Торопце лет, кажется, десять назад. Тогда я от полного безденежья и отчаяния работала сторожем-истопником в здании дома детского творчества. Здание было исторической ценностью, двухэтажное, центрального отопления не было, а было 12 печей на двух этажах. Я с вечера таскала дрова, распихивала их в остывшие за день печи, затем долго и упорно колола лучину на растопку, а с четырёх утра начинала топить. Сырые осиновые дрова из дырявого сарая занимались плохо, часто случалось, что не успеваешь зажечь последнюю печь, надо возвращаться к первой и разжигать вновь. Потом приходилось бегать от печки к печке и смотреть, не выскочил ли уголёк дальше, чем прибит на полу железный лист, - то есть прямо на линолеум, который так легко загорается.
Но когда погода была ясная, и ветер не забивал дым обратно в низкие (перестроенные когда-то) трубы, и дым столя столбом и печи весело трещали - как хорошо было под это весёлый треск мыть полы на двух этажах старого купеческого особняка (ибо я была ещё и уборщицей)!
Вот так рождались стихи :) (Смотри начало.)