К вопросу о всеобщем спасении
Увидел в ленте друзей запись и вспомнил, что мне задавали приватно вопрос "про Иуду" после моих докладов, посвященных теме всеобщего спасения/апокатастасиса (в них я именно эти места НЗ подробно не разбирал). Я поделился тогда с вопрошавшим наброском на эту тему, созданным в рамках разработки моей "теории апокатастасиса". Думаю, имеет смысл сделать этот набросок общедоступным, раз уж вопрос возникает вновь и вновь у разных людей, тем более что помимо моих личных богословских выводов (далеко не для всех приемлемых) в нем есть малоизвестная и полезная для расширения горизонтов интерпретации "слов об Иуде" информация.
Далее под катом текст без примечаний; полный вариант с отсылками и примечаниями -- см. в PDF (ссылка).
d) Случай Иуды. Новозаветное повествование об Иуде часто приводится как доказательство того, что существуют грешники, которые никогда не получат прощения и спасения. Общие места, говорящие о «погибели» Иуды, подобно аналогичным местам, относящимся к другим грешникам, нет необходимости понимать в смысле окончательной погибели и бесконечного мучения, но можно понимать и как указание на крайнюю, однако исправимую степень отпадения от Бога. Более сложную проблему с точки зрения их согласования с концепцией всеобщего спасения представляют засвидетельствованные в Мк и Мф слова Иисуса об Иуде:
«Сын Человеческий идет, как писано о Нем; но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы тому человеку не родиться».
«Сын Человеческий идет, как писано о Нем, но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы этому человеку не родиться».
В Евангелии от Луки аналогичный эпизод присутствует, однако слова «лучше было бы этому человеку не родиться» пропущены; в Евангелии от Иоанна события изложены иначе и данная фраза отсуствует.
Текстология и параллели.
Прежде чем приступать к экзегезе данного отрывка, следует обратить внимание на несколько текстологических моментов и проследить иные случаи употребления аналогичных оборотов:
1. Предполагаемым источником логии считается Евангелие от Марка. Однако нельзя исключать, что в Евангелии от Луки сохранена первоначальная краткая версия высказывания, которая была расширена автором Евангелия от Марка при ее перенесении из неизвестного первоисточника в текст Евангелия; затем вся фраза без каких-либо изменений была заимствована автором Евангелия от Матфея. Отсутствие логии в Евангелии от Луки может свидетельствовать о том, что она является не действительной прямой речью Иисуса, а дополняющей ее внешней реакцией рассказчика, который усилил слова Иисуса собственным восклицанием, типичным для иудейского сознания и языка того времени (примеры см. ниже): «Лучше было бы для него, если бы не родился человек тот!».
2. Синодальный перевод не является безупречно точным. В греческом тексте буквально сказано: «καλὸν ἦν αὐτῷ εἰ οὐκ ἐγεννήθη ὁ ἄνθρωπος ἐκεῖνος» (лучше было бы для него, если бы не родился человек этот). Это может свидетельствовать, что целью автора было высказаться не об объективном «лучше», т. е. о безусловной предпочтительности с точки зрения Иисуса, Бога или божественного Промысла, а о субъективной предпочтительности. Тем самым проблема из сферы онтологии и теологии переносится в сферу психологии; речь идет о таком духовном личном состоянии, по сравнению с которым для самого Иуды небытие оказывается более предпочтительным, чем бытие.
3. По форме и строению заключительные слова об Иуде принадлежат к т. н. Tobspruch,- способу оформления моральных сентенций, к-рый достаточно часто встречается в поздней ветхозаветной (Книга Притчей Соломоновых, Книга Екклесиаста), межзаветной, новозаветной и раввинистической литературе. Характерные особенности этого способа: 1) он вводится с помощью слов и понятий, выражающих предпочтение чего-то чему-то; 2) лицо, которому адресовано сравнение, упоминается в дательном падеже (лучше кому? для кого?); 3) конструкция употребляется как в полном, так и в усеченном (абсолютном) виде, т. е. без прямого последующего пояснения, с чем происходит сравнение; 4) протасис сравнения часто содержит преувеличение; в нем говорится не о том, что действительно лучше в абсолютном смысле, а о чем-то также негативном, однако более предпочтительном; в таком случае сравнение имеет этически-побудительное назначение; 5) при употреблении глаголов в настоящем времени речь обычно идет о реальном сравнении двух ситуаций; 6) при употреблении глаголов в прошедшем времени - в продосисе говорится о нереальной ситуации, которая противопоставляется реальной ситуации, описываемой в аподосисе, причем целью является создание контраста и подчеркивание предельно негативной оценки уже происшедшего.
4. Очевидной евангельской параллелью к отрывку об Иуде являются места Мк 9. 42-48 и Мф 18. 6-9, где дается разная обработка одного и того же источника:
«А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему жерновный камень на шею и бросили его в море. И если соблазняет тебя рука твоя, отсеки ее: лучше тебе увечному войти в жизнь, нежели с двумя руками идти в геенну, в огонь неугасимый, где червь их не умирает и огонь не угасает. И если нога твоя соблазняет тебя, отсеки ее: лучше тебе войти в жизнь хромому, нежели с двумя ногами быть ввержену в геенну, в огонь неугасимый, где червь их не умирает и огонь не угасает. И если глаз твой соблазняет тебя, вырви его: лучше тебе с одним глазом войти в Царствие Божие, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную, где червь их не умирает и огонь не угасает».
«А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской. Горе миру от соблазнов, ибо надобно прийти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит. Если же рука твоя или нога твоя соблазняет тебя, отсеки их и брось от себя: лучше тебе войти в жизнь без руки или без ноги, нежели с двумя руками и с двумя ногами быть ввержену в огонь вечный; и если глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя: лучше тебе с одним глазом войти в жизнь, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную».
Иуда воспринимается в Мк 14. 21 и Мф 26. 24 как реализовавший то, против чего Иисус предостерегает учеников в данных наставлениях: он не только не захотел войти в жизнь, впал в соблазн сам и стал источником соблазна для других, но и согрешил против Самого Иисуса, поэтому к нему имлицитно относятся объявленные для грешников наказания: физическая преждевременная смерть (в случае Иуды - от собственных рук), осуждение в будущем веке и пребывание в «геенне огненной», в «вечном огне». При этом вина Иуды больше вины простого «соблазнителя», для которого «было бы лучше» умереть, а не совершить грех. Более высокая степень вины Иуды подчеркивается введением гиперболизирующего оборота; для него было бы лучше, если бы он не просто умер до совершения греха, но если бы он бы он вообще не родился. Вся его жизнь до греха перечеркнута тяжестью греха.
5. Прямые параллели к Мк 14. 21 и Мф 26. 24 встречаются в иудейской и иудеохристианской литературе I-III вв. Так, в эфиопской версии «Книги Еноха» (CAVT, N 61) говорится:
«Когда откроется общество праведных, и грешники будут судимы за свои грехи, и будут изгнаны с лица земли, и когда Праведный явится пред очами избранных праведников, дела которых взвешены Господом духов, и свет откроется праведным и избранным, живущим на земле,- то где тогда будет жилище грешников и убежище тех, которые отвергли Господа духов? Лучше было бы для них, если бы они никогда не рождались».
Данный отрывок относится к разделу «Книга Притч», который не засвидетельствован в кумранских рукописях и греческом переводе. Среди современных ученых нет согласия относительно датировки «Книги Притч»: одни считают ее иудейским памятником I в. по Р. Х.; другие видят в ней сочинение иудео-христианского автора и датируют I-III вв. Однако заключительное высказывание явно не является заимствованием из Мк или Мф; оно помещено в другом контексте, без всякого намека на отношение Иуды к Иисусу. Вместе с тем идейный параллелизм между употреблением фразы в Евангелиях и в «Книге Еноха» прослеживается: во обоих случаях говорится о том, что для тяжких грешников лучше было бы не родиться, чем быть подвергнутыми наказанию за грехи. При этом речь идет о сравнении нереального и невозможного с реальным, т. к. эти люди уже появились на свет и никак не могли бы не появиться. Поэтому представляется наиболее корректным рассматривать такие высказывания как гиперболизацию, подчеркивание предельно печальной участи грешников, переживаемой ими самими в полном отчаянии. Невозможно с уверенностью утверждать, считал ли автор, что для некоторых людей небытие лучше бытия. Подобная концепция вполне возможна в рамках иудейской эхатологии, где участь грешников могла интерпретироваться как гибель, уничтожение. В этом случае действительно объективно лучше не существовать изначально, чем оказаться в том же несуществовании после греха и мучительного наказания за него. Возможно, автор общего источника Мк и Мф заимствовал этот оборот из иудейской традиции для подчеркивания негативного образа Иуды, однако не вполне осмыслил стоявшие за выражением дохристианские религиозные идеи; авторы Мф и Мк его повторили, тогда как более чуткий в стилистическом и богословском отношении автор Лк отказался от его использования.
Дополнительная параллель встречается в трактате «Хагига», входящем в состав Мишны; здесь говорится:
«Всякий, всматривающийся в одну из четырех вещей, лучше было ему не являться на свет: что наверху? что внизу? что прежде? что после? И всякий, кто не дорожит славой Творца своего, лучше было ему не являться на свет».
Это подтверждает, что формула «лучше было бы ему не родиться / не появиться на свет» была в иудейской среде устойчивым высказыванием, которое не обязательно понималось буквально, а служило неким маркером, указывавшим на предельно плачевное положение, в котором человек оказывается в результате собственных поступков, особенно - действий, прямо направленных против Бога и Его воли.
Экзегетика.
Для корректной экзегезы отрывка важно учитывать, что слова «лучше бы не родиться» не воспринимались христианами как относящиеся только к одному Иуде, но считались применимыми к любому человеку, упорно и сознательно пребывающему в грехе. Об этом свидетельствует основанный на совмещении Мф 18. 7-9 и Мф 26. 24 парафраз слов Иисуса Христа, который Климент Римский приводит в Первом послании к Коринфянам:
«Горе тому человеку; лучше было бы ему не родиться, чем соблазнить одного из избранных Моих; было бы лучше для него, если бы повесили ему жерновный камень на шею и бросили его в море, чем соблазнить одного из избранных Моих».
Как видно из широкого контекста, здесь оборот «лучше не родиться» относится к любому, вносящему разделения и соблазны в общину христиан, а тем самым в Церковь как Тело Христово. Поскольку таковые призываются Климентом к покаянию и исправлению, оборот не имеет для него буквального смысла, а указывает на наиболее тяжкий грех как устойчивое выражение.
Свт. Григорий Нисский предложил экзегетическую интерпретацию Мф 26. 24 в сочинении «О младенцах, преждевременно похищаемых смертью». Рассуждая об отличии состояния невинных младенцев от состояния тех праведников, которые умерли после долгой добродетельной жизни, он пишет:
«…Ведь того, кто проводил жизнь в зле, будет блаженнее не только тот, кто был чуждым злу, но и тот, кто с самого начала не вступал в жизнь. Именно этому мы научены евангельской речью об Иуде, а именно, что при таких обстоятельствах совершенно не имеющее существования лучше существующего в зле, ведь для последнего из-за бездны вросшего в него зла до беспредельности растягивается очистительное наказание, а несуществующего разве может как-то коснуться боль? Но если кто сочтет сопоставимой жизнь младенческую и незрелую с жизнью в добродетели, то таковой, произнося о существах подобное суждение, сам не зрел».
Свт. Григорий выделяет 3 состояния: 1) состояние младенцев, не живших сознательной жизнью и потому не совершивших добродетели или греха; 2) состояние святых, преодолевших в себе зло и утвердившихся в добродетели; 3) состояние грешников, продолжающих пребывать в зле. В контексте этого деления оборот «не родился» из Мк 14. 21 и Мф 26. 24 может быть понят двояко: 1) вообще не имел ипостасного бытия; 2) не вел сознательную жизнь. Первый случай является целиком гипотетическим, поскольку несуществующее сравнивается с существующим. Однако свт. Григорий учитывает и его, указывая при этом на важный момент: «лучше» должно восприниматься не как асбсолютное (лучше во всех отношениях), а как относительное (лучше в каком-то опредленном отношени). Контекст побуждает рассматривать это «лучше» в Мк 14. 21 и Мф 26. 24 как относящееся к посмертному состоянию. Если бы некий человек не существовал, он бы не подвергался «простирающемуся до беспредельности», т. е. неизмеримо долгому очистительному наказанию. В этом случае ему не пришлось бы переносить страдания, что было бы «лучше» с этой точки зрения, чем их переносить. Примечательно, что даже в контексте рассуждения об Иуде свт. Григорий не отказывается от представления об очистительном характере страданий, поэтому встречающуюся в литерутуре интерпретацию данного рассуждения как свидетельства о том, что свт. Григорий признавал наказание Иуды «бесконечным», можно охарактеризовать как некорректное упрощение. Свт. Григорий очень точен в формулировке: он использует настоящее время глагола, то есть говорит об уже происходящем наказании, и поясняет, что оно «εἰς ἄπειρον παρατείνεται» - «растягивается до беспредльности», «простирается до бесконечности». Речь идет именно о субъективном переживании наказываемым исправляющего наказания, а не о его объективной бесконечности. Именно из-за «боли», переживаемой наказываемым за грехи, его состояние сейчас «хуже» и состояния праведника, который полностью избежал наказания, и состояния того, кто «не родился», т. е. младенца или умозрительно представляемого несуществующего человека.
Выводы.
Высказывание Мк 14. 21 и Мф 26. 24 может быть приведено к виду: «Если бы человек, который совершает грех, направленный против Самого Бога, не родился,- даже это было бы лучше для него, чем то греховное состояние и то болезненное мучение, в которое он по собственной воле себя вверг». «Не родиться» здесь - это не какая-то открытая для этого человека возможность, это гипотетически вводимый casus irrealis (нереальный случай), призванный подчеркнуть всю тяжесть греховного состояния. Поэтому представляется вполне согласующимся с материалом понимание данного высказывания как случая использования устойчивого гиперболизирующего выражения для описания субъективного внутренеего состояния отчаявшегося грешника. Для самого человека его наличное состояние оказывается столь тягостным, что он предпочел бы вообще не существовать. Однако «лучше» в данном высказывании имеет не только субъективный, но и объективный характер. Оно указывает на непоправимый вред, нанесенный человеком самому себе; на то, что полное возвращение в состояние невинности, в состояние «до рождения», для такого человека уже невозможно. Раскаяние в грехе и преодоление в себе того зла, которое привело к греху и стало его следствием, не означает полного забвения о грехе. В отличие от тех грехов, которые человек во время земной жизни загладил покаянием и преодолел в себе самом исправлением, перенесенные в будущую жизнь тяжкие грехи, хотя они очищаются и прощаются, не изглаживаются из сознания и памяти человека. Хотя в самом человеке после выхода из очищающего огня не останется уже злой воли и влечения к злу, у него сохранится ясная память о совершенном им зле, о тех страданиях, которые его грех принес другим, и о тех мучениях, которые ему пришлось перенести для преодоления этого зла. Бог не стирает грех человека из его сознания, поскольку это привело бы к искусственной модификации личности человека. Напротив, именно тем, с каким «запасом» грехов человек пришел в будущий век, определяется его положение в этом веке. В этом смысле чрезмерным философским упрощением представляется оригенистская концепция всеобщего равенства всех разумных существ в виде соединенных с Христом умов после апокатастсиса. Хотя состояние всех после восстановления будет благим и все будут пребывать в единстве со Христом в благодати Духа, различие между состояниями праведников и грешников будет определяться именно тем, какой путь они прошли во время жизни на земле. Накопленное за это время содержание сознания станет базисом новой человеческой личности. Поэтому состояние Девы Марии никогда не будет тождественно состоянию Иуды: первая будет осознавать себя как исполнившую во всем волю Бога, тогда как второй будет осознавать себя как тот, кто отверг Христа и предал Его на смерть. Прощение греха Богом по любви к человеку не означает устранения самого факта совершенного греха, поэтому для грешников блаженство в Боге и Его любви всегда будет соединено с осознанием того, что они оскорбили эту любовь своей прежней жизнью в зле. Интенсивность опыта зла в земной жизни тем самым оказывается предельно значимой, однако она опредляет не бесконечное бытие грешника вне Бога, а «внутренее» место и положение очистившегося и получившего прощение грешника в Царстве Божием.
Далее под катом текст без примечаний; полный вариант с отсылками и примечаниями -- см. в PDF (ссылка).
d) Случай Иуды. Новозаветное повествование об Иуде часто приводится как доказательство того, что существуют грешники, которые никогда не получат прощения и спасения. Общие места, говорящие о «погибели» Иуды, подобно аналогичным местам, относящимся к другим грешникам, нет необходимости понимать в смысле окончательной погибели и бесконечного мучения, но можно понимать и как указание на крайнюю, однако исправимую степень отпадения от Бога. Более сложную проблему с точки зрения их согласования с концепцией всеобщего спасения представляют засвидетельствованные в Мк и Мф слова Иисуса об Иуде:
«Сын Человеческий идет, как писано о Нем; но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы тому человеку не родиться».
«Сын Человеческий идет, как писано о Нем, но горе тому человеку, которым Сын Человеческий предается: лучше было бы этому человеку не родиться».
В Евангелии от Луки аналогичный эпизод присутствует, однако слова «лучше было бы этому человеку не родиться» пропущены; в Евангелии от Иоанна события изложены иначе и данная фраза отсуствует.
Текстология и параллели.
Прежде чем приступать к экзегезе данного отрывка, следует обратить внимание на несколько текстологических моментов и проследить иные случаи употребления аналогичных оборотов:
1. Предполагаемым источником логии считается Евангелие от Марка. Однако нельзя исключать, что в Евангелии от Луки сохранена первоначальная краткая версия высказывания, которая была расширена автором Евангелия от Марка при ее перенесении из неизвестного первоисточника в текст Евангелия; затем вся фраза без каких-либо изменений была заимствована автором Евангелия от Матфея. Отсутствие логии в Евангелии от Луки может свидетельствовать о том, что она является не действительной прямой речью Иисуса, а дополняющей ее внешней реакцией рассказчика, который усилил слова Иисуса собственным восклицанием, типичным для иудейского сознания и языка того времени (примеры см. ниже): «Лучше было бы для него, если бы не родился человек тот!».
2. Синодальный перевод не является безупречно точным. В греческом тексте буквально сказано: «καλὸν ἦν αὐτῷ εἰ οὐκ ἐγεννήθη ὁ ἄνθρωπος ἐκεῖνος» (лучше было бы для него, если бы не родился человек этот). Это может свидетельствовать, что целью автора было высказаться не об объективном «лучше», т. е. о безусловной предпочтительности с точки зрения Иисуса, Бога или божественного Промысла, а о субъективной предпочтительности. Тем самым проблема из сферы онтологии и теологии переносится в сферу психологии; речь идет о таком духовном личном состоянии, по сравнению с которым для самого Иуды небытие оказывается более предпочтительным, чем бытие.
3. По форме и строению заключительные слова об Иуде принадлежат к т. н. Tobspruch,- способу оформления моральных сентенций, к-рый достаточно часто встречается в поздней ветхозаветной (Книга Притчей Соломоновых, Книга Екклесиаста), межзаветной, новозаветной и раввинистической литературе. Характерные особенности этого способа: 1) он вводится с помощью слов и понятий, выражающих предпочтение чего-то чему-то; 2) лицо, которому адресовано сравнение, упоминается в дательном падеже (лучше кому? для кого?); 3) конструкция употребляется как в полном, так и в усеченном (абсолютном) виде, т. е. без прямого последующего пояснения, с чем происходит сравнение; 4) протасис сравнения часто содержит преувеличение; в нем говорится не о том, что действительно лучше в абсолютном смысле, а о чем-то также негативном, однако более предпочтительном; в таком случае сравнение имеет этически-побудительное назначение; 5) при употреблении глаголов в настоящем времени речь обычно идет о реальном сравнении двух ситуаций; 6) при употреблении глаголов в прошедшем времени - в продосисе говорится о нереальной ситуации, которая противопоставляется реальной ситуации, описываемой в аподосисе, причем целью является создание контраста и подчеркивание предельно негативной оценки уже происшедшего.
4. Очевидной евангельской параллелью к отрывку об Иуде являются места Мк 9. 42-48 и Мф 18. 6-9, где дается разная обработка одного и того же источника:
«А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему жерновный камень на шею и бросили его в море. И если соблазняет тебя рука твоя, отсеки ее: лучше тебе увечному войти в жизнь, нежели с двумя руками идти в геенну, в огонь неугасимый, где червь их не умирает и огонь не угасает. И если нога твоя соблазняет тебя, отсеки ее: лучше тебе войти в жизнь хромому, нежели с двумя ногами быть ввержену в геенну, в огонь неугасимый, где червь их не умирает и огонь не угасает. И если глаз твой соблазняет тебя, вырви его: лучше тебе с одним глазом войти в Царствие Божие, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную, где червь их не умирает и огонь не угасает».
«А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской. Горе миру от соблазнов, ибо надобно прийти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит. Если же рука твоя или нога твоя соблазняет тебя, отсеки их и брось от себя: лучше тебе войти в жизнь без руки или без ноги, нежели с двумя руками и с двумя ногами быть ввержену в огонь вечный; и если глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя: лучше тебе с одним глазом войти в жизнь, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную».
Иуда воспринимается в Мк 14. 21 и Мф 26. 24 как реализовавший то, против чего Иисус предостерегает учеников в данных наставлениях: он не только не захотел войти в жизнь, впал в соблазн сам и стал источником соблазна для других, но и согрешил против Самого Иисуса, поэтому к нему имлицитно относятся объявленные для грешников наказания: физическая преждевременная смерть (в случае Иуды - от собственных рук), осуждение в будущем веке и пребывание в «геенне огненной», в «вечном огне». При этом вина Иуды больше вины простого «соблазнителя», для которого «было бы лучше» умереть, а не совершить грех. Более высокая степень вины Иуды подчеркивается введением гиперболизирующего оборота; для него было бы лучше, если бы он не просто умер до совершения греха, но если бы он бы он вообще не родился. Вся его жизнь до греха перечеркнута тяжестью греха.
5. Прямые параллели к Мк 14. 21 и Мф 26. 24 встречаются в иудейской и иудеохристианской литературе I-III вв. Так, в эфиопской версии «Книги Еноха» (CAVT, N 61) говорится:
«Когда откроется общество праведных, и грешники будут судимы за свои грехи, и будут изгнаны с лица земли, и когда Праведный явится пред очами избранных праведников, дела которых взвешены Господом духов, и свет откроется праведным и избранным, живущим на земле,- то где тогда будет жилище грешников и убежище тех, которые отвергли Господа духов? Лучше было бы для них, если бы они никогда не рождались».
Данный отрывок относится к разделу «Книга Притч», который не засвидетельствован в кумранских рукописях и греческом переводе. Среди современных ученых нет согласия относительно датировки «Книги Притч»: одни считают ее иудейским памятником I в. по Р. Х.; другие видят в ней сочинение иудео-христианского автора и датируют I-III вв. Однако заключительное высказывание явно не является заимствованием из Мк или Мф; оно помещено в другом контексте, без всякого намека на отношение Иуды к Иисусу. Вместе с тем идейный параллелизм между употреблением фразы в Евангелиях и в «Книге Еноха» прослеживается: во обоих случаях говорится о том, что для тяжких грешников лучше было бы не родиться, чем быть подвергнутыми наказанию за грехи. При этом речь идет о сравнении нереального и невозможного с реальным, т. к. эти люди уже появились на свет и никак не могли бы не появиться. Поэтому представляется наиболее корректным рассматривать такие высказывания как гиперболизацию, подчеркивание предельно печальной участи грешников, переживаемой ими самими в полном отчаянии. Невозможно с уверенностью утверждать, считал ли автор, что для некоторых людей небытие лучше бытия. Подобная концепция вполне возможна в рамках иудейской эхатологии, где участь грешников могла интерпретироваться как гибель, уничтожение. В этом случае действительно объективно лучше не существовать изначально, чем оказаться в том же несуществовании после греха и мучительного наказания за него. Возможно, автор общего источника Мк и Мф заимствовал этот оборот из иудейской традиции для подчеркивания негативного образа Иуды, однако не вполне осмыслил стоявшие за выражением дохристианские религиозные идеи; авторы Мф и Мк его повторили, тогда как более чуткий в стилистическом и богословском отношении автор Лк отказался от его использования.
Дополнительная параллель встречается в трактате «Хагига», входящем в состав Мишны; здесь говорится:
«Всякий, всматривающийся в одну из четырех вещей, лучше было ему не являться на свет: что наверху? что внизу? что прежде? что после? И всякий, кто не дорожит славой Творца своего, лучше было ему не являться на свет».
Это подтверждает, что формула «лучше было бы ему не родиться / не появиться на свет» была в иудейской среде устойчивым высказыванием, которое не обязательно понималось буквально, а служило неким маркером, указывавшим на предельно плачевное положение, в котором человек оказывается в результате собственных поступков, особенно - действий, прямо направленных против Бога и Его воли.
Экзегетика.
Для корректной экзегезы отрывка важно учитывать, что слова «лучше бы не родиться» не воспринимались христианами как относящиеся только к одному Иуде, но считались применимыми к любому человеку, упорно и сознательно пребывающему в грехе. Об этом свидетельствует основанный на совмещении Мф 18. 7-9 и Мф 26. 24 парафраз слов Иисуса Христа, который Климент Римский приводит в Первом послании к Коринфянам:
«Горе тому человеку; лучше было бы ему не родиться, чем соблазнить одного из избранных Моих; было бы лучше для него, если бы повесили ему жерновный камень на шею и бросили его в море, чем соблазнить одного из избранных Моих».
Как видно из широкого контекста, здесь оборот «лучше не родиться» относится к любому, вносящему разделения и соблазны в общину христиан, а тем самым в Церковь как Тело Христово. Поскольку таковые призываются Климентом к покаянию и исправлению, оборот не имеет для него буквального смысла, а указывает на наиболее тяжкий грех как устойчивое выражение.
Свт. Григорий Нисский предложил экзегетическую интерпретацию Мф 26. 24 в сочинении «О младенцах, преждевременно похищаемых смертью». Рассуждая об отличии состояния невинных младенцев от состояния тех праведников, которые умерли после долгой добродетельной жизни, он пишет:
«…Ведь того, кто проводил жизнь в зле, будет блаженнее не только тот, кто был чуждым злу, но и тот, кто с самого начала не вступал в жизнь. Именно этому мы научены евангельской речью об Иуде, а именно, что при таких обстоятельствах совершенно не имеющее существования лучше существующего в зле, ведь для последнего из-за бездны вросшего в него зла до беспредельности растягивается очистительное наказание, а несуществующего разве может как-то коснуться боль? Но если кто сочтет сопоставимой жизнь младенческую и незрелую с жизнью в добродетели, то таковой, произнося о существах подобное суждение, сам не зрел».
Свт. Григорий выделяет 3 состояния: 1) состояние младенцев, не живших сознательной жизнью и потому не совершивших добродетели или греха; 2) состояние святых, преодолевших в себе зло и утвердившихся в добродетели; 3) состояние грешников, продолжающих пребывать в зле. В контексте этого деления оборот «не родился» из Мк 14. 21 и Мф 26. 24 может быть понят двояко: 1) вообще не имел ипостасного бытия; 2) не вел сознательную жизнь. Первый случай является целиком гипотетическим, поскольку несуществующее сравнивается с существующим. Однако свт. Григорий учитывает и его, указывая при этом на важный момент: «лучше» должно восприниматься не как асбсолютное (лучше во всех отношениях), а как относительное (лучше в каком-то опредленном отношени). Контекст побуждает рассматривать это «лучше» в Мк 14. 21 и Мф 26. 24 как относящееся к посмертному состоянию. Если бы некий человек не существовал, он бы не подвергался «простирающемуся до беспредельности», т. е. неизмеримо долгому очистительному наказанию. В этом случае ему не пришлось бы переносить страдания, что было бы «лучше» с этой точки зрения, чем их переносить. Примечательно, что даже в контексте рассуждения об Иуде свт. Григорий не отказывается от представления об очистительном характере страданий, поэтому встречающуюся в литерутуре интерпретацию данного рассуждения как свидетельства о том, что свт. Григорий признавал наказание Иуды «бесконечным», можно охарактеризовать как некорректное упрощение. Свт. Григорий очень точен в формулировке: он использует настоящее время глагола, то есть говорит об уже происходящем наказании, и поясняет, что оно «εἰς ἄπειρον παρατείνεται» - «растягивается до беспредльности», «простирается до бесконечности». Речь идет именно о субъективном переживании наказываемым исправляющего наказания, а не о его объективной бесконечности. Именно из-за «боли», переживаемой наказываемым за грехи, его состояние сейчас «хуже» и состояния праведника, который полностью избежал наказания, и состояния того, кто «не родился», т. е. младенца или умозрительно представляемого несуществующего человека.
Выводы.
Высказывание Мк 14. 21 и Мф 26. 24 может быть приведено к виду: «Если бы человек, который совершает грех, направленный против Самого Бога, не родился,- даже это было бы лучше для него, чем то греховное состояние и то болезненное мучение, в которое он по собственной воле себя вверг». «Не родиться» здесь - это не какая-то открытая для этого человека возможность, это гипотетически вводимый casus irrealis (нереальный случай), призванный подчеркнуть всю тяжесть греховного состояния. Поэтому представляется вполне согласующимся с материалом понимание данного высказывания как случая использования устойчивого гиперболизирующего выражения для описания субъективного внутренеего состояния отчаявшегося грешника. Для самого человека его наличное состояние оказывается столь тягостным, что он предпочел бы вообще не существовать. Однако «лучше» в данном высказывании имеет не только субъективный, но и объективный характер. Оно указывает на непоправимый вред, нанесенный человеком самому себе; на то, что полное возвращение в состояние невинности, в состояние «до рождения», для такого человека уже невозможно. Раскаяние в грехе и преодоление в себе того зла, которое привело к греху и стало его следствием, не означает полного забвения о грехе. В отличие от тех грехов, которые человек во время земной жизни загладил покаянием и преодолел в себе самом исправлением, перенесенные в будущую жизнь тяжкие грехи, хотя они очищаются и прощаются, не изглаживаются из сознания и памяти человека. Хотя в самом человеке после выхода из очищающего огня не останется уже злой воли и влечения к злу, у него сохранится ясная память о совершенном им зле, о тех страданиях, которые его грех принес другим, и о тех мучениях, которые ему пришлось перенести для преодоления этого зла. Бог не стирает грех человека из его сознания, поскольку это привело бы к искусственной модификации личности человека. Напротив, именно тем, с каким «запасом» грехов человек пришел в будущий век, определяется его положение в этом веке. В этом смысле чрезмерным философским упрощением представляется оригенистская концепция всеобщего равенства всех разумных существ в виде соединенных с Христом умов после апокатастсиса. Хотя состояние всех после восстановления будет благим и все будут пребывать в единстве со Христом в благодати Духа, различие между состояниями праведников и грешников будет определяться именно тем, какой путь они прошли во время жизни на земле. Накопленное за это время содержание сознания станет базисом новой человеческой личности. Поэтому состояние Девы Марии никогда не будет тождественно состоянию Иуды: первая будет осознавать себя как исполнившую во всем волю Бога, тогда как второй будет осознавать себя как тот, кто отверг Христа и предал Его на смерть. Прощение греха Богом по любви к человеку не означает устранения самого факта совершенного греха, поэтому для грешников блаженство в Боге и Его любви всегда будет соединено с осознанием того, что они оскорбили эту любовь своей прежней жизнью в зле. Интенсивность опыта зла в земной жизни тем самым оказывается предельно значимой, однако она опредляет не бесконечное бытие грешника вне Бога, а «внутренее» место и положение очистившегося и получившего прощение грешника в Царстве Божием.