Когнитивная апатия
К сожалению или к счастью, но судить о научной среде мне приходится по одному научному учреждению, в котором я работаю. Не так просто, как оказалось, поставить плюс или минус своему суждению за это ограничение. С одной стороны это безусловный минус, так как не набирается нужного объема данных для надежных выводов, а объем здесь играет решающее значение. В нашем институте не так много сотрудников пожилого возраста. Напротив, большая часть из них достаточно молоды, чтобы активно продвигать себя и расширять свой научный кругозор.
С другой же стороны наш институт представляет собой типичный небольшой институт в системе РАН. Чего греха таить, есть и куда более крупные со штатом более 300 человек, тогда как у нас таковых всего 120. Поэтому именно в категории малых научных учреждений он представляется достаточно репрезентативной выборкой, особенно, если выбирать из институтов гуманитарного профиля. То есть, экономика, как бы там ни считали, для меня остается наукой гуманитарной.
Как-то так вышло, что мне выпало заниматься темой, которая лет пять назад была от меня далека ровно настолько, насколько и сейчас далека квантовая физика. Международные научные базы данных и их инструментарий вообще никогда не входили в сферу моих интересов и тему эту для себя я мог помыслить лишь в каком-то серьезном запое от безысходности. Но, как оказалось, тема весьма и весьма интересная, представляющая собой едва ли не науку в чистейшем ее виде, не отягощенную никаким профильным инструментарием. Это изучение научной деятельность в том виде, в котором она сама очищена от груза своего исследовательского аппарата. Наукометрия - занимательная вещь, если начать ее понимать.
А кроме этого тема вообще никак не изучалась ранее в институте. Иными словами, один из серьезнейших инструментариев продвижения самого себя как ученого в общемировой научной среде оставался без внимания и даже упорно игнорировался. Отчасти тут есть и вина собственно института, ведь, занимаясь прикладными по большей части исследованиями, сотрудники постепенно начинают осознавать, что за пределами региона результаты их работ мало востребованы. Но на самом деле даже такие сугубо утилитарные работы присущи практически любому автору. С них, как правило, начинается научный путь любого ученого. Они даже сами по себе ценны своей утилитарностью именно потому, что в них собран опыт решения частных региональных проблем, которые могут в том или ином виде возникнуть в любом месте планеты.
Потихоньку мы начали разрабатывать эту тему. В пятницу 28 апреля я провел первый семинар в другом отделе по теме ResearcherID. Это очень полезный инструмент самопродвижения или же, как называют это еще - создания бренда ученого - на платформе Web of Science. А WoS - это одна из крупнейших реферативных баз данных научных публикаций. Пожалуй, даже крупнейшая истинно научная база. ResearcehrID позволяет совершенно однозначно идентифицировать ученого и создать свой собственный профиль, добавляя к нему свои научные публикации и получая по ним статистку (при условии, что публикации сделаны в журналах индекса WoS, конечно).
Для наших местных ученых важнейшей возможность, предоставляемой ResearcheID, является как раз это самое самобрендирование, через которое осуществляется еще и взаимодействие с другими авторами, и продвижение себя в научной среде. И, что немаловажно, все эти прелести совершенно бесплатны, так как доступ к WoS нам предоставлен сроком на один год и, скорее всего, будет продлен.
Итак, почти целый час я распинался, во всех подробностях описывая и демонстрируя возможности ResearcherID. Перед этим целую неделю я читал и смотрел все, что касается этой системы, чтобы донести как можно больше информации. А в итоге никого это не впечатлило, никого не удивило и никто не выказал практически никакой заинтересованности. То есть, целый час потрачен впустую, как и силы. Может быть, из целого отдела заинтересовались два человека, которые так или иначе задали в общей сложности четыре вопроса, практически никак не относящихся к сути дела.
Буквально за две недели до этого я провел семинар по управлению библиографической информацией в системе Mendeley. Результат был примерно таким же - два-три вопроса. Ситуацию спасла коллега из ВоГУ, несколько разбавившая строй кислых лиц, на которых было написано непонимание происходящего и необходимости транслируемой информации и самой описываемой системы.
Я не могу судить обо всех, но те, кого я наблюдал, позволяют сделать вывод о существенной когнитивной, скажем так, апатии. Это противление любой новации, потенциально приносящей в процесс научной работы то, что позволит сделать ее качественнее и быстрее. В этом ярко проявляются черты бюрократии в самом отвратительном ее смысле. Наш местный ученый зачастую не хочет сделать процесс научного труда быстрее, ведь это лишает его возможности объяснять неспешное выполнение задания сложностью самого процесса различных этапов выполнения.
Постепенно выясняется, что на каждом из этих этапов существуют свои специализированные средства, дающие широкие возможности для облегчения труда, поиска информации и обмена ею. Но каждый такой инструмент - это крупное препятствие, встающее перед значительной частью научных сотрудников, давно адаптированных к архаичным методам работы. А де-факто мы имеем дело с чем-то вроде бухгалтерии среднего предприятия, где проработавшим половину жизни на счетах и арифмометрах женщинам установили персональные компьютеры. И наблюдаем примерно те же самые процессы отторжения новаций, не находящих понимания ввиду относительно высокой стоимости процесса адаптации.
Казалось бы, пытливый ум ученого должен хвататься за любую возможностью обновить свой рабочий процесс, но это не так. Думаю, предстоит еще много работы не только по знакомству сотрудников с инструментарием современного ученого, но и по донесению до них необходимости этого инструментария и формированию осознания невозможности далее оставаться в бухгалтерии со счетами и арифмометрами.