Игра медовара
Оригинал взят у redbattleship в Игра медовара
Сегодня где-то в середине дня по бортовому радио передавали балладу «Вересковый мёд» на стихи Маршака в милом дамском исполнении. Маршак переводил Стивенсона, а Стивенсон переложил некое шотландское предание о пиктах, сюжетный ход которого заимствован из «Старшей Эдды» (гренландская песнь об Атли, один из эпизодов).
The Hobbit Shire - «Вересковый мёд»
На мой взгляд, сам сюжет гораздо точнее характеризует культуру большой Великобритании, нежели малого народа пиктов, который представлен героями произведения. Известно, что пикты в значительной степени были ассимилированы прибывавшими в IX-X вв. из Ирландии кельтами. Собственно, смесь этих двух народностей и дала миру шотландцев.
Рискну предположить, что черта, проявленная в характере пожилого медовара, - это не реальная, а желаемая черта характера, о которой мечтали ирландцы, шотландцы, бриты, кельты и прочие народы, населявшие Альбион до прихода англов и саксов. Речь о психике, основанной на игре, т.е. типе личности, для которой выигрыш - важнее всего.
История наших дней даёт определённые основания утверждать, что носители англо-саксонских корней и ценностей более других склонны и готовы воспринимать все противоречия жизни как игру, в которой нужно выиграть любой ценой.
Кадр из анимационного фильма «Вересковый мёд» с сайта amnesia.pavelbers.com
В балладе старик разыгрывает психологическую игру в два хода. Сначала он руками шотландцев уничтожает последнего наследника своего народа, после чего открывает карты и готовится умереть сам.
На секунду оставим за скобками духовное и политическое содержание действий героя. Почему оказалась успешна его игра? На мой взгляд, игра жертвы в данном сюжете построена на гуманистической установке. "Жестокий шотландский король" не сомневается в том, что его пленники ценят жизнь и здоровье превыше тайны и будут сотрудничать ради шанса выжить. Он не допускает мысли о воле главного героя к героической смерти. С точки зрения игры, противник оказывается не готов к ставке такого уровня.
Рассмотрим другую ситуацию. Допустим, субъект игры, находясь в меньшинстве, пребывает на стороне зла.
Известно, что в политике сила народного большинства уравновешивается организованностью и взаимовыручкой меньшинства, находящегося у руля власти. Думается, что многие люди, обманутые в Перестройку и готовые обмануться во второй раз, не допускают мысли, что те явные шулера, с которыми они ведут диалог, действительно готовы зайти настолько далеко. В результате, мы видим людей, которые, лихо заломив картуз, садятся играть в напёрстки с маньяком-убийцей.
Конечно, аналогия между мультфильмом и нашей новейшей историей некорректна. Здесь не угнетённый народ осуществляет манипуляцию сознанием угнетателя, а наоборот, угнетение осуществляется за счёт масштабнейшей манипуляции сознанием народа самой властью или околовластными элитными группами.
И всё же, за счёт чего она возможна? Рискну предположить, что за счёт сокрытия ценностных оснований рациональных рассуждений. Полная цепочка может идти от формул "История = зло" … "технический прогресс = зло" к тезисам о том, что "атомные электростанции станции должны быть демонтированы" … "мы все должны вернуться к природе" … "вы должны умереть". Отсеките от этой схемы два концевых звена, и вы обнаружите сюжет, скорее всего, неоднократно попадавшийся вам на глаза в современной печати. Игра в том, что практические следствия из следования подобной цепочке не меняются от того, что скрыты предельные основания и целевая установка рассуждения.
Многие, видя изящную и логичную цепочку рассуждений, ведущую в Ад, не допускают мысли о том, что именно этот самый Ад и является реальной целью манипулятора. Начинается рационализация, попытки уточнить, поправить, дать психологическое объяснение. Не может же человек, рассуждающий в телевизоре или на конференции, в серьёз иметь в виду массовое уничтожение людей, инфраструктуры и будущего в целом.
Уязвимостью психики, массового сознания оказывается гуманистическая установка. Большинство людей, воспитанное на ценностях Прогресса и Просвещения не может поверить в то, что рациональные рассуждения - логичные и непротиворечивые - могут быть построены на антигуманистическом (манихейском, гностическом) фундаменте. Эта уязвимость - не то, от чего нужно избавиться. Это болевая точка, о которой нужно знать, и сознательно выстраивать для нее ограждение.
Массовое увлечение экологией, защитой окружающей среды и массовая истерия по поводу закрытия АЭС (Игналинской, например), и аналогичные события времён разрушения СССР эксплуатируют гуманистическую установку в массовом сознании. В этом же ряду можно упомянуть Нью-Эйдж и кампании по защите дикой природы, не предусматривающие сохранения и развития человечества в своих даже идеальных моделях.
Нормальное сознание, привыкшее к ценностным предпосылкам Модерна, десятилетиями не допускает мысли о том, что весь экономико-политический и исторический дискурс последних лет в России мог быть нацелен на уничтожение страны. В этом я вижу сходство русского народа (в широком смысле) и особенно его интеллигенции с шотландским королём из баллады Стивенсона и его "пичалькой". Король убежден, что именно он хозяин положения и, самоуверенный, терпит поражение в игре.
Можно годами читать статьи и книги Сергея Георгиевича Кара-Мурзы, усвоить множество важных и нужных знаний, но так и не добраться до сути. До продажи первородства за похлёбку, например.
Сергей Кургинян о метафизическом падении советского народа
Русские оказались особенно подвержены массовым манипуляциям сознанием в силу отсутствия игровой составляющей в основе психики народа и, вместе с тем, в силу преобладающей установки на гуманизм.
Мало того, есть некоторые сомнения в том, что русские приобретут необходимые для сопротивления в подобной игре черты характера. Наша историко-культурная личность не боролась за жизнь в ситуации избытка населения при ограниченности пространства и ресурсов в течение исторически значимого срока. Русский космос - открытый.
Оглянемся на Запад ещё раз. «Вересковый мёд» в России проходят в седьмом классе. Это произведение, которое оставляет неизгладимый след в памяти миллионов русских детей. Наталья О'Шей (группа «Мельница») утверждает, что именно с этой баллады начался её интерес к Шотландии, Ирландии и кельтской культуре. Что же может оказывать мощнейшее влияние на западных подростков аналогичного возраста?
Вряд ли какие-либо вещи из школьной программы оказывают психологическое воздействие на западных подростков сильнее, чем фантастический роман Орсона Скотта Карда «Игра Эндера» (Ender's Game, букв.: "Игра Того-кто-заканчивает"). Это история о суперспособном подростке ("гении нескольких поколений"), которого использует военная элита человечества для одержания победы над биологическим конкурентом, создавая для мальчика постоянную виртуальную реальность, состоящую из разных предельно жёстких игр, в которых он всегда вынужден выходить победителем. Парень вырывается из игры, навязанной ему взрослыми, ценою страшных жертв и греха. При этом авторский рецепт прекращения игры, представленный в этой книге, - это предельный выигрыш и лишь потом - раскаяние.
Обложка книги «Игра Эндера» с сайта blogs-images.forbes.com
Кстати, автор «Игры» - член мормонской общины, долгое время находившийся с миссией за пределами США.
В западной культуре не часто, но время от времени появляются признаки усталости от бесконечной игры, которую вынуждены постоянно вести с окружающими её обитатели. Отметим, что, тем не менее, это устройство жизни, этот игровой уклад современные "глобики" уже успели радостно перенести и в наши широты. На ум приходит массовое увлечение молодёжи "пикапом" в предыдущем десятилетии.
Кадр из фильма «Чего хотят женщины», с сайта stressstories.files.wordpress.com
Мне вспоминается фильм «Чего хотят женщины» с Мэлом Гибсоном. Помните? «Никаких игр, только спорт» - слоган, который главный герой фильма, чудесным образом наделённый способностью к чтению мыслей женщин, выуживает из мозга героини. Выясняется, что одной из самых глубоких тем в мышлении западной женщины является тема прекращения игр. Герой, меж тем, первым делом использует свою способность, чтобы "обыграть" свою коллегу.
Предположим, что есть определённые исторические указания на то, что русские (в широком смысле) как историко-культурная личность к игре не склонны. Те, кто давно следит за выступлениями и внимательно слушает лекции Сергея Ервандовича Кургиняна, знают, как он переживает тот факт, что его слушатели часто не видят и не чувствуют Игры. В упор. Тогда он прибегает к различным средствам, чтобы выставить Игру на всеобщее обозрение и научить выявлять ее самостоятельно. Так, он разбивает объёмную и многомерную игру, ведущуюся против России на совокупность прямых конфликтов, непосредственных столкновений наших интересов в разных измерениях с интересами нашего антигуманистического противника. Откуда-то из подсознания всплывает идиома "спектральная декомпозиция" и медленно растворяется в газетных строках.
Сергей Кургинян о том, почему непобедимые в войне русские проиграли холодную войну
Выбравшие Жизнь научатся видеть игру. Видеть игры за совокупностью различных войн и Большую Игру за завесой частных игр. Но станем ли мы играющим субъектом сами? Ведь играющим народом мы не стали за всю нашу полуторатысячелетнюю историю. И есть сомнения в том, сможем ли мы развить необходимые механизмы сейчас, в острой фазе, когда сроки поджимают.
Рискну предположить, что наш исторический шанс - в усилении способности к прекращению игр. Мы должны найти в себе необходимые для этого качества. Если мы не хотим, чтобы наш народ и дальше становился жертвой игр, мы должны быть к ним готовы. Игры необходимо изучать, понимать, чувствовать и… ставить в рамки.
Возможно, один из ходов в будущее - стать народом, стремящим мир к окончанию игр. Именно в глобальном масштабе. Не мормонская (значимая в американской культуре) модель "предельный выигрыш + раскаяние", а "раскаяние заблудших + прекращение всяческих игр".
Наше отличие от пиктов из баллады Стивенсона в том, что наша историческая миссия - не унести Святую Тайну в могилу, красиво щёлкнув по носу вражеского короля (вариант не исключён, но пока не неизбежен), а наоборот, как можно шире распространить её. Для спасения себя и мира.
М.
Сегодня где-то в середине дня по бортовому радио передавали балладу «Вересковый мёд» на стихи Маршака в милом дамском исполнении. Маршак переводил Стивенсона, а Стивенсон переложил некое шотландское предание о пиктах, сюжетный ход которого заимствован из «Старшей Эдды» (гренландская песнь об Атли, один из эпизодов).
The Hobbit Shire - «Вересковый мёд»
На мой взгляд, сам сюжет гораздо точнее характеризует культуру большой Великобритании, нежели малого народа пиктов, который представлен героями произведения. Известно, что пикты в значительной степени были ассимилированы прибывавшими в IX-X вв. из Ирландии кельтами. Собственно, смесь этих двух народностей и дала миру шотландцев.
Рискну предположить, что черта, проявленная в характере пожилого медовара, - это не реальная, а желаемая черта характера, о которой мечтали ирландцы, шотландцы, бриты, кельты и прочие народы, населявшие Альбион до прихода англов и саксов. Речь о психике, основанной на игре, т.е. типе личности, для которой выигрыш - важнее всего.
История наших дней даёт определённые основания утверждать, что носители англо-саксонских корней и ценностей более других склонны и готовы воспринимать все противоречия жизни как игру, в которой нужно выиграть любой ценой.
Кадр из анимационного фильма «Вересковый мёд» с сайта amnesia.pavelbers.com
В балладе старик разыгрывает психологическую игру в два хода. Сначала он руками шотландцев уничтожает последнего наследника своего народа, после чего открывает карты и готовится умереть сам.
На секунду оставим за скобками духовное и политическое содержание действий героя. Почему оказалась успешна его игра? На мой взгляд, игра жертвы в данном сюжете построена на гуманистической установке. "Жестокий шотландский король" не сомневается в том, что его пленники ценят жизнь и здоровье превыше тайны и будут сотрудничать ради шанса выжить. Он не допускает мысли о воле главного героя к героической смерти. С точки зрения игры, противник оказывается не готов к ставке такого уровня.
Рассмотрим другую ситуацию. Допустим, субъект игры, находясь в меньшинстве, пребывает на стороне зла.
Известно, что в политике сила народного большинства уравновешивается организованностью и взаимовыручкой меньшинства, находящегося у руля власти. Думается, что многие люди, обманутые в Перестройку и готовые обмануться во второй раз, не допускают мысли, что те явные шулера, с которыми они ведут диалог, действительно готовы зайти настолько далеко. В результате, мы видим людей, которые, лихо заломив картуз, садятся играть в напёрстки с маньяком-убийцей.
Конечно, аналогия между мультфильмом и нашей новейшей историей некорректна. Здесь не угнетённый народ осуществляет манипуляцию сознанием угнетателя, а наоборот, угнетение осуществляется за счёт масштабнейшей манипуляции сознанием народа самой властью или околовластными элитными группами.
И всё же, за счёт чего она возможна? Рискну предположить, что за счёт сокрытия ценностных оснований рациональных рассуждений. Полная цепочка может идти от формул "История = зло" … "технический прогресс = зло" к тезисам о том, что "атомные электростанции станции должны быть демонтированы" … "мы все должны вернуться к природе" … "вы должны умереть". Отсеките от этой схемы два концевых звена, и вы обнаружите сюжет, скорее всего, неоднократно попадавшийся вам на глаза в современной печати. Игра в том, что практические следствия из следования подобной цепочке не меняются от того, что скрыты предельные основания и целевая установка рассуждения.
Многие, видя изящную и логичную цепочку рассуждений, ведущую в Ад, не допускают мысли о том, что именно этот самый Ад и является реальной целью манипулятора. Начинается рационализация, попытки уточнить, поправить, дать психологическое объяснение. Не может же человек, рассуждающий в телевизоре или на конференции, в серьёз иметь в виду массовое уничтожение людей, инфраструктуры и будущего в целом.
Уязвимостью психики, массового сознания оказывается гуманистическая установка. Большинство людей, воспитанное на ценностях Прогресса и Просвещения не может поверить в то, что рациональные рассуждения - логичные и непротиворечивые - могут быть построены на антигуманистическом (манихейском, гностическом) фундаменте. Эта уязвимость - не то, от чего нужно избавиться. Это болевая точка, о которой нужно знать, и сознательно выстраивать для нее ограждение.
Массовое увлечение экологией, защитой окружающей среды и массовая истерия по поводу закрытия АЭС (Игналинской, например), и аналогичные события времён разрушения СССР эксплуатируют гуманистическую установку в массовом сознании. В этом же ряду можно упомянуть Нью-Эйдж и кампании по защите дикой природы, не предусматривающие сохранения и развития человечества в своих даже идеальных моделях.
Нормальное сознание, привыкшее к ценностным предпосылкам Модерна, десятилетиями не допускает мысли о том, что весь экономико-политический и исторический дискурс последних лет в России мог быть нацелен на уничтожение страны. В этом я вижу сходство русского народа (в широком смысле) и особенно его интеллигенции с шотландским королём из баллады Стивенсона и его "пичалькой". Король убежден, что именно он хозяин положения и, самоуверенный, терпит поражение в игре.
Можно годами читать статьи и книги Сергея Георгиевича Кара-Мурзы, усвоить множество важных и нужных знаний, но так и не добраться до сути. До продажи первородства за похлёбку, например.
Click to viewСергей Кургинян о метафизическом падении советского народа
Русские оказались особенно подвержены массовым манипуляциям сознанием в силу отсутствия игровой составляющей в основе психики народа и, вместе с тем, в силу преобладающей установки на гуманизм.
Мало того, есть некоторые сомнения в том, что русские приобретут необходимые для сопротивления в подобной игре черты характера. Наша историко-культурная личность не боролась за жизнь в ситуации избытка населения при ограниченности пространства и ресурсов в течение исторически значимого срока. Русский космос - открытый.
Оглянемся на Запад ещё раз. «Вересковый мёд» в России проходят в седьмом классе. Это произведение, которое оставляет неизгладимый след в памяти миллионов русских детей. Наталья О'Шей (группа «Мельница») утверждает, что именно с этой баллады начался её интерес к Шотландии, Ирландии и кельтской культуре. Что же может оказывать мощнейшее влияние на западных подростков аналогичного возраста?
Вряд ли какие-либо вещи из школьной программы оказывают психологическое воздействие на западных подростков сильнее, чем фантастический роман Орсона Скотта Карда «Игра Эндера» (Ender's Game, букв.: "Игра Того-кто-заканчивает"). Это история о суперспособном подростке ("гении нескольких поколений"), которого использует военная элита человечества для одержания победы над биологическим конкурентом, создавая для мальчика постоянную виртуальную реальность, состоящую из разных предельно жёстких игр, в которых он всегда вынужден выходить победителем. Парень вырывается из игры, навязанной ему взрослыми, ценою страшных жертв и греха. При этом авторский рецепт прекращения игры, представленный в этой книге, - это предельный выигрыш и лишь потом - раскаяние.
Обложка книги «Игра Эндера» с сайта blogs-images.forbes.com
Кстати, автор «Игры» - член мормонской общины, долгое время находившийся с миссией за пределами США.
В западной культуре не часто, но время от времени появляются признаки усталости от бесконечной игры, которую вынуждены постоянно вести с окружающими её обитатели. Отметим, что, тем не менее, это устройство жизни, этот игровой уклад современные "глобики" уже успели радостно перенести и в наши широты. На ум приходит массовое увлечение молодёжи "пикапом" в предыдущем десятилетии.
Кадр из фильма «Чего хотят женщины», с сайта stressstories.files.wordpress.com
Мне вспоминается фильм «Чего хотят женщины» с Мэлом Гибсоном. Помните? «Никаких игр, только спорт» - слоган, который главный герой фильма, чудесным образом наделённый способностью к чтению мыслей женщин, выуживает из мозга героини. Выясняется, что одной из самых глубоких тем в мышлении западной женщины является тема прекращения игр. Герой, меж тем, первым делом использует свою способность, чтобы "обыграть" свою коллегу.
Предположим, что есть определённые исторические указания на то, что русские (в широком смысле) как историко-культурная личность к игре не склонны. Те, кто давно следит за выступлениями и внимательно слушает лекции Сергея Ервандовича Кургиняна, знают, как он переживает тот факт, что его слушатели часто не видят и не чувствуют Игры. В упор. Тогда он прибегает к различным средствам, чтобы выставить Игру на всеобщее обозрение и научить выявлять ее самостоятельно. Так, он разбивает объёмную и многомерную игру, ведущуюся против России на совокупность прямых конфликтов, непосредственных столкновений наших интересов в разных измерениях с интересами нашего антигуманистического противника. Откуда-то из подсознания всплывает идиома "спектральная декомпозиция" и медленно растворяется в газетных строках.
Сергей Кургинян о том, почему непобедимые в войне русские проиграли холодную войну
Выбравшие Жизнь научатся видеть игру. Видеть игры за совокупностью различных войн и Большую Игру за завесой частных игр. Но станем ли мы играющим субъектом сами? Ведь играющим народом мы не стали за всю нашу полуторатысячелетнюю историю. И есть сомнения в том, сможем ли мы развить необходимые механизмы сейчас, в острой фазе, когда сроки поджимают.
Рискну предположить, что наш исторический шанс - в усилении способности к прекращению игр. Мы должны найти в себе необходимые для этого качества. Если мы не хотим, чтобы наш народ и дальше становился жертвой игр, мы должны быть к ним готовы. Игры необходимо изучать, понимать, чувствовать и… ставить в рамки.
Возможно, один из ходов в будущее - стать народом, стремящим мир к окончанию игр. Именно в глобальном масштабе. Не мормонская (значимая в американской культуре) модель "предельный выигрыш + раскаяние", а "раскаяние заблудших + прекращение всяческих игр".
Наше отличие от пиктов из баллады Стивенсона в том, что наша историческая миссия - не унести Святую Тайну в могилу, красиво щёлкнув по носу вражеского короля (вариант не исключён, но пока не неизбежен), а наоборот, как можно шире распространить её. Для спасения себя и мира.
М.