МШАТКА
(очередная культурно-археологическая экскурсия)
Это татарская деревушка на самой южной оконечности Крымского п-ва, около Фороса. Места не слишком известные и освоенные, скорее, заброшенные. Вокруг Мшатки в XIX в. возникло несколько имений, самое значительное из которых - Меллас, принадлежавшее гр. Перовским, потом гр. А.К.Толстому, а затем - чаезаводчикам Кузнецовым, его последним владельцам и основателям курорта Форос.
Вид на море у Мелласа
В Мелласе до сих пор размещается какой-то санаторий, почему доступ посторонним туда воспрещен. Зато соседние имения вполне доступны. Правда, состояние их удручающе, как, впрочем, и множества иных старых крымских поместий и дач.
Вид на горы по дороге в Чаир-Лар
Первое из них - Чаир-Лар семейного врача Кузнецовых М.Е.Шмигельского. Это изящный павильон, внутри которого сохранился камин. Но, кажется, весь остальной внутренний декор утрачен по причине превращения имения в "пионерлагерь" - один из первых в Крыму.
Ледник
С этим имением связана одна романтическая и трагическая история, произошедшая на фоне исторического катаклизма в 1919-20 гг. Единственная дочь хозяев, засидевшись в девушках, обрела, наконец, жениха, но - внезапно умерла от менингита, а спустя всего несколько дней умер и жених. Самое удивительное, что в парке имения уцелели их надгробия:
Неподалеку от Чаир-Лара другое имение - Абиль-Бах. Оно принадлежало знаменитому мыслителю-ихтиологу Н.Я.Данилевскому (1822-1885), который был там и похоронен. От строений имения практически ничего не дошло, есть только постройки того же пионерлагеря, возможно, возведенные на месте усадебных:
Эта старая фисташка помнит хозяина имения, разбившего там большой парк
Н.Я.Данилевский в разном возрасте
Похоронен Данилевский был в так называемом "Кипарисовом зале" - на окруженной кипарисами разных пород площадке своего имения, ставшей семейным кладбищем. Подлинное надгробие, разумеется, уничтожено освобожденным народом. Нынешнее возведено стараниями потомков на условном месте:
"Славянский культурно-исторический тип", который пытался обосновать и возвеличить этот поздний славянофил, обернулся чудовищной псевдоморфозой - если воспользоваться термином его немецкого коллеги-культуроморфолога. И этот жалкий могильный памятник с искусственными кладбищенскими цветами над прахом автора России и Европы есть прямое порождение той великой идейной ошибки, которую совершили многие русские умы, поддавшись народно-национальному прельщению.