Смирение
Смирение - это то, на чем все спотыкаются. Смиренным быть немодно. Оно представляется чем-то сиропным, приторным, мученическим, жалким и совершенно нежизнеспособным.
«Закон жизни - это борьба», - говорят люди. И предполагают при этом, что смирение это нечто прямо противоположное борьбе. Что смирение - символ слабости. Слабоволия. Покорности судьбе.
Ничего нельзя придумать более далекого от действительной идеи христианского смирения.
Вот несчастная женщина. Ее бьет муж. Бьет не первый год, тиранит, угрожает и держит в страхе. Периодически этот же муж стоит перед ней на коленях, просит прощения и умоляет забыть все и начать сначала.
У женщины хватает советчиков. И среди них неизбежно прорывается голос: «Хватит быть смиренной овцой! И кто только придумал, что смирение - это добродетель? Нужно отвечать ударом на удар, нужно бороться! Да я бы давно уже убила такого во сне сковородой!»
Между тем в размышлениях любого психотерапевта, в каждом учебнике мы встречаем - прямо в предисловии - фразу вроде этой: «первым решающим шагом в психотерапии является принятие пациентом ответственности за свои жизненные затруднения». Что это такое? Это акт мужества. Это не самообвинение, а осознание, что все, что происходит с нами - это сфера нашей ответственности, нашей свободы воли, что мы можем выбирать и выбираем.
Это мужественное осознание ответственности - и есть подлинное смирение. Оно наполняет душу покоем, решимостью и надеждой. Оно дает силы на борьбу - как это ни парадоксально. Оно позволяет отстаивать то, что нам дорого.
В случае с несчастной женщиной - жертвой домашней тирании - актом смирения будет признание, что этот брак себя исчерпал. Что отношения, которые она построила, нездоровы. Что она не может их контролировать, не может их исправить, и - во имя ответственности перед собой за свою жизнь - не должна их терпеть. Что ей нужно эти отношения прекратить как можно скорее. И тогда она будет смиренницей высшей пробы.
Смирение мы противопоставляем гордыне. Но - дети своего века - постоянно смешиваем гордыню со здоровым осознанием нашей ценности. Мы думаем «смиренный значит считающий себя низким, ничтожным, недостойным внимания». А между тем на стороне нашей ценности, нашей драго-ценности всего одна лишь фраза, и ее достаточно: «За тебя Христос умер».
Можно ли после этого позволять бить себя тряпкой по лицу? Не повод ли это развернуться и уйти - со всем возможным смирением?
«Закон жизни - это борьба», - говорят люди. И предполагают при этом, что смирение это нечто прямо противоположное борьбе. Что смирение - символ слабости. Слабоволия. Покорности судьбе.
Ничего нельзя придумать более далекого от действительной идеи христианского смирения.
Вот несчастная женщина. Ее бьет муж. Бьет не первый год, тиранит, угрожает и держит в страхе. Периодически этот же муж стоит перед ней на коленях, просит прощения и умоляет забыть все и начать сначала.
У женщины хватает советчиков. И среди них неизбежно прорывается голос: «Хватит быть смиренной овцой! И кто только придумал, что смирение - это добродетель? Нужно отвечать ударом на удар, нужно бороться! Да я бы давно уже убила такого во сне сковородой!»
Между тем в размышлениях любого психотерапевта, в каждом учебнике мы встречаем - прямо в предисловии - фразу вроде этой: «первым решающим шагом в психотерапии является принятие пациентом ответственности за свои жизненные затруднения». Что это такое? Это акт мужества. Это не самообвинение, а осознание, что все, что происходит с нами - это сфера нашей ответственности, нашей свободы воли, что мы можем выбирать и выбираем.
Это мужественное осознание ответственности - и есть подлинное смирение. Оно наполняет душу покоем, решимостью и надеждой. Оно дает силы на борьбу - как это ни парадоксально. Оно позволяет отстаивать то, что нам дорого.
В случае с несчастной женщиной - жертвой домашней тирании - актом смирения будет признание, что этот брак себя исчерпал. Что отношения, которые она построила, нездоровы. Что она не может их контролировать, не может их исправить, и - во имя ответственности перед собой за свою жизнь - не должна их терпеть. Что ей нужно эти отношения прекратить как можно скорее. И тогда она будет смиренницей высшей пробы.
Смирение мы противопоставляем гордыне. Но - дети своего века - постоянно смешиваем гордыню со здоровым осознанием нашей ценности. Мы думаем «смиренный значит считающий себя низким, ничтожным, недостойным внимания». А между тем на стороне нашей ценности, нашей драго-ценности всего одна лишь фраза, и ее достаточно: «За тебя Христос умер».
Можно ли после этого позволять бить себя тряпкой по лицу? Не повод ли это развернуться и уйти - со всем возможным смирением?