финал Скифской империи и её наследие (от И. Коломийцева)
* ПЕРЕПОСТ *
Выкладываем завершающую скифскую главу № 18 неизданной пока книги Игоря Коломийцева о славянских предках «Народ-Неведимка».
Повторюсь лишний раз: не взирая на некорректности и некоторую некомпетентность автора в отдельно взятых деталях, многие мысли Игоря Коломийцева метки, неожиданны и даже близки к гениальности.
Отдельная благодарность ему, что не пытается на гребне волны возвеличивать «славное арийское прошлое русов-славян», как это нынче делают многие. Если в двух словах выразить взгляд автора, то выходит, что в скифское время славянские предки ещё входили в достаточно широкую, но уже аморфную балтскую общность. Но балты приморские кардинально отличались от лесных. Вот "наши" предки - как раз выделились из лесных. И было это уже после возвеличивания и упадка Скифской империи раннежелезного века...
Об этом мы сейчас и послушаем...
Глава восемнадцатая. Скифское наследство
Скифы исчезли со страниц истории также неожиданно,
как и появились, как будто упали в глубокий колодец.
И хотя сами они исчезли, они всколыхнули воды истории.
Тамара Райс, британский археолог, писательница,
"Скифы: строители степных пирамид", 1957 г.
Вернёмся к нашим героям.
Надо сказать, всё в царских скифах оказалась окутано завесой тайны. Язык вызвал научные споры.
Странные обычаи, в чём-то схожие то с египетскими обрядами, то с привычками американских индейцев - охотников за скальпами, долгое время казались историкам выдумкой античных предшественников. Немало копий было сломано вокруг происхождения скифов. Алтай в качестве их прародины до сих пор признаётся далеко не всеми учёными. Скажу больше - исчезновение этого племени тоже серьёзная научная загадка.
Обычно в учебниках и энциклопедиях историки и археологи пытаются закрыть эту скользкую тему одной туманной фразой: "В Причерноморье скифов сменили сарматы".
Выдающийся русский скифолог начала прошлого столетия Александр Спицын пишет об этом так осторожно и вкрадчиво, словно сам не слишком верит изложенному:
"По-видимому, к концу II века скифские курганы исчезают совершенно. Таким образом, расцвет сарматских курганов как будто совпадает с гибелью скифских".
И этим "как будто" многое сказано.
Действительно, учёные привыкли к тому, что ни один народ другому свои земли добровольно не отдаёт. А уж если твои владения - лакомый кусок, то и подавно. Если скифы исчезают в богатом и процветающем Северном Причерноморье, значит кто-то их оттуда изгнал, либо истребил, в крайнем случае, просто покорил. Логично, не правда ли? А поскольку сарматские курганы появляются в этих краях позже скифских, стало быть, именно сарматы предстают победоносными завоевателями. Всё просто и неоспоримо.
Но, по мере того, как уточнялись датировки степных могильников, картина происходившего здесь с конца IV по начало II столетия до нашей эры становилась всё более загадочной и таинственной.
Как оказалось, империя скифов исчезла практически мгновенно.
Причём на всей огромной территории - от Дуная до Дона. На сегодняшний день внутри того гигантского квадрата, что был очерчен Геродотом, нет ни одного скифского кургана, который можно было бы датировать временем позже рубежа IV-III веков до Рождества Христова. Только что в причерноморской степи создавались колоссальные насыпные холмы, никогда никем не превзойдённые, археологи радовались их великолепному содержанию и провозглашали Золотой век кочевой державы, как спустя одно мгновение всё это могущество куда-то испаряется.
При этом исчезают не только всадники-стрелки, но и значительная часть населения скифских городищ. Например, Елизаветовское поселение в устье Дона его жители просто полностью покидают в самом конце IV столетия. А вот те, кто по исторической логике должен был сменить аборигенов или даже вытеснить их отчего-то никак не хотят просматриваться.
Украинский археолог Сергей Полин свидетельствует:
"На сегодняшний день отчётливо фиксируется временной разрыв между упадком Причерноморской Скифии в начале III века и появлением сарматов в этом регионе во II-I веках до нашей эры".
Согласитесь, есть в этой ситуации нечто противоестественное.
Всё так же текут с Севера на Юг полноводные реки, богатые рыбой осетровой породы. Нехотя бьются о скалы волны сонного Чёрного моря. Стоят на его берегах невредимые колонии древних греков. Шумят на рынках купцы, скупая местную пшеницу, нахваливая привозное вино и оливковое масло. Но никто не приходит сюда за данью. Никому не нужно эллинское золото. В безлюдной степи замерли брошенные курганы высотой с пятиэтажные дома. Их немая стража оскаленными черепами отпугивает случайно забредших сюда путников. Пустыня безмолвствует. Только ветер гонит куст перекати-поля куда-то за горизонт, да голодная лисица поглядывает - не поживиться ли ей пожелтевшей человеческой косточкой. Как будто ужас, который внушали скифы всем своим соседям, ещё незримо охраняет эти места от любых посягательств извне.
Сто лет прошло, сменилось три поколения, прежде чем сюда решились заявиться новые обитатели.
"В бывшей Скифии первые сарматские захоронения были совершены лишь во II-I веках до нашей эры"
- с некоторым недоумением сообщает профессор Сергей Рассадин. Дескать, где же вы, сарматы-победители? Куда спрятались? Впрочем, скифов ведь мог прогнать и кто-то другой. Слава богу, желающих поживиться чужим добром всегда хватало.
Давайте посмотрим, что происходит в Европе и Азии в самом конце злополучного IV века до нашей эры, на который пришёлся расцвет Скифии, так внезапно прерванный исчезновением всадников-стрелков.
Как известно, рубежами кочевой державы тогда на Востоке значился Дон, на Юго-западе - Дунай. Однако, кочевники уже претендуют и на земли по ту сторону этой великой реки, в её низовьях.
Единственным соперником грозной империи всадников-стрелков в этот период становится возвышающееся Македонское царство. Его правителю Филиппу, отцу знаменитого Александра, удалось нанести скифам чуть ли не единственное в их истории поражение. Случилось это в 339 году где-то в районе Добруджи, на этом, балканском берегу Дуная. Древние историки писали, что победа пришла к македонскому царю благодаря его хитрости, вдобавок в сражении погиб престарелый вождь скифов Атей, которому ко времени последней битвы исполнилось 90 лет. Впрочем, осторожный правитель Македонии через Дунай переправиться не решился. Захватив в так называемой Малой Скифии, то есть на Правобережье, несколько конских табунов и стад крупного скота, он предпочёл вернуться восвояси. Но даже добычу сохранить не сумел. Местные фракийцы напали на него, изрядно потрепали войско и отняли трофеи.
Александру Великому умеренность Филиппа по наследству не передалась. Он не скрывал своих претензий на мировое господство. Покорение скифов входило в его почти безумные планы. С этой целью, после подчинения Персии, повелитель Македонской империи разделил свою армию на две части. С основными силами победоносный полководец лично выступил походом на скифов в Средней Азии, ошибочно полагая реку Яксарт (Сырдарью) Танаисом (Доном). Чуть ранее 30-тысячное войско под руководством фракийского наместника Зопириона, преодолев Дунай, двинулось в сторону Днепра. Александр, очевидно, планировал взять скифов в клещи с Запада и Востока. Но не рассчитал силы.
Зопирион был наголову разбит скифами под стенами Ольвии в 331 году, чему свидетельством монета с изображением скифского лука, отчеканенная этим городом в честь славной виктории. В результате той злосчастной для македонян кампании против них восстали все фракийские племена на Балканах, а скифы, в назидание заносчивым врагам, разорили их главную базу в дунайском регионе - город Никополь.
Сам Александр, пересекая Яксарт, пребывал в твёрдой уверенности, что воюет против европейских скифов. Летописец македонского правителя Флавий Арриан тоже полагал его тамошних врагов "самым большим племенем, живущем в Европе".
То есть писатель думал, что в Средней Азии они атакуют победителей киммерийцев.
Когда прорицатели начали отговаривать великого полководца от похода за Сырдарью, ссылаясь на неблагоприятные предсказания, тот прямо заявил, что "лучше ему пойти на смерть, чем покорив почти всю Азию, стать посмешищем для скифов, как стал им когда-то Дарий, отец Ксеркса".
Македонское войско, отправившееся в Скифию через пустыни Приаралья, вскоре оказалось в отчаянном положении. "Воины замучались от сильной жары", сам Александр заболел и "в тяжелом состоянии был отнесён обратно в лагерь". После смерти легендарного завоевателя древности, случившейся через шесть лет после его неразумного среднеазиатского похода, возможно, по причине подхваченной в скифской пустыне лихорадки, Империя македонян распалась на множество воюющим друг с другом частей. Этим осколкам, во главе с коронованными полководцами - диадохами, было уже не до скифов. Рим тогда ещё только начал возвышаться. Весь третий век он будет воевать с Карфагеном, отражать нашествие полчищ Ганнибала в Италию. Дела Востока гордых патрициев в это время волнуют мало. Словом, после смерти Александра со стороны великих держав древности скифам уже ничто не угрожало.
Александр Македонский. Фрагмент римской мозаики. Помпеи
На западных рубежах тоже всё было спокойно.
Фракийцы на рубеже IV-III веков до нашей эры были заняты отражением походов незадачливых наследников Александра и участвовали во внутренних конфликтах осколков его империи. Когда в 291 году один из македонских диадохов Лисимах вторгся в задунайские земли, царь гетов Дромихет заманил его в ловушку и пленил. Но обходился с ним, как с гостем. Указав на крайнюю бедность северных фракийцев, он посоветовал полководцу Александра не воевать с таким народом, а взять его в союзники. В дела Северного Причерноморья фракийские племена почти не вмешивались до середины I века до нашей эры, когда внезапное нашествие гетов практически уничтожило Ольвию. Но это уже совсем другая эпоха.
Кельты были самым воинственным племенем Европы почти до самого конца III столетия до Рождества Христова.
Как писал об этом периоде Марк Юстин: "Само имя галлов внушало такой страх и так велика была слава их военных удач и непобедимости, что одним казалось, будто нельзя сохранить свою власть, другим, - что нельзя возвратить утраченную мощь, не прибегая к военной помощи галлов".
Однако, этих грозных завоевателей влекли к себе богатые южные земли - Италия, Балканы, Греция и даже Малая Азия, а отнюдь не холодная Скифия. В 279 году кельты разобьют греков на перевале Фермопилы и попробуют захватить знаменитое святилище в Дельфах. Впрочем, по смерти вождя Бренна их активность здесь угаснет. Одновременно некие кельтские племена вторгнутся в Македонию, убьют тамошнего царя Птолемея II, но уже вскоре будут изгнаны и оттуда. В итоге этих походов общие достижения кельтов на Юго-востоке окажутся весьма скромными: галаты поселятся в Малой Азии, народ скордисков - на Западе Балканского полуострова, в районе нынешней Сербии.
Но в низовьях Дуная, не говоря уже о более восточных и северных территориях, пришельцы, звавшиеся бастарнами, объявятся не раньше конца III века до нашей эры. К этому же периоду относятся и известия о полчищах галатов и скиров, которые, согласно эллинскому декрету в честь Протогена, могли угрожать Ольвии.
В реальности, однако, пришельцы с Запада не продвинулись дальше Молдовы и Волыни.
Как видим, целое столетие после ухода скифов на западных границах их бывших владений царили тишина и покой. Никто не решался вторгаться и отсюда.
Пришлось историкам в поисках внешних сил, способных сокрушить Скифию, снова поворачивать свой взор к Востоку. Конечно, сторонники идеи о том, что степное царство погубили новые волны кочевников из Азии, сознавали всю шаткость своих позиций.
"Вместе с тем нельзя не обратить внимания на то, что сарматские погребения III века до нашей эры в Северном Причерноморье по существу исчисляются единицами, и теми силами, о которых свидетельствуют археологические материалы, сарматы, конечно, не могли сокрушить процветающую Скифию" - нехотя признают историки Дмитрий Раевский и Владимир Петрухин.
И тут же выдвигают встречную версию: причерноморская держава погибла в результате череды набегов:
"Следует, однако, иметь в виду, что при проникновении какого-либо кочевого народа - а сарматы были по преимуществу кочевниками - на новую территорию и столкновении с прежними её обитателями он, как правило, далеко не сразу полностью осваивает и плотно заселяет эти земли. Поначалу он ограничивается спорадическими набегами с целью захвата добычи, а погибших во время таких рейдов воинов старается не хоронить в чужой земле, а увозит с собой".
Стало быть, если верить современным историкам, великую Империю скифов погубили "спорадические набеги" соседей? При этом последние своих погибших отвозили на родину.
Допустим. Но отчего же в этом случае в степной Скифии III века нет никаких следов разрушений?
И куда девали тела своих погибших атакованные царственные племена?
Неужели они настолько убоялись "рейдов сарматских воинов", что со страха перестали насыпать даже малюсенькие насыпи над могилами павших героев? Несомненно, чтобы сокрушить могучее царство наследников Атея понадобилось, вероятно, целая серия военных акций. Почему же в этом случае о грандиозном столкновении сарматов со скифами молчат греческие хроники? Ведь эллины жили на берегах Чёрного моря, в непосредственной близости к потенциальному театру военных действий. И потом, скифы являлись одним из самых прославленных народов в истории древнего мира. Если нашлись те смельчаки, что их одолели, отчего они не гордились своим бессмертным подвигом?
Греки, описывая скифов, всегда подчёркивали, что это те самые люди, которые победили киммерийцев, а затем заставили в панике бежать персидские полчища Дария. Почему же ни один эллинский или римский автор в заметках о сарматах никогда ни словом не обмолвился, вот мол, именно это племя сокрушило великих воителей скифов?
Разумеется, не все исследователи верят в теорию сарматских рейдов.
Уже знакомый нам белорусский археолог Сергей Рассадин считает, что "никаким набегом не может объясняться исчезновение кочевого и оседлого населения в степи и лесостепи Северного Причерноморья на рубеже IV-III веков до нашей эры".
Его коллега из Украины, видный скифолог Сергей Полин полагает, что великую державу погубила экологическая катастрофа. Изменения климата, по его версии, привели к иссушению степей, стадам нечем было кормиться, начался падёж скота, а вместе с ним случился упадок кочевой Империи.
Увы, и эта версия вряд ли способна объяснить почти мгновенное исчезновение скифских курганов. Возможно, к IV столетию климат здесь действительно стал суше. Именно в этот период царские племена начинают держаться поближе к Днепру. Они уже кочуют не только на привычном им Левобережье, но перебираются и на противоположную сторону реки, безжалостно изгоняя из тех мест подвластных им скифов-пахарей. Когда степь пересыхает, кочевник всегда приходит в более влажную лесостепь и решает свои проблемы за счёт несчастного земледельца.
Однако в целом то, что мы тут наблюдаем, не походит на сценарий медленного упадка цивилизации.
Экологическая катастрофа, конечно, могла привести к угасанию Скифии, уменьшению её в размерах, деградации культуры, обнищанию правителей, измельчанию их могильников и прочим подобным неприятностям. Но какое иссушение оказалось способно разом испарить всех степных царей и их курганы с просторов Северного Причерноморья?
В конце концов, в Северном Причерноморье проживало множество как оседлых народов, так и кочевых племён: греки, фракийцы, сирматы, меоты, савроматы. Их жизнь не прервалась с рубежа IV-III столетий. Не могло же ухудшение климата избирательно подействовать только на скифов, оставив остальных вполне довольными своим существованием?
Вернёмся тогда ещё раз к потенциальной угрозе с Востока. Постараемся быть предельно объективными.
Какие доказательства имеются на руках у сторонников сарматского завоевания Скифии?
Во-первых, они часто ссылаются на одну-единственную фразу из труда греческого историка I века до нашей эры Диодора Сицилийского, который писал, что скифы, властвуя над Азией, а затем перебравшись в Причерноморье, прихватили с собой из Мидии ещё одно племя:
"переселенцы звались савроматами. Эти последние много лет спустя, сделавшись сильнее, опустошили значительную часть Скифии и, поголовно истребляя побеждённых, превратили большую часть страны в пустыню".
Звучит угрожающе, не правда ли? Правда, творил этот автор уже в те времена, когда царских скифов здесь давно не было и в помине. Скифией тогда именовали земли Северного Причерноморья, а не Империю кочевников.
Вдобавок разорителем "значительной части" данной территории сицилиец называет не сарматов, а савроматов. Археологам хорошо известно, что это разные народы. Впрочем, об этом мы ещё поговорим.
Во-вторых, верящие в сарматскую агрессию приводят в качество доказательства её реальности новое прочтение историком Юрием Виноградовым одного из греческих текстов из колонии Херсонес, так называемого декрета "О несении Дионисия" 280 года до нашей эры, где, якобы, сказано о "полчищах сарматов", готовых вторгнуться в Крым. Страшно?! Смущает лишь, что Виноградов считается одним из самых горячих поклонников теории сарматских завоеваний.
А в старом прочтении отчего-то про эту угрозу ничего не говорилось.
И потом между готовностью напасть и самим фактом нападения есть существенная разница.
Ни одна из греческих колоний в Крыму в третьем столетии не была разрушена. Наоборот, на этот период приходится возвышение Боспорского царства.
Нетронутой оказалась даже азиатская часть этого государства, расположенная на Тамани.
Прекрасно чувствуют себя и кочевые обитатели степной части крымского полуострова. Они начинают оседать на землю и строят здесь свою новую столицу - Неаполь Скифский. Правда, курганы тут теперь почти не возводятся, а те, что появляются в это время свидетельствуют - их оставили уже не царские скифы.
[Очередной перебор и натяжка от автора! В Крыму II-I веков до н.э. обитали именно скифы. И смена нюансов их социальной жизни и характера погребений вполне аналогична тому, что происходило в Скандинавии с восьмого по девятый век н.э.: классический Вендель так не похож на типовые памятники викингов! Меж тем, их оставляли представители одних и тех же языков и этносов с дистанцией в два-три поколения...]
..Неужели одного лишь появления где-то поблизости "полчищ сарматов", если, конечно, они не причудились современным историкам, оказалось достаточно для того, чтобы скифы самоликвидировались?
Видимо, последние повторили коронный номер киммерийцев - покончили с собой перед лицом вражеской угрозы. Жаль, что живущие в Крыму эллины отчего-то не обратили на эту софокловского уровня трагедию ровно никакого внимания. Какой яркий сюжет пропал для великой греческой литературы - скифы, по воле Богов, разделяющие судьбу киммерийцев!
Если говорить серьёзно, то единственным сколько-нибудь реальным доказательством сарматского нашествия могут служить следы пожаров и разрушений, а также поспешные захороненных сограждан, обнаруженные археологами в слоях III века до нашей эры на трёх скифских городищах: Коломакинском на Ворскле, Кнышевском в верховьях реки Псел и Семилукинском на Верхнем Дону.
Но вот, что интересно. Ни одно из этих поселений не прекращает на этом своё существование. Напротив, поверх старых часто насыпают новые валы. Не говоря уж о том, что последствия военных акций обнаружены на ничтожно малом числе городищ и лишь в одной зоне - на северо-востоке Скифского квадрата, в междуречье Днепра и Дона. При этом в Подонье из 40 укреплённых поселений пострадало лишь одно, на днепровском Левобережье из более чем ста - два, на Правобережье, где их тоже более сотни, нет ни одного пострадавшего. Хотя деградация и отток населения ощущаются повсюду.
Как-то не слишком всё это напоминает масштабную внешнюю агрессию.
Послушайте, что пишет о слоях III столетия донских городищ воронежский археолог Юрий Разуваев, кстати, сторонник теории сарматского нашествия:
"..как правило, не содержат продуктов горения. Кроме того, и на площадках городищ нет следов разгрома. Всё говорит скорее о спокойном уходе населения. Остаётся констатировать, что причины затухания жизни в скифоидных посёлках на археологических материалах не просматриваются.
Есть основания полагать, что часть населения оставалась в посёлках до начала нашей эры".
Что ж, если кровавые злодеяния неизвестных агрессоров обнаружить не удаётся, поищем хотя бы самих невидимых героев. Шутка ли, ведь им приписывают разгром великой Империи скифов.
Первыми претендентами на эту роль выступают у нас савроматы. Ведь это они, по словам Диодора из Сицилии, "превратили большую часть страны в пустыню". Данный народ хорошо знаком античным авторам. Его часто называли "женоуправляемым" и никогда не путали с сарматами, не смотря на всю схожесть племенных имён. Геродот поведал легенду о происхождении этих людей от амазонок и скифских юношей. Он также заметил:
"Савроматы говорят по-скифски, но исстари не правильно, так как амазонки плохо усвоили этот язык".
Амазонка в скифском костюме. Рисунок на греческой вазе
Владения потомков амазонок начинались сразу за Танаисом (Доном), следовательно их можно считать ближайшими соседями царских скифов. Археологи обнаруживают в междуречье Дона и Волги лишь одну археологическую культуру - блюмендфельдскую, которая как нельзя лучше подходит историческим савроматам. Она не такая богатая, как классическая скифская, но явно испытала её влияние.
С другой стороны, здесь часто находят погребения женщин с оружием, что заставляет учёных припомнить миф, приведённый Геродотом. Сообщество, где дамы были равны в правах с мужчинами даже в отношении к войне, появляется на берегах Дона практически одновременно с приходом в Европу скифов, поселяется рядом и за всё время своего существования не проявляет по отношению к своим соседям никакой агрессии. Нет ни малейших следов того, что сарматы пытались расширить свою территорию.
Более того, они не перебрались через Танаис в Европу даже когда держава скифов исчезла.
Последнее, кстати, стало для савроматов настоящей трагедией. Когда в междуречье Дона и Волги хлынули племена с востока, те самые, что будут зваться "сарматами", "женоуправляемым" соседям скифов пришлось нелегко. Они утратили родные степи и были вынуждены податься на Юг: в Прикубанье и предгорья Кавказа. Там они влились в союз племён под управлением сираков и стали зваться "язаматами" или "сираками".
Их скорее следует считать пострадавшими от сарматской агрессии, чем грозными завоевателями.
В разделе "Азия” географического трактата I века до нашей эры, приписанного перу Псевдо-Скимна, сообщается:
"На Танаисе, который служит границей Азии, разделяя материк на две части, - первыми живут сарматы, занимая пространство в 2000 стадий. За ними, по словам писателя Деметрия, следует меотийское племя, называемое язаматами, а по Эфору оно называется племенем савроматов".
Как видим, потомки амазонок получаются у нас не столько разрушителями империи скифов, сколько главными пострадавшими от гибели этого дружеского им царства.
Но может быть, их почти тёзки сарматы - оправдают возложенные на них ожидания?
Сразу оговорюсь, что под этим названием в разные эпохи у историков значатся совершенно различные по своему происхождению и антропологическому типу племена. Поэтому сказать "сарматы" означает практически тоже самое, что "степные кочевники" в период, начиная с исчезновения скифов и заканчивая появлением гуннов. За это время в Европу из глубин Азии, с территории которую ранее греки звали Восточной Скифией, докатилось, как минимум, три миграционные волны. Нас, разумеется, в первую очередь интересует наиболее ранняя из них.
Она сложились на Южном Урале, где в окрестностях нынешних Орска и Оренбурга шло формирование прохоровской культуры. Именно её археологи признают раннесарматской.
От Скифии она находилась на приличном удалении. И не могла похвастаться какими-нибудь особыми достижениями - ни уровнем развития, ни богатством, ни численностью населения. Типичное периферийное кочевое сообщество скифского времени. Вещи и оружие оформлялись в Зверином стиле, но сам он у ранних сармат был крайне невыразителен и примитивен.
Вероятнее всего, Геродоту этот отдалённый народ, живущий в неплодородной местности был известен под именем "исседоны". При этом археологи считают, что будущие сарматы не граничили с потомками амазонок. Их владения разделяла широкая полоса, остававшаяся полностью безлюдной.
Да и в антропологическом плане два этих народа с похожими названиями несколько отличаются.
"Женоуправляемые" были прямыми потомками срубников, то есть по внешнему облику оказались близки киммерийцам. Сарматы в плане антропологии выглядят сложнее. В их сложении кроме восточноевропейцев участвовали андроновские племена, пришедшие на Урал, вероятно с низовьев Сырдарьи. Это были тоже европеоиды, но несколько более круглоголовые, чем их киммерийские и савроматские сородичи.
Первыми выходцами из прохоровского сообщества стали некие сирматы. В названии этого племени уже слышится отзвук общего имени более поздних племён данного круга. Тем не менее, вели себя эти родственники "грозных разрушителей" удивительно мирно. В IV веке до нашей эры они поселяются на территории Скифии в низовьях Дона и это, по сути, единственное, что мы о них знаем.
В "Путеводителе" Псевдо-Скилака сказано:
"Сирматы народ и река Танаис (составляет) границу Европы и Азии",
чуть дальше читаем: "От реки Танаис начинается Азия и её первый народ на Понте савроматы".
Очевидно, что переселение первых настоящих сармат - сирматов - в эти края никому не доставило хлопот. Расположенное тут же Елизаветинское городище скифов продолжало мирно существовать до самого конца столетия.
Что касается оставшегося на Южном Урале населения, то оно тоже не спешило превращаться в "потрясателей Вселенной", лишь постепенно и неспешно распространяясь на Запад.
На рубеже IV-III веков, в тот самый момент, когда в Причерноморье исчезают царские скифы, прохоровские племена занимают лишь Поволжье. Их единое до того сообщество делится на две группировки: саратовскую, вероятно, это будущие роксаланы; и оставшуюся на прежнем месте оренбуржскую, исследователи полагают, что впоследствии эти люди станут аорсами.
На протяжении всего III столетия сарматы, в первую очередь, саратовские, занимали междуречье Дона и Волги, оттесняя к Югу савроматов. Цивилизованные народы ничего о них в это время не слышали.
"IV-III века до нашей эры - туманное время в истории сарматов. В письменных источниках той поры отсутствует какая-либо конкретная информация о них"
- пишет один из ведущих российских сарматологов, волгоградский археолог Анатолий Скрипкин.
Он же добавляет об этом периоде:
"осведомлённость античной истории и географии о сарматах была слабой, в чём повинны они, видимо, сами, ещё не успев со всей серьёзностью заявить о себе".
Лишь во II-I веках эти народы займут междуречье Днепра и Дона, на Правобережье они появятся ещё позже, лишь к концу первого столетия до Рождества Христова.
Ну как, похожи сарматские народы на тех, кто сокрушил грозных скифов?
Итак, что же у нас получается?
Побеждать царских скифов вроде бы оказалось некому, но, тем не менее, они исчезают.
Ушли не только всадники-стрелки, в конце концов, они до своего исхода оставались кочевниками, а, стало быть, проще смотрели на смену места жительства. Но вместе со скифами, вот что удивительно, сгинула и значительная часть оседлого населения. Ушли в неизвестность многие жители лесостепных городищ - пахари и ремесленники. Скифская империя, как степная Атлантида, погружается в воды Забвения. Всё выглядит так, как будто у живого организма внезапно вырывают мозг и сердце.
Все внешние части вроде есть, руки-ноги на месте, но жизнь уже покинула бренное тело.
Остались эллинские колонии, пашут землю уже немногочисленные днепровские земледельцы, позвякивают золотыми побрякушками агафирсы, прячутся в болотах оборотни-невры, бродят по лесам людоеды, охотятся на бобров светлоголовые будины, но то, что связывало все эти племена в единое целое, куда-то исчезло.
Греческие импортные товары больше не встречаются в городищах пахарей. В лесной зоне исчезают железные вещи скифского облика. Всюду упадок, деградация, каждый народ сам по себе, многие, на всякий случай, окружают свои города новыми стенами. Восточная Европа в одночасье рухнула с вершины цивилизованности в яму дикости.
И уровень развития, которого она достигла при скифах, вернётся сюда ещё не скоро.
Вы спросите - куда ушли всадники-стрелки, а также многие их подданные? Пусть это пока останется загадкой. В конце концов, наша задача следить за теми народами, что остались, а не за канувшими в небытие.
Природа, как известно, не терпит пустоты.
Вакуум, образовавшийся после исчезновения степных царей, попытались заполнить местные кочевники.
В Добрудже пару веков протянет государство Малая Скифия. В Крыму некоторое время просуществует царство тавроскифов со столицей в Неаполе. Они даже попытаются взять под контроль отдельные части прежней империи. Короткий период Ольвия станет платить им дань.
И всюду эти, так называемые "поздние скифы", будут вести себя одинаково: оседая на землю, создавая поселения, смешиваясь с греческими колонистами. Полная противоположность тем, кто по словам Геродота, "упорно избегает чужеземных обычаев, особенно эллинских" и предпочитает вольную жизнь в степи темнице каменных городов.
Поздних скифов, впрочем, уже скоро повсюду потеснят сарматы.
Последним отошли степи от Дона до Дуная, есть свидетельства их проникновения на Кубань и в Крым.
Не смотря на это, сарматам так и не удастся хоть в какой-то части заменить собой царских скифов.
Ничего подобного царству Арианта новые кочевники создать не сумеют. До самого конца своей истории они будут раздроблены, вечно озлоблены друг на друга, станут выяснять родственные отношения порой даже на поле брани.
Как напишет о них всё тот же Анатолий Скрипкин:
"сарматы никогда не были едиными ни только в этническом, но и в политическом отношении".
Словом, свои "царских племён" у них так и не нашлось.
Точнее, они находились, но их тут же свергали с пьедестала другие, которых, в свою очередь, подвигали с трона иные претенденты. В период своего относительного расцвета племена первой сарматской волны приблизительно распределились следующим образом: роксаланы кочевали между Доном и Днепром, далее к Западу до Дуная находились языги, восточнее Дона размещались аорсы, и, наконец, на Кубани и в предгорьях Кавказа ютились сираки, вероятно, бывшие савроматы.
Но надолго закрепиться на этих местах перечисленным народам не удастся.
Сарматские племена, в отличие от скифов, оказались подобны морским волнам - нахлынут, пожгут, порушат, пограбят, и укатятся куда-то вдаль. При этом они растекались по степи, сменяя друг друга, тесня, отходя назад, на Восток, возвращаясь вновь. В общем, водили бесконечный сарматский хоровод.
Уже к первому - середине второго века нашей эры из глубин Азии придёт второй сарматский вал. Он зародится в районе нынешней Туркмении. Новые пришельцы станут именоваться аланами, хотя, во времена Геродота они, вероятно, звались "массагетами".
В антропологическом плане эти народы отличались от своих кочевых предшественников, поскольку имели длинные, вытянутые черепа. Учёные относят таких людей к памиро-ферганской разновидности европейской расы. Зарубежные антропологи называют такой тип внешности "арменоидным". Хотя глаза и волосы кочевников второй волны тоже были довольно светлыми.
Самим аланам, однако, показалось, что природных отличий от соседей у них недостаточно, и они стали искусственно увеличивать длину своих черепов, накладывая детям на головы дощечки и обматывая их специальными сдавливающими повязками. Как напишет о них Псевдо-Гиппократ,
"они считают самыми благородными тех, у кого самая длинная голова".
Впрочем, аланы тоже недолго царствовали в степях Восточной Европы.
Уже во II-III веках новый импульс из Средней Азии смешал в кучу все кочевые племена континента.
По континенту прокатилась третья сарматская волна. Её носители были в антропологическом плане похожи скорее на ранних прохоровцев. У них, однако, наблюдалась существенная монголоидная примесь. Впрочем, обнаружили её антропологи не сразу, поскольку поздние сарматы повсеместно усвоили аланский обычай вытягивать головы своих младенцев. До 70-80% черепов из позднесарматских могильников оказались деформированными.
Сарматские всадники меньше полагались на луки, так любимые скифами.
Тацит, описывая приготовления сарматов к бою, заметил:
"Они сами убеждают друг друга не допускать, чтобы их осыпали стрелами: это необходимо предупредить стремительным натиском и рукопашной схваткой".
Действительно, не будучи такими великолепными стрелками, как скифы, сарматы, даже самые ранние, как свидетельствуют археологи, помещали в могилы своих воинов гораздо меньше стрел, но чаще - клинковое оружие.
Правда, у кочевников первой волны мечи были, в основном, короткими. Сидя на лошади, такими сражаться не сможешь, при попытке дотянуться до врага просто вылетишь из седла. Вероятно, воинам первой волны приходилось сближаться с противником, спрыгивать с лошадей и вступать в пеший рукопашный бой, что, конечно, все преимущества конницы сводило почти к нулю.
Сарматский всадник. Реконструкция М. Горелика
(...)
Предыдущие цитированные главы из «Народа-Неведимки»: * 14 *, * 15 *, * 16 *, * 17 (1) * и * 17 (2) *...
.