Как хорошо
ta4kovo напомнила тут, что нас в полицию хотели забрать два года назад. Тоже в феврале. Таня лаконично пишет в ЖЖ:
"как хорошо, что полицейские не берут штраф за распитие на лавке. фраза «красивые же девушки. видно, что не гопницы» до сих пор заставляет улыбаться"
Если развернуть эту историю до эпоса, то выглядеть она будет следующим образом. Я заканчивала работу в офисе, мы собирались встретиться и пойти за билетами на "обеих двух". По дороге, конечно, мы планировали что-нибудь распить. Совершенно случайно у Тани была с собой бутылка вина (и, как полагается, штопор), поэтому мы свернули с Лиговского в Свечной и дошли по нему до ближайшего же сквера. Смеркалось, кругом еще снег лежал, но нас это не смутило. Видимо, воздух уже начинал намекать на весну, так что и вели мы себя легкомысленно и по-весеньи. В общем, мы очень долго ковыряли бутылку, как-то всё с ней не клеилось, успели сделать, может, по одному-два глотка прекрасного белого, как вдруг из двора, из-за вентиляционной башни метро, в нас долбанул яркий свет дальнобойного такого фонаря. Похожего на фару поезда. Помню, как я возмутилась, что дети совсем охерели, светят, понимаешь, светом на мирных граждан. В моем детстве, подумала я, таких шуток никто не шутил. Но оказалось, что ни разу это не дети, а старший лейтенант Иванов и какой-нибудь сержант Петров. Оба, короче, полицейские такие мужики. С шапками и удостоверениями, как надо. "Здравия желаем", -- сказали они, -- "распиваем тут?". Мы ничего не ответили. Сидели так понуро, мол, чего отвечать на очевидные вопросы? Было интересно, что полицейские сделают дальше. Я с ними в жизни не разговаривала. Тот, который по званию старше, спросил, что именно мы распиваем. Мы ему передали бутылку и попросили самому проинспектировать. Он попросил наши документы. Младший листал паспорта, а старший разговаривал.
Старший, значит, спросил, чего это мы расселись именно тут. Мы ему рассказали, что вот вышли с работы, решили перетереть за жизнь, но не успели дойти до тепла и уюта. Вы тут недалеко работаете? Да. А где? Да вот в исследовательском центре (скомпрометировала я Центр). А чем вы там занимаетесь? Исследованиями. А какими? Социологическими. А например? И тут я вспомнила, что у Центра был проект по исследованию милиции и этнических мигрантов. И я стала про него рассказывать. Лейтенант меня, конечно, поправил, мол, не милиция, а полиция, надо бы знать, раз вы такие ученые. А я ему объяснила, что проект был давно, что тогда еще была милиция. В общем, он заслушался такой. Благостный стал. В это время младший, который паспорта наши смотрел, уже нашел прописку и удостоверился, что места жительства у нас имеются, но вдруг наткнулся на штамп о разводе у меня в документе. Разулыбался, толкает старшего товарища в плечо, мол, смотри, чо я нашел. Старший почувствовал себя Шерлоком и решил зайти с другой стороны. Говорит, у вас что, беда? Вас парень бросил? Мы рассмеялись, конечно. Потому как штампу уже года четыре исполнилось. Сказали, что нет. Всё у нас хорошо. И тогда старший изрек лучший комплимент (во всей моей жизни). Девушки, сказал он, ну вот что же вы тут сидите, такие приличные (интеллигентные? красивые? -- вот тут провал), сразу видно, что не гопницы.
Мы с Таней хотели взять у него справку, чтобы сразу к резюме ее прикладывать в случае чего. Много ли людей могу похвастаться такой бумагой? Но справки нам не дали. Точно помню, что мне еще вечером нужно было в университет, на чью-то лекцию, но я готова была провести время в полицейском участке (потому что никогда там не была) и почти просилась. Но нас не взяли. Сказали, вы, конечно, очень удачно тут пьете. У нас по этой статье, мол, знатный недобор, в такое время года никто вообще в общественных местах не употребляет. Но вы, мол, свое винишко затолкайте в сумочки-рюкзачки и валите отседова, чтобы мы вас не видели.
Так что мы бесславно где-то эту бутылку прикончили. Ну и свалили, да, с прекрасной лавочки в Свечном.
Такие вот не-гопницы.
"как хорошо, что полицейские не берут штраф за распитие на лавке. фраза «красивые же девушки. видно, что не гопницы» до сих пор заставляет улыбаться"
Если развернуть эту историю до эпоса, то выглядеть она будет следующим образом. Я заканчивала работу в офисе, мы собирались встретиться и пойти за билетами на "обеих двух". По дороге, конечно, мы планировали что-нибудь распить. Совершенно случайно у Тани была с собой бутылка вина (и, как полагается, штопор), поэтому мы свернули с Лиговского в Свечной и дошли по нему до ближайшего же сквера. Смеркалось, кругом еще снег лежал, но нас это не смутило. Видимо, воздух уже начинал намекать на весну, так что и вели мы себя легкомысленно и по-весеньи. В общем, мы очень долго ковыряли бутылку, как-то всё с ней не клеилось, успели сделать, может, по одному-два глотка прекрасного белого, как вдруг из двора, из-за вентиляционной башни метро, в нас долбанул яркий свет дальнобойного такого фонаря. Похожего на фару поезда. Помню, как я возмутилась, что дети совсем охерели, светят, понимаешь, светом на мирных граждан. В моем детстве, подумала я, таких шуток никто не шутил. Но оказалось, что ни разу это не дети, а старший лейтенант Иванов и какой-нибудь сержант Петров. Оба, короче, полицейские такие мужики. С шапками и удостоверениями, как надо. "Здравия желаем", -- сказали они, -- "распиваем тут?". Мы ничего не ответили. Сидели так понуро, мол, чего отвечать на очевидные вопросы? Было интересно, что полицейские сделают дальше. Я с ними в жизни не разговаривала. Тот, который по званию старше, спросил, что именно мы распиваем. Мы ему передали бутылку и попросили самому проинспектировать. Он попросил наши документы. Младший листал паспорта, а старший разговаривал.
Старший, значит, спросил, чего это мы расселись именно тут. Мы ему рассказали, что вот вышли с работы, решили перетереть за жизнь, но не успели дойти до тепла и уюта. Вы тут недалеко работаете? Да. А где? Да вот в исследовательском центре (скомпрометировала я Центр). А чем вы там занимаетесь? Исследованиями. А какими? Социологическими. А например? И тут я вспомнила, что у Центра был проект по исследованию милиции и этнических мигрантов. И я стала про него рассказывать. Лейтенант меня, конечно, поправил, мол, не милиция, а полиция, надо бы знать, раз вы такие ученые. А я ему объяснила, что проект был давно, что тогда еще была милиция. В общем, он заслушался такой. Благостный стал. В это время младший, который паспорта наши смотрел, уже нашел прописку и удостоверился, что места жительства у нас имеются, но вдруг наткнулся на штамп о разводе у меня в документе. Разулыбался, толкает старшего товарища в плечо, мол, смотри, чо я нашел. Старший почувствовал себя Шерлоком и решил зайти с другой стороны. Говорит, у вас что, беда? Вас парень бросил? Мы рассмеялись, конечно. Потому как штампу уже года четыре исполнилось. Сказали, что нет. Всё у нас хорошо. И тогда старший изрек лучший комплимент (во всей моей жизни). Девушки, сказал он, ну вот что же вы тут сидите, такие приличные (интеллигентные? красивые? -- вот тут провал), сразу видно, что не гопницы.
Мы с Таней хотели взять у него справку, чтобы сразу к резюме ее прикладывать в случае чего. Много ли людей могу похвастаться такой бумагой? Но справки нам не дали. Точно помню, что мне еще вечером нужно было в университет, на чью-то лекцию, но я готова была провести время в полицейском участке (потому что никогда там не была) и почти просилась. Но нас не взяли. Сказали, вы, конечно, очень удачно тут пьете. У нас по этой статье, мол, знатный недобор, в такое время года никто вообще в общественных местах не употребляет. Но вы, мол, свое винишко затолкайте в сумочки-рюкзачки и валите отседова, чтобы мы вас не видели.
Так что мы бесславно где-то эту бутылку прикончили. Ну и свалили, да, с прекрасной лавочки в Свечном.
Такие вот не-гопницы.