Под надзором
Когда ты читаешь что-нибудь рядом, я перестаю прокрастинировать так откровенно, как когда я работаю одна.
Сначала я скрываю от тебя (если подозреваю, что ты иногда подглядываешь через плечо) нелепые и бесцельные окна и вкладки. Стыдно, что они вообще открыты, но побороть прилипчивую лень сложнее, чем отучить улитку подтачивать собственную раковину.
Дальше - больше, становится совестно, что прячу от тебя содержимое экрана (ведь если не успеваю переключиться в окошко, наполненное до краёв академизмом, стараюсь приналечь на нетбук коленками, или занавесить кудрями, или выдумать еще какой фокус), и перестаю ковыряться в ненужном. Думаю так: ты работаешь, я сижу и бездельница такая-сякая. И вот.
И делаюсь хорошая, прилежная, усидчивая. Минут на двадцать меня хватает, и всё начинается по новой: а что у нас там, а что у нас тут, манит меня интернет и все остальные нетбучные потайные шкатулочки.
Для острастки моей непокорной лени - укоризна на дне зрачка. Вот такая:
Сначала я скрываю от тебя (если подозреваю, что ты иногда подглядываешь через плечо) нелепые и бесцельные окна и вкладки. Стыдно, что они вообще открыты, но побороть прилипчивую лень сложнее, чем отучить улитку подтачивать собственную раковину.
Дальше - больше, становится совестно, что прячу от тебя содержимое экрана (ведь если не успеваю переключиться в окошко, наполненное до краёв академизмом, стараюсь приналечь на нетбук коленками, или занавесить кудрями, или выдумать еще какой фокус), и перестаю ковыряться в ненужном. Думаю так: ты работаешь, я сижу и бездельница такая-сякая. И вот.
И делаюсь хорошая, прилежная, усидчивая. Минут на двадцать меня хватает, и всё начинается по новой: а что у нас там, а что у нас тут, манит меня интернет и все остальные нетбучные потайные шкатулочки.
Для острастки моей непокорной лени - укоризна на дне зрачка. Вот такая: