40 слов для снега
Дорогой Леонард Коэн,
я где-то слышала, что у эскимосов есть 40 разных названий для снега. Теперь я знаю, зачем. В городе, откуда ты родом, снег каждый день умеет быть разным. В прошлую субботу он жалил землю крошечными белыми мошками, в воскресенье он падал белым занавесом, в понедельник он поднимался вверх от земли белым туманом, во вторник он сиял так, что было больно глазам, в среду он расползался мокрыми белыми кляксами на мостовых и путался в волосах, в четверг он превращался в дождь, на полметра не долетев до земли, а в пятницу началась метель и город целиком: его красные дома и серые улицы, черные кружева деревьев, его белки и люди и чайки, его мигающие огни и медные кофеварки, его церковные алтари, его наряженные к Рождеству елки, его книжные магазины и цветочные лавки без цветов, его удивленные кукольные волхвы, склонившиеся над удивленным кукольным младенцем в яслях растворились в снегу. Мы с тобой знаем, дорогой Леонард Коэн, что сорок слов - ничтожно мало для снега, когда весь мир, каждый поворот дороги, каждое дерево, каждый дом, каждый вид из окна можно назвать одним-единственным словом: снег.
я где-то слышала, что у эскимосов есть 40 разных названий для снега. Теперь я знаю, зачем. В городе, откуда ты родом, снег каждый день умеет быть разным. В прошлую субботу он жалил землю крошечными белыми мошками, в воскресенье он падал белым занавесом, в понедельник он поднимался вверх от земли белым туманом, во вторник он сиял так, что было больно глазам, в среду он расползался мокрыми белыми кляксами на мостовых и путался в волосах, в четверг он превращался в дождь, на полметра не долетев до земли, а в пятницу началась метель и город целиком: его красные дома и серые улицы, черные кружева деревьев, его белки и люди и чайки, его мигающие огни и медные кофеварки, его церковные алтари, его наряженные к Рождеству елки, его книжные магазины и цветочные лавки без цветов, его удивленные кукольные волхвы, склонившиеся над удивленным кукольным младенцем в яслях растворились в снегу. Мы с тобой знаем, дорогой Леонард Коэн, что сорок слов - ничтожно мало для снега, когда весь мир, каждый поворот дороги, каждое дерево, каждый дом, каждый вид из окна можно назвать одним-единственным словом: снег.