петербургские балы в начале 20века
Бал у графини Шуваловой. Фото 1900-х гг
Любой петербургский великосветский бал превращался в красивое и изысканное зрелище. «В те времена,-вспоминала хозяйка одного изетербургских особняков -,когда балы давались в частных домах,самый процесс танцев был украшен атмосферой дома, отличительными чертами его хозяев, чем-то индивидуальным,чего балы, дающиеся в гостиницах и клубах, теперь лишены. Не одни дамы своими платьями идрагоценностями украшали бьальную залу.Разнообразие офицерских форм также клало краски на палитру. В мое время тягости танцев несли главным
образом кавалергарды, и без них бал не был бы балом.В доме графини Елизаветы Владимировны Шуваловой, нашей ближайшей соседки на Фонтанке, на балах бывали не только молодые люди, но смешаны были разные поколения, и неизменно присутствовали дипломаты. Правда, я никогда невидела танцующими М. Палеолога, сэра Джорджа Бьюкенена и графа Пурталеса, но зато австрийский посол граф Берхтольд, ставший незадолго до войны министром
иностранных дел, чудно вальсировал и танцевал не только со своими современницами, но и с моим поколением».
На балах в частных домах танцевали чаще всего не под оркестр, а под музыку тапера. Самым популярным и выносливым из петербургских таперов был Альвист;его любили, и обычно перед последним танцем - котильоном - на фортепианоперед ним лежала груда подарков и дамских бантов. Бал проходил, как и во дворце,в строгом порядке, танцы сменялись в определенной последовательности. На каждом балу был непременно дирижер распорядитель, которому доставалось много работы, если танцующих было много. В начале века, среди прочих, в этой ответственной светской роли подвизался петергофский улан полковник Маслов;в 1910-е годы - конногвардеец барон Врангель, которого ждала в будущем трагическая судьба командующего Белой армией. Бальная зала оживлялась и приобретала особую прелесть, когда дамам во время котильона, последнего танца перед ужином, раздавали цветы,- был такой обычай. Букетики гвоздик, мимозы, нарциссов,гиацинтов наполняли залу своим тревожным, свежим ароматом и ярко пестрели в руках и на корсажах дам. В каждом богатом доме имелись свои оранжереи, зимние сады, комнаты любили украшать растениями. Цветы привозили также и из-за границы: «...в зал вносили огромное количество цветов, которые привозили с юга Франции в специальных экипажах с подогревом и которые действительно стоили на вес золота»,- вспоминает дочь английского посла Мириэль Бьюкенен.
Самые блестящие балы давали вдовая графиня Бетси Шувалова, великая княгиня Мария Павловна, княгиня Ольга Орлова, графиня Мария Клейнмихель, приемная дочь барона А. Л. Штиглица Надежда Половцова, графиня Ностиц, г-жа Серебрякова. Особенно запомнился М. Бьюкенен бал-маскарад у графини Клейнмихель зимой 1914 года, накануне мировой войны. На каждую кадриль его участники надевали костюмы разных эпох; «самой великолепной» была персидская кадриль, которую открывали вел. кн. Борис Владимирович с женой вел. кн. Кирилла Владимировича,- костюмы для этого бала были придуманы художником Л. Бакстом. На балах у Шуваловой гости танцевали в цветных париках или в восточных тюрбанах.
Для девушек и молодых гвардейских офицеров устраивали особые bals blancs «белые балы»,- на которых танцевали только кадрили - никаких вальсов и тустепов! Балы для молодых замужних женщин - «розовые» - бывали веселее. Оркестр играл на них много вальсов; приглашали также цыганский оркестр Гулеско.
великосветский бал, данный 30 декабря 1900года (по новому стилю) в Таврическом дворце. Сам замысел
этого бала был необычен. «Дам, имеющих принять участие в танцах», просили быть в костюмах XVIII века, с головными уборами и прическами того времени. Бал получил название «Bal poudre» (бал пудры).Ко дворцу подъезжали в каретах к 10 часам вечера.Ярко светились окна Таврического дворца, и белый снегискрился под светом сотен фонарей и рассыпанных понебу звезд. Гостей встречала устроительница бала - графиня Толстая. Современник воспоминал: «Зимний пейзаж сменился зеленью лавр и пальм декорированной залы, а обстановка нашего времени - живой движущейся картиной XVIII века, пудреными париками дам, туалетами „мервельез", „инкруаябль", прическами в стиле Людовика XVI и Марии Антуанетты».
Стильные костюмы для кавалеров были необязательны. Черные фраки и гвардейские мундиры составляли
как бы рамку для этой исторической картины, представляющей парад женской прелести и изящества.
А рядом с танцевальным залом был знаменитый Зимний сад Таврического дворца. Он манил своей прохладой, в нем можно было отдохнуть. «Здесь были целые картины пестрых и ароматных гиацинтов. Громадные
пальмы, вероятно, помнящие самого Потемкина, раскрывали свои широкие листы. Здесь зеленели лавры и ползли по стене вьющиеся растения. В бассейне били три фонтана и электрические лампочки горели над водой…В соседних залах иза громадным трельяжем Зимнего сада был сервирован ужин!(Зимний сад таврического дворца в скором времени срубят,чтобы на его метсе устроить зал заседаний для Государственной думы).
«Бал маркиз» под своей изящной оболочкой заключал и некоторое предчувствие.Настанет время,и многим из участников бала придется разделить судьбы маркиз эпохи Людовика XVI.
Муравьева "Былой Петербург.Век модерна.кн.1"
Аспидов "Петербургские арабески"