Текущее - orgelmusik
Пошёл вчера на концерт местной нашей молодой органистки Дарьи Сидоровой. Она на концерте Рубина Абдулина ассистировала, и это заключалось не только в том, чтобы переворачивать партитуру, но и в том, чтобы где-то стать третьей рукой, где-то третьей ногой, а то и того больше, и получалось дивно, так что, увидев её на афише, решил послушать и сольник. Программа была от Адама до Потсдама, как говорится.
Молодую лауреатку конкурсов в ней видно сразу, потому что на конкурсах играют быстро и технично, со всеми форшлагами, мордентами и трелями в нужных местах. Барочникам эта быстрота, на мой вкус, не всегда идёт, особенно в плотной регистровке - получается громко, звуки лезут друг на друга, темперация бьётся и звук противный.
Более современная музыка исполнительнице удавалась гораздо лучше. В музыкальных рассуждениях отечественного композитора-биолога были некоторые мысли в достаточно авангардной форме.
Французские романтики, по-видимому, сами по себе - бессмысленный шум, под который я задумываюсь о работе, поэтому их приходится претерпевать. Но публика принимала на „браво“ - громко же, во все дудки, оживлённо и с достаточным количеством повторов.
Под конец же меня замечательно протроллили - после почти уже запахшего свечками рассуждения о верном композиторе-католике пошёл авангардный на все клавиши Мессиан в своих равномерных без тяготений ладах, я только сидел и ехидно улыбался.
Молодую лауреатку конкурсов в ней видно сразу, потому что на конкурсах играют быстро и технично, со всеми форшлагами, мордентами и трелями в нужных местах. Барочникам эта быстрота, на мой вкус, не всегда идёт, особенно в плотной регистровке - получается громко, звуки лезут друг на друга, темперация бьётся и звук противный.
Более современная музыка исполнительнице удавалась гораздо лучше. В музыкальных рассуждениях отечественного композитора-биолога были некоторые мысли в достаточно авангардной форме.
Французские романтики, по-видимому, сами по себе - бессмысленный шум, под который я задумываюсь о работе, поэтому их приходится претерпевать. Но публика принимала на „браво“ - громко же, во все дудки, оживлённо и с достаточным количеством повторов.
Под конец же меня замечательно протроллили - после почти уже запахшего свечками рассуждения о верном композиторе-католике пошёл авангардный на все клавиши Мессиан в своих равномерных без тяготений ладах, я только сидел и ехидно улыбался.