Эпидемиологический тур в Италию. В гостях у автора "Декамерона"
Глава 8
В гостях у Боккаччо
Соболезновать удрученным - человеческое свойство, и хотя оно пристало всякому, мы особенно ожидаем его от тех, которые сами нуждались в утешении и находили его в других.
Джованни Боккаччо. «Декамерон»
По плану на тот день у нас намечалось посещение двух городов в Тоскане - Сиены и Сан-Джиминьяно, а потом визит на частную винодельческую ферму, дегустация вина и сыра, покупки без торговой наценки.
Рано утром Юрий посмотрел итальянские новости, связался со своими приятелями, и итог был неутешителен. Вся Италия объявлена красной зоной, городским властям поручено обеспечить карантин, и они взялись за это дело необычайно споро. Если в начале поездки мы беспрепятственно выехали из красной зоны Ломбардии, то теперь города внутри Тосканы начали перекрывать для въезда и выезда. Нам это казалось очень глупым и неудобным, многим итальянцам, полагаю, тоже, но они законопослушны и боятся штрафов.
Тем не менее наш Дженаро готов был везти нас. Но куда? Сиена была «заколочена наглухо». Виноделы позвонили и отменили дегустацию. Юрий начал импровизировать и повез нас в Чертальдо - туда, куда, как он сказал, никогда прежде не возил туристов.
Чертальдо - маленький городок в Тоскане. Как и Монтекатини он разделен на две части - Чертальдо Альто - верхний, и Чертальдо Бассо - нижний. Нижний город построен в XX веке, верхний - очень древний, основан, кажется, еще этрусками. Но самой главной достопримечательностью города является дом Джованни Боккаччо. Писатель (а точнее, рассказчик и краснобай) вырос в этом городе, здесь жила его семья, он называл себя Боккаччо да Чертальдо. Где он родился, не понятно - может, во Флоренции, может, во Франции (его мать была француженкой), но умер точно здесь 21 декабря 1375 года (по легенде от огорчения из-за смерти Петрарки), и здесь же в церкви Сан Якопо э Филиппо был похоронен.
Чертальдо Альто - типичный средневековый город с рекламных открыток, сложенный из небрежно отесанного темно-красного камня, с городской стеной, узкими извилистыми улочками, высокими башнями, шпилями церквей. Это, разумеется, получилось не само собой - средневековый колорит здесь сохранялся еще в XIX веке, когда был восстановлен дом Боккаччо (1823). В 1878 году писателю поставили памятник на главной площади. Романтизм XIX века высоко ценил колорит Средневековья и Возрождения... приметно так же, как мы сейчас ценим романтический колорит XIX века (привет Мэри Шелли, Джейн Остин и Шарлотте Бронте).
Но и к средневеково-возрожденческой романтике мы, разумеется, тоже чувствительны, а в тот день в Чертальдо ее было хоть отбавляй. Город был пуст и утопал в тумане. Брусчатка мостовых еще хранила следы ночного дождя. Мы бродили по улочкам, не встречая ни одного человека. Временами нам чудилось за окнами какое-то движение, мы замечали силуэты за шторами, которые тут же исчезали в глубине комнат. Вероятно, мы тоже казались жителям Чертальдо призраками, невесть как забредшими в их город. Из тумана выбежал собака - рыжий сеттер и, не обращая ни на кого внимания, унеслась снова в туман по своим делам. Мы окончательно почувствовали себя в фильме Тарковского. Ну или, по крайней мере, в мультфильме «Ежик в тумане».
***
Боккаччо был весьма плодовитым писателем, в числе прочего его перу принадлежит первый психологический любовный роман под названием - «Фьямметта». Романы о любви писались давно, собственно почти все греческие и средневековые рыцарские романы были романами о любви. Но «Фьямметта» написана от первого лица - от лица женщины, и эта женщина говорит о своих чувствах. В романе нет никаких путешествия на край света в экзотические страны, нет рыцарских подвигов, заколдованных замков и потусторонних существ (обычная «начинка» рыцарских романов). Сюжет его разворачивается в родном городе героини и героя, где нет ровным счетом ничего удивительного и волшебного. Герой долго добивается любви героини, они наслаждаются близостью, потом герой уезжает, героиня тоскует по нему, узнает о его помолвке и свадьбе, потом герой возвращается, и героиня, много перестрадав, примиряется со своей участью. Никакого острого сюжета, никаких неожиданных поворотов. Только сочувствие и сострадание читателей (а скорее - читательниц).
Но нас сейчас, конечно, больше интересовало другое произведение Боккаччо - знаменитый «Декамерон». Вы, наверное, помните, что это история о том, как Флоренция переживала эпидемию чумы. И хотя книга написана в 14 века, некоторые абзацы из нее звучат как репортажи из газет:
«Такие происшествия и многие другие, подобные им и более ужасные, порождали разные страхи и фантазии в тех, которые, оставшись в живых, почти все стремились к одной, жестокой цели; избегать больных и удаляться от общения с ними и их вещами; так поступая, воображали сохранить себе здоровье. Некоторые полагали, что умеренная жизнь и воздержание от всех излишеств сильно помогают борьбе со злом; собравшись кружками, они жили, отделившись от других, укрываясь и запираясь в домах, где не было больных и им самим было удобнее; употребляя с большой умеренностью изысканнейшую пищу и лучшие вина, избегая всякого излишества, не дозволяя кому бы то ни было говорить с собою и не желая знать вестей извне - о смерти или больных, - они проводили время среди музыки и удовольствий, какие только могли себе доставить...»
«Многие иные держались среднего пути между двумя, указанными выше: не ограничивая себя в пище, как первые, не выходя из границ в питье и других излишествах, как вторые, они пользовались всем этим в меру и согласно потребностям, не запирались, а гуляли, держа в руках кто цветы, кто пахучие травы, кто какое другое душистое вещество, которое часто обоняли, полагая полезным освежать мозг такими ароматами, - ибо воздух казался зараженным и зловонным от запаха трупов, больных и лекарств».
«... Не станем говорить о том, что один горожанин избегал другого, что сосед почти не заботился о соседе, родственники посещали друг друга редко, или никогда, или виделись издали: бедствие воспитало в сердцах мужчин и женщин такой ужас, что брат покидал брата, дядя племянника, сестра брата и нередко жена мужа; более того и невероятнее: отцы и матери избегали навещать своих детей и ходить за ними, как будто то были не их дети».
Вы, вероятно, помните, что книга повествует о том, как компания молодых флорентийцев и флорентиек во время эпидемии чумы укрывается в загородном поместье. Один из юношей, Дионео, в образе которого, как считают литературоведы, Боккаччо вывел сам себя, говорит собравшимся: «Я не знаю, что вы намерены делать с вашими мыслями; свои я оставил за воротами города, когда, недавно тому назад, вышел из них вместе с вами; поэтому, либо приготовьтесь веселиться, хохотать и петь вместе со мною (насколько, разумеется, приличествует вашему достоинству), либо пустите меня вернуться к своим мыслям в постигнутый бедствиями город».
Одна из дам отвечает ему: «Ты прекрасно сказал, Дионео, будем жить весело, не по другой же причине мы убежали от скорбей. Но так как все, не знающее меры, длится недолго, я, начавшая беседы, приведшие к образованию столь милого общества, желаю, чтобы наше веселье было продолжительным, и потому полагаю необходимым нам всем согласиться, чтобы между нами был кто-нибудь главным, которого мы почитали бы и слушались как набольшего и все мысли которого были бы направлены к тому, чтобы нам жилось весело».
Герои «Декамерона» решают, что каждый день будут выбирать нового «короля» или «королеву» компании. Нам не нужно было выбирать: у нас был Юрий, и он изо всех сил старался, доставить нам поводы для радости. Как известно, хорошее настроение поднимает иммунитет и укрепляет защитные силы организма.
***
Однако Юре было все труднее удерживать наш экскурсионный корабль на должном курсе. Тут нужно сделать небольшое отступление. Тоскана - местность холмистая, а временами даже гористая. Поэтому там много городов, расположенных, как Чертальдо и Монтекатини, «на двух этажах», которые с середины XIX века связаны фуникулерами. Вы, возможно, знаете веселую итальянскую песню, посвященная фуникулеру, подвозящему туристов к кратеру Везувия, она называется «Funiculì funiculà» - «Ты поднимаешься, она поднимается». Если же, как и я, услышали о ней впервые, то знайте: она очень заводная, и вы можете послушать ее с исполнении великолепного хора оперных теноров во главе с Лучано Паваротти - ссылка в конце главы.
Старейший из действующий фуникулеров Италии работает как раз в Монтекатини. Но, когда мы приехали, он оказался закрыт. Это было досадно, но не слишком, нам и так хватало впечатлений. Другой фуникулер работал у Чертальдо, но он тоже оказался закрыт. Наверх нас доставил автобус. Его салон был перегорожен красно-полосатой лентой, и водитель брал на борт только 10 человек, не больше. В группе нас было, как я уже писала, 13 (11 туристов + Юрий + Дженаро). Пришлось совершить два рейса, чтобы перевести всех. В этом не было ровным счетом никакого смысла - никого, кроме нашей группы, на остановке все равно не было, а мы с самого начала путешествовали вместе и давно заразили бы друг друга, если бы было чем заражать. Но «dura lex, sed lex», мы перебрались наверх в два захода, и мистическая атмосфера средневекового опустевшего городка с лихвой возместила нам отсутствие фуникулера. Но при спуске возникла новая коллизия: у водителя оставался только один рейс, а потом он должен был уехать на обед. Водитель, к его чести, колебался недолго, и позволил всем 12 пассажирам погрузиться в свой автобус. Здравый смысл восторжествовал над буквой закона, что не могло на внушать оптимизма.
***
Вдохновленные успешным началом мы отправились в Сан-Джиминьяно - еще один очень известный туристический центр Тосканы, славный четырнадцатью башнями, прозванными «небоскребов средневековья». Антон предвкушал фотосессию с ними. Но увы, на въезде в город нас встретила полиция и настоятельно рекомендовала возвращаться в Монтекатини. На наших глазах Италия снова превращалась из объединенной с большим трудом в XIX веке страны в средневековый конгломерат городов-государств с неприступными городскими стенами, готовыми отразить вторжение извне. Это было экзотично, но, по меньшей мере, странно для человека, привыкшего жить в XXI веке. Во что в этот момент превращалась объединенная Европа, я тогда не задумывалась. Видимо, мой мозг решил осмыслять все постепенно.
Кажется, Юрий был шокирован не меньше нашего, но быстро сориентировался и предложил показать нам Монтекатини Альте. Идея была хороша: старая часть города на горе с двумя вершинами и такой же средневековой сильно разрушенной крепостью, улочки, бегущие верх и вниз; старинные дома, кажущиеся опустевшими. Еще один город-призрак. Одна беда - есть хотелось все сильнее. Юрий собирался накормить нас обедом в Монтекатини Альте, но все рестораны оказались закрытыми, хотя еще не пробили роковые шесть часов.
Когда в Петербурге я учила итальянский язык, я, разумеется, ставила себе итальянские песни, в том числе знаменитую «Sono un italiano», начинающуюся со слов: «Lasciatemi cantare» - «Позвольте мне спеть». Тогда я подумала, что если забуду спряжение глагола «volere» - «хотеть» в условном наклонении (оно довольно причудливое), то можно будет сказать: «Lasciatemi mangare» - «Позвольте мне поесть». Сейчас эта фраза пришлась бы очень кстати, но вот сказать ее было некому - все итальянцы попрятались по домам.
Когда мы приехали в гостиницу, Николетта сказала нам, что к ней несколько раз заходили карабинеры и просили предупредить постояльцев, чтобы сидели по номерам, а не разъезжали по Тоскане. Она была напугана - но, как я поняла, не столько эпидемией, сколько грозившими ей в случае нашего непослушания штрафами. «Лучше бы они привезли полевую кухню», - подумала я. К счастью, запас хлеба, мягкого сыра и (вы не поверите!) вяленой конины (есть с Италии и такой деликатес) в нашем холодильнике еще оставался, Николетта продавала кофе, воду и пиво, так что вечер мы провели довольно весело. Разумеется, за просмотром последней экранизации «Декамерона».
Песня о фуникулере в исполнении Паваротти и других теноров вот тут: https://www.youtube.com/watch?v=I-ggO7t63KU
В гостях у Боккаччо
Соболезновать удрученным - человеческое свойство, и хотя оно пристало всякому, мы особенно ожидаем его от тех, которые сами нуждались в утешении и находили его в других.
Джованни Боккаччо. «Декамерон»
По плану на тот день у нас намечалось посещение двух городов в Тоскане - Сиены и Сан-Джиминьяно, а потом визит на частную винодельческую ферму, дегустация вина и сыра, покупки без торговой наценки.
Рано утром Юрий посмотрел итальянские новости, связался со своими приятелями, и итог был неутешителен. Вся Италия объявлена красной зоной, городским властям поручено обеспечить карантин, и они взялись за это дело необычайно споро. Если в начале поездки мы беспрепятственно выехали из красной зоны Ломбардии, то теперь города внутри Тосканы начали перекрывать для въезда и выезда. Нам это казалось очень глупым и неудобным, многим итальянцам, полагаю, тоже, но они законопослушны и боятся штрафов.
Тем не менее наш Дженаро готов был везти нас. Но куда? Сиена была «заколочена наглухо». Виноделы позвонили и отменили дегустацию. Юрий начал импровизировать и повез нас в Чертальдо - туда, куда, как он сказал, никогда прежде не возил туристов.
Чертальдо - маленький городок в Тоскане. Как и Монтекатини он разделен на две части - Чертальдо Альто - верхний, и Чертальдо Бассо - нижний. Нижний город построен в XX веке, верхний - очень древний, основан, кажется, еще этрусками. Но самой главной достопримечательностью города является дом Джованни Боккаччо. Писатель (а точнее, рассказчик и краснобай) вырос в этом городе, здесь жила его семья, он называл себя Боккаччо да Чертальдо. Где он родился, не понятно - может, во Флоренции, может, во Франции (его мать была француженкой), но умер точно здесь 21 декабря 1375 года (по легенде от огорчения из-за смерти Петрарки), и здесь же в церкви Сан Якопо э Филиппо был похоронен.
Чертальдо Альто - типичный средневековый город с рекламных открыток, сложенный из небрежно отесанного темно-красного камня, с городской стеной, узкими извилистыми улочками, высокими башнями, шпилями церквей. Это, разумеется, получилось не само собой - средневековый колорит здесь сохранялся еще в XIX веке, когда был восстановлен дом Боккаччо (1823). В 1878 году писателю поставили памятник на главной площади. Романтизм XIX века высоко ценил колорит Средневековья и Возрождения... приметно так же, как мы сейчас ценим романтический колорит XIX века (привет Мэри Шелли, Джейн Остин и Шарлотте Бронте).
Но и к средневеково-возрожденческой романтике мы, разумеется, тоже чувствительны, а в тот день в Чертальдо ее было хоть отбавляй. Город был пуст и утопал в тумане. Брусчатка мостовых еще хранила следы ночного дождя. Мы бродили по улочкам, не встречая ни одного человека. Временами нам чудилось за окнами какое-то движение, мы замечали силуэты за шторами, которые тут же исчезали в глубине комнат. Вероятно, мы тоже казались жителям Чертальдо призраками, невесть как забредшими в их город. Из тумана выбежал собака - рыжий сеттер и, не обращая ни на кого внимания, унеслась снова в туман по своим делам. Мы окончательно почувствовали себя в фильме Тарковского. Ну или, по крайней мере, в мультфильме «Ежик в тумане».
***
Боккаччо был весьма плодовитым писателем, в числе прочего его перу принадлежит первый психологический любовный роман под названием - «Фьямметта». Романы о любви писались давно, собственно почти все греческие и средневековые рыцарские романы были романами о любви. Но «Фьямметта» написана от первого лица - от лица женщины, и эта женщина говорит о своих чувствах. В романе нет никаких путешествия на край света в экзотические страны, нет рыцарских подвигов, заколдованных замков и потусторонних существ (обычная «начинка» рыцарских романов). Сюжет его разворачивается в родном городе героини и героя, где нет ровным счетом ничего удивительного и волшебного. Герой долго добивается любви героини, они наслаждаются близостью, потом герой уезжает, героиня тоскует по нему, узнает о его помолвке и свадьбе, потом герой возвращается, и героиня, много перестрадав, примиряется со своей участью. Никакого острого сюжета, никаких неожиданных поворотов. Только сочувствие и сострадание читателей (а скорее - читательниц).
Но нас сейчас, конечно, больше интересовало другое произведение Боккаччо - знаменитый «Декамерон». Вы, наверное, помните, что это история о том, как Флоренция переживала эпидемию чумы. И хотя книга написана в 14 века, некоторые абзацы из нее звучат как репортажи из газет:
«Такие происшествия и многие другие, подобные им и более ужасные, порождали разные страхи и фантазии в тех, которые, оставшись в живых, почти все стремились к одной, жестокой цели; избегать больных и удаляться от общения с ними и их вещами; так поступая, воображали сохранить себе здоровье. Некоторые полагали, что умеренная жизнь и воздержание от всех излишеств сильно помогают борьбе со злом; собравшись кружками, они жили, отделившись от других, укрываясь и запираясь в домах, где не было больных и им самим было удобнее; употребляя с большой умеренностью изысканнейшую пищу и лучшие вина, избегая всякого излишества, не дозволяя кому бы то ни было говорить с собою и не желая знать вестей извне - о смерти или больных, - они проводили время среди музыки и удовольствий, какие только могли себе доставить...»
«Многие иные держались среднего пути между двумя, указанными выше: не ограничивая себя в пище, как первые, не выходя из границ в питье и других излишествах, как вторые, они пользовались всем этим в меру и согласно потребностям, не запирались, а гуляли, держа в руках кто цветы, кто пахучие травы, кто какое другое душистое вещество, которое часто обоняли, полагая полезным освежать мозг такими ароматами, - ибо воздух казался зараженным и зловонным от запаха трупов, больных и лекарств».
«... Не станем говорить о том, что один горожанин избегал другого, что сосед почти не заботился о соседе, родственники посещали друг друга редко, или никогда, или виделись издали: бедствие воспитало в сердцах мужчин и женщин такой ужас, что брат покидал брата, дядя племянника, сестра брата и нередко жена мужа; более того и невероятнее: отцы и матери избегали навещать своих детей и ходить за ними, как будто то были не их дети».
Вы, вероятно, помните, что книга повествует о том, как компания молодых флорентийцев и флорентиек во время эпидемии чумы укрывается в загородном поместье. Один из юношей, Дионео, в образе которого, как считают литературоведы, Боккаччо вывел сам себя, говорит собравшимся: «Я не знаю, что вы намерены делать с вашими мыслями; свои я оставил за воротами города, когда, недавно тому назад, вышел из них вместе с вами; поэтому, либо приготовьтесь веселиться, хохотать и петь вместе со мною (насколько, разумеется, приличествует вашему достоинству), либо пустите меня вернуться к своим мыслям в постигнутый бедствиями город».
Одна из дам отвечает ему: «Ты прекрасно сказал, Дионео, будем жить весело, не по другой же причине мы убежали от скорбей. Но так как все, не знающее меры, длится недолго, я, начавшая беседы, приведшие к образованию столь милого общества, желаю, чтобы наше веселье было продолжительным, и потому полагаю необходимым нам всем согласиться, чтобы между нами был кто-нибудь главным, которого мы почитали бы и слушались как набольшего и все мысли которого были бы направлены к тому, чтобы нам жилось весело».
Герои «Декамерона» решают, что каждый день будут выбирать нового «короля» или «королеву» компании. Нам не нужно было выбирать: у нас был Юрий, и он изо всех сил старался, доставить нам поводы для радости. Как известно, хорошее настроение поднимает иммунитет и укрепляет защитные силы организма.
***
Однако Юре было все труднее удерживать наш экскурсионный корабль на должном курсе. Тут нужно сделать небольшое отступление. Тоскана - местность холмистая, а временами даже гористая. Поэтому там много городов, расположенных, как Чертальдо и Монтекатини, «на двух этажах», которые с середины XIX века связаны фуникулерами. Вы, возможно, знаете веселую итальянскую песню, посвященная фуникулеру, подвозящему туристов к кратеру Везувия, она называется «Funiculì funiculà» - «Ты поднимаешься, она поднимается». Если же, как и я, услышали о ней впервые, то знайте: она очень заводная, и вы можете послушать ее с исполнении великолепного хора оперных теноров во главе с Лучано Паваротти - ссылка в конце главы.
Старейший из действующий фуникулеров Италии работает как раз в Монтекатини. Но, когда мы приехали, он оказался закрыт. Это было досадно, но не слишком, нам и так хватало впечатлений. Другой фуникулер работал у Чертальдо, но он тоже оказался закрыт. Наверх нас доставил автобус. Его салон был перегорожен красно-полосатой лентой, и водитель брал на борт только 10 человек, не больше. В группе нас было, как я уже писала, 13 (11 туристов + Юрий + Дженаро). Пришлось совершить два рейса, чтобы перевести всех. В этом не было ровным счетом никакого смысла - никого, кроме нашей группы, на остановке все равно не было, а мы с самого начала путешествовали вместе и давно заразили бы друг друга, если бы было чем заражать. Но «dura lex, sed lex», мы перебрались наверх в два захода, и мистическая атмосфера средневекового опустевшего городка с лихвой возместила нам отсутствие фуникулера. Но при спуске возникла новая коллизия: у водителя оставался только один рейс, а потом он должен был уехать на обед. Водитель, к его чести, колебался недолго, и позволил всем 12 пассажирам погрузиться в свой автобус. Здравый смысл восторжествовал над буквой закона, что не могло на внушать оптимизма.
***
Вдохновленные успешным началом мы отправились в Сан-Джиминьяно - еще один очень известный туристический центр Тосканы, славный четырнадцатью башнями, прозванными «небоскребов средневековья». Антон предвкушал фотосессию с ними. Но увы, на въезде в город нас встретила полиция и настоятельно рекомендовала возвращаться в Монтекатини. На наших глазах Италия снова превращалась из объединенной с большим трудом в XIX веке страны в средневековый конгломерат городов-государств с неприступными городскими стенами, готовыми отразить вторжение извне. Это было экзотично, но, по меньшей мере, странно для человека, привыкшего жить в XXI веке. Во что в этот момент превращалась объединенная Европа, я тогда не задумывалась. Видимо, мой мозг решил осмыслять все постепенно.
Кажется, Юрий был шокирован не меньше нашего, но быстро сориентировался и предложил показать нам Монтекатини Альте. Идея была хороша: старая часть города на горе с двумя вершинами и такой же средневековой сильно разрушенной крепостью, улочки, бегущие верх и вниз; старинные дома, кажущиеся опустевшими. Еще один город-призрак. Одна беда - есть хотелось все сильнее. Юрий собирался накормить нас обедом в Монтекатини Альте, но все рестораны оказались закрытыми, хотя еще не пробили роковые шесть часов.
Когда в Петербурге я учила итальянский язык, я, разумеется, ставила себе итальянские песни, в том числе знаменитую «Sono un italiano», начинающуюся со слов: «Lasciatemi cantare» - «Позвольте мне спеть». Тогда я подумала, что если забуду спряжение глагола «volere» - «хотеть» в условном наклонении (оно довольно причудливое), то можно будет сказать: «Lasciatemi mangare» - «Позвольте мне поесть». Сейчас эта фраза пришлась бы очень кстати, но вот сказать ее было некому - все итальянцы попрятались по домам.
Когда мы приехали в гостиницу, Николетта сказала нам, что к ней несколько раз заходили карабинеры и просили предупредить постояльцев, чтобы сидели по номерам, а не разъезжали по Тоскане. Она была напугана - но, как я поняла, не столько эпидемией, сколько грозившими ей в случае нашего непослушания штрафами. «Лучше бы они привезли полевую кухню», - подумала я. К счастью, запас хлеба, мягкого сыра и (вы не поверите!) вяленой конины (есть с Италии и такой деликатес) в нашем холодильнике еще оставался, Николетта продавала кофе, воду и пиво, так что вечер мы провели довольно весело. Разумеется, за просмотром последней экранизации «Декамерона».
Песня о фуникулере в исполнении Паваротти и других теноров вот тут: https://www.youtube.com/watch?v=I-ggO7t63KU