Приговор для победителя
Прогулка / The Walk
Более 40 лет назад между недостроенными тогда ещё башнями-близнецами в Нью-Йорке натянул канат и хорошенько по нему прогулялся один малоизвестный тогда за пределами своей родины француз, с детства почему-то мечтавший стать американцем. Подобного триумфа творческой воли и физического мастерства с тех пор так больше никто и не сумел (или не пожелал) добиться, а в 2001м и сама возможность повтора исчезла. Тогда он и написал книгу о своём уникальном перфомансе, её вскоре превратили в мультфильм, ещё года три спустя сняли полнометражный документальный фильм, получивший несколько наград. А Роберт Земекис, устав от попыток добиться фотореалистичности никогда не существовавших миров, решил, что художественный пересказ этой истории - отличная возможность ненастойчиво напомнить об утраченном символе Нью-Йорка, пригласив зрителя туда, где тот в действительности уже не побывает.
Казалось бы, биография реального и ныне здравствующего канатоходца (от его лица и вещает Джозеф Гордон-Левитт на фоне береговой линии Манхэттена, лично получив несколько ценных уроков циркового мастерства) должна быть очередной жизненной драмой о преодолении себя и сил природы - ну, может, с небольшой примесью мелодрамы или комедии. И я был весьма приятно удивлён, что на деле большая часть фильма напоминает скорее приключенческие триллеры вроде “Двенадцати друзей Оушена” или “Как украсть миллион”! Конечно, вступление здесь подлиннее: герой подрабатывает на улицах Парижа, затем загорается идеей уникального преступления, готовится к нему вопреки заветам отца, уговаривает наставника, учится сохранять спокойствие при любых обстоятельствах... Однако создаётся впечатление, что всё это заняло у настоящего Филиппа Пети меньше времени и сил, чем планирование незаконного проникновения, поиск необходимых для такой авантюры соратников и провешивание тяжеленного каната с растяжками ночь напролёт. После такой подготовительной работы сам трюк, действительно, кажется лёгкой прогулкой и не вызывает и малой доли тех переживаний, что причинили администрация ВТЦ, охранники и далекие от идеала супервзломщика помощники.
Сам герой тоже не выглядит безупречным властелином высотных дорожек - видимо, для убедительности образа он успевает повздорить и с милейшим Папой Руди (ещё одна в меру эксцентричная роль Бена Кингсли), и с любимой девушкой. А накануне Дня Д и вовсе предстаёт законченным эгоистом - не то чтобы продемонстрировать верность своей команды, не то чтобы поумерить сопереживание публики. Впрочем, как только он вступает на канат, все эти глубинные волны спокойствия, наработанные годами тренировок, охватывают и зрителей. И несмотря на бестолковую суету полицейских, выставленных недальновидными шавками, помешать насладиться великолепными пейзажами ещё не застроенного под завязку небоскребами Нью-Йорка на восходе с высоты более 400 метров может разве что боязнь этой самой высоты: полный эффект присутствия если не на самом тросе, то по крайней мере за плечом у балансирующего на нём акробата. Что ж, на пути к этой финишной черте было немало преград, и некоторые неспешные шаги вполне могут раздражать современных торопыг, но те, чьего благоразумия хватит, чтобы не ждать от давно и успешно завершившегося аттракциона невыносимой драмы или крышесносного экшна, вряд ли пожалеют, что выбрались полюбоваться канувшей в лету красотой на самом большом из доступных экранов.
Более 40 лет назад между недостроенными тогда ещё башнями-близнецами в Нью-Йорке натянул канат и хорошенько по нему прогулялся один малоизвестный тогда за пределами своей родины француз, с детства почему-то мечтавший стать американцем. Подобного триумфа творческой воли и физического мастерства с тех пор так больше никто и не сумел (или не пожелал) добиться, а в 2001м и сама возможность повтора исчезла. Тогда он и написал книгу о своём уникальном перфомансе, её вскоре превратили в мультфильм, ещё года три спустя сняли полнометражный документальный фильм, получивший несколько наград. А Роберт Земекис, устав от попыток добиться фотореалистичности никогда не существовавших миров, решил, что художественный пересказ этой истории - отличная возможность ненастойчиво напомнить об утраченном символе Нью-Йорка, пригласив зрителя туда, где тот в действительности уже не побывает.
Казалось бы, биография реального и ныне здравствующего канатоходца (от его лица и вещает Джозеф Гордон-Левитт на фоне береговой линии Манхэттена, лично получив несколько ценных уроков циркового мастерства) должна быть очередной жизненной драмой о преодолении себя и сил природы - ну, может, с небольшой примесью мелодрамы или комедии. И я был весьма приятно удивлён, что на деле большая часть фильма напоминает скорее приключенческие триллеры вроде “Двенадцати друзей Оушена” или “Как украсть миллион”! Конечно, вступление здесь подлиннее: герой подрабатывает на улицах Парижа, затем загорается идеей уникального преступления, готовится к нему вопреки заветам отца, уговаривает наставника, учится сохранять спокойствие при любых обстоятельствах... Однако создаётся впечатление, что всё это заняло у настоящего Филиппа Пети меньше времени и сил, чем планирование незаконного проникновения, поиск необходимых для такой авантюры соратников и провешивание тяжеленного каната с растяжками ночь напролёт. После такой подготовительной работы сам трюк, действительно, кажется лёгкой прогулкой и не вызывает и малой доли тех переживаний, что причинили администрация ВТЦ, охранники и далекие от идеала супервзломщика помощники.
Сам герой тоже не выглядит безупречным властелином высотных дорожек - видимо, для убедительности образа он успевает повздорить и с милейшим Папой Руди (ещё одна в меру эксцентричная роль Бена Кингсли), и с любимой девушкой. А накануне Дня Д и вовсе предстаёт законченным эгоистом - не то чтобы продемонстрировать верность своей команды, не то чтобы поумерить сопереживание публики. Впрочем, как только он вступает на канат, все эти глубинные волны спокойствия, наработанные годами тренировок, охватывают и зрителей. И несмотря на бестолковую суету полицейских, выставленных недальновидными шавками, помешать насладиться великолепными пейзажами ещё не застроенного под завязку небоскребами Нью-Йорка на восходе с высоты более 400 метров может разве что боязнь этой самой высоты: полный эффект присутствия если не на самом тросе, то по крайней мере за плечом у балансирующего на нём акробата. Что ж, на пути к этой финишной черте было немало преград, и некоторые неспешные шаги вполне могут раздражать современных торопыг, но те, чьего благоразумия хватит, чтобы не ждать от давно и успешно завершившегося аттракциона невыносимой драмы или крышесносного экшна, вряд ли пожалеют, что выбрались полюбоваться канувшей в лету красотой на самом большом из доступных экранов.