Madness and Music. La folie et la musique. О сумасшествии и музыке
Publié dans chaskor.ru
Rebublié dans Cultural Evolution (Культурная Эволюция)
Republié dans Тарбут.ру
пятница, 24 февраля 2012 года, 10.03
Алёна Ганчикова, Париж О сумасшествии и музыке
Франко-русский композитор о рациональном искусстве и его иррациональных результатах
Как же так получается, что чем больше люди сакрализируют музыку, тем больше они демонизируют музыкантов и приписывают им свойства, которых у них нет и быть не может по той простой причине, что профессия требует противоположных качеств? Подробнее
Не успел в двух центральных парижских концертных залах Pleyel и Cité de la musique (Городе музыки) закончиться грандиозный цикл из семи концертов «La Folie» (Сумашедствие), как в зале Гаво (Salle Gaveau) начался фестиваль «La folle nuit à Gaveau» «Сумасшедшая (безумная) ночь».
Следом за этим открылся самый крупный французский фестиваль «Folle Journée de Nantes» «Сумасшедший (безумный) день», продолжающийся сначала пять дней во Франции в Нанте, а затем прокатывающийся по пяти (пока) странам.
Показательно, что составители программы искали во всех веках, но нашли только одного душевнобольного композитора, действительно окончившего свои дни в психиатрической клинике: Роберта Шумана.
И то болезнь развилась только под конец жизни, а свои лучшие сочинения он, всё-таки, создавал в здравом уме и твёрдой памяти.
Кинематографичность безумия
Создатели концепта "Сумасшествие и музыка" в Cité de la musique провели глубокие философские изыскания в работе Эразма Роттердамского "Похвала сумасшествию» (что у нас переводилось, как "похвала глупости"), нашли в оперной литературе три арии сходящих с ума героинь и поручили их спеть Оле Перетятько.
Ещё совсем недавно, царила вакханалия правовой (точнее анти-правовой) бесконтрольностипиратства и обмена файлами, теперь же, только-только начала структурироваться новая форма подачи материала, изначально заточенная под интернет. В данном случае это трансляции концертов в реальном времени с нескольких камер и с качественным звуком. Так, в парижском концертном зале Плейель, такие камеры встроены в панели по периметру сцены. Исполнителям они не мешают, но можно слушать концерт, сидя на острове Тамбукту под пальмой.
Эрве Буасьер: «В среднем 5000 человек в неделю…»
Но, как всегда, во французской философской традиции, вопрос оставляется открытым, чтобы зритель, набравшись впечатлений, имел возможность сам поразмышлять.
Этим, кстати, и отличается подход к искусству между демократическими и тоталитарными системами: демократическая ставит вопрос и оставляет его открытым. Тоталитарная даёт ответы на все вопросы и запрещает спросить или усомниться.
Меломаны, ежевечерне заполняющие концертные залы и скупают записи классической музыки, не пропускают ни одного художественного фильма по «медицинской» теме. Вспомним некоторые…
"Фортепиано", где немая героиня фильма переносит свою всепоглощающую страсть со своего учителя фортепиано, по ходу отца её дочери на сам инструмент, с которым вместе они очутились аж в Австралии, и играет голой, платя стриптизом хозяину инструмента за право поиграть. Ну а он, в свою очередь впадает в экстаз и от её вида и от её игры.
"Пианистка", где героиня Изабель Юппер живёт с сумасшедшей матерью, тайно мастурбирует в кабинках злачных секс заведений, совращает юного ученика и насыпает битое стекло в карман той своей ученицы, которая вызывает у неё чувство соперничества по отношению к интерпретации музыки Брамса.
"Переворачивальщица страниц", где неудавшаяся пианистка объявляет кровную месть удавшейся и там тоже шиза, секс и кровь.
"Оркестр", "Репетиция оркестра", ставшие уже классическими фильмы о композиторах, начиная с
"Амадея", где пушкинская метафора о Моцарте и Сальери смакуется и обрастает деталями разной степени патологии.
Не говоря уже о священном ужасе и суевериях, которые культивируются вокруг инструментов создателями таких фильмов, как «Красная скрипка» .
Как же так получается, что чем больше люди сакрализируют музыку, тем больше они демонизируют музыкантов и приписывают им свойства, которых у них нет и быть не может хотя бы потому, что профессия требует прямо противоположных качеств?
Обыкновенное чудо
Музыка обладает мощнейшим воздействием на человеческую психику и нервную систему и раз на неё подсев, человек уже соскочить не может.
Совершенно разумный, рациональный "человек в футляре", очутившись впервые в жизни на действительно хорошем концерте с квалифицированными исполнителями проходит через все стадии гипнотического транса и испытывает новые и неизведанные, либо с детства подзабытые чувства, эмоции и ощущения, которые с одной стороны его пугают, а с другой требуют повторения.
Любой классический музыкант расскажет как после концерта к нему в артистическую приходят размякшие, зарёванные и заплаканные сильные мира сего и, «растроганно сморкаясь в платочек", лепечут про детские воспоминания и любовь к давно покойной прабабушке, которые накрыли его во время концерта.
Выходить из этого состояния человек будет от нескольких часов до нескольких дней, в зависимости от того, на какой степени мощи гипнотического воздействия исполнителя, он нарвался.
Некоторые организованы столь незатейливо, что им достаточно песенки Раймонда Паулса, другим нужны тяжёлая артиллерия в виде "Фантастической симфонии" Берлиоза, но от музыкального воздействия никто не уйдёт, оно достанет каждого.
Музыканты всегда забавляются, услышав расхожую и затёртую фразу "Нот всего семь, а музыка вся разная": ведь Музыка это совсем не семь нот.
Звук - это колебания воздуха и он имеет тысячи разных свойств и характеристик в зависимости от того кто, каким образом и из какого физического тела его извлекает. Существуют такие направление науки: "Физика звука", "Психоакустика" и другие, серьёзно изучающие природу звука, воздействие этих составляющих на психику человека.
Памяти разрушенных соборов
Из всего разнообразия артелей мастеров искусств, развивавшихся веками - живописи, архитектуры, скульптуры, витражей, изготовления мебели, тканей и т.д. сегодня, кажется, только классические музыканты и уцелели.
Александр Рахманинов - правообладатель Сергея Васильевича Рахманинова, с 1993 года активно занимается продюсированием концертов музыки своего деда. При этом он вынужден смиряться с двойственной ситуацией: с одной стороны, хорошо играть Рахманинова, за редкими исключениями, умеют только российские музыканты, а с другой - именно в России вопрос о выплатах Рахманинову денег за исполнение, издание и трансляции сочинений (основа основ авторского права) вызывает бурное негодование.
Александр Рахманинов: «Вокруг него роится множество паразитов»
Хотя, видя, как бизнес и капитализм навязывают свои правила игры, разрушая среду, в которой музыканты обитали, лишая их возможности делать должное в полном объёме, не считаясь с временными, финансовыми и энергетическими затратами, можно предсказать за пару последующих поколений исчезновение носителей и этого вида мастерства.
Искусство музыки базируется на синтезе трёх профессий: инструментального мастера, делающего инструменты, на которых можно играть; композитора, записывающий музыку, в нотных партитурах и исполнителя, эту музыку озвучивающего.
Образ жизни и система ценностей музыкантов скорее ближе к жречеству, чем к обыкновенной жизни. В основе их лежит идеал совершенства. Жизнь мастера подчинена не личным надобностям, а тому произведению искусства, над которым он в данный момент работает.
Этот менталитет пришёл из средних веков и был свойственен артелям мастеров, строивших по всей Франции кафедральные соборы.
Суть мастерства во владении материалом, из которого ты строишь произведение и во владении собой для того, чтобы подчинить себе материал.
Для того чтобы собор не обрушился на голову, мастер учитывает огромное разнообразие физических свойств материала, находит сам и научается у коллег по цеху секретам и хитростям мастерства.
Психология творца одинакова во всех областях искусства. Разнится лишь материал, выбранный для своей работы. Писатели прекрасно понимают композиторов, скульпторы инструментальных мастеров, композиторы архитекторов и часовщиков.
У меня в голове совершенный образ законченного произведения, я должен сделать это из моего материала, подчинив свои руки тем действиям, которые нужно произвести, а свой мозг - особенностям сопротивления материала, которые нужно учесть. Всё. Остальное - подробности, частности.
Лучше всего эти навыки, привычки и представления усваиваются в семье или в плотной социально-профессиональной среде, где совершенно нормально и очевидно что-то определённое делать и делать хорошо, а понятия "отсутствие чувства цвета" или "корявость рук" или слабость памяти рифмуется со словом «дурак».
В артели мастеров, строивших кафедральные соборы, детей принимали с одиннадцати - двенадцати лет. Итальянские живописцы и скульпторы учились в мастерской конкретного мастера, в наше время существуют специализированные школы - интернаты.
Маленький ребёнок, видя вокруг себя взрослых, занятых одним делом, начинает тянуться к этому, обезьянничать, получать советы, указания и задания, естественным путём ассимилируя разнообразие действий и профессиональных категорий. И, в конце концов, начинает делать по-своему, по-другому. Развивая традицию (и достижения предшественников) или же споря с ней.
Вместе с тем, занятие этим делом для него настолько очевидно и естественно, как для других людей говорение на родном языке. Как для европейцев еда ложкой, а для китайцев - палочками.
Музыкальное искусство организованно сложнее остальных видов творческой деятельности из-за поэтапности создания конечного результата.
Для того чтобы музыка зазвучала здесь и сейчас, музыкант берёт в руки скрипку, созданную триста лет назад, и играет музыку, написанную двести или сто лет назад. Инструмент и произведение ждут своего исполнителя, без которого они существуют молча.
Алгеброй гармонию
Повторюсь, триумвират в музыке это 1) инструментальные мастера; 2) композиторы; и 3) исполнители.
Сознание инструментального мастера загружено:
- характеристиками и породами дерева, металла, мягкостью, твёрдостью и вязкостью;
- климатическими особенностями, температурой и влажностью сушки;
- умением держать в руках столярные инструменты, смешивать лаки, сдвигать угол на миллиметр и прочее, и прочее, человеку со стороны неведомое…
Внимание исполнителя занято:
- контролем над своим телом, микроскопическими движениями мускулов и ощущениями в пальцах, руке, плече, необходимыми для контроля над градациями звука, тембра, передаче в пространство мысли, чувства, эмоций и душевных переливов;
- подчинением инструмента себе и себя инструменту.
- работой над сочинением композитора, схожей с работой актёра над ролью: есть канва текста, есть осмысление и наполнение этого текста индивидуальностью исполнителя, его способность донести свою мысль до зрителя и заразить его своими чувствами.
Что касается композитора, то его внимание постоянно приковано ко всему тому бесконечному количеству подробностей, связанных с особенностями, возможностями и ограничениями природы разных инструментов и физиологии исполнителей, особенно певцов, которые нужно учесть, чтобы на несколько минут построить в пространстве концертного зала звуковой храм, который и есть звучащее музыкальное произведение.
Нотная партитура это не зарисовка музыкального сочинения, как кажется многим, а подробные указания, какому музыканту в какое мгновение какое конкретно действие производить и каким образом. Каждый инструменталист видит в нотах, что ему делать и что должно получиться в итоге.
Поскольку последние полтора века композиторы стали увлекаться грандиозными замыслами и для их осуществления требуется большой симфонический оркестр, состоящий из ста двадцати музыкантов, хор и солисты, а каждый музыкант умеет читать только одну нотную строчку в двух ключах (пианисты две строчки), то понадобилась ещё одна профессия: музыкального генерала всей этой армии.
Он читает партитуру целиком во всех ключах одновременно, понимает замысел композитора и делает так, чтобы все действия производились музыкантами синхронно.
Это и есть симфонический дирижёр.
Как становится понятно из всего перечисленного, музыкантам, прежде всего, приходится следить за ясностью ума и душевным равновесием, ибо при таком обилии параметров, с которыми им приходится ежедневно работать, любая нервная встряска или помутнение рассудка, ослабляют контроль и выбивают музыканта из колеи.
Уж не знаю, как обстоят дела с рок и поп музыкантами, но классические исполнители прежде, чем выпить бокал вина или выкурить сигарету, долго прикидывают, через сколько дней у них до следующего концерта или до важной репетиции.
Успеет ли одурманивающий эффект к этому времени рассеяться и рассосаться, или лучше всё-таки не рисковать?
По образу жизни классический музыкант больше всего похож на спортсмена накануне выступления на Олимпийских играх.
Только спортсмен это делает раз в год и уходит из спорта около тридцатилетнего возраста, а классический музыкант (в четырёх своих ипостасях - мастер, композитор, дирижёр и исполнитель) должен и в шестьдесят лет быть таким же свежим, быстрым и точным, как в двадцать и плюс к этому всех поражать мудростью и опытом.
Музыканту мешает всё, что мешает сосредоточиться.
Акела не может себе позволить промахнуться.
Париж. 23 февраля 2012 года
Elena GANTCHIKOVA