Cвадьба родителей
Согласитесь, свадьба родителей это не просто событие в жизни каждого из нас. Тем более что оно всегда (или почти всегда) происходит еще до нашего рождения. Даже браки, позже распавшиеся, начинаются с вечеринки, фотографа, родственников чтобы позже превратиться в чьи-то воспоминания. Свадьбу моих родителей, почему то, все запомнили очень хорошо.
Одному богу известно откуда и как у меня появилась фотография этого роскошного свадебного стола, накрытого 26 ноября 1970-го года на турбазе под Бобруйском, чтобы отметить это очень торжественное событие в жизни двух простых белорусских еврейских семей, Финбергов и Гофманов, свадьбу детей.
Уже совсем не молодые Янкель и Беля Финберг женили своего младшего, родившегося после войны, сына Мишеньку. В ноябре 1970 Янкелю уже 70(!) лет. Белечке 65. Уже 18 лет как нет в живых их второго сына Семена, и 29 лет как умерла от голода по дороге в эвакуацию малышка Зиночка. Родившийся, в их перевезенном из Мелешкович в Мозырь доме, Миша, это их надежда, их примирение с жестоким, несправедливым миром. Они пенсионеры и фактически уже старики.
Родители невесты Аллочки, Года и Эля Гофманы, более молодые, более энергичные, Годе 47, Илюше 51. В день свадьбы маме 21 год, она младше папы на два года. Года и Эля тоже люди войны, Эля воевал, был контужен, был настоящим героем, за мужество был награждён и вернулся с войны с лейтенантскими погонами. Его родители и сестры были расстреляны нацистами в местечке Мосты. Эля поселился в Бобруйске после войны, рядом со старшей сестрой, познакомился на базаре с Годой и никогда больше с ней не расставался. В 1948 году у Гофманов рождается мертвая девочка, ровно через год в 1949 в этот мир приходит моя мама Алла. Года, женщина с Большой буквы. Предприимчивая и неугомонная, всем известная в Бобруйске буфетчица ресторана Березина. Эля столяр, святой человек, мастер в колонии для несовершеннолетних. Ежедневно за очень маленькие деньги совершает человеческий подвиг, спасает жизни и судьбы маленьких оступившихся людей. Десятки писем когда-то мальчиков, прошедших Бобруйскую колонию и вставших на путь истины благодаря встрече с Элей Ароновичем, раз за разом приходят на его адрес.
Финберги и Гофманы очень разные, они говорят на одном, общем для них языке, идише, но между ними пропасть возраста и мировоззрения. Года без ума от будущего зятя и это сглаживает напряжение. На некоторое время.
В какой то момент, в самом разгаре всеобщего веселья свадьба моих родителей оказывается на грани срыва, Что то сильно не нравится суровому Янкелю, кто то с маминой стороны что-то не так сказал, или не так посмотрел.
Янкель встал из за стола и обращаясь к сыну и супруге, хмуро произнёс на идиш, тоном не терпящим пререканий: «Собирайтесь, мы уезжаем!» И сразу решительно направился к выходу. За ним бросилась бабушка Года и ещё кто-то. Дедушку все же успокоили и он вернулся на своё место во главе стола. После этого, к удовольствию всех присутствующих, успевших уже изрядно охмелеть, свадьба продолжилась. Я был спасен, еще не родившись