* * *
Иногда видишь жизнь стоп-кадрами, иногда - набором короткометражек.
Мальчишка, рыжий, как ирландский сеттер, мчится на самокате и врезается в стаю голубей.
Стоп-кадр!
Внизу лужа, вверху небо, между лужей и небом повисли голуби, точно летучие рыбы, выпрыгнувшие из воды. Воздух загущен до предела синевой их крыльев. Ничего общего нет между жирными птицами, секунду назад бродившими под ногами, и этими существами, созданными, чтобы выныривать из луж и вновь уходить в бездонную тёплую глубину.
Люблю, когда этот город сминает реальность, точно обертку конфеты, и расправляет заново. Всякий раз на ней новые рисунки.
В залитых дождём переулках Китай-города разноцветными гуппи плавают китайские туристы. Возле старой церкви сбиваются вместе и трансформируются в морского ежа, ощетинившегося палками для селфи.
Сбоку из-под деревянного крыльца выбирается пыльный котёнок, косматый и заспанный, как утренний первоклассник. Беги, Форест, беги, мысленно советую я. Морской ёж сейчас атакует тебя! Исфотографирует до потери твоей незрелой кошачьей личности, до превращения из уникального блохастого отродья в умилительную деталь городского пейзажа.
Но поздно: один из китайцев замечает котёнка, отделяется от толпы и присаживается перед ним на корточки, держа наготове айфон.
Котёнок замирает возле лужи. На пузе у него ирокез. Под лапами у него мокро, а впереди ещё мокрее.
Китайский турист сует свой айфон в карман, подхватывает котёнка под ирокез и несёт в глубь двора, где навалены горой спиленные ветки липы, сухо и есть где спрятаться.
И ни разу - ни разу! - его не фотографирует.
И когда котёнок лезет под ветку, смешно отклячив тощий зад, не фотографирует.
И даже потом - тоже нет.
Ни то место, где был котёнок.
Ни то место, где его не было.
Вообще - вы представляете? - совершенно ничего не фотографирует! Пальцем не трогает свой айфон.
Если уж это не чудо, то я даже не знаю, что.
Мальчишка, рыжий, как ирландский сеттер, мчится на самокате и врезается в стаю голубей.
Стоп-кадр!
Внизу лужа, вверху небо, между лужей и небом повисли голуби, точно летучие рыбы, выпрыгнувшие из воды. Воздух загущен до предела синевой их крыльев. Ничего общего нет между жирными птицами, секунду назад бродившими под ногами, и этими существами, созданными, чтобы выныривать из луж и вновь уходить в бездонную тёплую глубину.
Люблю, когда этот город сминает реальность, точно обертку конфеты, и расправляет заново. Всякий раз на ней новые рисунки.
В залитых дождём переулках Китай-города разноцветными гуппи плавают китайские туристы. Возле старой церкви сбиваются вместе и трансформируются в морского ежа, ощетинившегося палками для селфи.
Сбоку из-под деревянного крыльца выбирается пыльный котёнок, косматый и заспанный, как утренний первоклассник. Беги, Форест, беги, мысленно советую я. Морской ёж сейчас атакует тебя! Исфотографирует до потери твоей незрелой кошачьей личности, до превращения из уникального блохастого отродья в умилительную деталь городского пейзажа.
Но поздно: один из китайцев замечает котёнка, отделяется от толпы и присаживается перед ним на корточки, держа наготове айфон.
Котёнок замирает возле лужи. На пузе у него ирокез. Под лапами у него мокро, а впереди ещё мокрее.
Китайский турист сует свой айфон в карман, подхватывает котёнка под ирокез и несёт в глубь двора, где навалены горой спиленные ветки липы, сухо и есть где спрятаться.
И ни разу - ни разу! - его не фотографирует.
И когда котёнок лезет под ветку, смешно отклячив тощий зад, не фотографирует.
И даже потом - тоже нет.
Ни то место, где был котёнок.
Ни то место, где его не было.
Вообще - вы представляете? - совершенно ничего не фотографирует! Пальцем не трогает свой айфон.
Если уж это не чудо, то я даже не знаю, что.