О, нашей жизни скудная основа
Теперь всё больше, всё упрямее, до врастания уже в статус непроговариваемой очевидности (проговорим, пока не вросло) думается и чувствуется: тогда только и живёшь, когда нет событий, вообще единственно тогда (остальное - перетерпливаешь, претерпеваешь, превозмогаешь, преодолеваешь). Это - плотный, надёжный, суровый, шершавый, фактурный холст, на который ложатся (и легко с него смываются, в конечном счёте, - хотя да, могут даже его разъедать и весьма активно этим занимаются, но совсем его уничтожить им не по зубам) краски событий и который без этих красок прекрасно обходится (а они без него - нет).
Впрочем, легко допускаю и фактически даже уверена, что есть разные типы людей: одни живут в событиях, другие - в этой их шершавой основе. Наверняка есть и особенно виртуозные личности, с равной полноценностью живущие на обоих уровнях сразу, но богатыри ж, не мы.
(В соответствии с этим то, что можно назвать (хронически, разрушительно недостающим) отдыхом - это, конечно, и насыщение (хронически же исчерпываемой) - самой собой, условием всех событий и действий, но главное - восстановление связи с бессобытийной основой - не только себя, ну бы её уже, эту себя, но событий как таковых, с их бессобытийным ресурсом, всего вообще [ну понятно, что большие человеконастраивающие, человекосоздающие традиции столетиями уже это практикуют, как иудаизм по субботам]. События и публичность - которые, кстати, эту саму-себя создавали в молодости; ну, молодость, вообще жизнь в её начале так устроена, что человека в ней создаёт вообще чуть ли не всё подряд, - теперь, во второй половине земного бытия, уничтожают её. Самой-себе, конечно, туда и дорога, сколько уже можно. (Чувство ценности её по мере продвижения к развязке тоже всё более отступает, пока, видимо, не отступит совсем.) Но бессобытийная драгоценная основа останется, даже когда от этой разнесчастной самой-себя, от морока субъективности не сохранится ничего вообще.
Картина Олександра Шандора