Вот он стоит, в блестящем ореоле, в заученной, иконописной позе
Книжка Фрица Рингера (ее русский перевод бесплатно доступен в сети) посвящена, казалось бы, узко-специальной теме - анализу представлений академического сообщества Германии 1890-1933 годов. Положим, Германия - страна для меня не чужая: я работала там в течение нескольких лет в молодости, и до сих пор немцев среди моих коллег больше, чем граждан ( Read more... )
Декларация Erice, конечно, полна хороших намерений, но, к сожалению, ее "All Governments should make every effort" часть выглядит не слишком реалистичной, потому что не ученые приказывают правительствам, как поступать, а наоборот.
Только что посмотрела "Оппенгеймера". Действительно, Мерфи прекрасно сыграл и даже временами был похож на фото своего героя. Больше всего мне понравился его разговор с Труманом по поводу того, кого же будут винить за сброшенную на Хиросиму бомбу. Не знаю, это фантазия сценаристов или у этого разговора были свидетели, записавшие его для истории? Понравилась микросцена, когда Раби дает Роберту мандаринку во время слушания.
Еще понравились Эйнштейн и Теллер. Речь последнего на слушании комиссии Грея создатели фильма воспроизвели, насколько я могу судить, дословно, но вообще-то я недостаточно хорошо знаю исторические обстоятельства, чтобы заметить какие-то фактические огрехи в фильме. А Вам что-нибудь бросилось в глаза?
О роли адмирала Стросса я ничего не знала - и вообще не знала о таком персонаже. Дауни сыграл его прекрасно - я даже не узнала его в фильме, хотя знала, что он кого-то там играет. Тоже честно заслуженный Оскар, конечно. Идея сценария параллельно отслеживать слушание комиссии по Оппенгеймеру и голосование в сенате по Строссу - интересная, но для тех, кто, как я, недостаточно хорошо знает исторические обстоятельства, потребовала некоторого вникания.
Хорошо получился генерал Гровс (о роли которого я знала), а еще Гейзенберг, хотя у него там всего одна минута экранного времени. А! Еще мне понравился старикан, который, один из трех членов комиссии, проголосовал за то, чтобы оставить Оппенгеймеру допуск. Тоже фактически одна минута на экране, но запоминается! А вот совсем непохожими вышли Бор и Фейнман - последнему я бы дала чуть побольше экранного времени, используя его книжку, ну, и заменила бы актера.
Reply
Разговор утрирован, но это не фантазия. Похожий разговор имел место. О том, что Оппенгеймер сказал Трумэну "I feel I have blood on my hands", вспоминали они оба. О том, что именно он ему ответил, Трумэн вспоминал в разные годы по-разному. Больше не пускать Оппенгеймера в Белый дом он велел госсекретарю Ачесону.
Из биографии, на которой основан фильм:
... at 10:30 a.m. on October 25, 1945, Oppenheimer was ushered into the Oval Office. President Truman was naturally curious to meet the celebrated physicist, whom he knew by reputation to be an eloquent and charismatic figure. After being introduced by Secretary Patterson, the only other individual in the room, the three men sat down. <...> At one point in their conversation, Truman suddenly asked him to guess when the Russians would develop their own atomic bomb. When Oppie replied that he did not know, Truman confidently said he knew the answer: "Never." For Oppenheimer, such foolishness was proof of Truman's limitations. <...> Finally, sensing that the president was not comprehending the deadly urgency of his message, Oppenheimer nervously wrung his hands and uttered another of those regrettable remarks that he characteristically made under pressure. "Mr. President," he said quietly, "I feel I have blood on my hands." The comment angered Truman. He later informed David Lilienthal, "I told him the blood was on my hands-to let me worry about that." But over the years, Truman embellished the story. By one account, he replied, "Never mind, it'll all come out in the wash." In yet another version, he pulled his handkerchief from his breast pocket and offered it to Oppenheimer, saying, "Well, here, would you like to wipe your hands?" An awkward silence followed this exchange, and then Truman stood up to signal that the meeting was over. The two men shook hands, and Truman reportedly said, "Don't worry, we're going to work something out, and you're going to help us." Afterwards, the President was heard to mutter, "Blood on his hands, dammit, he hasn't half as much blood on his hands as I have. You just don't go around bellyaching about it." He later told Dean Acheson, "I don’t want to see that son-of-a-bitch in this office ever again." Even in May 1946, the encounter still vivid in his mind, he wrote Acheson and described Oppenheimer as a "cry-baby scientist" who had come to "my office some five or six months ago and spent most of his time wringing his hands and telling me they had blood on them because of the discovery of atomic energy."
Гари Олдмен - прекрасный актер и точное попадание в роль Трумэна, с богатым подтекстом.
заметить какие-то фактические огрехи в фильме
Разговор Оппенгеймера с Эйнштейном, один из центральных в фильме - фантазия, но похожий разговор имел место между Оппенгеймером и Артуром Комптоном. В реальной истории Комптон играл большую роль. Один из первых американских физиков, который учился в Кембридже и получил за эту работу Нобелевскую премию, Комптон был первым привлечен правительством к атомному проекту и выдвинул Оппенгеймера в качестве руководителя несмотря на отсутсвие у того какого-либо административного опыта.
Из показаний Оппенгеймера:
"In the autumn of 1941, a special committee was set up by the National Academy of Sciences under the chairmanship of Arthur Compton to review the prospects and feasibility of the different uses of atomic energy for military purposes. I attended a meeting of this committee; this was my first official connection with the atomic energy program. <...>
In the spring of 1942, Compton called me to Chicago to discuss the state of work on the bomb itself. During this meeting Compton asked me to take the responsibility of this work, which at that time consisted of numerous scattered experimental projects. Although I had had no administrative experience and was not an experimental physicist, I felt sufficiently informed and challenged by the problem to be glad to accept."
https://thebulletin.org/premium/2023-07/oppenheimer-replies/
Reply
А еще я не знала, что Оппенгеймер любил те места и лично выбрал Лос Аламос как место для осуществления проекта, и что он вообще мог ездить верхом! Довольно неожиданное умение для физика-теоретика :)
Reply
Когда Трумэн, человек из глубинки без высшего образования, сменил высокообразованного и аристократичного Рузвельта, он не мог не комплексовать по этому поводу. Он ценил высокообразованных сотрудников вроде Ачесона, но рефлексирующий Оппенгеймер вызвал у него инстинктивную антипатию.
В книжке обьясняется, что Оппенгеймер напросился на встречу в Белом доме по совету Генри Уоллеса, бывшего вице-президента, с котором встретился в Вашингтоне в кулуарах конференции.
...on October 18, just a day after the awards ceremony in Los Alamos, Oppenheimer was back in Washington for a conference at the Statler Hotel. In the presence of a half dozen senators, Oppenheimer outlined in stark terms the perils to the country posed by the atomic bomb. Also in attendance was Henry A. Wallace, vice president during Roosevelt's third term (1941-45), now serving as Truman's commerce secretary. Seizing the occasion, Oppenheimer walked up to Wallace and said he very much wanted to talk with him privately. Wallace invited him to take a walk the following morning. Walking with the former vice president through downtown Washington toward the Commerce Department, Oppie revealed his deepest anxieties about the bomb. He rapidly outlined the dangers inherent in the Administration's policies. Afterwards, Wallace wrote in his diary that "I never saw a man in such an extremely nervous state as Oppenheimer. He seemed to feel that the destruction of the entire human race was imminent." Oppie complained bitterly that Secretary of State Byrnes "felt that we could use the bomb as a pistol to get what we wanted in international diplomacy." Oppenheimer insisted that this would not work. "He says the Russians are a proud people and have good physicists and abundant resources. They may have to lower their standard of living to do it, but they will put everything they have got into getting plenty of atomic bombs as soon as possible. He thinks the mishandling of the situation at Potsdam has prepared the way for the eventual slaughter of tens of millions or perhaps hundreds of millions of innocent people." Oppenheimer admitted to Wallace that even the previous spring, well before the Trinity test, many of his scientists were "enormously concerned" about a possible war with Russia. He had thought that the Roosevelt Administration hadworked out a plan to communicate with the Soviets about the bomb. This hadn't happened, he suspected, because the British had objected. Still, he thought Stimson had a very "statesmanlike" view of the whole matter, and he referred approvingly to the secretary of war's September 11 memo to President Truman which, he said, had "advocated turning over to Russia ... the industrial know-how as well as the scientific information." At this point, Wallace interrupted to say that Stimson's views on this point had never even been introduced at a Cabinet meeting. Obviously disturbed to hear this news, Oppenheimer said that his scientists back in New Mexico were completely disheartened: "... all they think about now are the social and economic implications of the bomb." At one point, Oppie asked Wallace if he thought it would do any good for him to see the president. Wallace encouraged him to try to get an appointment through the new secretary of war, Robert P. Patterson. On this note, the two men parted.
На выборах 1948 Сталин делал ставку на Уоллеса и рассчитывал, что демократы выберут его вместе малопопулярного Трумэна. Я подозреваю, что опала Молотова (его замена на Вышинского на посту министра иностранных дел и арест его жены) связаны с тем, что Молотов переоценил шансы Уоллеса и недооценил шансы Трумэна на переизбрание, тем самым поставив Сталина в глупое положение. Преследование жены Молотова влилось в антисемитскую кампанию по "борьбе с космополитизмом" https://puppet-djt.livejournal.com/166530.html?thread=577154#t577154
Reply
Задним числом эта идея кажется крайне наивной. Неужели тогда кто-то мог надеяться, что передача России информации о создании бомбы будет способствовать миру на Земле?
Хотела спросить Вас еще вот о чем. В фильме адмирал Стросс намекает, что, дескать, Оппенгеймер противился разработке водородной бомбы, потому что хотел остаться знаменитым "отцом" атомной. Есть ли в исторических свидетельствах хоть какой-то намек на то, что это могло быть правдой?
Reply
В фильме правильно подчеркнута роль Нильса Бора в качестве не только научного, но и морального авторитета.
Бор считал, что необходимо заранее оповестить Сталина о Манхэттенском проекте. На эту мысль его частично подтолкнуло письмо Капицы, написанное в октябре 1943 (после известия о том, что Бор сбежал от нацистов) и полученное им в Лондоне в апреле 1944. Читая между строк, Бор понял, что в СССР идет работа над атомным проектом. В мае 1944 он встречался с Черчиллем, а в августе 1944 с глазу на глаз с Рузвельтом. Черчилль отнесся отрицательно, а с Рузвельтом по впечатлению Бора возникло полное взаимопонимание. Но в сентябре 1944 Черчилль и Рузвельт встретились в Квебеке и договорились держать бомбу в секрете, а за Бором следить, чтобы тот не проболтался. Оппенгеймер позже комментировал это так: "it shows how very wise men dealing with very great men can be very wrong". В декабре 1944 Бор получил письмо Эйнштейна, в котором тот предлагал физикам разных стран проявить инициативу по обмену информацией. В отличие от Бора Эйнштейн был не в курсе того, что в это время делалось в Лос Аломосе, но в общих чертах догадывался. Бор приехал в Принстон и доступно разъяснил, что нужно дать политикам сделать свое дело. Он не знал о решении, принятом в Квебеке.
После Хиросимы Бор написал статью "Science and Civilization", опубликованную в Times и Science
http://fys.dk/nielsbohr/Tekster/Science%20and%20Civilization.pdf
У Берии возникла идея подослать к Бору в Копенгаген пару шпионов под видом дружественных физиков, чтобы попытаться получить у него ответы на вопросы об атомной бомбе, над которыми продолжали биться советские разработчики (Харитон и Зельдович). Послать решили Якова Терлецкого, физика по образованию и сотрудника Судоплатова. Терлецкий не разбирался в ядерной физике, но заучил наизусть подготовленные ядерщиками вопросы. Берия заставил Капицу написать Бору рекомендательное письмо для Терлецкого. Капица опять попытался намекнуть между строк на то, что происходит, но вся эта возня окончательно укрепила его в решении соскочить с проекта и не жертвовать своей репутацией ради сталинской бомбы. Бор встретился с Терлецким и его сопровождающими в ноябре 1945 и ответил на подготовленные вопросы, но не выдал никакой информации помимо уже опубликованной в открытом доступе https://www.jstor.org/stable/24980797
Спецоперация таким образом провалилась, но Берия доложил о ней Сталину, как об удачной https://elib.biblioatom.ru/text/atomny-proekt-sssr_t3_kn1_2008/p13/
Последней попыткой Бора повлиять на мировую политику стало его окрытое письмо в ООН в 1950 с призывом к открытому миру. В своем последнем выступлении в Лос Аламосе в мае 1964 Оппенгеймер говорил об этом письме и о предыдущих попытках Бора поэтическим языком:
He is not now talking to governments; he was talking to you and me.
"The efforts of all supporters of international co-operation, individuals as well as nations, will be needed to create in all countries an opinion to voice, with ever increasing clarity and strength, the demand for an open world."
I cannot tell, and I think that no one can tell, whether early actions along the lines suggested by Bohr would have changed the course of history. There is not anything that I know of Stalin’s behavior that gives one any shred of hope on that score. But Bohr understood that this action was to create a change in the situation. He did not say, except once in jest, "another experimental arrangement," but this is the model he had in mind. I think that if we had acted in accordance, wisely and clearly and discreetly in accordance with his views, we might have been freed of our rather sleazy sense of omnipotence, and our delusions about the effectiveness of secrecy, and turned our society toward a healthier vision of a future worth living for.
https://www.osti.gov/servlets/purl/1972972
Reply
Так мог говорить только человек, не знавший о Манхэттенском проекте. Для любого его участника "проявление инициативы по обмену информацией" было бы госизменой.
В фильме было непонятное для меня место, а именно, когда жена Оппенгеймера отвечает на допросе, что она, дескать, не помнит, сохранился ли у нее членский билет коммунистической партии. Я не могу себе представить, что она могла на самом деле этого не помнить. Что ли, она его хранила, но не хотела в этом признаваться? А если она его хранила, то, значит, не разочаровалась в коммунистических идеалах?
Reply
Я не нашел полного текста письма Эйнштейна Бору, только ссылки на него. Эйнштейн упоминал Капицу и Иоффе, как ученых, с которыми можно было бы наладить контакт.
This little‐known episode has come to light through study of documents in the Einstein collection at Princeton. One of them is a letter from Einstein to Bohr telling of visits by the physicist, Otto Stern, a consultant to the bomb project.
“A little while ago,” Einstein wrote, “Stern came to see me, greatly alarmed, and said in effect that when the war is over there will be in all countries the pursuit of secret armaments with tech nological means that will inevitably lead to preventive war …”
The politicians, Einstein said, seemed unaware of the catastrophic implica tions of such an arms race. He therefore proposed that scientists with political influence be mobilized to prevent it. Among those that he mentioned were Peter Kapitza and A. F. Joffe, both in the Soviet Union.
It is not clear, from the letter, whether Einstein meant that this should be done before the war ended, but in any case the idea of bringing the Russians into the effort would hardly have been welcome in Washington at that time, and Einstein in any case was persuaded by Bohr to remain silent.
https://www.nytimes.com/1972/03/29/archives/einstein-urged-physicists-help-bar-arms-race.html
не разочаровалась в коммунистических идеалах?
Убежденным коммунистом был ее первый муж, который погиб на войне в Испании. Не видел свидетельств, чтобы Китти сама увлекалась идеологией.
На мой взляд, роль Эмили Блант в фильме - одна из самых сильных. Психологически очень точное попадание в образ.
Reply
Reply
Q. You are no longer a member of the Communist Party?
A. No.
Q. When would you say that you ceased to be a member?
A. When I left Youngstown in June 1936.
Q. Have you ever paid any dues to the party since then?
A. No.
Q. Will you describe your views on communism as pro, anti, neutral?
A. You mean now?
Q. Now.
A. Very strongly against.
Q. And about how far back would you date that?
A. Quite a long time. I had nothing to do with communism since 1936. I have seen some people, the ones that I have already described.
Mr. SILVERMAN. That is all.
Mr. KOBE. No questions.
Mr. GRAY. Mrs. Oppenheimer, how did you leave the Communist Party?
The WITNESS. By walking away.
Mr. GRAY. Did you have a card?
The WITNESS. While I was in Youngstown; yes.
Mr. GRAY. Did you turn this In or did you tear it up?
The WITNESS. I have no idea.
Mr. GRAY. And the act of joining was making some sort of payment and receiving a card?
The WITNESS. I remember getting a card and signing my name.
Mr. GBAY. Generally speaking, as one who knows something about communism as it existed at that time in this country and the workings of the Communist Party, and therefore a probable understanding of this thing, what do you think is the kind of thing that is an act of renunciation? That is not a very good question. In your case you just ceased to have any relationships with the party?
The WITNESS. I believe that is quite a usual way of leaving the party. <...>
Mr. GRAY. This is a question not directly related to your testimony, but we have had a witness before the board recently I might say I am sorry I didn't ask him this question and this witness referred to Soviet communism in a general discussion here before the board. In your mind as a former member of the Communist Party in this country, can a distinction be made between the Soviet communism and communism?
The WITNESS. There are two anwsers to that as far as I am concerned. In the days that I was a member of the Communist Party, I thought they were definitely two things. The Soviet Union had its Communist Party and our country had its Communist Party. I thought that the Communist Party of the United States was concerned with problems internal. I now no longer believe this. I believe the whole thing is linked together and spread all over the world.
Mr. GRAY. Would you think that any knowledgeable person should also have that view today?
The WITNESS. About communism today?
Mr. GRAY. Yes.
The WITNESS. Yes, I do.
Mr. GRAY. I was puzzled by this reference to Soviet communism in April 1954. But in any event, you would not make a distinction.
The WITNESS. Today, no; not for quite a while.
Mr. GRAY. But in those days you in your own mind made the distinction?
The WITNESS. Yes.
Mr. GRAY. At that time the American Communist Party was not known to you to be taking its instructions from Russia?
The WITNESS. No.
Mr. GRAY. You testified that today you are opposed to the Communist Party and what it stands for.
The WITNESS. Yes.
Mr. GRAY. I am getting back now to whatever action of renunciation is. Do you think these days that a person can make a satisfactory demonstration of renunciation simply by saying that there has been renunciation?
The WITNESS. I think that is too vague for me, Mr. Gray.
Mr. GRAY. All right I am afraid it is a little vague for me, too. I won't pursue it
Do you have any questions?
Dr. EVANS. Just one. Mrs. Oppenheimer, I have heard from people that there are two kinds of Communists, what we call an intellectual Communist a and just again ordinary Commie. Is there such a distinction, do yon know?
The WITNESS. I couldn't answer that one.
https://www.osti.gov/includes/opennet/includes/Oppenheimer%20hearings/unitedstatesatom007206mbp.pdf
Reply
Reply
Не думаю, что это правдоподобная версия. Тщеславие Оппенгеймеру не было свойственно, но его мотивация для многих оставалась загадкой.
Интересные воспоминания оставил Теллер https://library.lanl.gov/cgi-bin/getfile?00285893.pdf
1. Oн отдает должное гениальности Оппенгеймера в качестве руководителя проекта:
"Throughout the war years, Oppie knew in detail what was going on in every part of the Laboratory. He was incredibly quick and perceptive in analyzing human as well as technical problems. Of the more than ten thousand people who eventually came to work at Los Alamos, Oppie knew several hundred intimately, by which I mean that he knew what their relationships with one another were and what made them tick. He knew how to organize, cajole, humor, soothe feelings-how to lead powerfully without seeming to do so. He was an exemplar of dedication, a hero who never lost his humanness. Disappointing him somehow carried with it a sense of wrongdoing. Los Alamos' amazing success grew out of the brilliance, enthusiasm and charisma with which Oppenheimer led it."
2. Он признается, что не понимает мотивации Оппенгеймера:
"I could very honestly have said on many occasions to Oppie, 'I wish I understood you better.' However, I failed ever to do so. Since reading Haakon Chevalier's books about Oppenheimer, I have wished for understanding even more intensely. These books give evidence that Oppie’s early left associations should not be used to interpret him as a dangerous Soviet sympathizer. At the same time, these books provide a hint of the unknown depths that were Oppenheimer's personality. I remain totally unable to form an opinion of what his values and motives were."
3. Страусс сказал ему по секрету, что приказ расследовать Оппенгеймера поступил непосредственно от Эйзенхауера.
4. Негативным последствием преследования Оппенгеймера Теллер считает то, что у многих ученых возникло после этого негативное отношение к правительству, которое так неблагодарно с ними поступает, и пропало желание работать над бомбами.
"After the two events-the use of the atomic bomb and Oppenheimer’s loss of clearance, the great majority of scientists felt that it was wrong to work on new weapons. A small minority of scientists, to which I belonged, believed it imperative to work on such weapons if the United States were to be able to defend itself and the free world. For this minority, the events of the past thirty-five years have demonstrated that while the danger from a ruthless adventurer named Hitler was more immediate, the danger from the patient, unrelenting leaders in the Kremlin is in reality greater."
5. Оппенгеймер не поддержал обращение Лео Сциларда, который составил петицию к Трумэну от имени ученых с призывом не применять бомбу против Японии, а продемонстрировать ее японцам с угрозой применения https://en.wikipedia.org/wiki/Szil%C3%A1rd_petition Сцилард попросил Теллера распространить эту петицию в Лос Аламосе, но тот первым делом обсудил это дело с Оппенгеймером, который объяснил ему, что не нужно вмешиваться, потому что политики знают, что делают.
Мно позже Теллер узнал, что Оппенгеймер был в комиссии из четырех ученых (с Лоуренсом, Комптоном и Ферми), которая одобрила решение применить бомбу без предупреждения.
"The opinions of scientific colleagues on the initial use of these weapons are not unanimous; they range from the proposal of a purely technical demonstration to that of the military application best designed to induce surrender. Those who advocate a purely technical demonstration would wish to outlaw the use of atomic weapons, and have feared that if we use the weapons now our position in future negotiations will be prejudiced. Others emphasize the opportunity of saving American lives by immediate military use, and believe that such use will improve the international prospects, in that they are more concerned with the prevention of war than with the elimination of this specific weapon. We find ourselves closer to these latter views; we can propose no technical demonstration likely to bring an end to the war; we see no acceptable alternative to direct military use."
https://www.atomicarchive.com/resources/documents/manhattan-project/interim-committee.html
Reply
Да, этот момент отражен в фильме. Силард сразу отказался участвовать в проекте, а вот про Раби в фильме как-то непонятно. Он ведь вроде тоже отказался, но на испытаниях Тринити, тем не менее, присутствовал?
Как я уже заметила, темп фильма показался мне несколько слишком быстрым, так что мне было трудновато ухватить все детали. Он как будто бы рассчитан на людей, досконально знающих всю историю.
Кстати, момент в фильме, когда Оппенгеймер не отказался пожать руку Теллеру, давшему довольно негативные показания на слушании, мне очень понравился. Теллер сказал то, что действительно думал, и Оппенгеймер это оценил. Актеры прекрасно это сыграли.
Reply
С письма Силарду и Эйнштейна Рузвельту все началось. Работать над проектом Силард не отказывался и помогал работе в Чикаго. Он не мог приехать в Лос Аламос, потому что получил гражданство только в 1943. В марте 1945 Силард стал через Эйнштейна добиваться встречи с Рузвельтом, чтобы отговорить его от использования бомбы. Эйнштейн написал соответствующее письмо.
"The terms of secrecy under which Dr. Szilard is working at present do not permit him to give me information about his work; however, I understand that he now is greatly concerned about the lack of adequate contact between scientists who are doing this work and those members of your Cabinet who are responsible for formulating policy. In the circumstances I consider it my duty to give Dr. Szilard this introduction and I wish to express the hope that you will be able to give his presentation of the case your personal attention."
https://www.atomicarchive.com/resources/documents/manhattan-project/einstein-letter.html
Рузвельт умер, не успев прочитать этого письма.
До Трумэна петиция Силарда не дошла. По предложению генерала Гровса Комптон провел опрос среди ведущих ученых Лос Аламоса, Чикаго и Беркли. Большинство было за использование бомбы. Вернувшись из Потсдама, где он сообщил Сталину про бомбу, Трумэн попросил показать ему опрос и спросил у Комптона его личное мнение. Комптон сказал, что он согласен с большинством, но считает, что бомбу нужно использовать минимальным возможным образом, который бы гарантировал немедленную капитуляцию Японии и прекращение войны.
Статья по теме: Moore, J.W. and Moore, B.M., 1958. The role of the scientific elite in the decision to use the atomic bomb. Soc. Probs., 6, p.78.
Он ведь вроде тоже отказался
Раби не хотел носить военную форму, но это условие в Лос Аламосе в итоге сняли. Википедия подсказывает:
In the end, Rabi still did not go west, but did agree to serve as a consultant to the Manhattan Project. Rabi attended the Trinity test in July 1945. The scientists working on Trinity set up a betting pool on the yield of the test, with predictions ranging from total dud to 45 kilotons of TNT equivalent (kt). Rabi arrived late and found the only entry left was for 18 kilotons, which he purchased. Wearing welding goggles, he waited for the result with Ramsey and Enrico Fermi. The blast was rated at 18.6 kilotons, and Rabi won the pool.
Теллер сказал то, что действительно думал
Демоны в душе Оппенгеймера позволяли ему разбираться в людях. Теллер хорошо разбирался в физике, но не в людях, и поддался на прокурорскую манипуляцию.
В американскую физику Теллера привел Гамов, когда нанял его в Университет Джорджа Вашингтона вскоре после того, как сам туда пристроился.
Reply
То, что политики захотели услышать мнение ученых, уже само по себе примечательно - по идее, так и должно быть, но на деле так бывает далеко не всегда.
Reply
Leave a comment