На севере диком стоит одиноко
Заглавие этого поста иллюстрирует особенно интригующее свойство нашего и многих других языков, а именно: приписывание грамматического рода названиям неодушевленных предметов, причем, в разных языках - по-разному. У Гейне действующие лица - ein Fichtenbaum и eine Palme, а вот прекрасный лермонтовский перевод звучит как ЛГБТ-пропаганда :)
Гай Дойчер считает, что странности распределения нынешних грамматических родов - результат постепенного расширения изначально логичной системы. Допустим, говорит он, носители какого-то языка считали Луну божеством мужского рода и потому назвали ее существительным этого рода. Потом от слова «Луна» произвели слово «месяц», и ему было логично приписать тот же род. А если уж «месяц» - мужского рода, то и другие обозначения отрезков времени («день», «год») отнесли туда же.
Признаюсь, этот гипотетический пример меня не убедил. Во-первых, трудно себе представить, что все существительные языка можно свести к именам богов. Во-вторых, почему это «месяц» должен был появиться в языке раньше, чем «день» и «год», и повлиять на их род, а не наоборот?
Как бы то ни было, многочисленные эксперименты показывают, что род существительных в нашем родном языке влияет на то, как мы воспринимаем обозначаемые ими предметы. Один из первых, рассказывает Дойчер, был проведен в Москве еще в 1915 году. Участников попросили описать, как выглядел бы человек, с которым у них ассоциируется каждый день недели. Оказалось, понедельник, вторник и четверг выглядят как мужчины, а среда, пятница и суббота - как женщины (про воскресенье Дойчер умалчивает :)
Слова «стул» и «ключ» в испанском языке - женского рода, а в немецком - мужского. Говорящие по-испански выбрали слова «маленький» и «слабый» для их описания, а говорящие по-немецки - слова «большой» и «сильный». В другом опыте испытуемых просили подобрать не слова, а голос для изображений неодушевленных предметов, и их предпочтения совпали с грамматическим родом названий этих предметов в их родном языке.
«Сосна Банкса» канадского художника Тома Томсона (1916-1917)
(фото National Gallery of Canada)