О смертный! Если небо ты презрел
В своем разборе шедевра Голдинга Андрей Аствацатуров показывает, что этот писатель почти буквально следует сюжету «Вакханок» Еврипида: «Интересно, что финальная сцена «Повелителя мух» отчасти повторяет этот еврипидовский по духу эпизод из второй главы. Охотники снова подожгут остров, теперь уже не случайно, а специально, но с противоположной целью ( Read more... )
О постановке Додина я ничего не знала и впервые познакомилась с этим произведением именно по экранизации 1990-го года, которую увидела, работая в Венгрии. Уже потом прочла книгу и посмотрела более раннюю и более точно следующую тексту экранизацию Питера Брука.
"Рациональное научное знание Голдинг, мягко говоря, не чтил. Оно персонифицировано в образе Хрюши"
Мне кажется, Хрюша - это воплощение связи времен, традиции, если угодно - поклонения авторитету. В силу своей астмы он больше всех других детей проводил время среди взрослых и потому лучше всех усвоил их наставления. Голос Хрюши - это голос суперэго. В какой-то мере его слышит и Ральф, но именно Хрюша выступает главным транслятором опыта предыдущих поколений. А Ральф, я бы сказала - это воплощение нашей (ограниченной, конечно) способности ставить себе отдаленные цели, не отвлекаясь на сиюминутные.
Саймон же - символ не рациональности, а инстинктивной любознательности, свойственной человеческому роду. Загадка "монстра" не дает ему покоя - настолько, что он в одиночестве отправляется на разведку, когда все другие пытаются заглушить свой страх подручными средствами. Хрюша способен только транслировать знание, добытое прежними поколениями, но не добывать новое. Добытчик же знания - именно Саймон.
"Протестантская традиция <...> подразумевает неприятие ритуалов и готовность встретиться со злом в одиночку"
Разве? Я, конечно, вовсе не знаток христианских деноминаций, но мне казалось, протестантизм - это готовность в одиночку встретиться с Богом, а не с дьяволом? А пляски вокруг костра у Голдинга - надо полагать, прямая аналогия нацистских факельных шествий.
Надо сказать, что мне этот роман вовсе не кажется таким уж безнадежным. Я воспринимаю его как предупреждение, напоминание о том, что нам следует быть все время на страже, все время помнить о своей потенциальной возможности совершить зло.
Reply
Что касается Вашего прочтения романа, оно любопытно, но оно только Ваше. Я даже не знаю, как спорить. Поспорила бы только с тем, что Хрюша символизирует традицию и поклонение авторитету. В том-то и дело, что он авторитета лишён с самого начала. Его в школе чморили, на острове он мог бы быть полезен благодаря знаниями и способности хладнокровно рассуждать, но его никто не слушает.
А пляски вокруг костра у Голдинга - надо полагать, прямая аналогия нацистских факельных шествий. - Это-то да. У Голдинга прямая последовательность того, как нацизм сокрушает сначала нравственность (Саймон), потом разум (Хрюша), потом нормальный мир обывателя (погоня за Ральфом).
Но, между прочим, смерть Саймона не первая. Почему-то никто не помнит, что в самом начале при неудачной попытке развести костёр гибнет один из малышей.
Reply
Я, увы, не в состоянии смотреть фильмы ужасов, поэтому не в курсе их сюжетов. Но то, что ведь и Лютер кидался в черта чернильницей именно персонально, наверное, свидетельствует в пользу Вашего утверждения.
"Я даже не знаю, как спорить"
А зачем спорить? Читательское восприятие всегда сугубо субъективно, и никто не может гарантировать, что именно его восприятие - "единственно правильное". Я даже рискну утверждать, что и тот смысл, который вложил в свое произведение сам автор, не может претендовать на этот статус - книги, как и дети, после написания живут своей жизнью :)
"он авторитета лишён с самого начала"
Да, конечно, и Голдинг умело использует этот контраст. Сам Хрюша - нелепый и смешной (я бы даже сказала, довольно противный), явный объект для травли, но именно он лучше всех усвоил заветы взрослых. Разумеется, он сам не имеет никакого авторитета у детей, но зато он тверже всех помнит и больше всего полагается на авторитет взрослых. Он - не обладатель авторитета, а носитель веры в него.
Что же касается обладания авторитетом, то борьба за него у Голдинга расписана буквально по нотам. Ральф заботится о глобальных, отдаленных целях (спасении с острова), а Джек - о сиюминутных, но самых насущных (утолении голода). Сразу после крушения остальные еще способны идти за Ральфом, но по мере того, как борьба за существование становится все более напряженной, они перекидываются к Джеку.
"нацизм сокрушает сначала нравственность (Саймон), потом разум (Хрюша), потом нормальный мир обывателя (погоня за Ральфом)"
А почему же Саймон кажется Вам более нравственным, чем все остальные? Я не помню в книге ничего, что указывало бы на это - но, возможно, я просто забыла?
К тому же Ральф отнюдь не кажется мне средним обывателем: на эту роль больше годятся, например, близнецы, у которых не хватило мужества на открытое восстание, но которые все-таки пришли тайно сообщить Ральфу, что на него готовится охота. (Впрочем, я вообще не люблю слово "обыватель" и даже писала здесь об этом). Ральф же - это тот, кто способен не только думать о глобальных целях, но и воспринимать свое сообщество как целое, заботиться о его общих интересах. Иными словами, Ральф - это образец "хорошего лидера". Да, Голдинг показывает, что он не справляется и даже сам становится жертвой толпы, но это не отменяет того, что Ральф - все-таки самый подходящий кандидат на руководящую должность. Интресно, имел ли Голдинг в виду какого-то конкретного политического деятеля, вроде Густава Штреземана?
"Почему-то никто не помнит, что в самом начале при неудачной попытке развести костёр гибнет один из малышей"
Эта смерть вызвана объективными трудностями борьбы со стихией, а не социальной динамикой внутри детского сообщества - иными словами, его никто не убивал. Я думаю, именно поэтому этот персонаж, "малыш с меткой на лице", так и не назван автором по имени - а значит, он не особенно задерживается в памяти читателя. Но все равно спасибо за уточнение - я добавила упоминание этого малыша в текст поста.
Reply
Почему Саймон олицетворяет нравственность? Да потому что он понимает природу зла, это он объясняет ребятам, что "зверь - это мы сами". Для христианской религиозной традиции самокритика, осознание зла в себе - это и есть нравственность. У Готорна, собственно, почти все произведения на эту тему. У Честертона эта мысль часто появляется в рассказах об отце Брауне. И т.д.
Reply
Да, согласна: у Голдинга отчетливо показана наклонная плоскость зла. Саймона ведь тоже убили еще просто по ошибке, а вот Хрюшу - уже нет. Мне кажется очень примечательной фигура Роджера, того, кто "заострил палку с обоих концов". Пока дела обстоят более или менее благополучно, мы даже не знаем о его существовании, но как только атмосфера сгущается, он немедленно выходит на первый план.
"потому что он понимает природу зла, это он объясняет ребятам, что "зверь - это мы сами"
А разве он прямо говорит такие слова? Я этого не помнила, мне казалось, это тот вывод, который должны сделать сами читатели.
Reply
- Может, - решился он наконец, - может, зверь этот и есть.
Вокруг неистово заорали, и Ральф встал, потрясенный:
- Саймон - ты? И ты в это веришь?
- Не знаю, - сказал Саймон. Сердце у него совсем зашлось, он задыхался. - Я…
И тут разразилась буря:
- Сиди уж!
- А ну, клади рог!
- Да пошел ты!..
- Умолкни!
Ральф крикнул:
- Дайте ему сказать! У него рог!
- То есть… может… ну… это мы сами.
- Вот полоумный!
пруф
Reply
Но вот что интересно: идея личной ответственности - все же не очень протестантская. Насколько я понимаю, большинство протестантских деноминаций полагались на предопределение, а в этом случае - какая уж личная ответственность? Мне, признаться, эта ответственность вообще кажется сугубо постхристианской, то есть, набравшей популярность уже в Новое время - но, может, я ошибаюсь?
Reply
Теперь про предопределение. Во-первых, жёсткая доктрина предопределения существует только в кальвинизме, а не в "большинстве" протестантских течений; в англиканстве её точно нет и не было. Во-вторых, даже у кальвинистов это никоим образом не отменяет личной ответственности, хотя они и вертятся как уж на сковородке вот уже 500 лет, пытаясь совместить то и другое.
Reply
А как же ап. Павел с его "К Римлянам" (8:28-30):
"Притом знаем, что любящим Бога, призванным по [Его] изволению, все содействует ко благу.
Ибо кого Он предузнал, тем и предопределил быть подобными образу Сына Своего, дабы Он был первородным между многими братиями.
А кого Он предопределил, тех и призвал, а кого призвал, тех и оправдал; а кого оправдал, тех и прославил"?
"они и вертятся как уж на сковородке вот уже 500 лет, пытаясь совместить то и другое"
Да уж, задача совмещения всемогущего и всезнающего Бога с человеческой свободой воли - пожалуй, будет посерьезнее даже споров о том, является ли Христос богом или богочеловеком :)
Reply
Обзор проблемы тут:
https://en.wikipedia.org/wiki/Free_will_in_theology
Reply
Leave a comment