Лидия Кабрера, Черные Сказки с Кубы. Оббара лжет, да не лжет. Obbara miente y no miente.
Говорят, что Оббара лжет.
Его слова считались ненадежными, но за каждым его словом скрывалась глубокая мудрость.
Если Оббара выдумывал, это было отражением правды.
Язык Оббары трудно понять, лживый и правдивый одновременно. Проще называть его вралем; страшась потеряться в бесконечном лабиринте илюзии и реальности, не искать смысла его слов.
И однажды Оббара, в селе Оришей - так получилось что это село находится в глубине сельвы, куда днем уходят спать звезды; с другой стороны стены гор, которые поднимаются до облаков и огораживают мир; или с другой стороны бесконечности. Дальше чем этот мир, дальше чем эта жизнь, ни на земле ни на небе; или на земле и на небе одновременно -, Оббара пригласил пообедать всех святых.
Чтобы отблагодарить их как следует, Оббара приготовил птицу и говядину и блюда в таком количестве, что святые, обжоры, удовлетворяя свой огромный аппетит, не смогли проглотить даже половины того, что Оббара предложил им в таком изобилии.
По окончании трапезы Оббара сказал:
- Ни я ни моя жена не поели! - и лицо его просияло от удовольствия.
Святые ответили ему тут же:
- Не правда! - и ушли запутанные, обсуждая вранье Оббары, который не упускал возможности соврать или запутать.
Они пошли увидеться с Олофи, вседержителя святых: недостижимого хозяина всего сотворенного, который не появляется в головах и которого никто не видел.
Они сказали ему:
- Оббара врет! На обильной трапезе, с еще сальным ртом, сказал нам с радостью, что не ел!
- Оббара все врет! - повторили святые, в то время как Олофи молчал в раздумии.
- Придите все ко мне через три дня; скажите Оббаре, что я жду его - ответил родитель вечности - Я хочу видеть вас и Оббару вместе.
Потом он ушел собрать большие тыквы в своем поле. Среди них была одна очень маленькая и невзрачная, которую он потом подвесил к крыше своего дома.
Через три дня святые появились.
- Все пришли? - спросил Олофи.
Какое-то время они осматривались и потом Элегуа, самый маленький, который открывает и закрывает пути, ответил злорадно:
- нет только Оббары...
Святые объяснили:
- Оббара сказал нам, что придет; но ведь он грязный и в тряпье. Так предстать в доме Олофи? Он же был грязный в отталкивающем рванье. Обара не придет ...
Вдалеке появился всадник в белом, на статном белом коне, спускаясь по склону холма.
- Это Оббара! - сказал древний хозяин неба.
- Ах, этот врун! - воскликнули рассерженные святые - смотрите, как он нас всегда обманывает!
Оббара еще к тому же перед тем как появиться на встрече с Олофи совершил Эббо *1); очистил свое тело и одежды и вознес молитвы.
Он очистил свое сердце и свои глаза.
И по мере того, как Оббара, безупречный, приближался, стал ощутим аромат жасмина, лилии, колокольчиков. От Оббары распостранялась чистота, которая принадлежит Олофи и радует Олофи. Так что когда Оббара сияющий белизной спешился и поклонился в ноги Олофи, Олофи повернулся к святым, рывком, и показал им на Оббару: чистота Оббары растворялась в чистоте Олофи.
После этого родитель вечности дал прекрасную тыкву каждому. Каждому в соответствии с их важностью. Оббаре он дал невзрачную, самую маленькую и распрощался с ними безмолвно.
Святые начали обратный путь, раздраженные, с кислыми лицами. Возвращаясь в свои дома злыми, думая, что отец посмеялся над ними, и уже в отдалении, Очоси громко возмутился:
- Для этого нас созвал Олофи? Чтобы подарить нам тыкву? - и с силой бросил свою тыкву на краю дороги.
- Это просто издевательство! - согласились остальные и, копируя его, избавились от ноши, настолько же раздражающей как и ненужной, так как она была еще и тяжелой, тяжелее чем себе можно представить, эта верига, подарок Олофи. А Оббара... Оббара сохранил с любовью свою усохшую тыкву.
Под седлом он вез большие белые мешки и когда увидел на краю дороги гору тыкв, которые бросили святые, сказал:
"Не ценят того, что отец дал нам из своих рук! Они отвергли подарок Олофи."
С почтением он собрал тыквы, одну за другой, и поместил их в свои мешки.
Дома Оббара снял свой костюм чистоты и оделся в свои грязные отрепья, все в земле, взял свою тяпку и пошел в поле работать. Потому что Оббара был просто крестьянин и в этот день у него дома нечего было есть. Его жена, увидев в углу столько сложенных тыкв, когда приблизилось время возвращения Обарры с своего поля, взяла одну на пробу, чтобы сварить ее. Как только она начала ее чистить, обнаружила, что тыква была полна золота и со спешкой, в большом страхе, она вернула ее к остальным.
Пришел Оббара. Она показала ему сокровище и Оббара сказал:
- Нам нельзя пользоваться этом сокровищем и нелья есть эти тыквы.
И Оббара спокойно заснул.
Не прошло много времени и Олофи послал за святыми.
Из них только Оббара совершил сараейео*2). Он снова оделся в белое.
Из них только Оббара освежил свою голово, очистил свое сердце и свои руки.
Чистым он вошел в то место, где жил владелец дна неба, неся в руке тыкву, которую Он дал ему. И Олофи, когда все собрались, спросил их:
- Что вы сделали с моим подарком?
Ни один из святых не осмелился ответить ему.
- А ты, Оббара?
Оббара показал ему маленькую тыкву. Он рассказал ему как собрал тыквы, которые все не оценили; что обнаружила внутри одной из них его жена.
- Найденное золото принадлежит тебе - сказал Олофи - Правда, когда говорит твой лживый язык.
Чистота Оббары растворилась в чистоте Олофи.
Святые склонили свои головы.
Click to viewЕго слова считались ненадежными, но за каждым его словом скрывалась глубокая мудрость.
Если Оббара выдумывал, это было отражением правды.
Язык Оббары трудно понять, лживый и правдивый одновременно. Проще называть его вралем; страшась потеряться в бесконечном лабиринте илюзии и реальности, не искать смысла его слов.
И однажды Оббара, в селе Оришей - так получилось что это село находится в глубине сельвы, куда днем уходят спать звезды; с другой стороны стены гор, которые поднимаются до облаков и огораживают мир; или с другой стороны бесконечности. Дальше чем этот мир, дальше чем эта жизнь, ни на земле ни на небе; или на земле и на небе одновременно -, Оббара пригласил пообедать всех святых.
Чтобы отблагодарить их как следует, Оббара приготовил птицу и говядину и блюда в таком количестве, что святые, обжоры, удовлетворяя свой огромный аппетит, не смогли проглотить даже половины того, что Оббара предложил им в таком изобилии.
По окончании трапезы Оббара сказал:
- Ни я ни моя жена не поели! - и лицо его просияло от удовольствия.
Святые ответили ему тут же:
- Не правда! - и ушли запутанные, обсуждая вранье Оббары, который не упускал возможности соврать или запутать.
Они пошли увидеться с Олофи, вседержителя святых: недостижимого хозяина всего сотворенного, который не появляется в головах и которого никто не видел.
Они сказали ему:
- Оббара врет! На обильной трапезе, с еще сальным ртом, сказал нам с радостью, что не ел!
- Оббара все врет! - повторили святые, в то время как Олофи молчал в раздумии.
- Придите все ко мне через три дня; скажите Оббаре, что я жду его - ответил родитель вечности - Я хочу видеть вас и Оббару вместе.
Потом он ушел собрать большие тыквы в своем поле. Среди них была одна очень маленькая и невзрачная, которую он потом подвесил к крыше своего дома.
Через три дня святые появились.
- Все пришли? - спросил Олофи.
Какое-то время они осматривались и потом Элегуа, самый маленький, который открывает и закрывает пути, ответил злорадно:
- нет только Оббары...
Святые объяснили:
- Оббара сказал нам, что придет; но ведь он грязный и в тряпье. Так предстать в доме Олофи? Он же был грязный в отталкивающем рванье. Обара не придет ...
Вдалеке появился всадник в белом, на статном белом коне, спускаясь по склону холма.
- Это Оббара! - сказал древний хозяин неба.
- Ах, этот врун! - воскликнули рассерженные святые - смотрите, как он нас всегда обманывает!
Оббара еще к тому же перед тем как появиться на встрече с Олофи совершил Эббо *1); очистил свое тело и одежды и вознес молитвы.
Он очистил свое сердце и свои глаза.
И по мере того, как Оббара, безупречный, приближался, стал ощутим аромат жасмина, лилии, колокольчиков. От Оббары распостранялась чистота, которая принадлежит Олофи и радует Олофи. Так что когда Оббара сияющий белизной спешился и поклонился в ноги Олофи, Олофи повернулся к святым, рывком, и показал им на Оббару: чистота Оббары растворялась в чистоте Олофи.
После этого родитель вечности дал прекрасную тыкву каждому. Каждому в соответствии с их важностью. Оббаре он дал невзрачную, самую маленькую и распрощался с ними безмолвно.
Святые начали обратный путь, раздраженные, с кислыми лицами. Возвращаясь в свои дома злыми, думая, что отец посмеялся над ними, и уже в отдалении, Очоси громко возмутился:
- Для этого нас созвал Олофи? Чтобы подарить нам тыкву? - и с силой бросил свою тыкву на краю дороги.
- Это просто издевательство! - согласились остальные и, копируя его, избавились от ноши, настолько же раздражающей как и ненужной, так как она была еще и тяжелой, тяжелее чем себе можно представить, эта верига, подарок Олофи. А Оббара... Оббара сохранил с любовью свою усохшую тыкву.
Под седлом он вез большие белые мешки и когда увидел на краю дороги гору тыкв, которые бросили святые, сказал:
"Не ценят того, что отец дал нам из своих рук! Они отвергли подарок Олофи."
С почтением он собрал тыквы, одну за другой, и поместил их в свои мешки.
Дома Оббара снял свой костюм чистоты и оделся в свои грязные отрепья, все в земле, взял свою тяпку и пошел в поле работать. Потому что Оббара был просто крестьянин и в этот день у него дома нечего было есть. Его жена, увидев в углу столько сложенных тыкв, когда приблизилось время возвращения Обарры с своего поля, взяла одну на пробу, чтобы сварить ее. Как только она начала ее чистить, обнаружила, что тыква была полна золота и со спешкой, в большом страхе, она вернула ее к остальным.
Пришел Оббара. Она показала ему сокровище и Оббара сказал:
- Нам нельзя пользоваться этом сокровищем и нелья есть эти тыквы.
И Оббара спокойно заснул.
Не прошло много времени и Олофи послал за святыми.
Из них только Оббара совершил сараейео*2). Он снова оделся в белое.
Из них только Оббара освежил свою голово, очистил свое сердце и свои руки.
Чистым он вошел в то место, где жил владелец дна неба, неся в руке тыкву, которую Он дал ему. И Олофи, когда все собрались, спросил их:
- Что вы сделали с моим подарком?
Ни один из святых не осмелился ответить ему.
- А ты, Оббара?
Оббара показал ему маленькую тыкву. Он рассказал ему как собрал тыквы, которые все не оценили; что обнаружила внутри одной из них его жена.
- Найденное золото принадлежит тебе - сказал Олофи - Правда, когда говорит твой лживый язык.
Чистота Оббары растворилась в чистоте Олофи.
Святые склонили свои головы.